Святослав Олийнык: Президенту пора прекратить мешать правительству”

Чем на самом деле было вызвано блокирование парламентской трибуны фракцией БЮТ, что стоит за обвинениями президента со стороны премьера в участии в коррупционных схемах, собирается ли ее блок дружить с Партией регионов? Все эти вопросы мы задали народному депутату от фракции БЮТ Святославу Олийныку.

Чем хуже, тем лучше?

— Святослав Васильевич, в чем причина блокирования трибуны парламента вашей фракцией?

— Во-первых, я согласен с председателем Верховной Рады Арсением Яценюком, когда он сказал, что кризис, который возник в парламенте, не является чисто парламентским. Все дело в том, что сейчас де-факто уже работает парламентская модель, когда есть парламентско-правительственная коалиция и есть иная модель власти — президентская вертикаль, включающая губернаторов и глав районных администраций, которая не может найти себе место в системе парламентско-правительственной модели. Это создает беспрерывные трения. Вот основная проблема, требующая принятия новой Конституции. И это понимают все. Именно это противостояние и было продемонстрировано в Раде, когда сконцентрировали внимание на том, что президенту пора прекратить мешать работе правительства. И наконец-то понять, что он по Конституции является главой государства, но не главой исполнительной власти.

— Но ведь случай, когда трибуну блокирует правящая коалиция и не дает возможности выступить президенту — просто беспрецедентный.

— Я не пойму, почему его называют беспрецедентным. Ведь были же случаи, когда трибуну уже блокировали и не пускали к ней президента, когда фактически не работал Конституционный суд.

— В данном случае речь идет о правящей коалиции...

— Да, но правящая парламентская коалиция не обязана иметь отношение к президентской вертикали власти.

— Но “Наша Украина” — это же пропрезидентская партия?

— Вы правильно ставите вопрос по поводу “Нашей Украины”. Давайте посмотрим, а какой частью пропрезидентского блока, особенно после того как глава Секретариата президента вышел из той партии, о которой вы говорите, на самом деле управляют из Секретариата президента? Это не более десяти депутатов во фракции НУНС. Это демонстрация бессилия главы Секретариата Виктора Балоги влиять на парламентскую фракцию и парламентскую деятельность. Ведь, выйдя из той партии, которую на выборах рекламировал президент, глава его Секретариата показывает, что он отделяется, автономизируется от пропрезидентской фракции. И что, в конце концов, у него осталось? Примерно десять человек. А этого совершенно недостаточно, чтобы развалить коалицию. И вот в этом причина кризисной ситуации. Юридически, чтобы коалиция распалась, необходимо решение более половины фракции НУНС. Такого ресурса у Балоги нет. Это приводит к тому, что президент или глава его Секретариата (уже не знаю, кто там главнее на сегодняшний день) не управляет ситуацией в парламенте. Вот мы и обратили внимание на то, не пора ли убрать мотивацию своих действий по принципу “чем хуже, тем лучше”. То есть, чем выше будут цены и инфляция, тем, мол, мы сильнее дискредитируем правительство. И не пора ли обратить внимание на то, что действительно у нас происходит с инфляцией?

Как обуздать инфляцию?

— А что с ней происходит?

— Как представитель той политической силы, которая в основном отвечает за деятельность правительства, я бы не хотел искать сейчас виноватых, называть внешние причины. Нужно отвечать за свои действия и находить пути решения проблемы. Мы предложили пакет антиинфляционных законопроектов. Вы же посмотрите, что происходит у нас с инфляцией. Рост цен не тотальный. Он касается продуктов питания, предметов первой необходимости.

— Назовите хотя бы один из предложенных законопроектов.

— Мы предложили принять закон, который поможет урегулировать ситуацию путем отмены торговой наценки на определенный перечень товаров.

— Какие это товары?

— Мука, хлебобулочные изделия, крупы, свинина, говядина, мясо птицы, мясные и колбасные изделия, молоко, молочные продукты, сахар, подсолнечное масло, овощи. Если мы посмотрим на цены на эти продукты в торговой сети, то увидим, что торговая наценка равна или превышает себестоимость продукции.

— А как же рыночные законы? Не нарушает ли их такое администрирование? Ведь когда в 2005 году замораживались цены на ГСМ, то топливо просто исчезло.

— Это очень даже рыночный закон, потому что он призван стимулировать производителя товара, а не того, кто его продает. Считаю, что такими законами мы сможем обуздать инфляцию. Если у кого-то есть другие предложения, мы готовы их рассмотреть.

Серьезные обвинения

— Вы сказали, что президент мешает работе правительства. Можете конкретизировать?

— Достаточно посмотреть на практику приостановки постановлений правительства, чтобы убедиться, что они не находят своего подтверждения в Конституционном суде. Если учитывать общее количество с правительством Януковича таких постановлений, то их уже 48. Это касается и инфляционных вопросов, и вопросов социальной политики. И в этот момент правительство практически парализовано, хотя фактически отвечает за ситуацию в стране. А письма из Секретариата президента, которые запрещают приезжать губернаторам на заседания правительства? Эта практика продолжается до сегодняшнего дня.

— Могли бы вы конкретизировать обвинения лидера вашего блока, прозвучавшие в адрес президента по поводу якобы предательства им национальных интересов и лоббирования американской компании, которая разрабатывает в районе Керчи шельф Черного моря?

— Я могу оказаться несколько некомпетентным в этом вопросе. Но меня удивляет, почему заявление премьер-министра не нашло широкого отражения в СМИ. Ведь действующий глава Кабмина фактически обвинил действующего президента в предательстве национальных интересов. При этом сообщила, за что именно.

Вы смотрите: в стране совершенно непонятным образом исчезло все дно моря! А это стратегические ресурсы. При этом никто не знает, куда это исчезло и на каких условиях. И почему-то эта тема не находит своего развития. Считаю, что ее нужно комментировать более глубоко и комментировать специалистам.

Конституцию надо менять сообща

— О новой Конституции. Юлия Тимошенко в последнее время все решительнее выступает за парламентскую республику. С чем это связано?

— Этой позиции предшествовали дискуссии, в том числе внутрифракционные. Например, та же Тимошенко говорила, что в Украине работать может и президентская, и парламентская модель. Но в то же время большая часть депутатов фракции, в том числе и я, непреклонно выступает за парламентскую модель. Поскольку Юлия Тимошенко понимает, что это реально, и поскольку она видит депутатские настроения не только членов нашей фракции, но и парламента в целом — то мы взяли за основу эту модель. Сегодня все согласны, что Конституцию менять надо. Нужно только найти согласованный вариант.

— А конкретный проект конституционных изменений или хотя бы его концепция уже есть?

— Концепция есть. Многое есть в положениях наших предвыборных программ. В части прав человека, государственного строя, территориальной целостности. Всем понятно, что должна быть реформирована судебная и правоохранительная деятельность — этому посвящены отдельные главы. Есть проблемы с тем, как урегулировать отношения между высшими органами государственной власти — кто, собственно, будет отвечать за ее исполнительную ветвь. Если мы говорим о парламентской республике, значит, отвечать должен парламент, и нельзя допускать двоевластия. Поэтому нужно наделить президента четко определенными функциями — внешними, функциями главнокомандующего, оставить ему какой-то орган, например СНБО, с помощью которого он бы мог осуществлять контролирующую функцию. Дать главе государства право налагать вето и, к примеру, право роспуска парламента для обеспечения системы сдерживания и противовесов.

Но нужно отобрать любую возможность вмешательства в деятельность исполнительной власти. Потому что если этого не сделать, будет отвечать за все любой, неважно, какая у него фамилия, премьер-министр, а Секретариат президента превратится в монстра, имеющего возможность вмешиваться, но при этом не нести никакой политической ответственности.

— Понятно, что для принятия любой Конституции или изменений в действующую, необходимо не менее 300 голосов. Поэтому нужны межфракционные договоренности, в первую очередь, с Партией регионов. Были слухи, что вы ведете с ней кулуарные переговоры. Так ли это?

— Нет, кулуарных переговоров мы не ведем. Были открытые межфракционные консультации. Это верно, что согласие фракций БЮТ и Партии регионов — это минимальный набор для реального прохождения конституционных изменений. Но в любом случае очень желательно, чтобы конституционный процесс был согласован с максимальным количеством парламентских фракций. Идеально, чтобы со всеми, но если какая-то одна не согласится, то это еще можно пережить. Если же против выступят две-три — это уже серьезный конфликт. Поэтому консенсусное решение нужно искать не в двух, а минимум в четырех фракциях.

— Не думаете ли вы, что ваши предложения по ослаблению полномочий президента вызовут негативную реакцию в первую очередь у ваших партнеров по коалиции — НУНС? И что это может еще больше обострить ситуацию в парламенте и даже привести к распаду коалиции?

— Во-первых, я уже говорил, что фракция НУНС — это все же не филиал Секретариата президента. С другой стороны, мы и так стараемся не настаивать на вопросах, вызывающих серьезное неприятие у наших коллег по коалиции. До сегодняшнего дня нам это удавалось, и я думаю, что и в вопросе о Конституции мы так же найдем согласованный вариант. Хотя понимаем, что, возможно, не весь состав фракции на него согласится. Собственно говоря, нужно называть вещи своими именами — там уже сегодня есть часть депутатов, которые ведут какую-то отдельную политику. Это не совсем наши вопросы, поэтому я не особо хотел бы их комментировать. Но очевидно, что эти процессы идут, что у них не все так гладко внутри.

Владимир СТАРОСТИН