Роман Виктюк: “Не понимаю, почему Ступку не похоронили во Львове?”

- Роман Григорьевич, очень вас не хватало на прощании. Вы же со Ступкой львовяне. С молодости знакомы…

— Я венок отправил, а сам вырваться не смог — столько всего по театру навалилось: ремонт, две постановки. Но меня одно волнует (я еще у семьи Богдана не выяснял): почему его не похоронили во Львове? Ведь нам с Богданом на Лычаковском кладбище в самом начале у входа справа давно отведены два места. Хотя, когда Виктор Ющенко присвоил мне звание народного артиста Украины, в его канцелярии сказали, что у меня теперь есть право на место на Байковом кладбище. А я им в ответ: нет уж, спасибо, хочу, чтобы меня во Львове похоронили.

- А когда вы со Ступкой последний раз общались?

— За четыре дня до его кончины. Я передам разговор, потому что меня он потряс, но сначала историю расскажу. Когда-то во Львове, когда Ступка был в 10-м классе, а я уже работал в ТЮЗе главным артистом, у нас при театре был подготовительный кружок любителей сцены. Богдан ходил в этот кружок заниматься и в одной из постановок играл ноги кобылы. Однажды — Ступка как раз был министром — я рассказал об этом в Киеве на телевидении. Богдан мне тогда позвонил и спросил: “Ты что, подождать с этой историей не мог, пока я из министров не ушел?”

Прошло время, я однажды приехал в Киев с Леной Образцовой. Мы с Богданом ужинали, а я ее просил: мол, не говори только ему про ноги кобылы. А она ему сходу: “Даже представить себе не могу, какие это были талантливые ноги кобылы”. Он расхохотался и простил меня. Мы же с ним с юности дружим. И вот я ему звоню в больницу, а Лариса (жена Ступки) спрашивает: “Рома, откуда ты узнал, что Богдан сегодня целый день ждет твоего звонка, уже несколько раз про тебя спрашивал? Он ни с кем не разговаривает, а с тобой хочет”.

- И что вам сказал Богдан Сильвестрович?

— А он говорит мне сходу, без всяких “здравствуй”: “Я вчера тебя видел во сне и сегодня видел, что мы в Лондоне с тобой ходим по главной улице так, как мы ходили по Львову, когда я был в десятом классе и хотел быть артистом”. Вот он соединил финал и начало воедино. После того как все произошло, меня это ошеломило. Это есть творческое начало, это то иррациональное, в чем была его сила. И я только мог спросить: ты себя хорошо чувствуешь? А он мне говорит, что плохо, и заплакал.

- Роман Григорьевич, вы слышали, что в Театр им. Франко уже назначен новый художественный руководитель?

— Думаю, что с назначением очень поторопились. Более грамотно сейчас было бы создать коллегию из трех человек из этого же театра — а там есть достойные ребята, которые могли бы на себя взвалить ношу руководства — и они хотя бы три сезона попытались им управлять, зная атмосферу в театре и уважая память Ступки. Думаю, что они смогли бы, пока не уляжется беда, а уход Ступки — это большая беда, залатать эту беду. А еще я боюсь, что новый руководитель начнет наводить в труппе порядок через сокращение штата. Это самая большая ошибка. Никогда в жизни это не приводило ни к чему хорошему.

Оксана ГОНЧАРУК