В обществе равны все. И только кое-кто немного равнее…

Но ее профессиональное любопытство подняло в обществе настоящую бурю, со временем переросшую в драму — со слезами, угрозами, ссорами, с бессонными ночами и бесстыдными глазами, с тайнами, заговорами и, конечно же, деньгами. Только играли в этом спектакле не актеры, а реальные политики. Да и играли ли — просто жили. И разыгралась драма не на театральной сцене, а в стенах парламента. Нет, не нашего — британского.

Защитницу свободы информации Хезер Брук признали человеком, повлиявшем на политическую жизнь Соединенного Королевства в 2009 году! О ней создали телевизионный фильм на Би-би-си.

Что же вызывало такую бурную реакцию общества? А то, что журналистка лишь поинтересовалась ежедневными затратами членов парламента. И право сделать это имеет каждый гражданин, поскольку на выборах нанимает депутата себе на службу. Но вскоре Х.Брук поняла, что речь идет о серьезном перерасходовании государственных средств, которые, в сущности, оставались неконтролируемыми. И многие из народных слуг, как оказалось, в это очень втянулись. Конечно, приличное материальное обеспечение придавало им еще большей уверенности в жизни, у кое-кого уж слишком возрастала самооценка… Это еще не начало влиять на принятие политических решений, но быт делало значительно комфортнее. В тот момент, когда журналистка переступила порог парламентской бухгалтерии, все еще наслаждались жизнью…

— Итак, Хезер, с чего все началось?

— Тема вопросов к власти для меня не нова. Когда-то в Соединенных Штатах (а она родилась в английской семье в США. — А.В.) я исследовала вопрос затрат законодателей штата Вашингтон. Там народ своим избранникам не очень доверяет, поэтому и присматривается к ним через увеличительное стекло. Тогда, в 1992 году, я пришла в бухгалтерию конгресса штата, объяснила свои планы. Там положили передо мной большую папку со счетами и квитанциями: “Изучай”. Меня тогда приятно удивило, как аккуратно были подшиты все счета за гостиницы, билеты на самолеты и даже чеки на такси. Не забывайте: поскольку конгрессмены много путешествуют, то за большой авиамиляж можно иметь бесплатные билеты. И использоваться они должны для рабочих поездок, а не, скажем, для членов семьи. Словом, я серьезно исследовала тогда эту тему, подготовила статью… Работа над ней стала моим учебным пособием в сфере государственных расходов; тогда я открыла для себя и неписаный закон: честной власть делает лишь прозрачность, а не количество правильных законов.

— И, переехав в Лондон, вы продолжили исследовать эту тему?

— Да, но до парламента дошло не сразу: поначалу меня интересовало количество нападений на людей поздним вечером в нашем районе — полиция очень неохотно показывала мне эту статистику. Поэтому я решила написать книгу на тему открытости органов власти.

Вскоре мои расследования дошли и до Вестминстера. И на этот раз меня заинтересовали не только средства на путешествия, как прежде в Штатах. На начальной стадии речь шла об обнародовании общих затрат парламентариев в октябре 2004 года — тогда завершалась работа над полным текстом закона о свободе информации (Freedom of Information Act), за который должны были проголосовать в январе 2005-го (с 2000 г. его утверждали отдельными частями. — А.В.).

В бухгалтерских данных за октябрь записано, например: „Поездки: 120 тыс. фунтов“ (1 фунт стерлингов = 1,6 долл. — А.В.) И нельзя понять — служебные они были или нет. Поэтому я пошла в бухгалтерию (Fees Office) палаты общин и попросила предоставить мне соответствующие финансовые документы — счета, квитанции, чеки. Это было вполне разрешенным запросом в рамках закона о свободе информации — как журналист и гражданин я имела полное право знать о подробностях этих затрат. На что мне ответили: „У нас ничего нет“. „Как это, — удивилась я. — А как же вы осуществляете контроль и возмещаете затраты за путешествия или купленные вещи?“ — „А мы верим депутатам на слово“, — услышала я в ответ.

— Это что-то уж слишком большое доверие.

— Уже после первого ознакомления с документами я поняла, что огромная сумма народных денег шла на устройство комфортной жизни слуг народа. Это явление становилось настолько же неконтролируемым, насколько и засекреченным. Хотя в бухгалтерии объясняли: во-первых, обнародовать данные о затратах очень дорого, а во-вторых, это было бы вмешательством в частную жизнь членов парламента, а это, дескать, уже вопрос безопасности. На что я ответила: если речь идет об использовании народных средств при исполнении государственных обязанностей, то частная жизнь здесь ни при чем.

— Ситуация тупиковая?

— Нет, потому что в Соединенном Королевстве, если вам отказали в запросе в пределах закона о свободе информации, вы можете обратиться к комиссару по вопросам свободы информации, в компетенции которого содействовать журналистам в получении информации без вмешательства суда. Но бывает, что и здесь вам не помогут — тогда вы должны идти дальше, обращаться в Информационный трибунал, что мне и пришлось сделать.

— Кажется, это уже вселяло надежду.

— Председатель трибунала послал официальный запрос руководителю бухгалтерии парламента о затратах депутатов. Но и после этого нам не показали ни одного чека. Оказывается, финансовыми делами занимались только пять человек, которые просто были не в состоянии ежедневно обрабатывать информацию о покупках, разнообразных услугах, арендной плате за служебное жилье 646 парламентариев. Можете себе представить, сколько это работы. Поэтому парламентариев просили предоставлять чеки, начиная с 250 фунтов стерлингов. А на все, что меньше той суммы, не требовалось ничего. Но мы ведь знаем, чтобы получить компенсацию за любые затраты, нужно обязательно предоставить чек или квитанцию.

Я с нетерпением ожидала января 2005-го — принятия окончательного текста закона о свободе информации, и тогда обратилась к ним еще раз. И мне снова отказали, правда, пообещали обнародовать информацию чуть позже. Но время прошло, а пауза затягивалась…

— Теперь мы знаем, что там было что скрывать.

— Конечно, поскольку отдельным депутатам возмещали деньги даже за питание — и без какого-либо чека. Странно, не правда ли? Со временем нам открылся John Lewis list — перечень на трех страницах, по которому в одном из самых дорогих магазинов Лондона парламентарии покупали себе телевизоры, мебель, товары домашнего потребления. Конечно, могли бы и в более дешевом, но если тебе все покрывается…

От автора. Депутаты имели возможность за средства парламента сделать дорогой ремонт в собственных квартирах, обновить ландшафт-дизайн немалого двора, украсить новыми кустами поляну, починить крыши своих старинных замков, приобрести дорогую кухонную мебель, плазменные телевизоры, современную кухонную технику, по несколько микроволновок, фенов, комплектов изысканного постельного белья, возвести плавучий домик для уток стоимостью 1600 фунтов стерлингов — и этот перечень можно продолжить.

— Во время суда в Информационном трибунале это все выплыло…

— Да, я выиграла суд, который вменил в обязанность парламентским службам в сжатые сроки опубликовать все затраты депутатов.

От автора. В Информационном трибунале Х.Брук представлял pro bono (для общественного блага, безвозмездно) правозащитник и специалист по медиаправам, королевский адвокат Хью Томлинсон. В зале суда (там не было где и яблоку упасть, даже самой Хезер не нашлось места) этот авторитетный юрист, который и сам присоединился к журналистке в ее борьбе за справедливость, задавал представителям парламента очень неудобные вопросы, которых они, скорее всего, никогда не надеялись услышать.

— В конце концов вы получили доступ к святая святых?

— Я думала, что да. Но, как оказалось, начинались мои черные дни — спикер палаты общин Майкл Мартин подал апелляцию в верховный суд, который сразу начал производство. Теперь парламент пошел на меня судом. И я серьезно усомнилась, что смогу его выиграть. Поскольку в Британии (не знаю, как в Украине), когда начинает говорить власть, все ее представители ведут речь в унисон. То есть если влиятельное лицо из парламента что-то утверждает, другие тоже будут говорить в том же ключе. Выиграть мне в этой ситуации было очень непросто, я об этом даже не мечтала. Знала лишь, что членов парламента будут защищать до последнего — дескать, это вопросы национальной безопасности, вмешательство в личную жизнь и т.п. Хотя, конечно, никакой безопасности такая информация не угрожала бы. (Вспоминаю, я видела Хезер в те дни еще более похудевшей, с темными кругами под глазами, но все еще в боевой форме. — А.В.)

Мы же только предлагали обнародовать отдельные детали жизни и деятельности депутатов. Ведь секретность вокруг темы затрат могла причинить ущерб обществу: взять, например, служебное помещение — на его содержание выдавалось столько государственных денег, что за них можно было выстроить целую империю недвижимости. И я хотела показать не только потенциальные убытки, но и вред, который уже был нанесен. Правда, мне начали аргументировать: дескать, когда люди узнают наши адреса, они могут устроить террористический акт или послать бомбу по почте. Но это были лишь отговорки.

К моему счастью, один из судей верховного суда (а их на процессе было трое) прислал в парламент свой запрос о подробных затратах депутатов. И только тогда нам предоставили необходимую информацию. При этом объяснили, что подготовить данные обо всех депутатах — довольно затратная процедура, поэтому сначала предоставляют сведения о 14 фигурантах, а относительно остальных — в октябре 2008 г. Однако наступил октябрь 2008-го, но ничего так и не было опубликовано.

Миновал уже четвертый год, а конца моего расследования не было видно. Тогда я в который раз позвонила по телефону в бухгалтерию парламента: в чем дело, почему информацию о затратах не обнародуют? Мне ответили, что все не так просто, ведь копирование всех чеков из магазинов, счетов (которые, значит, они все-таки имели. — А.В.) займет довольно много времени. Но я знала, что реальная причина была в другом — в чрезвычайной щепетильности такой информации. Так что им нужно было очень ответственно подготовить каждый документ. Мне предложили подождать до декабря. Наступил декабрь — и снова ничего... А тут из конфиденциальных источников стало известно, что, оказывается, в январе палата общин запланировала утвердить изменения в закон о свободе информации, которые бы вполне освобождали от обязанности обнародовать данные о депутатах.

Разумеется, ждать больше мы просто не могли. Вместе с другими журналистами, которые, как оказалось, тоже вели параллельное расследование, я начала действовать. Один из работников парламентской бухгалтерии, имея доступ к базе данных о затратах депутатов, скопировал все на диск, копию передал Джону Уику (бывшему офицеру войск специального назначения, а нынче работнику частной фирмы), а тот — в „Дейли телеграф“, которая, собрав из всех доступных источников информацию о затратах, приняла непростое решение напечатать ее на своих полосах.

— Это стало настоящей информационной бомбой. Вспоминаю, как мгновенно расходилась тогда газета…

— В парламенте сначала начали все отрицать, обвиняли газету в том, что опубликованы ложные данные. Потом в ход пошли аргументы о вмешательстве в личную жизнь. Очень активно противодействовал оповещению информации сам спикер Майкл Мартин — он больше всего настаивал на засекречивании данных о затратах, даже пытался подключить полицию к изъятию информации у „Дейли телеграф“. Вместо того чтобы решать проблему, он начал обвинять тех, кто вслух о ней сказал.

Добавлю, что хроники затрат слуг народа читали и обсуждали каждый день — как фронтовые сведения: 117 тыс. фунтов стерлингов за аренду служебного жилья, в то время как депутат жил в собственной квартире; 87 тыс. — за обустройство имения за пределами Лондона, 10 тыс. — за ремонт дома (а у кого и 30 тыс.), 20 тыс. — за новые окна, 4 тыс. — за дымовые трубы, 1600 фунтов стерлингов — за домик на воде для уток, меньшие суммы — за электрические лампочки, фены, собачьи консервы, порновидео, салфетки, зубочистки...

В первый день общегосударственного скандала руководители парламента отрицали абсолютно все, а задачей №1 стало найти, кто же „слил“ информацию. Поэтому сразу обратились в полицию. Премьер-министр Гордон Браун на встрече с журналистами искренне удивлялся всему и тоже не верил в финансовые нарушения и перерасходы политической верхушки. Пока пресса не опубликовала счет, который свидетельствовал, что и его семья заказывала чистку ковров в химчистке своего брата на сумму 6 тыс. фунтов стерлингов. Комментарии были излишни.

Общество кипело... „Телеграф“ публиковал длиннющие списки, кто и на какую сумму обобрал парламент, министерство или другое уважаемое государственное учреждение — не пропускали ни лейбористов, ни консерваторов.

Министры и депутаты начали кампанию в ответ: дескать, это охота на ведьм. Но в защиту журналистов выступили известные политические и церковные деятели.

И только на пятый день пресса получила ожидаемый бонус — первое обещание вернуть почти 14 тыс. фунтов стерлингов налога с дохода за проданную квартиру; об этом заявила депутат Хейзел Блиерс. На восьмой день подал в отставку министр юстиции (!) Шахид Малик, который, несмотря на обвинения его самого в перерасходах, перед тем уверял, что не уйдет ни за что.

На одиннадцатый день шеф Скотланд-Ярда сэр Поль Стивенсон заверил, что против журналистов „Дейли телеграф“ не будет никакого расследования. Вместе с тем он заявил, что готов начать уголовное расследование о нецелевом использовании средств парламентариями. Более серьезного заявления нельзя было и ожидать.

А на следующий день подал в отставку спикер Майкл Мартин. В британском парламенте это произошло впервые за 300 лет! Свои офисы оставляли депутаты и министры, перед телекамерами или без них. В те дни оплатил счет за химчистку и премьер-министр.

— Не было ли у вас сложностей с опубликованием этих материалов — ведь информация довольно пикантная?

— Конечно, были. Нам тогда отказали в публикации Daily Express, The Sun, The Times. Только „Дейли Телеграф“, которая нам доверяла, взяла на себя эту серьезную ответственность — уведомить народ Британии о злоупотреблении его доверием. Газета сделала тогда феноменальное дело!

— Которое однозначно поддержало и возмущенное общество.

— Последние несколько лет, когда начался финансовый кризис, были особенно сложными для многих наших граждан. И люди действительно были страшно возмущены, узнав о непомерных затратах депутатов. А тут этот утиный домик — это стало последней каплей…

— Зная, что годовое жалованье депутата составляет 64 тыс. фунтов стерлингов, и при этом покрываются почти все его затраты, трудно сохранять спокойствие человеку, который получает намного меньше и вынужден очень аккуратно рассчитывать свой бюджет. Сегодня же среднее жалованье в Королевстве не дотягивает и до 28 тыс. фунтов стерлингов в год.

— Если бы парламент вовремя отреагировал на наши запросы и предоставил нужную информацию, пожалуй, сенсации не было бы — проблему с перерасходами можно было решить намного раньше; предполагаю даже, что ее могло и не быть. Но вместо нормального решения вопроса началось засекречивание. Кроме того, никто не мог предусмотреть кризиса в экономике. Но поскольку проблема с затратами взорвалась именно в разгар финансового кризиса, негодование людей было просто безграничным.

В Великобритании народ, как правило, доверял власти, поскольку правительства в разные времена вели себя весьма достойно. И когда к ним обращаются „уважаемый“, то имеют в виду именно реальное уважение. Но…

— Угрожал ли вам кто-нибудь на протяжении этого дела — ведь речь шла о многих известных лицах?

— Нет, угроз не было, это же демократия. Наоборот, я получала тысячи писем от своих сторонников. Как оказалось, мой рассказ ободрил многих, прибавил им уверенности.

— А как поддерживала вас семья в этом непростом расследовании?

— Мой муж Ваци (Вацлав, чех по происхождению. — А.В.) все время был на моей стороне, хотя и осознавал реальную сложность ситуации. И я ему очень признательна за это, поскольку времена у меня действительно были непростые.

— А не жалеете ли вы, что втянулись в такое сложное дело?

— О чем больше всего жалею, так это о том, что члены парламента разрушили доверие к власти… И никого из них не волновало, что они должны служить прежде всего своему народу. А я, скорее, счастлива, поскольку смогла еще раз им об этом напомнить. Идея была в том, чтобы найти и показать коррумпированность членов парламента, сказать откровенно, что они перестали служить людям и демократической системе.

— А может, иногда гордитесь собою: дескать, ради добра людей я смогла расшевелить парламент и отправить в отставку спикера впервые за последние 300 лет — ну, чем я не герой?

— Нет, я не воспринимаю себя героиней, которая выступила против целого парламента. Наоборот, меня это все очень огорчило. Знаете, меня даже упрекнули: ты разрушила демократию. Но ведь именно в этом демократия и заключается: власть должна служить народу, именно народ нанимает ее к себе на работу, именно народ имеет право с нее спросить. Открытость власти — это также рецепт и против коррупции, поскольку сейчас депутатов всегда можно проверить. Поскольку речь идет об огромных деньгах, и эти деньги — народные. Хотя сегодня я вижу проблему не только в коррумпированных парламентариях, но и в народе, который вовремя и требовательно не спросил с них.

— Неконтролируемые затраты депутатов — это было характерно только для Британии или может случиться где бы то ни было?

— По материалам своего расследования я издала книгу „Молчаливое государство“ (The Silent State). После ее выхода мне пришло очень много писем — из Мексики, Новой Зеландии, Чили, других стран. Люди пишут, к сожалению, о таких же проблемах и в их странах.

* * *

Американский опыт научил Хезер, что только прозрачность делает власть более честной — больше, чем какие-либо законы, бюрократические правила и предписания. Полнейшим подтверждением этого стал ее британский опыт.

За преданность принципам свободной прессы Хезер Брук была удостоена специального „Судейского отличия“ во время вручения наград британской прессы 2010 года. Книга The Silent State стала бестселлером и быстро разошлась среди приверженцев как лейбористов, так и консерваторов.

А парламент начал понемногу меняться и вводить контроль за затратами депутатов. Создана независимая комиссия по соблюдению парламентских норм. Правда, как писала вскоре после этого Evening Standard, некоторые депутаты отзываются о работниках комиссии как о „штази“, а кое-кто даже позволяет себе называть их „обезьянами, идиотами, придурками“. Видно, не готовы еще отдельные избранники народа к прозрачности в своей работе, открытой отчетности перед своими избирателями. Не хватает и элементарного уважения к людям вне стен парламента.

Сегодня нужно документально подтверждать затраты, начиная уже с 50 фунтов стерлингов. Депутатам, которые живут за 30 км от Вестминстера и ближе, запрещено предоставлять служебное жилье.

Аудитор сэр Томас Легг вменил в обязанность почти 400 гражданам, в том числе бывшим депутатам, вернуть в государственную казну 1,12 млн. фунтов стерлингов! При том, что на протяжении расследования часть парламентариев добровольно возместила свои перерасходы.

Против четырех депутатов возбудили уголовные дела, и один уже начал считать дни за решеткой — его осудили на 18 месяцев: член палаты общин Дейвид Чейтор обобрал самый высокий законодательный орган на 20 тыс. фунтов стерлингов (якобы арендовал квартиру — как позже оказалось, у своей матери, которая тогда умерла в доме для немощных). Впервые за 300 лет „Виновен, виновен, виновен“ прозвучало относительно члена парламента из уст судей верховного суда, где резонно считают, что депутаты за преступление должны нести уголовную ответственность. А недавно сел на 12 месяцев Эрик Иллсли — за махинации на 14 тыс. фунтов стерлингов. И это еще не конец...

Но не дремлет и парламент — депутаты пытаются отсудить уже внесенные средства и добиться упразднения отчетности относительно чеков и квитанций. Те, у кого есть маленькие дети, даже ведут речь о расширении площади оплачиваемого служебного жилья. А кое-кто подумывает даже о том, чтобы внести в закон об информации изменения, которые бы запрещали интересоваться их затратами во время выполнения депутатских полномочий! Не сдается и бывший спикер парламента Майкл Мартин, который после завершения судебного расследования вынужден был пойти в отставку, но со временем стал... членом палаты лордов.

Исследование темы депутатских затрат стало сейчас журналистской визитной карточкой Хезер Брук, а ее имя вспоминают, когда встает проблема прозрачности власти. „Ваше право знать: путеводитель для граждан относительно свободы информации“ — книга Х.Брук, которая стала инструкцией в общении народа с руководящей элитой. А пятилетний прямой разговор с представителями истеблишмента дал журналистке возможность затронуть в прессе и другие темы, которые серьезно беспокоят британское общество: проблема вездесущего „великого брата“ в Британии — насколько оправданной является установка камер наблюдения практически на каждом шагу жизни островитян; тема финансовых затрат королевской семьи. Защитницу свободы информации Х.Брук приглашали участвовать в публичных дискуссиях при участии автора сайта „Викиликс“ Джулиана Ассанжа. А в новой книге „Революция будет оцифрована“ (что, собственно, и засвидетельствовали события в Египте. — А.В.) журналистка представляет разработанную собственную идеологию эры цифровых технологий.

…Неподалеку от нашего помещения на лондонском Ноттинг-Хилле — домик, где когда-то жил Джордж Оруэлл, который еще 65 лет назад в романе „Скотный двор“ высказал известную формулу нездорового общественного порядка: “все животные равны, но некоторые — немного равнее”. Сегодня Хезер Брук достойно продолжает непростое дело этого известного психолога человеческого сообщества — борьбу за создание открытого и справедливого общества. А следовательно, ее поклонников ожидают новые интересные расследования и открытия.

Ариадна ВОЙТКО