Почему “Роттердам плюс” мертв, а битва против него продолжается?

Почему нельзя осуждать или оправдывать настоящее с точки зрения прошлого

И в этом месте самое время вспомнить о том, что решения нельзя отделять от обстоятельств, в которых они принимались. Или же, как писал философ и социолог Александр Зиновьев, “причины нынешнего положения действительно кроются в прошлом. Но с точки зрения оправдания или осуждения никакой связи между прошлым и настоящим нет. Настоящее не оправдывает прошлое. Прошлое не повинно в настоящем. Нельзя осуждать или оправдывать прошлое с точки зрения настоящего. Нельзя осуждать или оправдывать настоящее с точки зрения прошлого. Просто оправдание есть явление моральное, понимание — логическое. И оба они важны”.

Итак, на дворе 2014 год. Что останется от Украины — никто не знает. С востока идет навала. Шахты, добывающие антрацит, остаются на оккупированной территории. И это кладет на лопатки украинскую тепловую энергетику. То есть воздействует на экономическую реальность самым что ни на есть прагматичным и болезненным образом. По стране начинаются веерные отключения электрической энергии. В порядке “спасительного решения” появляется договор “дорогое электричество из России в обмен на дешевые поставки украинского тока Крыму”.

Новая (и еще не вполне освоившаяся в этих проблемах) власть собирает энергетиков и задает единственный вопрос: “Что мы можем сделать в сложившейся ситуации?” Ответ: “Нужен уголь. Откуда угодно и любым путем. Чтобы тепловая генерация окончательно не остановилась”.

Импорт. Значит, на это должны быть наложены какие-то разумные ценовые ограничения. Первые решения в условиях почти военного положения принимаются прямым административным путем — импортировать уголь во что бы то ни стало.

Помимо понимания условий того времени, нужно еще и объективно рассказать о формуле “Роттердам плюс”. Официально — это постановление Национальной комиссии по регулированию в сфере энергетики и коммунальных услуг (НКРЭКУ) № 289 от 03.03.2016 года “Об утверждении порядка формирования прогнозной оптовой цены электрической энергии”. На его основании в расчет цены электроэнергии закладывается стоимость угля на импорте в Северо-Западную Европу в трех основных портах — Амстердам, Роттердам и Антверпен (ценовой европейский индекс API2). То есть “средневзвешенная стоимость угля за предыдущие 12 месяцев в этих портах плюс доставка и перевалка в Украину”. Индекс API2 применяется с 2001 года, его используют при ценообразовании все европейские страны (кроме Беларуси), а также Китай. За год с применением этого индекса в мире продается около трех миллиардов тонн угля.

Суть принятого решения проста: в тариф закладывается цена не выше той, по которой можно такие же энергоресурсы получить из-за рубежа, соблюдая так называемый импортный паритет. Без привязки к тому, занимается ли кто-то на самом деле подобными операциями, просто как предельный ценовой потолок, выше которого не разрешается прыгать. Данная модель ценообразования, которая устанавливает стоимость электроэнергии для промышленности с учетом объективных цен на уголь, очень не устраивала Игоря Коломойского, предприятия которого являются производителем 90 процентов энергоемкой ферросплавной продукции в Украине (как известно, 50 процентов в себестоимости ферросплавов — это расходы на электроэнергию). По оценкам экспертов, объективное рыночное ценообразование на электроэнергию увеличило расходы ферросплавных заводов Коломойского на 4 миллиарда гривен в 2017—2018 годах. Его наверняка более устраивали льготные цены, какие были у ферросплавных заводов в 2012—2014 годах. Потому в судебном порядке (через подконтрольную Ассоциацию потребителей энергетики и коммунальных услуг) и при помощи своих медиаактивов он два с лишним года боролся против “Роттердама плюс”. Но безуспешно — до 2019 года.

Кстати сказать, ровно в то же время — в 2016 году — подобная формула была заложена для рынка газа на основе европейского индекса NCG+ (или, как ее называют, “Дюссельдорф плюс”). Похожий принцип действует и на рынке нефтепродуктов — цены базируются на индексах авторитетного агентства Platts. Вот только там что-то никто не “борется за справедливость”, то есть против нефтяного “Роттердама плюс”. Не слышно пытающихся предать анафеме подобные “схемные решения”. А если и слышно, то очень осторожно. Не потому ли, что у Коломойского серьезные интересы в добыче нефти и газа?

Международные партнеры поддержали переход от ручного ценообразования в энергетике к “формульному”

Тем не менее первая претензия по всем этим формулам проста: что это за “плюс доставка и перевалка в Украину”, если фактически потребляются местные (или близлежащие) ресурсы?

Но ведь на практике по углю так было далеко не всегда. В наиболее острые периоды существенная часть угля поставлялась из стран, расстояние от которых в несколько раз больше, чем длина морского пути от голландских и бельгийских портов до Украины. Сначала из Южной Африки, а затем из США.

Главные международные партнеры Украины — МВФ и ЕС — приветствовали переход от ручного ценообразования в электроэнергетике к “формульному”, так как “Роттердам плюс” положил конец коррупции. Ведь одно дело, когда регулятор под влиянием тех или иных заинтересованных лиц устанавливает цену “на свое усмотрение”. И совсем иное, если существует четкая прозрачная методика, не допускающая разных трактовок. Именно такой была формула “Роттердам плюс”.

При этом Украина, подписав соглашение об ассоциации с ЕС и присоединившись к Третьему энергопакету ЕС, должна была ввести классический конкурентный рынок электроэнергии. И 13 апреля 2017 года был принят Закон “О рынке электроэнергии”. Со вступлением его в силу с 1 июля 2019 года всякого рода “методические рекомендации по установлению цены” сами собой отпали. С этого момента цена электроэнергии, как и во всей остальной Европе, определяется только спросом и предложением. Но начало действия рыночных отношений в этой области совпало со сменой политической власти. И, как следствие, активизацией дискредитации “Роттердама плюс” и преследования тех, кого можно было связать с этой формулой.

Потому, когда с высоты сегодняшнего положения антикоррупционные органы — НАБУ, САП и СБУ — вдруг навалились с тотальными подозрениями в отношении “операторов рынка” и с претензиями по схеме “Роттердам плюс”… Хотелось бы, чтобы дело рассматривалось исходя из объективных обстоятельств момента ее утверждения и реальной ее сути, а не по “схеме рассмотрения”, которая выгодна некоторым сейчас. В частности, в интервью телеканалу “Украина” фигурант расследования НАБУ по делу “Роттердам плюс”, экс-глава Национальной комиссии, осуществляющей государственное регулирование в сферах энергетики и коммунальных услуг (НКРЭКУ) Дмитрий Вовк так описал ситуацию: “Я думаю, все дело — это форма мести со стороны господина Коломойского путем использования неэффективного, некомпетентного, незаконного давления через НАБУ и САП. Почему господин Коломойский осуществляет такое давление на независимого регулятора? Известно, он является владельцем крупных потребителей электроэнергии, а именно ферросплавных заводов, обогатительных предприятий. Они не модернизированы и имеют большую энергоемкость. И за период действия прозрачного рыночного ценообразования Коломойский имел недополученную прибыль. Вот и причина, почему тема „Роттердам плюс“ стала такой известной. С 2016 по 2018 год ее активно раскручивали определенные телеканалы”. По словам Вовка, изменившаяся политическая ситуация позволила Коломойскому, который, как считает экс-глава НКРЭКУ, имеет контроль над судами, получить льготный тариф на электроэнергию для своих пяти предприятий, остальные же получили отказ, в частности, коммунальное предприятие “Харьковский водоканал”.

Что же касается отечественной объективной реальности. Сейчас формула “Роттердам плюс” уже не действует. Шахты продают уголь по цене 2500—2800 гривен за тонну. Попутно себестоимость добычи угля на госшахтах составляет 3700 гривен за тонну.
При этом накануне зимы запасы угля в Украине почти в два раза меньше, чем в это время в прошлом году. Сейчас за сутки на склады ТЭС загружается 49 тысяч тонн, а расходуется 73 тысячи тонны. Такими темпами к середине октября склады могут просто опустеть. Необходимо активно закупать уголь, чтобы пройти зиму с теплом и светом. Если закупать в Колумбии и США, то цена будет 1900 гривен за тонну, если в ЮАР — 1800.

После того как Украина ввела рынок электроэнергии, в Европе осталась только одна страна, где его нет, — Беларусь

А что же будет, если закупать по “Роттердам плюс”? Сейчас ситуация с углем в Европе совсем иная. И если бы ценовой расчет стоимости электроэнергии продолжал бы опираться на тот самый “Роттердам”, то индикативная цена угля попала бы туда по тарифу 1730 гривен за тонну. Что естественным образом повлияло бы на расчет конечной стоимости электрической энергии. Возникает резонный вопрос: так подобной “привязкой к Европе” мы таки “сдерживали” или “завышали” свой тариф?

Выясняется, что — по обстоятельствам. Причем обстоятельства у каждого разные. Если говорить об обеспечении углем для бесперебойной работы шахт, да еще и по объективной цене, это одни обстоятельства. Если же говорить о желании покупать электроэнергию по льготной цене, это другие обстоятельства.

И формула “Роттердам плюс”, и свободный рынок электроэнергии, все это оказалось не по нраву некоторым большим производственникам, удачно вложившимся в нынешнюю предвыборную кампанию. В результате чего было принято решение взять на вооружение классическую морализаторскую концепцию “попередньої злочинної влади”. Мол, “попередники” все (!) делали неправильно. Но как же неправильно, если работа энергосистемы стабилизировалась, ручное регулирование прекратили, ценообразование на основе прозрачного европейского индекса ввели? Тем самым были созданы необходимые предпосылки для введения конкурентного рынка электроэнергии. Причем после того, как Украина ввела рынок, в Европе осталась только одна страна, где нет рынка электро­энергии, — Беларусь.

В комментарии телеканалу “Прямой” экс-глава НКРЭКУ Дмитрий Вовк напомнил, что Коломойский и ранее осуществлял давление, в частности на членов комиссии, чтобы добиться льготных тарифов на электроэнергию для своих предприятий. “Он это делал и в 2013—2014 годах, еще при власти Януковича. В этот период он получил себе почти 2,5 миллиарда гривен льготную экономию на электрическую энергию совсем по другому курсу, чем сейчас. В 2015—2016 годах это давление продолжилось уже на меня лично. Оно было неудачно. Поэтому подключилось медийное давление, а затем появился медийно-юридический пузырь или пузырь от НАБУ и САП”, — сказал Вовк. Он обратил внимание, что наиболее рьяные критики формулы “Роттердам плюс” в публичном пространстве ратуют исключительно за снижение цен на электроэнергию для промышленности, то есть лоббируют интересы крупных потребителей электроэнергии, а не населения.

И правда, каким образом предыдущая формула “Роттердам плюс” повлияла на стоимость электроэнергии для населения? Ответ однозначен — никаким. Формульное ценообразование затрагивало лишь судьбу промышленных предприятий.

И еще о населении… По состоянию даже на сегодняшний день жители Украины платят за электроэнергию примерно 4 евроцента за киловатт-час. Что существенно меньше остальных европейцев, для которых средняя розничная цена составляет 17 евроцентов за киловатт-час, а для жителей Германии — и все 30 евроцентов. Впрочем, есть еще одна негласная цена, которая многократно умножает любые расходы граждан. Это цена молчаливого согласия с тем, что, как написал более ста лет назад Джордж Оруэлл в “Скотном дворе”, “все животные равны, но некоторые животные равнее других”. В Украине на статус того, кто равнее других, явно претендует бизнесмен, который уже добился отмены оплаты тарифа за транспортировку электроэнергии и который ставит целью получать киловатты по льготной цене. И цена эта может быть даже дешевле, чем для населения.

Как сообщали ранее “ФАКТЫ”, по данным председателя НКРЭКУ Оксаны Кривенко, формула “Роттердам +” позволила украинским потребителям электроэнергии сэкономить 40 млрд гривен.

 Cергей БОЧКАРЕВ