Донецкий раскрой

“Когда вдруг на твоих глазах привычные монолитные вещи вдруг распадаются на составляющие, это впечатляет. Это вроде как заходишь в свою трехкомнатную квартиру, а там вдруг выясняется, что этих комнат много больше, штук восемь. Если углубиться, то и несколько десятков можно обнаружить. Скажем, центр Донецка, который сегодня все уже воспринимают как исключительно целостное образование, на самом деле — лоскутное одеяло, где чуть ли не каждая улица или квартал имеют свою специфику. И совсем недавно эти территории даже враждовали. Приходилось даже ходить по дворам и шокировать старожилов вопросами: с какой улицей, с каким домом ты враждовал в молодости?”, — рассказывает Евгений.

Пара энтузиастов работала над проектом почти полтора года. За это время единомышленники обошли практически каждую улицу. По результатам как пешеходных исследований местности, так и виртуальных реконгсценировок, были выделены 280 исторических сегментов, которые составляют структуру современного Донецка.

“Логично было бы издать Донецкий раскрой на бумаге. Работа над ней была проделана титаническая и не мной одним. Эта работа все еще не закончена. Да и вряд ли она может быть окончена вообще, потому как чем дальше роешь, тем дальше углубляешься. Мы уточним некоторые детали и тогда можно будет печатать этот атласом, который может стать своего рода географическим путеводителем для любителей истории города”, — говорит Евгений Ясенов.

Не все понятно даже с теми участками городской застройки, которые давно вычленены в отдельные образования. Не говоря про те, которые сегодня уже исчезли и остались только в памяти. Если вообще остались.

“Вот на краю Пролетарки имеется хутор Пьяный. Считается, что это часть поселка шахты №6 Капитальная, но в действительности поселение это стоит в стороне от него. И там лес вокруг, никаких практически дорог и люди ходят в магазин километра за три. Откуда такое название можно только догадываться и предполагать”, — считает инициатор проекта.

Как и всякая анатомия живого организма, внутреннее устройство города не видно снаружи, без специальной аппаратуры и инструмента, а потому зачастую неизвестно даже самому организму, не говоря о жителях, которые его населяют.

“Всем известно, что Донецк очень разбросан, и его развитие отличается от развития подавляющего большинства других городов, которые развиваются из одного, двух или трех понятных центров. В случае с современным Донецком таких центров было очень много. И каждый из них развивался самостоятельно и стихийно, чтобы в последствии слиться в очень пестрый конгломерат”, — признается Ясенов.

“Зашли за объездную на Пролетарке и там внезапно обнаружилось, что даже этот район представляет из себя набор сегментов. В каждом из этих кусочков живут люди, которые не признают земляков, которые живут всего в нескольких метрах от них! В этих бандустанах, как ты их называешь, бурлит такая жизнь, как в Германии средних веков: ложишься спать, а голова оказывается в одном княжестве, ноги — в другом”, — рассказывает краевед и журналист.

“На окраине Петровки, то есть в самом донецком-предонецком районе, нам удалось обнаружить поселок Бродский. Название его не имеет ничего общего с фамилией Нобелевского лауреата, а происходит от слова брод, который когда был в тамошней речушке, но если я когда-нибудь приведу с экскурсией какого-нибудь гостя в это место, то обязательно расскажу легенду о том, как эти места посетил сам Иосиф Бродский, или его основал какой-нибудь безумный почитатель стихотворного таланта. Это очень по-да-нет-ски”, — смеется Евгений.

Говорят, что Ясенов и Жуков в своих странствиях по городу протопали не меньше, чем 1.200 километров.