Страх диктатора

Серость почти каждой диктатуры нынешних времен подавляет граждан, которые думают, что придется им умирать в этой своей безнадежности, а по вечерам за семейными столами спорят, кто из них доживет до ее конца. Времена диктатуры — это как езда по большому кругу: еще несколько лет те же самые номера. Лукашенко уже прошел это все, а граждане белорусы видели это уже несколько раз на правительственном телевидении. Властям Польши снова присвоена роль “плохих” и остается лишь ждать, когда арестуют польских шпионов, выдворят дипломатов. Когда-то объектом зацепок был президент Качиньский, сегодня — министр Сикорский и команда Туска, которая легковерно думала, что нашла ключ к Лукашенко. Кстати, они, как и многие другие европейские команды, прислушивались к советам из Киева, который всегда пытается смягчать политику Запада к Луке. Ах, эта угодливость славянского сообщества. Только Лех Качиньский не поддался на эти миражи. Но можно ли предъявлять претензии к правительству в Варшаве, если удалось обмануть руководителей почти всех государств Европы? Кто-то скажет иронически: “Такие они руководители”. За них говорит лишь то, что они каждые несколько лет сменяются, проигрывают выборы, идут на пенсию, спокойно пишут воспоминания, несмотря на то, есть или нет что описывать.

У диктатора над ними (Туском, Меркель, Саркози) преимущество: выборы для него — формальность, иногда организует даже референдум, чтобы их не проводить. Они начинают свою политику постоянно с начала, каждый хочет себя проявить. Диктатор не наивен — на это не нужно надеяться. С годами он умеет уже до боли использовать каждую слабость каждого демократичного руководителя и заверить его: ты можешь быть тем, кто демократизирует мою страну, помоги мне, и заманивает плодами, которые демократичному руководителю должны принести славу в его собственной стране, поднять его до уровня государственного мужа наднационального значения. А у демократичных политиков матчи за международную позицию в целом продолжаются столько, сколько каденций, в эти каденции нужно вмещаться, зато каденции диктатора продолжаются столько, сколько он пожелает.

С демократическими правительствами диктатора связывают разве лишь небольшие эмоции, дрожь связана с ожиданием результатов выборов. Интересно: он знает, что победит, но почему-то дрожит, потому что он падок на оценки граждан — это единственный элемент, который объединяет его с демократичными руководителями. Все, кого когда-то выбирали, знают эти эмоции в ночь подсчета голосов: интересно, но и он это переживает. Временами у него сдают нервы: как у Лукашенко несколько недель назад. На самом деле нервы сдают у него, когда он начинает себе представлять, что все-таки не будет уже покупателей на его болтовню о независимости Беларуси от России, о постепенном изменении страны. Нервы сдают у него, когда он представит себе, что в бесславии вынужден будет бежать, куда глаза глядят, что не успеет позаботиться об имуществе, о родственниках, и что кто-то из его детей предаст и перейдет на сторону революции, если бы она произошла, и он увидит интервью со своим детищем в журнале Newsweek... Глазами воображения он не видит картинок с Кадаром, Ярузельским или даже Пиночетом. Боится, что его постигнет судьба Чауческу и Хусейна. Следовательно, диктаторы панически боятся своих граждан на улице... Только “самые благородные” диктаторы умеют переживать за оценки историков. Другим, которые уже пронизаны страхом, все равно, что о них напишут...

Каждый диктатор похож на Стефека Бурчимуху из известного всем польским детям стихотворения Марии Конопницкой. Он видит за окном глаза мышонка, но реагирует с таким страхом, словно это глаза хищника. Все его тревожит. То есть этот страх диктатора, как круглый земной шар, везде одинаков и всегда является знаком конца. То есть в Беларуси ничего нового под солнцем, вроде бы все так же, как несколько лет назад: европейские политики, часто те же самые, которые повторяли бессмыслицы об изменениях у Лукашенко (хотя кроме его деклараций не было для таких утверждений никаких оснований), сегодня угрожают кулаком Минску. Это смешит не только Луку, но также Путина и Назарбаева, и даже демократически избранного Януковича. Люди на Востоке без какого-либо сомнения видят в таком поведении слабость ЕС. Польский президент снова принимает главу Союза поляков в Беларуси, уже нового — только имя осталось то же самое: Анжелика. Милинкевич снова очень желанный гость в Брюсселе, где его принимают и слушают. Лукашенко снова указывает на Польшу, как врага. Но все же в этом кружении по кругу диктаторского продолжения есть одна хорошая весть для белорусов, одна перемена, которая вселяет надежду: чем больше признаков страха диктатора, тем ближе к концу. Это правило достоверно так же, как и гравитация.

Павел КОВАЛЬ, председатель делегации Европейского парламента в Комитете парламентского сотрудничества “ЕС—Украина”