“Пушки вместо масла”. Почему Западу сложно нарастить военное производство

По поводу проблем с производством оружия на Западе.

В последнее время одним из основных проблемных вопросов западной помощи Украине является исчерпаемость военных запасов стран НАТО и невозможность быстро нарастить производство оружия.

Из последних примеров — срыв планов ЕС по производству миллиона снарядов для Украины. Эту проблему признал и глава МИД Дмитрий Кулеба, и министр обороны Германии.

Многим в Украине такая ситуация кажется парадоксальной. США и ЕС воспринимаются как индустриальные сверхдержавы, которые, по идее, должны быть способны “без напряга” производить даже не миллионы, а миллиарды снарядов. И с финансированием вроде как нет вопросов — сколько надо под это дело напечатать долларов и евро, столько и напечатают. Кроме того, расширение военного производства — это новые рабочие места, расширение производства, рост экономики.

Так в чем тогда проблема для Запада нарастить военное производство?

Действительно, еще каких-то лет 40 назад для ВПК стран НАТО обеспечить производство оружия в объемах, необходимых для войны такой же степени интенсивности, как сейчас идет в Украине, не представляло бы большого труда. Но с тех пор экономика Запада очень сильно изменилась.

Во-первых, после окончания холодной войны и распада СССР в странах НАТО резко сократилось военное производство. Возобладала концепция, по которой войн, подобных Второй мировой, больше не будет. А потому нужно делать ставку на высокоточное оружие и высокопрофессиональные, пусть и немногочисленные, вооруженные силы, которые были бы достаточны для участия в конфликтах ограниченной интенсивности где-нибудь в Косово, в Ираке, в Афганистане или в Сирии. 

Во-вторых, в последние десятилетия на Западе набрал обороты процесс деиндустриализации. Считалось, что страны ЕС и США переходят на высший, постиндустриальный, уровень развития, а вкалывать на заводах становится тяжким уделом жителей стран незападного мира, куда и начали массово переносить промышленные мощности. 

Исходя из этого строились долгосрочные планы по инвестициям и, в целом, по развитию экономики.

Поэтому, когда в 2022 году Запад оказался перед необходимостью резко наращивать производство вооружений, это оказалась задачей очень непростой.

Выяснилось, что для этого не хватает много чего — начиная от производственных мощностей и заканчивая рабочей силой.

Безусловно, со временем (за год, за два, за три) эти проблемы могут быть решены. Однако при одном условии — если правительства гарантируют производителям оружия, что оно будет закупаться у них не только пока идут войны в Украине или в Израиле (которые могут в любой момент закончиться), но и гарантировано еще лет 10 минимум.

И тут речь идет уже не о десятках миллиардах долларов и евро, которые сейчас выделяются Украине, а о триллионах.

Казалось бы — в чем проблема для США и ЕС их напечатать? 

Но проблема есть. Дело в том, что этим (активным печатанием денег) США и Евросоюз занимаются с некоторыми перерывами последние лет 15 после кризиса 2008 года. А особенно масштабно — во времена пандемии, когда ставшие “на паузу” экономики Запада правительства буквально заливали деньгами. Это привело к росту инфляции и внешнего долга. А в случае с ЕС еще и наложилось на проблемы из-за войны в Украине, что особенно сильно ударило по экономике Германии. Поэтому в последнее время и ФРС, и европейский Центробанк ведут политику по повышению своих ставок, чтоб инфляцию обуздать, а денежную массу “связать”.

В то же время оружие, для развертывания производства которого потребуются триллионы государственных долларов и евро, это не обычный товар. Большая его часть не пойдет на продажу на свободном рынке, а будет безвозмездно передано Украине и прочим союзникам Запада, а также уйдет на пополнение складов собственных армий. То есть это, по сути, будет еще одна огромная эмиссия денег, которая может перечеркнуть усилия по стабилизации финансовой сферы.

В этом и заключается основная проблема стран Запада, которые сталкиваются перед дилеммой, как поступить в такой ситуации: посчитать, что инфляция есть меньшее зло в сравнение с военной угрозой со стороны врагов, и потому нужно запустить на полную мощность военное производство, выделяя на него столько денег, сколько нужно, невзирая на макроэкономические последствия. Или пойти по пути сокращения прочих госрасходов ради производства оружия, реализовав принцип “пушки вместо масла” (ну или “пушки вместо зелёного перехода и углеродной нейтральности”). Либо попытаться на данном этапе заморозить войну в Украине, не дать расшириться войне в Израиле, чтобы начать решать проблемы с собственным ВПК в планово-постепенном, а не в авральном режиме.

Собственно, сложность выбора между этими вариантами и есть главный тормоз увеличения военной поддержки Украины.

А что в России?

В РФ (также как и в Украине) после распада СССР процессы деиндустриализации и разрушения ВПК прошли еще более масштабно, чем на Западе.

Однако есть некоторые нюансы.

Поле войны в Грузии в 2008 году Москва начала программу модернизации и перевооружения армии, на что были выделены сотни миллиардов долларов. Несмотря на это, как показали события 2022 года, к современной войне высокой интенсивности армия РФ все равно оказалась не готова, а российский ВПК не производил достаточно оружия необходимых качественных характеристик. Но определенная работа по восстановлению производственных мощностей (которая на Западе началась только сейчас), в России все ж таки была проделана ещё до полномасштабной войны, что и создало задел для относительно быстрого развертывания военного производства.

Хотя, отметим, что для РФ вливание огромных денег в военное производство (да и вообще на войну), так же как и для Запада, несет большие инфляционные риски (особенно в условиях не самых высоких цен на российский экспорт и проблем с продажей ряда товаров из-за санкций). И это уже сказывается — цены внутри России в последние месяцы ускорили рост. 

Но все ж таки платежный и торговый балансы у РФ остаются профицитными, загнанные в угол западными санкциями олигархи возвращаются в Москву вместе с деньгами, а это дает российскому правительству запас прочности.

Кроме того, есть еще два фактора, о которых говорят в меньшей степени, но они тем не менее серьезно влияют на способность РФ обеспечивать свою армию оружием. Это Беларусь и Северная Корея.

Беларусь во времена СССР была одним из главных “цехов” советского ВПК. Президент Лукашенко еще с 90-х годов, в отличие от России и Украины, взял курс на сохранение производственного потенциала вне зависимости от того, “вписалось ли в рынок” то или иное предприятие или нет, приносит ли оно прибыль или нет. Поэтому предприятия ВПК он не закрывал, несмотря на то что это несло большие убытки экономике. И сейчас этим пользуется Россия — белорусские предприятия усиленно работают на выполнение ее военных заказов.

По поводу Северной Кореи было много сообщений о продаже с ее складов снарядов России. Но в последнее время в западных СМИ проходит информация и о другом процессе — о производстве оружия для РФ на северокорейских производственных мощностях. И это тоже очень важный момент с точки зрения пополнения арсеналов российской армии. 

Кроме того, есть еще Китай, который пока, по данным западных спецслужб, не поставляет оружие России, однако потенциально может это делать. В том числе и по наиболее перспективным направлениям — например, по беспилотникам, мировым лидером в производстве которых является КНР. Сейчас китайские беспилотники закупают на коммерческом рынке и Украина, и Россия, но если Пекин примет политическое решение направить основной поток в РФ (причем прямо на заводах модифицируя БПЛА под военные задачи), то это может серьезно изменить баланс сил на фронте.   

Если подытожить, то все описанные выше факторы и обеспечивают наблюдаемое ныне количественное преимущество РФ в вооружениях. Что будет дальше — зависит от стратегического решения, которое примет по вооружениям Запад, а также от позиции Китая.