“Нафтогаз”—”Укрнафта”: от саботажа к капитуляции

В результате крупнейшая нефтедобывающая компания страны превратилась в крупнейшего должника госбюджета — около 32 млрд грн долга. Теперь, по задумке топ-менеджмента “Нафтогаза”, госбюджет должен погасить этот долг.

Накануне выборов президента страны события вокруг “Укрнафты” начали стремительно развиваться. Первую скрипку у Андрея Коболева, главы набсовета компании на протяжении пяти лет и председателя правления “Нафтогаза”, перехватил исполнительный директор НАКа Юрий Витренко. Были назначены сразу два собрания акционеров (28 марта и 25 апреля), уволен нынешний глава правления Марк Роллинс, назначен временно исполняющий обязанности главы правления, избран новый наблюдательный совет и разработан план погашения долгов “Укрнафты” перед бюджетом.

Внешне все неплохо. Но детальный анализ этих решений показывает, что долги “Укрнафты”, которые в 2015 г. подвесила группа “Приват”, планируется покрыть за счет госбюджета, а реформа корпоративного управления ослабляет позиции “Нафтогаза” и дает широкие возможности группе Игоря Коломойского. Конечным же результатом менеджеры “Нафтогаза” видят свой выход из “Укрнафты”, что будет означать полную капитуляцию в стратегических отраслях нефтедобычи и нефтепереработки.

События последнего месяца изобилуют вопросами, большинство из которых пока остаются без ответа. Председатель правления “Нафтогаза” Андрей Коболев в марте несколько раз публично отказался говорить об “Укрнафте”. Хотя господин Коболев в статусе главы ее наблюдательного совета всегда неохотно отвечал на вопросы о вверенной ему компании. Оно и неудивительно: “Укрнафта” — самый откровенный провал НАКовской команды.

От токсичной темы старого товарища решил оградить Юрий Витренко. В рамках корпоративной реформы “Нафтогаза” осенью 2018-го Витренко был назначен исполнительным директором группы, получив в периметр своей ответственности “Укрнафту”. 

Одновременно он был отодвинут от “газовых” вопросов, что высвобождало время на новые векторы деятельности.

По имеющимся данным, активные переговоры по решению проблемных вопросов “Укрнафты” продолжались весь декабрь 2018-го и январь 2019-го. Со стороны нефтедобывающей компании переговорщиком был выдвинут замглавы правления Олег Гез.

“Мы действительно знаем господина Геза относительно давно, он работал в компании PWC, в которой работали я и Андрей Владимирович (Коболев. — Прим. авт.). Мы знаем его еще с тех времен, по крайней мере, как порядочного человека и как независимого человека”, — сказал Витренко. Но переговорщиком Гез стал не только благодаря этому знакомству.

Олег Гез пришел в компанию в 2016 г. по приглашению вице-президента “Укрнафты” по коммерческим вопросам Феликса Лунева, под руководством которого Гез много лет проработал в структурах ТНК и ТНК-ВР в Украине. Лунев полностью ориентирован на “Приват”, о чем говорит тот факт, что 90% нефти и сжиженного газа “Укрнафты” по-прежнему идет в адрес компаний, аффилированных с миноритарными акционерами.

Битый небитого везет

С какой стороны ни подходи к “Укрнафте”, сразу же упираешься в рекордный налоговый долг. Активы компании арестованы налоговиками, за ее счетами ведется усиленный мониторинг, в связи с чем многие платежи проводятся ночью, когда банки уже не выполняют кассовых поручений текущего дня, чтобы не допустить списания денег со счетов. На своем сайте ГФС сообщает, что долг “Укрнафты” составляет 13,7 млрд грн. Однако в отчете “Нафтогаза” мелким шрифтом сообщается, что с учетом штрафов и пени сумма превышает 30 млрд грн. Откуда возникла эта космическая цифра?

ZN.UA подробно описывало события 2014—2015 гг., когда “Укрнафта” сначала накопила 8 млрд грн налогового долга, а затем вывела на группу “Приват” 15 млрд грн. Это было сделано путем безоплатной отгрузки 1 млн т нефти и предоплаты за нефтепродукты, которые не поставлены по сей день.

Кроме того, с 2012—2013 гг. за “приватовской” компанией “Риализ Ойл” тянется еще 2,7 млрд грн (300 млн долл. на момент возникновения долга), которые также были перечислены авансом за нефтепродукты. Из видимых долгов за “Приватом” также числятся 300 млн грн, которые должен “Укрнафте” нефтехимический завод “Днепразот” за неоплаченные поставки аммиака. В итоге миноритарные акционеры задолжали минимум 18 млрд грн, что стало причиной формирования налогового долга, выросшего за четыре года за счет штрафов.

 

 

Но грешен и “Нафтогаз”. В 2006 г. НАК (в лице “Укртрансгаза”) изъяла из хранилищ 2,063 млрд кубометров природного газа “Укрнафты”. Решение суда вернуть газ появилось еще в 2014-м, но с тех пор “Нафтогаз” заявлял, что этого газа физически не существует. Сам же Коболев в интервью ZN.UA шутил, что “решение суда, можно сказать, условно таково: Коболев, полети на Марс. Мы тебя обязали. Но я не могу полететь на Марс”. Но как оказалось в феврале 2019-го, может! Точнее, НАК неожиданно заявила, что этот газ “нашла”. Планируется, что “Нафтогаз” одолжит “Укртрансгазу” 2 млрд кубометров газа, чтобы тот передал их “Укрнафте”, а затем “Нафтогаз” выкупит этот газ за 14,99 млрд грн. Соответствующее решение даже одобрил набсовет “Нафтогаза”.

Математика сходится: 15 млрд грн дает НАК, погашая долг, еще 15 млрд грн возвращает “Приват”, и вопрос перед ГФС закрыт. Но у Витренко с Гезом другие калькулятор и логика: НАК хочет оплатить авансом еще 2 млрд кубометров газа (добыча “Укрнафты” более чем за четыре года) и тем самым обеспечить полную сумму для погашения долга!

Таким образом, государство выплатит долги, которых не создавало, и берет на себя все риски. Еще пару лет назад Коболев уверял, что налоговый долг должен погашаться в том числе за счет возврата дебиторской задолженности 2015 г., которая стала причиной его возникновения, а теперь посыпал голову пеплом и решил все гасить в одиночку.

Более справедливым был бы вариант, когда газ будущей добычи выкупят пополам или пропорционально своему пакету акций оба крупнейших акционера — НАК и “Приват”. Тем более что группе Коломойского природный газ необходим для загрузки “Днепразота”. Но “Приват” не только не хочет погашать долги 2012—2015 гг., но, очевидно, отказывается и от участия в совместном выкупе газа. Неудивительно, что миноритарии на собрании акционеров 28 марта всецело поддержали решение предоставить правлению право на подписание вышеописанных договоров на 4 млрд кубометров газа.

Но есть одно “но”. Против инициатив НАКа проголосовал Кабмин. 27 марта, накануне собрания акционеров, было принято постановление №176, которым “Нафтогаз” обязали до принятия финансового плана согласовывать все сделки с “Укрнафтой”. Теперь без одобрения правительства реализовать алгоритм Витренко—Геза не удастся, так как Кабмин четко дал понять, что он против. Кроме того, НАК сообщила, что выкупит газ “2006 года” у “Укрнафты” только при условии получения от Кабмина компенсации за льготные поставки газа (ПСО). На Грушевского уже не раз давали понять, что рассчитывать на это наивно.

Троянская реформа

Весьма занимательны изменения в корпоративном управлении “Укрнафты”. На собрании акционеров 28 марта был проголосован новый устав компании. Он передал полномочия назначать председателя правления от общего собрания акционеров наблюдательному совету. Как водится, это объяснили лучшей корпоративной практикой. Что же может произойти в реальности?

На собрании акционеров у НАКа было большинство голосов, что гарантировало утверждение нужных государству решений. А вот большинство в набсовете “Нафтогаз” утратил: прямых представителей стало трое вместо шести, притом что Андрей Коболев этот орган тихо покинул. Из своей квоты НАК отдала три места так называемым независимым членам, которыми стали бывшая замминистра финансов Елена Макеева, член группы советников при Кабмине Андрей Бойцун и заведующий кафедрой в Киевском национальном экономическом институте Олег Мозговой.

В свою очередь, представительство миноритариев уменьшилось с пяти до двух. Но это только на первый взгляд. Миноритарии выдвинули трех независимых членов, “независимость” которых вызывает большие сомнения.

Возьмем хотя бы одного из них, Николая Почапского. Он числится конечным собственником кипрской компании Wadless Holding Limited, на которую было записано 5,7% акций латвийского PrivatBank (украинскому Приватбанку принадлежит 46% акций латвийской “дочки”). В 2007 г. агентство “Интерфакс-Украина” со ссылкой на данные Комиссии по ценным бумагам США (SEC) сообщало, что через Wadless Holding Limited Игорь Коломойский приобретал акции телеканала “1+1”.

Более того, Почапский вместе с Тимуром Новиковым, бывшим членом набсовета “Укрнафты” и ближайшим соратником Игоря Коломойского, является соучредителем ООО “Харьковский бизнес-центр Южный”. И это не все ниточки, связывающие его с империей “Привата” (см. рис.). 

Не вызывает сомнений, что “Приват” сохранил полный контроль над своими “независимыми” членами, чего не скажешь о “Нафтогазе”, который умышленно или нет, но пошел на утрату контроля над “Укрнафтой”. Решения принимаются большинством голосов в набсовете, и если раньше это большинство было за НАК, которая голосовала монолитно, то теперь это большинство размыто. И если раньше подкупить кого-либо из НАКовского лагеря было сложно, то независимого члена — вполне возможно. Это не значит, что человек должен обязательно “топить” в пользу миноритариев, — он может заболеть, воздержаться при голосовании и т.д., что сразу же даст большинство голосов “Привату”, который монолитность не утратил. До 2017 г. в набсовет “Укрнафты” лично входили Коломойский, Боголюбов и их ближайшие соратники Киперман, Новиков, Палица. Это было сделано именно для стопроцентной уверенности в том, что сюрпризов не будет.

Есть и свежие примеры. В марте назначенный по квоте Кабмина член набсовета НАКа Владимир Кудрицкий, бывший менеджер ТНК-ВР и “Укртранснафты” времен управления “Приватом”, воздержался от голосования по вопросу упомянутого возврата “Укрнафте” 2 млрд кубометров спорного газа, чем вызвал негодование премьера и спровоцировал скандал.

Интересна и резкая смена ориентиров “Нафтогаза”. Еще в ноябре 2018 г. “Нафтогаз” искал четырех независимых членов с опытом руководства международными энергетическими компаниями, а в марте назначил только трех человек, в биографии которых даже упоминания нет о работе в отрасли. Что изменилось за эти четыре месяца?

Далее, согласно Закону “Об акционерных обществах”, которым прикрываются в “Нафтогазе”, в “Укрнафте” хватило бы четырех независимых членов, но в результате им отдали большинство голосов. Зачем этот слив полномочий?

С назначением нового набсовета Юрий Витренко связал увольнение Марка Роллинса, хотя, по его словам, “Нафтогаз” не делал оценки деятельности главы “Укрнафты”.

“Зачем это (увольнение Роллинса. — Прим. авт.) было сделано? Чтобы дать возможность новому наблюдательному совету воспользоваться своими полномочиями избирать и назначать председателя правления”, — заявил Витренко. 

С 1 мая компанию должен возглавить Олег Гез.

Характерно, что еще в декабре 2018 г. Андрей Коболев рассказывал журналистам, что не собирается “сносить” Роллинса. Якобы для этого нет достаточных оснований, а значит, придется выплатить большую неустойку. Как видим, поменялась позиция и здесь.

Дивиденды во время чумы

На 25 апреля 2019 г. запланировано еще одно собрание акционеров. Главный вопрос — распределение прибыли за 2018 г., которая, по неаудированным данным, составила 6,6 млрд грн. Наблюдательный совет предложил 50% направить на выплату дивидендов. Проект предусматривает, что доля “Нафтогаза” должна быть перечислена напрямую в госбюджет.

Возникает вопрос: о каких дивидендах может идти речь, если компания должна бюджету огромную сумму? 6,6 млрд грн превышают 60% от тела налогового долга или более 20% от всего долга с учетом штрафов и пени. Почему “Нафтогаз” отказывается эти средства направить на оплату долга?

Юрий Витренко объясняет это требованиями Закона “Об управлении объектами государственной собственности”, согласно которому компании с госучастием должны до 1 июля часть прибыли за предыдущий год направлять в госбюджет. Норматив отчисления чистой прибыли за 2018 г. Кабмин пока не утверждал, предварительно обсуждается вариант 50%. Но возникает другой вопрос: почему “Нафтогаз” не следовал упомянутому закону в 2018-м?

На заседании 14 июня прошлого года “Нафтогаз” решил дивиденды за 2017 г. не выплачивать в связи с “существенным долгом по уплате налогов и сборов”. Поскольку дивиденды не были распределены до 1 мая, было решено часть прибыли направить в госбюджет, выполняя требования Закона “Об управлении объектами государственной собственности”, а остальные деньги использовать для погашения долга. Почему сейчас “Нафтогаз” спешит распределить дивиденды до 1 мая, а не действует, как в прошлом году? При этом выходит, что дивиденды получит и тот, кто загнал “Укрнафту” в долговую яму.

Подозрения в скрытой игре менеджмента НАКа усиливаются тем, что данная активность разворачивается на фоне напряженного избирательного процесса, активным игроком которого является Игорь Коломойский. Что означают этот добровольный отказ от своих корпоративных возможностей и готовность закрыть долги “Привата” государственными деньгами? Кто-то строит трамплин в светлое будущее?

Но и это не самое странное. Конечной точкой решительных реформ в НАКе считают… выход из “Укрнафты”. Фактически это готовность отказаться от стратегической инициативы в нефтедобывающей отрасли страны, которая на 85% зависит от импорта нефтепродуктов. За 16 лет правления “Привата” добыча нефти в “Укрнафте” упала вдвое, газа — втрое. Диагноз более чем понятен, может, пора лечить? Но реформаторы из НАКа, похоже, решили, что пускай “пациент” и дальше ползет в могилу.

Автоматически сливается в унитаз и перспектива участия государства в нефтепереработке. НАКу принадлежат 43% акций в НПЗ “Укртатнафта”, единственном потребителе нефти “Укрнафты”. Вместо поиска синергии в объединении предприятий и отраслей — фактическая капитуляция.

“Коломойский — непростой партнер”, — говорят в НАКе. Но за пять лет работы команды “Нафтогаза” мы не увидели убедительных попыток изменить ситуацию. Полномочия “Нафтогаза” в 2015 г. усилила Верховная Рада, в 2018-м их подтвердил Лондонский суд, но в правлении “Укрнафты” не появилось ни одного представителя государства.

Некоторые улучшения в работе “Укрнафты” есть, природный газ, нефть и сжиженный газ реализуются по рыночным ценам. Но управление компанией, товарные и денежные потоки полностью остаются в руках миноритарных акционеров. Это значит, что при изменении ситуации компания быстро ляжет на обратный курс. Собрания 28 марта и 25 апреля создают отличную почву для этого. Глядишь, скоро зазеленеет.

Артур ФЕДОРЧУК