Андрей Портнов: Я не вступал в Партию регионов — я закончил политическую деятельность

Юлия Тимошенко неоднократно поручала Портнову выполнение задач на грани фола. И теперь она хорошо понимает, что пробить защиту соперника будет еще сложнее.

Сегодня Тимошенко чувствует то же самое, что два года назад Янукович, когда из его команды, утратив веру в силы лидера, ушла Раиса Богатырева.

“Наши цели и стратегия не дают нам политического права принимать какое-либо участие в руководстве государственными институтами и соглашаться на какие-либо должности. Мы приняли решение о переходе в оппозицию, и это не предусматривает нашего участия в руководстве государством”, — говорил тогда Янукович вдогонку Богатыревой, перешедшей на сторону президента Ющенко.

Прошло два года, и логика событий поменялась. Теперь сам Янукович в статусе президента предложил одному из лидеров БЮТ Андрею Портнову стать заместителем в его администрации.

Абсурдность ситуации еще и в том, что все предыдущие пять лет окружение Януковича критиковало судебный беспредел, царивший в Украине. Теперь один из главных манипуляторов правовой системой будет работать на самого Януковича.

Сегодня Портнов признает ошибочными некоторые свои действия в прошлом, которые в итоге привели к развалу юридического поля страны. Обещает на новой должности бороться с теми недостатками, которыми сам раньше пользовался.

Очевидно, что он, как и прежде, останеться инструментом воплощения политической воли лидера. Разница в том, что помимо этой воли перед ним больше не будет преград на пути перекраивания правовой системы.

А у Януковича останется соблазн использовать юриста не только для реформ, но и как менеджера по восстановлению президентских полномочий.

...На пасхальных выходных Портнов назначает встречу в своем рабочем офисе, где недавно команда юристов работала над выстраиванием защиты Юлии Тимошенко в Высшем административном суде, где она оспаривала результаты выборов.

“В тот день, когда Юлия Владимировна решила подать в суд, я написал заявление об уходе с должности замглавы фракции БЮТ...”, — рассказывает Портнов.

Перейдя в команду Януковича, он по инерции все еще продолжает называть БЮТ “нашей командой”, а Кабинет министров Тимошенко — “нашим правительством”...

- В отношении вас сейчас бытует мнение: Андрей Портнов предал Тимошенко. Как вы лично объясняете свой поступок друзьям и родным?

— Только в день назначения я получил около двух сотен звонков и смс, в том числе от ближайшего окружения Юлии Тимошенко, однако все они были поздравительными или напутственными.

Возможно, люди с негативными тезисами просто стесняются или не хотят звонить. Пусть каждый оценивает мой поступок так, как считает нужным.

Я для себя сформулировал его следующим образом: я не вступал в Партию регионов, не переходил в коалицию — я закончил политическую деятельность, написал заявление о сложении депутатских полномочий и принял предложение главы государства перейти на государственную службу. То есть ушел работать на другую работу.

- Но по сути это одно и то же!

— Вам известно, что после президентских выборов я прекратил юридическое обслуживание БЮТ. Также я подал в отставку с должности заместителя руководителя фракции БЮТ.

Я сосредоточился на работе в комитете по правосудию, в Высшем совете юстиции и на кафедре административного и конституционного права Национального университета Шевченко, где работаю профессором.

То есть я закончил с политической работой из-за идеологических причин, а не в связи с назначением в администрацию президента. Еще задолго до выборов я неоднократно доводил до сведения Юлии Тимошенко и Александра Турчинова, что не планирую продолжать юридическую и любую другую работу, и просил меня заменить.

- У вас были разногласия с Тимошенко?

— Сейчас мне неэтично об этом говорить, потому что после драки кулаками не машут. Я работал в этой политической команде, и теперь критиковать никого не буду.

Но если вы откроете мои интервью “Украинской правде”, “Зеркалу недели” и другим изданиям, то обнаружите — я не стеснялся высказываться тогда, когда был одним из руководителей фракции, а не сейчас, когда я ухожу из парламента.

Мои высказывания касались отсутствия неотвратимости наказания для членов собственной команды, которых поймали, но не наказали, чтобы они не вышли из коалиции.

Также они касались большой интеллектуальной пропасти у тех членов нашей команды, которые управляли целыми секторами народного хозяйства.

Я критиковал раздачу голодным депутатам всевозможных чиновничьих постов и госресурсов в обмен на политическую лояльность и присутствие в коалиции. Я имел право на такую критику, потому что ни разу не допустил этого в собственных действиях.

Кроме того, спорный характер имели стратегия нашей фракции в законотворчестве, попытки срыва выборов в Тернопольской области, срыв досрочных парламентских выборов 2008 года.

- Погодите, но вы же сами реализовывали срыв досрочных выборов 2008 года!

— Да, я принимал участие в этом. Юристы четко выполнили политическую задачу и добились результата. Досрочные выборы не состоялись, и президент Ющенко не смог избавиться от нашего правительства. Успех юристов, к сожалению, нанес ущерб правовой системе государства. И я считаю это нашей ошибкой.

Кстати, тем, кто сейчас пафосно рассуждает, что я ушел из парламента по причине появления каких-то трудностей, напомню следующее.

Только ленивый член правительства Юлии Тимошенко не поблагодарил нашу юридическую команду за то, что мы не допустили проведения в 2008 году парламентских выборов. То есть мы уберегли правительство от гарантированной отставки. Эта акция сопровождалась настоящими столкновениями и острыми конфликтами.

Также хочу напомнить и 2009 год и сопровождение газовых контрактов в Москве. Зачисление 11 миллиардов кубометров газа на счета государства вызвало появление спецназа в “Нефтегазе” и “Укртрансгазе”, а затем на таможне, в судах и Генеральной прокуратуре. Там я тоже имел честь упражняться в главной роли.

Не стерлась в памяти попытка творческим, с юридической точки зрения, путем трудоустроить меня в Фонд государственного имущества. Там в первый же день надо было начать приватизацию Одесского припортового завода...

Напомню, что реализация и этой задачи сопровождалась альтернативной точкой зрения президента Ющенко, СНБО, СБУ, Генпрокуратуры и Управления государственной охраны. Нашей юридической команде эта история запомнилось десятками судебных и правоохранительных процедур. Мы из них выпутывались сами, без высокомерных рассказов о трудностях.

Не пришлось лежать на диване и во время работы следственной комиссии вокруг собственности телеканала “Интер”, которую я возглавлял.

Были также сотни судебных исков во время двух парламентских и киевской избирательных кампаний, было ведение текущих юридических дел партии и правительства, была разработка закона о выборах президента и сопровождение президентской кампании 2010 года.

В августе-сентябре 2008-го по поручению Юлии Тимошенко мы работали над пластом совместных с Партией регионов законопроектов, ослаблявших власть президента Ющенко. Тогда это вызвало большой общественный резонанс и выход из коалиции фракции НУНС.

Я выбирал из двух вариантов — плохим и очень плохим

- Сейчас в ваших словах звучит несогласие с тем, что вы делали. Вы что, поступали вопреки своему мнению?

— Во всех этих ситуациях я выступал в двух ролях: первая — юридическая, вторая — политическая.

Здесь есть и позитивные стороны, и негативные. Как политик ты можешь иметь любую точку зрения, даже отличную от твоего руководства. А как юрист должен придерживаться правовой этики отношений с руководителем. То есть — завершать дела, за которые взялся, и реализовывать волю политической силы и ее лидера.

Противоречия были, но такие вопросы я могу задавать только самому себе. Если я был с чем-то не согласен, то должен был тогда же свое несогласие и высказывать. Часто я его выражал, а часто оказывалось, что я не прав, и мне нужно согласиться с позицией других людей.

Но наступил день, когда стало очевидно: один человек не может осуществлять и юридическую, и политическую функцию. Это день, когда руководство БЮТ решило обжаловать результаты выборов президента.

Сейчас, после моего назначения, журналисты в самом низу информационных сообщений пишут, что “заместителем главы администрации президента назначили того самого Портнова, который защищал Юлию Владимировну в Высшем административном суде”...

- А что здесь не так?

— Александр Турчинов, Андрей Портнов и абсолютное большинство окружения Юлии Тимошенко считали нецелесообразным обращаться в ВАСУ. Я это утверждаю. Журналисты тогда правильно писали, что среди юристов БЮТ проходила жаркая дискуссия. Одна группа юристов убеждала Юлию Тимошенко, что надо идти в суд и выигрывать это дело. А наша группа юристов считала, что если кто-то может выиграть, то пусть идет и выигрывает.

- То есть вы хотели перепоручить это направление Евгению Корнейчуку, Николаю Катеринчуку и Сергею Власенко?

— Мне неэтично об этом говорить...

Думаю, что у Юлии Владимировны появилась надежда на победу, потому что ее в этом заверили люди, ориентированные на главу Верховного суда Украины. Они, кстати, не забыли сразу же попросить для себя несколько должностей в ресурсных государственных компаниях.

Извините, но под такими принципами политической деятельности я не подписывался!

В день, когда было принято решение обжаловать результаты выборов в ВАСУ, я попросил освободить меня от занимаемой должности.

Юлия Владимировна пригласила меня на разговор. Он состоял из двух основных тезисов. Первый — Юлия Владимировна задала мне вопрос: “Юрист, который защищает своего клиента, даже в уголовном процессе, может его оставить в трудную минуту и бросить на половине пути?”.

Второй тезис Юлии Владимировны был такой: “А твоя коллега из Партии регионов Елена Лукаш, после третьего тура выборов 2004 года, которые Виктор Янукович проиграл, все равно представляла его в суде!”.

Для меня это был очень сложный день. Не потому, что мне было лень идти в суд или писать иск. Я искренне считал, что если буду идентифицироваться с таким процессом в ВАСУ, то это превратит всю мою юридическую группу в смешных юристов.

В тот момент никто из нашей группы не давал комментариев для журналистов и не ходил в телевизионные эфиры.

У меня на весах оказалось два варианта, один из которых плохой — это обжаловать результаты выборов в ВАСУ, а второй — очень плохой, это непорядочное отношение к лидеру политической силы, которой я обеспечивал юридическое сопровождение.

Из двух этих вариантов я выбрал менее плохой и сказал Юлии Владимировне, что я буду представлять ее интересы в ВАСУ.

- Тимошенко обращалась за помощью к кому-то еще?

— Да, Юлия Владимировна многократно обращалась к разным юристам, которые предлагали самые разные идеи.

После каждого такого случая вся наша юридическая группа говорила: “Это прекрасная идея! Давайте ее реализацию предоставим тем, кто ее предложил”. Однако сразу же те, кто ее предлагал, говорили: “Нет, вы же с самого начала вели все вопросы, связанные с выборами. Вот вы и ведите!”.

В чем у нас была основная претензия? Работа юриста строится на доказательственной базе, которая по распределению обязанностей собиралась местными штабами, членами избирательных комиссий и наблюдателями.

После сбора доказательств эта информация должна попадать к юристам, после чего превратиться в иск или жалобу, а затем — в решение суда либо в решение избирательной комиссии, которое защищает права кандидата в президенты.

До каждого члена избирательной комиссии, до каждого нашего официального наблюдателя и до каждого районного штаба нами была доведена вся методология, инструкции, образцы актов. Мы предусмотрели каждое возможное нарушение, дали образцы административных исков, апелляционных жалоб и учебных материалов. С ними были проведены встречи, учебы, семинары и конференции.

Штабы сработали так, как сработали...

- То есть, плохо...

— Не хочу их оценивать. Но когда нам надо было подавать иск в ВАСУ, практически по всей стране закончились сроки обжалования выборов на участках.

А после первого тура мы письменно просили руководство штаба заменить людей в тех регионах, где была провалена правовая работа. Но этого не сделали из гуманных соображений.

В итоге, доказательственная база из регионов была подготовлена на низком уровне. Думаю, что люди на местах устали и смирились с первичными результатами выборов.

Поэтому нашей группе юристов надо было придумать нетрадиционный механизм обжалования результатов выборов. И этого после того, как Виктора Януковича с победой поздравили президенты США, России, а также лидеры европейских стран.

Плюс ко всему, наше политическое руководство зачем-то затеяло войну с ВАСУ в преддверии избирательного процесса. Ее инициировал глава Верховного суда Украины, который пообещал победить главу ВАСУ Александра Пасенюка и обеспечить там нашу сокрушительную победу.

Это выглядело еще смешнее, потому что глава Верховного суда к этому времени уже проиграл на всех фронтах. В Конституционном суде он проиграл право назначения судей на административные должности, в Высшем совете юстиции остался в меньшинстве, в парламентском комитете по правосудию лоббистов у главы Верховного суда осталось аж 2 человека из 24 депутатов.

Кроме того, к главе Верховного суда перешли в оппозицию советы судий хозяйственных и административных судов, а совет судий админсудов большинством голосов отказался увольнять действующего главу ВАСУ Пасенюка. Плюс ко всему парламент не пропустил ни одного серьезного закона, которые придумал Верховный суд...

Совокупность всех этих факторов не давала ни малейшего шанса на победу в ВАСУ.

Мы много говорили с Турчиновым о БЮТ

- Почему группы юристов в блоке Тимошенко конфликтовали между собой?

— Юристы между собой не воевали за какие-то контракты или другие преференции, о которых пишут СМИ. Юридическая группа Андрея Портнова ни разу не брала финансирование на свою работу, начиная с 2005 года.

- Тогда за счет чего вы финансировали свою работу?

— За свой счет.

- Вы занимались “благотворительной деятельностью”? Звучит неправдоподобно...

— Мы считали, что это наш вклад в наше же политическое будущее. Бизнесмен, который идет в список, финансирует партию. А мы считали, что не должны брать деньги за юридическое обслуживание. Потому что если ты берешь деньги, то ты — наемный работник, и ты тогда не можешь иметь своей политической позиции. А мы, находясь на самофинансировании, считали, что являемся более самостоятельными.

- Накануне обжалования итогов выборов Тимошенко назначила первым заместителем министра транспорта Александра Черпицкого. Его жена — судья Высшего административного суда. Черпицкий обещал Тимошенко при помощи своей супруги победу в суде?

— Этот вопрос надо адресовать к гражданину с сомнительной репутацией Черпицкому. А его назначение в Министерство транспорта перед началом такого судебного заседания являлось ходом негосударственным.

- Когда произошел ваш последний разговор с Тимошенко? Она давала вам добро перейти к Януковичу?

— Последний разговор с Юлией Владимировной Тимошенко у меня был сразу после окончания процесса в Высшем административном суде. С тех пор мы не общались ни в телефонном, ни в визуальном режиме. Также я больше не посещал ни одного заседания фракции.

- Как прошел ваш последний разговор?

— Конструктивно. Я сложил с себя все юридические полномочия, и сказал, что я с этой минуты сосредоточусь на работе в Высшем совете юстиции и университете им. Шевченко.

- Сейчас она поздравила вас с назначением?

— Нет, мы не общались.

- А Турчинов?

— У нас был телефонный контакт с Александром Турчиновым до публикации указа. Я информировал его, что принял предложение президента, в связи с чем я складываю депутатский мандат. Все это, на мой взгляд, удивило Александра Валентиновича. Но мы же с ним очень много раз говорили о нашей политической команде. Поэтому Александру Валентиновичу мое мнение было известно давно. Думаю, что он с пониманием отнесся к моему решению.

- Сколько в вашем переходе было обиды за недооцененность?

— Нисколько.

- То есть, если бы в БЮТ была совсем другая ситуация, вы бы все равно приняли это предложение Януковича?

— Я достаточно хорошо изнутри знаю работу нашей фракции и ее представителей в правительстве. В связи с чем я и мои коллеги-депутаты Олейник, Пилипенко и Писаренко еще задолго до президентских выборов сделали для себя вывод, что это наша последняя политическая жизнь в БЮТ.

- Если бы Тимошенко победила, вы бы пошли к ней на пост заместителя главы секретариата президента? Что было ключевым — должность, идеология или лидер?

— Вы же все равно не поверите...

- То есть даже в случае победы Тимошенко вы бы с ней порвали?

— Думаю, что мое сотрудничество с БЮТ в любом случае закончилось бы после президентских выборов.

Что я хочу вам сказать в подтверждение своих слов... Думаю, у вас нет сомнений, что я был не самым последним человеком в окружении Юлии Владимировны. И, думаю, вы можете поверить, что если бы я хотел попасть в какое-то большое кресло, я бы немедленно его занял. И будь у меня такое желание, все наши юристы были бы расставлены по самым разным должностям: кто-то пошел бы в НАК “Нефтегаз Украины”, кто-то стал бы замминистра юстиции...

Обратите внимание: вся наша команда не попала ни на какие должности. Правда, кроме одного человека — Сергея Петрашко, занявшего пост главы Комиссии по ценным бумагам.

- То есть вашей группе тоже перепала должность!

— Я расскажу история назначения Сергея Петрашко.

На тот момент Юлия Тимошенко уже год возглавляла Кабинет министров, и если бы у меня была необходимость назначить кого-то в Комиссию по ценным бумагам, мы бы сразу сняли Анатолия Балюка и привели бы другого человека. Такой необходимости не было, это была перевернутая страница моей жизни.

Но когда я возглавил следственную комиссию по телеканалу “Интер”, Комиссия по ценным бумагам заблокировала предоставление информации по структуре собственности компании, ее акционерах и другие документы...

Правительство решило отправить в отставку тогдашнего главу Комиссии. Встал вопрос, кого назначить на его место. Мне было доверено найти человека, который может начать реформы на рынке ценных бумаг и обеспечить исполнение законности во взаимоотношениях со следственной комиссией.

Таким образом, я хочу сказать, что мы не просили себя туда назначать, а выполнили устное поручение руководства правительства и нашли хорошего менеджера.

- Объясните, почему история с каналом “Интер” закончилась ничем? Это был шантаж акционеров?

— В августе 2009 года было принято решение свернуть работу временной следственной комиссии в связи с началом президентской кампании. Журналисты и общество могли обвинить нашего кандидата в ущемлении свободы слова. Поэтому мы прекратили эту работу.

- Вами как главой комиссии были найдены факты, подтверждающие манипуляции при отчуждении акций “Интера” в 2005 году после смерти Игоря Плужникова?

— В свое время “Украинская правда” публиковала материалы, связанные с каналом “Интер”. Вы обнародовали выводы экспертиз, переписку некоторых органов власти. Кроме того, что вы сами печатали, что временная следственная комиссия не изучала дальше этот аспект.

- Когда вы занимались каналом “Интер” или оформляли отчуждение 11 миллиардов кубометров газа от “РосУкрЭнерго” в пользу “Нефтегаза”, ваша деятельность была направлена против группы Фирташа-Левочкина. Каково это — оказаться сегодня под руководством того же Левочкина, возглавляющего Администрацию Президента...

— Та моя деятельность была направлена не против какой-то группы. То была реализация заданий премьер-министра Украины. И мне как члену команды важно было эффективно воплощать их в жизнь.

Как это выглядит политически, “за” или “против” какой-то команды — это не имеет никакого значения. Если задумываться о том, как бы сделать так, чтобы потом кому-нибудь понравиться, то тогда ты будешь никому не нужен. Ты будешь рядовой, маленький, смешной человек...

- Все-таки, как вы теперь будете работать с этими людьми, если раньше вы с ними боролись?

— Произошли президентские выборы. Новый Президент Украины сформировал команду так, как он считает необходимым. Не имеет значения, кто и что думает по этому поводу. Если есть оппозиция, она может высказывать свою точку зрения. Я же даю последнее политическое интервью и ухожу из политики.

- Но, грубо говоря, сейчас вы можете стать “адвокатом” в тех процессах, где вы год назад были “прокурором”!

— Нет, потому что согласно указу президента в Администрации я буду заниматься судебной реформой. Исключительно методологическим и законодательным обеспечением судебной реформы.

Мустафа НАЙЕМ, Сергій ЛЕЩЕНКО