Квартирный ответ

Второй в СССР по уровню рождаемости, этот город в Донецкой области после закрытия шахты едва не вымер. Но местные власти сами придумали, как вдохнуть в него жизнь.

Во дворе дома на улице Чкалова гуляют утки, куры и дети. “А раньше тут как после войны было,— Александр Николаевич Поляков чинит возле гаража мопед и рассказывает, что творилось в Украинске еще каких-то пять лет назад.— Людей нет, тишина, провода все оборванные. Балконы без перил — все на цветмет посдавали. На весь дом — я один мужик, представляете? Ходил по оставленным квартирам, закладывал кирпичами окна. Все повыехали отсюда, потому что шахта закрылась. Остались одни пенсионеры — я да вон девчонки мои”.

Девчонки — “Запишите нас просто: Лида, Катя и Алла” — играют во дворе в карты. Они тоже помнят, каким был брошенный город. “У меня в подъезде две бабки остались,— говорит пенсионерка Лида.— А остальные квартиры пустые, холодные, не топит же никто. Как мы сами не вымерзли тут, не знаю”. Большинство домов в Украинске имеют индивидуальное печное отопление. Грубо говоря, в каждой квартире есть печка. Топят углем, на крышах — трубы. Поэтому в полупустых панельных домах, без тепловой поддержки соседей, жители мерзли.

— А потом как стали квартиры раздавать приезжим, так вроде и теплее, и веселее стало,— Лида бьет козырем.— С молодежью оно как-то получше. Дети вон в песочнице играют, глаз радуется. Фермеры наши с четвертого этажа птичник во дворе построили, там у них и петух есть. У нас даже мыши пропали. А вечером подходишь к дому — окна светятся. Так хорошо сразу на душе. Спокойнее. А то ж думали — все, так и помрем, как в пустыне.

“Приезжайте, вымираем!”

Уникальный эксперимент по возрождению вымирающего города начал еще прежний мэр Украинска, Виталий Нешин. Именно он в 2006 году на всю Украину объявил, что готов раздавать брошенные квартиры всем желающим — только приезжайте, живите. “Он хоть и был моим политическим противником, но этот его поступок я одобряю и поддерживаю,— говорит нынешний глава городской рады, Виктор Комарь.— Его заявление — раздаем квартиры “безкоштовно”, бесплатно — было смелым и сильным”.

Заявление это было скорее от отчаяния. Нешин переживал за место, в котором родился и вырос, и не мог смотреть на то, как оно буквально исчезает. “Граждане, я прошу любить этот город!” — любимая его фраза. Украинск появился в 1960-х годах благодаря разработке угольного месторождения. Все вокруг шахты крутилось, вся жизнь. Но после развала Советского Союза объемы угледобычи стали сокращаться. В конце концов горнякам почти перестали выплачивать зарплату. Вот и потянулись они из города косяками, как перелетные птицы, в лучшие края. И без того небольшой, Украинск почти обезлюдел. “У нас было около 2 тысяч брошенных квартир,— вспоминает Виктор Иванович.— А в городе всего-то около 10 тысяч жителей. Вот и стали по телевидению, в газетах давать объявления, чтоб приезжали к нам из других городов люди: “Вымираем!””.

Такого не делал еще никто. “К вам одни наркоманы приедут,— пугали областные власти.— К вам бомжей вагон привезут и заселят. Все квартиры займут перекупщики, приватизируют их и продадут потом втридорога”. В общем, варианты позорного завершения эксперимента предлагались разные. Но маленькая городская рада Украинска, человек 10 служащих, держалась стойко. Раз сказали “Добро пожаловать!”, значит, надо принимать всех.

А люди ехали со всей Украины и даже из России. Очередь к горисполкому занимали с шести утра, ведь заветный ордер на квартиру можно было получить всего за 96 гривен, именно столько стоило оформление пакета документов. Да, большинство квартир нуждалось в капитальном ремонте. Но намаявшиеся по чужим углам переселенцы хотели наконец стать законными квартировладельцами и готовы были даже брать кредиты на ремонт. “Не толпитесь в коридоре! — взывали к ним местные чиновники.— Мы всех примем, даже если придется сидеть тут до ночи. Но душно, граждане, шумно. Сходите, погуляйте по городу, присмотрите себе квартиры. Есть много вариантов”.

— Брошенные дома — это страшно,— говорит Виктор Иванович.— Не дай бог никому жить в городе, который вымирает. Да и коммунальному предприятию это убыток. А если люди заселяются, то пусть квартплата 35 гривен, но они ведь ее платят. Конечно, приезжали к нам и не совсем честные люди — получали ордер и исчезали, оставляли тут квартиру про запас, на всякий случай. Но потом мы стали строже относиться к кандидатам на вселение. Проверяли, действительно ли им негде жить и могут ли они подтвердить это документально, выясняли цель приезда, их планы дальнейшие, даже справки из наркодиспансера требовали — мало ли что. Так к нам из 19 регионов страны перебрались и учителя, и врачи, и несколько предпринимателей появилось. Очень быстро мы раздали большую часть пустующих квартир. И начались ремонты по всем улицам — дрели визжат, молотки стучат. Красота!

Ленин без головы

— Я сюда три года назад из соседнего поселка приехала,— сообщает Нелли Доценко.— Квартиру снимали, жили в тесноте. А тут кто-то рассказал мне про Украинск. Ну я выбрала здесь две квартиры — однокомнатную для себя, а напротив, двушку, для дочери, зятя и внучки. Сначала мое жилье отремонтировали, а теперь эту большую квартиру доделываем, скоро дети будут праздновать новоселье.

Нелли Николаевна, как говорят завистники, хорошо устроилась. Она вместе с зятем трудится на заводе в Донецке, и туда их, как и многих других переселенцев, возит автобус: “И кормят нас там, и проезд обеспечивают. И нам не надо теперь за аренду квартиры такие деньжищи отдавать”.

Географическое положение Украинска — всего полчаса езды от столицы Донбасса — оказалось его главным преимуществом. Это раньше транспорт ходил редко. А сейчас добираться в Донецк просто, и очень многие, получившие квартиры в Украинске, приехали именно оттуда. “Типичные наши новоселы — это 30-летние супруги из Донецка,— объясняет мэр Виктор Иванович.— Какие у них там были перспективы? Купить квартиру они не могли, в лучшем случае жили где-то в общежитии, а скорее всего снимали. Зато теперь у них свой угол. И устроиться на работу они могут запросто, было бы желание. Автобусы возят людей отсюда на предприятия в другие города и поселки. Или на рынке в Донецке можно стоять — 200 гривен в день, “ноу проблем!”, было бы желание. Да и у нас кое-какие рабочие места стали появляться, как жителей прибавилось. Раньше такси не было, а сейчас целых пять! И шахта пусть не на полную мощность, но заработала, а это 3 тысячи рабочих мест, на 50 лет запасов угля точно хватит. Есть у нас компания по производству полуфабрикатов, пиццу делают. Маленькая швейная фабрика. Магазины. Киоск табачный, киоск газетный. Дискотека заработала. Даже интернет-кафе открылось, два компьютера там у них. Да о чем говорить, мы вообще не знаем, что такое безработица”.

Мэр увлекается и начинает перечислять все достоинства родного края. “Это ж не город, это сад! Видели, сколько деревьев, сколько травы? В прошлом году посадили 100 каштанов. Одних роз у нас 270 кустов! Да, дорог почти нет, все разбиты. Но зато мы закупили 47 светильников для центральной улицы. Фонари будут!” С культурным досугом труднее — в Украинске негде выпить даже чашечку кофе. “Зато столовка по праздникам работает,— объясняет мэр.— Вон в том доме в одну дверь — похоронное бюро, а в другую — столовая. Там мы поминки и свадьбы справляем”.

Еще одна достопримечательность Украинска — памятник Ленину. То ли заезжие националисты, то ли местные хулиганы несколько лет назад отбили каменному вождю голову. Власти стали гадать, что делать: оставить как есть вроде некрасиво, все-таки центральное место города. Нанимать архитектора для восстановления памятника денег не было. Решили самостоятельно прилепить Владимиру Ильичу другую голову, от кабинетного бюста. Получилось немного непропорционально: кулак Ленина больше, чем его новая голова. Но никто не жалуется. У памятника гуляют дети, мамаши с колясками, женихи и невесты фотографируются.

— Конечно, параллельно с заселением пустующих квартир надо было решать и вопросы досуга граждан,— говорит мэр.— Я тут во Львовской области был, примерно в таком городке, как наш, так у них там пять пивных ларьков! А у нас ни одного. Разве это дело? Но зато у нас, надо признать, канализация есть централизованная. А то, знаете, тут вокруг полно городов, где удобства во дворе. Так что мы еще очень даже цивилизованно живем. Многим и не снилось. Розы, шахта, канализация, работы полно!

Очередь в “Космос”

Валентина Делюкина нигде не работает. “Живет на детские”,— объясняют соседи. Это тоже один из способов выживания на Украине. Государство выплачивает дородовую помощь, а помощь за первого ребенка составляет 25 тысяч гривен, за второго — 50 тысяч, за третьего и следующих — почти 100 тысяч гривен. Валентина недавно родила в четвертый раз. “Квартиру мы получили на первом этаже. А в Киеве своего жилья я бы ждала, наверное, лет 30. Тут нам хорошо, тихо и спокойно. Я воспитываю детей, не замужем. Жизнью довольна полностью”.

В 1970-е Украинск был вторым в СССР городом по уровню рождаемости и удерживал это место вплоть до середины 1990-х. Потом не то что рожать — жить в Украинске никто не хотел, смертность в два раза превышала рождаемость. А теперь в четыре местных детских сада — “Огонек”, “Светлячок”, “Журавушка” и “Космос” — очереди. Валентина водит в сад трехлетнюю дочь Киру, а с двумя младшими пока сидит дома. Очередь в “Космос” — более 100 человек.

— Отсюда уже мало кто уедет,— говорит заведующая детсадом Инна Борздая.— От Донецка мы недалеко, родители могут там работать. А для деток стараемся создавать все условия. Открываем новые группы в детсадах. В городе две школы, дом творчества, спортивная и музыкальные школы. Нет, дети у нас не заброшенные.

За квартирами тоже очередь образовалась — уже 107 человек.

— Люди по-прежнему едут к нам,— говорит мэр Виктор Иванович.— И у нас есть еще свободных около 500 квартир. Но проблема в том, что в некоторых прописаны люди. Никто там не живет давно, хозяев — ищи-свищи. Но просто так раздавать ордера мы не можем. Приходится через суд оформлять эти квартиры в коммунальную собственность. А это значит — что? Судебные издержки, около полутора тысяч гривен за одну квартиру, которые в бюджете не предусмотрены. Конечно, есть желающие погашать судебные издержки за свой счет, но они находятся в конце очереди, а мы по закону обязаны решать квартирные вопросы первоочередников. У нас же тут семьи уже стали разрастаться, взрослых детей надо отделять и все такое. А еще есть приватизированное жилье, с ним мы вообще не знаем, что делать. Ждем новый жилищный кодекс. Может, благодаря ему как-то получится у нас и остальные заброшенные квартиры заселить.

Тем не менее и нынешний городской голова, и бывший в один голос называют Украинск городом перспективным. Им удалось возродить его. Цены на жилье всего за несколько лет тут выросли в 10 раз — признак того, что жизнь в этом месте людям нравится все больше. “А ведь таких заброшенных городков, каким когда-то был наш Украинск, в стране полно,— говорит Комарь.— Да и у вас в России такие тоже, наверное, имеются. С брошенными квартирами, с закрытыми предприятиями. Как Припять после аварии — понимаете, о чем говорю? Просто никто ими заниматься не хочет. Это трудно, хлопотно. Но как по-другому? Мы вот впряглись, и у нас получилось. Подождите, на следующий год вообще все розами тут засадим. Я уже одну женщину нашел — садовод что надо. Ходим с ней, проверяем все кусты. Вы знаете, что роза, если она была подморожена, ослаблена, может переродиться в дикий шиповник всего за несколько сезонов? Поэтому ухаживать надо, заботиться, работать”.

Наталья РАДУЛОВА