Последние залпы Второй мировой

В мае 1945 г. война закончилась, но только в Европе. Пламя Второй мировой полыхало на огромных пространствах Азии от Китая и Кореи до островов Тихого океана. И началась здесь война гораздо раньше черной даты 1 сентября 1939 г. Еще в 1931 г. Япония совершила агрессию против Китая, отторгнув от него территорию Маньчжурии. Там было создано марионеточное государство Маньчжоу-го.

В 1937 г. Япония после спровоцированного инцидента у моста Марко Поло вблизи Пекина, (“инцидент у Лугоуцяо”), перешла к открытой агрессии против Китая. Вопреки ожиданиям, японская армия на этот раз встретилась с неожиданно упорным сопротивлением дивизии генерала Фэн Чжианя из 29-й армии Гоминдана. Обе противоборствующие стороны не знали, что “инцидент у Лугоуцяо” станет началом национально-освободительной войны китайского народа, которая продлится более восьми лет и окажет немалое влияние на судьбы Японии, а для Китая станет поворотным этапом в его современной истории.

К началу 1940-х гг. в мире сложилось три военно-политических блока, частично оформленных юридически. Германия — Италия — Япония заключили Тройственный пакт. В ноябре 1940 г. к нему согласился присоединиться и СССР, но этого не произошло из-за противодействия как Германии, так и Японии. Великобританию, воевавшую с Германией и Италией, де-факто поддерживали США, а после принятия в марте 1941 г. закона о ленд-лизе эта поддержка получила юридическую основу. СССР был третьей стороной в этом глобальном конфликте. Сначала фактически поддерживал Германию, хотя имел очень напряженные отношения с Японией, а после 22 июня 1941 г. присоединился к Великобритании и США.

Несмотря на союзные отношения, и Германия, и Япония преследовали в войне собственные цели, нисколько не считаясь с далекими партнерами. Так, в наиболее острый период советско-японского конфликта на реке Халхин-Гол Германия заключила с СССР пакт Молотова-Риббентропа и тем самым дипломатически привела к военному поражению японской армии, лишив ее возможности в сентябре взять реванш за неудачу в августе. Более того, кабинет премьера Хиранумы, проводивший прогерманскую политику, вынужден был уйти в отставку. Японцы такого предательства не забыли и отказались выступить против СССР в период войны в Европе. Своей агрессией против США в декабре 1941 г. они вынудили Германию объявить Вашингтону войну и тем самым расширить и укрепить фронт своих врагов.

ПОБЕДА, СТАВШАЯ ПОРАЖЕНИЕМ

Вторжение Германии в СССР поставило правящие круги Японии перед нелегкой задачей. С одной стороны, представлялось целесообразным присоединиться к европейскому союзнику и открыть новый фронт против своего давнего противника. За такой сценарий выступало армейское руководство и ястребы среди дипломатов во главе с министром иностранных дел Мацуокой. Проблема состояла в том, что времени на подготовку вторжения на советский Дальний Восток и Приморье фактически не было. Начало советско-германской войны застало японское руководство врасплох. Как докладывала советская разведка еще 21 июня 1941 г., в японской столице возможность нападения Германии на СССР считали пропагандистским блефом и подозревали в распространении таких сведений британскую разведку. О начале войны японское правительство узнало из сообщений информационных агентств. Изготовиться к нападению за оставшееся до начала сезона дождей время японская армия в Маньчжурии не могла. Реально было говорить о такой возможности только весной будущего 1942 г. К тому же все годы советско-германского конфликта группировка Красной Армии на Дальнем Востоке не только не ослаблялась, а все время усиливалась. Уже поздней осенью 1944 г. в Забайкалье и Приморье в места своей постоянной дислокации возвращались соединения, направленные на германский фронт в 1941 г., причем делалось это открыто, с митингами и приветствиями от передовых коллективов. Возвращающиеся части имели состав и вооружение несравненно лучшие, чем у противника — как по количеству, так и по качеству.

В то же время, оставаться в стороне от разворачивающегося конфликта было, с точки зрения агрессивной части японских правящих кругов, неразумно. С учетом давнего противостояния армии и флота командование последнего настаивало на движении на юг в направлении Индокитая, Малайского полуострова, Бирмы и Голландской Индии (ныне Индонезии). Это давало возможность решить главную проблему — снабжение империи необходимыми ресурсами, в первую очередь нефтью и стратегическими материалами: каучуком, вольфрамом, цинком и т.д. После поражения Франции удалось вырвать у правительства маршала Петена согласие на оккупацию французского Индокитая (ныне Вьетнама, Камбоджи и Лаоса) и заключить соответствующий договор с Таиландом.

Главным противником Японии предполагались США. В Вашингтоне считали так же. Учитывая сильные изоляционистские настроения в конгрессе, планов войны в Европе в 1930-х гг. не разрабатывали. Исключение было сделано для Японии. По плану “Rainbow-2” (Радуга) предусматривалось, что Англия и Франция будут воевать в Европе, а США — против Японии. План был утвержден объединенным советом армии и флота США 30 июля 1939 г. При этом подчеркивалась важность Гавайских островов как базы для флота США. Государственный секретарь Карделл Хэлл отмечал: выдвигая флот на Гавайи, правительство руководствовалось теми же мотивами, что и человек, “держащий в доме заряженную двустволку при переговорах с бандитом”.

Готовясь к войне с США, японское командование предполагало нанести по сосредоточенному на базе в Пирл-Харборе (Жемчужной бухте) американскому флоту уничтожающий удар, чтобы на долгое время вывести его из строя. Главнокомандующий Объединенным флотом адмирал Исороку Ямамото, назначенный на этот пост в августе 1940 г., заявил премьер-министру князю Коноэ: “Если мне скажут воевать, тогда в первые шесть — двенадцать месяцев войны против США и Англии я буду действовать стремительно и продемонстрирую непрерывную цепь побед. Но я должен предупредить: если война продлится два или три года, я не уверен в конечной победе”. В случае длительной войны с США, писал Ямамото, “нам недостаточно взять Гуам и Филиппины, даже Гавайи и Сан-Франциско. Нам потребуется взять Вашингтон и подписать мирный договор в Белом доме”. Даже супермилитаристу в японских правящих кругах было ясно, что последнее невозможно. Ставка делалась на то, что в США победят изоляционистские и пацифистские настроения и можно будет достичь мира на выгодных для Японии условиях.

Это была принципиальная стратегическая ошибка, свидетельствующая о полном непонимании курса американской внешней политики. То, что придется воевать, в Вашингтоне поняли довольно давно. И это соответствовало долгосрочным планам превращения США в мировую державу. В Белом доме также понимали, что изоляционизм непрочен и связан исключительно с внутренней борьбой за власть. И этот камуфляж скоро будет сброшен. Осталось определить — когда и при каких условиях. На встрече с Черчиллем на военно-морской базе Арджентия в Ньюфаундленде в августе 1941 г. на вопрос британского премьера: когда США вступят в войну, Рузвельт ответил: “Мы ждем инцидента”. Опытный политик, он понимал, что государства фашистского блока обязательно предпримут агрессивные действия против США, что и приведет к повороту общественного мнения и заставит изоляционистов в конгрессе согласиться с политикой президента. По опыту Первой мировой войны такой инцидент ожидался со стороны Германии, однако Гитлер опасался вступления США в войну и запретил своим подводным лодкам атаки американских кораблей, даже тех, которые везли оружие в Великобританию.

В отношении Японии Вашингтон придерживался политики сдерживания, но к лету 1941 г. все более становилось ясным, что она себя исчерпала. Тем не менее, определенные надежды оставались в связи с неопределенностью выбора направления экспансии Японии: на север против СССР или на юг.

Американские криптографы уже в 1920-х гг. нашли ключ к японскому дипломатическому, а позднее к военно-морскому коду. Не обошлось без головоломных и дерзких вторжений в японские консульства в Нью-Йорке и Сан-Франциско. В июне 1941 г. в США были закрыты все германские и итальянские консульства, но японские не тронули. Они были неоценимым источником информации и огромной помощью для криптографов. Перехват и чтение японских дипломатических и военно-морских документов создал у американского командования иллюзию проникновения в тайны штабов будущего противника, и это сыграло злую шутку со всеми: от военного министра Нокса до президента Рузвельта.

До последней минуты в японское посольство в Вашингтоне не поступали документы, свидетельствующие о подготовке к войне. Государственному секретарю Хэллу и в голову не могло прийти, что собственных дипломатов дурачат так же, как и чужих. И только когда утром 7 декабря 1941 г. за несколько часов до атаки на Пирл-Харбор стала поступать 14 частями (!) нота о предстоящем объявлении войны, все стало на свои места. Хотя этим ранним утром дешифровщики быстро передали текст ноты в госдепартамент, начальства не было на своих местах. Ведь воскресенье, надо было отдохнуть от тяжких дел. Пока всех собирали да поняли о чем речь, было 11 часов утра по вашингтонскому времени. Приказы о приведении в боевую готовность посыпались как из дырявого мешка. Но опять вмешался его величество случай. Кабель военно-морской связи оказался поврежденным. После некоторых колебаний приказы морякам, летчикам и воинским частям армии передали открытым текстом по гражданским каналам компании “Вестерн Юнион”. Было уже поздно, к тому же началась неразбериха вместе с паникой среди местного гражданского населения. Как результат — тяжелейшее поражение. Наступил Day of Infamy — День позора, как назвал последствия японской атаки на Пирл-Харбор президент Рузвельт.

Тактически Япония победила, американский флот понес большие потери, после чего до лета 1942 г. началось победное шествие ее армии и флота: падение Сингапура, оккупация Малайского полуострова, Бирмы, Голландской Индии, островов в центральной и южной части Тихого океана, оккупация Филиппин, угроза высадки в Австралии. Соединение адмирала Нагумо вышло в Индийский океан, атаковало ряд портов Индии и на острове Цейлон, английский флот понес потери. В японских штабах в восторге начали разрабатывать планы высадки в Красном море и движения навстречу германским войскам под командованием Роммеля. Однако столь грандиозным планам не суждено было осуществиться.

США охватил невиданный патриотический порыв. Даже самые заклятые изоляционисты требовали возмездия на поле боя. Одновременно поднялась пена шпиономании. Около 110 тысяч американцев японского происхождения были депортированы. За эту акцию конгресс США и президент Рональд Рейган принесли официальные извинения в 1988 г. Отметим, что в процессе депортации ни один человек не погиб и жили депортированные в довольно сносных условиях. За эту неконституционную акцию они или их потомки получили весьма значительную компенсацию. Многие сыновья интернированных пошли добровольно служить в американские боевые подразделения. Сформированный в основном из американцев японского происхождения (так называемые “нисеи”) 442-й пехотный полк прославился своей отчаянной храбростью. Он сражался в Италии, южной Франции и Германии и был удостоен самого большого числа боевых наград за всю историю вооруженных сил США.

Была на Тихом океане и своя “Брестская крепость” — остров Уэйк, прикрывавший подходы к Гавайям. Стратегическое значение острова было очень велико, и японцы попытались захватить его в первые же дни войны. Гарнизон Уэйка насчитывал 450 морских пехотинцев, 68 военных моряков и более 1200 американских гражданских лиц. Хотя полуторатысячному японскому отряду удалось захватить остров, около половины японцев погибло в этой битве. Американцы же в ходе 15-дневной осады потеряли примерно 50 военнослужащих и около 70 гражданских лиц. Однако во время оккупации острова японцы уничтожили почти всех мирных американских граждан.

Уже в начале мая 1942 г. в сражении в Коралловом море, которое закончилось без видимой победы каждой из сторон, японцы ощутили возрастающую мощь американского флота. По мнению адмирала Ямамото, необходим был еще один решительный удар. Его было решено нанести по острову Мидуэй — крайнему в Гавайском архипелаге. Но в средине мая 1942 г. криптоаналитик Рочфорт доложил адмиралу Нимицу о готовящемся нападении. Была определена и дата атаки — 3—5 июня. За 10 дней до битвы два из трех факторов, решивших ее исход, вступили в действие. Взломанный японский код позволил уяснить замысел противника. Благодаря связи по телеграфным кабелям США обеспечили секретность подготовки Мидуэя к обороне.

В результате сражения японский флот, имевший превосходство в кораблях и самолетах, понес огромные потери. Четыре авианосца, тяжелый крейсер, 322 самолета и 2500 человек потерял флот Ямамото. Американцы лишились одного авианосца, одного эсминца, 147 самолетов и 307 человек. Наиболее важным было то, что японцы потеряли лучшие авианосцы, почти всех первоклассных пилотов палубных самолетов. Восстановить эти потери они уже не смогли. В действие вступил важнейший фактор современной войны — индустриальная мощь Америки. К концу 1942 г. каждый месяц ее флот на Тихом океане получал очередной новый авианосец, а с ним и современные самолеты. Боевая подготовка американских летчиков возрастала, японских — падала.

Япония после Мидуэя перешла к стратегической обороне. Уже через полгода войны с некоторым опережением предсказание адмирала Ямамото начало сбываться. Японскому руководству приходилось думать уже не о победе, а о выходе из войны с минимальными потерями.

КАПИТУЛЯЦИЯ

К лету 1945 г. Япония практически потеряла свой военный флот. Ее города подвергались непрерывным бомбардировкам. Еще осенью 1944 г. японский МИД разрабатывал уступки, которыми Токио намеревался добиться сохранения СССР нейтралитета и предотвратить его вступление в войну. О таком обещании Сталина на Тегеранской и Ялтинской конференциях им было известно. Реально вырисовывалась угроза высадки союзников на остров Кюсю и в дальнейшем на другие острова империи. В этом случае планировалось перевести правительство и императора в Маньчжурию. Все это имело смысл только в случае сохранения Москвой своего нейтралитета. Японцы готовы были пойти на существенные территориальные уступки в обмен на невмешательство СССР и согласие выступить посредником в переговорах о перемирии с западными державами. В частности, предлагалось расширение советского влияния в Китае, в Восточной и Юго-Восточной Азии, уступка Южного Сахалина и Курильских островов, отмена Тройственного пакта Японии, Германии и Италии. Это предложение было подтверждено в сообщении посла СССР в Японии Якова Малика от 7 июня 1945 г.

Сталин уклонился от каких-либо переговоров. На предложение Токио направить в Москву специального представителя для обсуждения вопросов, “представляющих взаимный интерес”, последовал ответ, что такие переговоры “несвоевременны”. На Потсдамской конференции Сталин сообщил союзникам о японском зондаже и о том, что он оставлен без ответа. Исходя из геополитических соображений, Москва считала необходимым вступить в войну с Японией. В противном случае СССР отстранялся от послевоенного политического процесса в Восточной Азии, в первую очередь в Китае. Для Москвы не было тайной, что американцы были намерены после войны занять господствующее положение в этом регионе мира, вытеснив оттуда другие государства, в том числе своих союзников в годы войны — Великобританию, Францию и, конечно, СССР.

В Кремле было известно содержание беседы американского президента Франклина Рузвельта 23 ноября 1943 г. с главой гоминдановского правительства Китая Чан Кайши во время Каирской конференции. Тогда Рузвельт предложил китайскому лидеру заключить после войны американо-китайский военный союз, предусматривавший размещение в Китае, в том числе у советских границ, военных баз США. Чан Кайши приветствовал это предложение. При этом Порт-Артур (Люйшунь) и ряд других стратегически важных районов отдавались под прямое американское управление. Корейский полуостров предусматривалось оккупировать и удерживать совместно американскими и китайскими войсками. Оба лидера договаривались и о том, что Франция лишится своих колоний в Индокитае. Рузвельт обещал сотрудничать с правительством Чан Кайши и в устранении английского влияния в Китае (Гонконг, Шанхай, Кантон). Зонами преобладающего влияния США также должны были стать Малайя, Бирма, Индия. Со своей стороны, Чан Кайши ставил вопрос о помощи США по включению Монголии в состав Китая. Рузвельт соглашался вести переговоры по этому поводу с СССР.

После смерти Рузвельта и прихода к власти в Белый дом Гарри Трумэна между Вашингтоном и Москвой произошло заметное охлаждение. Ощущались первые заморозки наступавшей “холодной войны”. Односторонний ввод американских войск на территорию Китая был чреват поражением коммунистических сил и установлением в этой стране недружественного СССР проамериканского режима. Хотя Сталин избегал открытой поддержки китайских коммунистов в борьбе за власть в стране, в действительности ставка делалась на их лидера Мао Цзэдуна.

Есть основания считать, что вступление в войну на Дальнем Востоке не только преследовало цель скорейшего разгрома японских вооруженных сил, но и было направлено на создание благоприятных для СССР военно-стратегических и геополитических позиций в восточноазиатском регионе. Именно этими обстоятельствами, а не мифической верностью союзническим обязательствам объяснялось решение Сталина вступить в войну с Японией. С тактической точки зрения СССР было выгодно связывание США и Англии продолжающейся войной с Японией. В определенной степени это развязывало руки в процессе советизации Восточной Европы. Но Сталин предпочел не ждать. К Европе он хотел присоединить и свое влияние в Китае и Корее.

Появление у США атомной бомбы, бомбардировка Хиросимы и Нагасаки перечеркнула его планы начать ранней осенью 1945 г. войну с Турцией с дальнейшим превращением ее в страну народной демократии или даже присоединения к СССР. В этих условиях Дальний Восток получал приоритет, а Турция осталась независимой страной.

Оказавшись под военным давлением не только на островах, а и в Китае, после ряда драматических эпизодов внутренних мятежей Япония капитулировала 2 сентября 1945 г. Так прозвучали последние залпы Второй мировой.

Юрий РАЙХЕЛЬ