Кризис в Украине помог российской промышленности

По данным Росстата, промпроизводство в апреле ускорило рост до 2,4% (к апрелю 2013 г.) после 1,4% в марте, за январь — апрель выпуск вырос на 1,4%. Годом ранее в апреле он упал на 3,7%, за январь — апрель — на 0,6%, эта низкая база отчасти обусловливает нынешний рост. Тем не менее аналитики прогнозировали более скромные результаты: консенсус-прогноз “Интерфакса” составлял 0,6%, пишут российские Ведомости.

Предварительные оценки и данные опросов также не предполагали ускорения. Так, индекс производства Института проблем естественных монополий, рассчитываемый на основе данных об энергопотреблении в промышленности, в апреле снизился на 3,1%, за четыре месяца года — на 2,4%, падает и другой индикатор — погрузка на железнодорожном транспорте: в апреле на 0,7%, за четыре месяца — на 0,4% (все цифры — к тем же периодам 2013 г.). Согласно опросам промпредприятий, которые проводит Институт Гайдара, баланс выпуска в апреле после очистки от сезонности был отрицательным, а прогнозы выпуска опустились до полуторагодичного минимума. Индекс деловой активности в промышленности PMI банка HSBC в апреле также был отрицательным шестой месяц подряд: сокращался и спрос, и выпуск. Оснований для продолжения роста не видно, говорит Александр Морозов из HSBC: “Возможно, влияют какие-то временные эффекты, которые улавливает Росстат и не улавливаем ни мы, ни Институт Гайдара, но на этой базе устойчивого роста быть не может”.

“По всей видимости, речь идет не о новой волне роста, а о временном конъюнктурном разогреве на фоне стагнации”, — пришел к выводу Владимир Сальников из ЦМАКП. Причиной апрельского роста стала погода и политика. Рост в электроэнергетике с устранением сезонного фактора составил 3,6%, обеспечив не менее половины апрельского роста всей промышленности, посчитал Сальников: в апреле выработка электроэнергии и тепла восстановилась до нормальных значений после необычно теплых зимы и начала весны. “А в обрабатывающей промышленности растут, по большому счету, три отрасли: нефтепереработка, металлургия и железнодорожное машиностроение”, — перечисляет Сальников. Рост в нефтепереработке связан с увеличением поставок на экспорт, а в металлургии и железнодорожном машиностроении скорее всего вызван замещением поставок с Украины, полагает Сальников: доля украинского импорта в этих отраслях значительна.

По данным госстатистики Украины, в I квартале экспорт ее товаров в Россию сократился на 24,4% после спада на 14,6% за 2013 г. На поставки металлопродукции и машиностроения приходится половина всего экспорта Украины в Россию (21% — металлы и металлопродукция, 39% — машиностроение). Поставки изделий из металлов в I квартале упали на 37,2% после спада на 8,7% в 2013 г., железнодорожного транспорта — на 61% после спада за 2013 г. на 40%, при том что в целом экспорт продукции машиностроения за квартал сократился на 4,2%.

Дело не в том, что российская продукция стала более конкурентоспособной, а в том, что бизнес в сложившейся ситуации просто не заключал контракты на поставку, говорит аналитик “ВТБ капитала” Игорь Лебединец, сокращение украинского металлургического импорта нельзя назвать импортозамещением в чистом виде. Оно может сработать, например, в случае с открывшимся в прошлом году производством НЛМК в Калуге, продолжает Лебединец: завод будет наращивать выпуск арматуры, а ее поставляли украинские предприятия.

По расчетам ЦМАКП, с устранением сезонного и календарного факторов промпроизводство в апреле выросло на 0,5% после роста на 0,2% в I квартале, в том числе обрабатывающая промышленность — на 0,2% после 0,4% соответственно. Производство пока еще не вернулось к максимуму ноября, когда, согласно данным Росстата, выпуск вырос на 5,6% к среднемесячному значению 2011 г.: в апреле этот показатель составил 5,4%.

Данные апреля оказались лучше, чем реальность, резюмирует Сальников: “Это конъюнктурное оживление, связанное в основном с погодным фактором и возможным импортозамещением, обусловленным политической ситуацией”. Оснований говорить о переходе к фазе роста нет, заключает он.

Что касается влияния девальвации на повышение конкурентоспособности производств, то эффект ослабления рубля был частично нивелирован его укреплением в апреле — мае, пишут эксперты Центра развития ВШЭ, а также подорван быстрым ростом цен производителей вдогонку за дорожавшим импортом, доля которого в промежуточной продукции высока (например, в автопроме — до 70%, в том числе в продукции “АвтоВАЗа” — 25%, согласно данным Минэкономразвития). “Ценовая гонка” делает проблематичным оживление промышленности даже при падении реального курса рубля, заключают в Центре развития. Так, надежды на оживление в производстве автомобилей не оправдались, говорит Валерий Миронов из Центра развития: в апреле продажи сократились по сравнению с мартом на фоне роста цен (выпуск в отрасли в апреле продолжал снижаться, за четыре месяца составил 2,9%). Но есть надежда на инвестиции, считает Миронов: их рост, начавшийся в конце 2013 г., прервался из-за политической ситуации. “Вопрос в том, насколько тренд, связанный с геополитической нестабильностью, оттоком капитала, удорожанием кредитных ресурсов, переломил хребет оживлявшемуся инвестиционному спросу”, — рассуждает Миронов. Минэкономразвития рассчитывает на замедление спада инвестиций во втором полугодии — с 4,8% в I квартале до 2,7% в четвертом, за год прогнозирует спад на 2,4%; прогноз роста промпроизводства в 2014 г. понижен с 2,2 до 1%.