Побег из долговой западни

Пессимизм — это вопрос темперамента, оптимизм — вопрос жалованья.

Дон Аминадо

Следить за высказываниями отечественных чиновников — чрезвычайно увлекательное и полезное занятие. Анализ фрагментов публичных выступлений, интервью, обрывков фраз и даже оговорок часто дает для понимания реальной ситуации в стране куда больше, чем обработка множества сухих официальных отчетов. Но иногда высказывания власть имущих просто ставят в тупик...

Градус оптимизма

К примеру, на первом в этом году заседании правительства Николай Азаров порадовал страну оптимистичным прогнозом касательно возможного преодоления Украиной кризиса уже к августу (kmu.gov.ua, 5.01.11). Породив небольшую сенсацию в СМИ, то предрождественское заявление премьер-министра гармонично сочеталось с пьянящей праздничной атмосферой, в связи с чем мне и вспомнился вынесенный в эпиграф афоризм знаменитого земляка.

Однако уже в феврале тональность официальных выступлений резко изменилась. Виктор Янукович, выступая в Варшаве на Х экономическом польско-украинском форуме, отметил успехи новой власти в борьбе с кризисом, но одновременно анонсировал текущий год как “очень сложный” в плане выполнения финансовых обязательств перед кредиторами, взбудоражив общественность словосочетанием “затянуть пояса” (for-ua.com, 04.02.11).

Николай Янович также несколько снизил градус оптимизма своих выступлений, в довольно суровых красках расписав на заседании Кабмина 2 марта проблему долговой нагрузки на бюджет этого года. Но с наступлением теплой погоды снова прибавилось мажорных интонаций в его речах. Так, на заявления оппозиции о возможном дефолте премьер (на пресс-конференции по итогам работы правительства за год) отреагировал отповедью “Не дождетесь!.. Никогда этого не будет” (news.finance.ua, 11.03.11). А в конце того же месяца мы услышали о намерениях Кабмина к середине 2012 г. вывести все отрасли экономики на докризисный уровень (news2000.com.ua).

Из каких источников питаются неиссякаемая жизнерадостность главы правительства и его непоколебимая вера в светлое будущее страны — трудно сказать. Ведь кому как не премьеру знать: отечественная экономика в таком состоянии, что спасти ее может разве только чудо наподобие случающихся в сказках. Да и сама она нынче несколько смахивает на Колобка: опасности грозят бедолаге с нескольких сторон, и, увернувшись от одной из них, она рискует попасть в лапы к другим.

Но все же не будем слишком строги к Николаю Яновичу — очевидно, он по должности обязан излучать оптимизм и транслировать позитивные установки. К тому же обзор его спичей — удачный повод поговорить о возможных путях спасения державы.

Нынче давать положительные прогнозы — дело неблагодарное: ведь теперь как раз негативные предсказания обычно сбываются — и часто в гораздо худшем варианте, чем предполагалось. В последние годы выпуски мировых экономических новостей больше напоминают сводки с театра боевых действий. В их свете отнюдь не кажутся пустой болтовней еще недавно высмеиваемые пророчества о неизбежном финансовом крахе США (и выводка разномастных “экономических тигров”, расплодившегося вокруг глобального гегемона), предостережения о туманном будущем Евросоюза и прочие проявления “алармизма”.

На этом фоне странновато слышать о блестящих перспективах нашей страны, тем более что вся ее “антикризисная стратегия” фактически сводится к получению кредитов МВФ, а также к выполнению требований этого фонда (закамуфлированному под реформы) и рекомендаций евробюрократов разного калибра. Многие из этих весьма настоятельных “советов”, мягко говоря, выглядят сомнительными, а иные и вовсе губительны для экономики, судя по опыту многих стран, где воплощалось нечто подобное.

К примеру, нам активно рекламируют всяческие блага “евроинтеграции”, преподнося форсированное создание зоны свободной торговли (ЗСТ) с Евросоюзом как антикризисное средство №1. Однако трезвый анализ дает основания смотреть на этот рецепт несколько скептически, учитывая, что большинство восточноевропейских стран — членов ЕС сегодня далеки от процветания...

Впрочем, возможно, авторы предлагаемого нам антикризисного плана обладают некими тайными знаниями, а их стратегия содержит скрытый смысл, недоступный обывательскому пониманию? Попробуем все же разобраться в этом.

Коготок увяз

Мы уже вступили в “европейскую семью цивилизованных народов” — в каком-то смысле... правда, в очень уж нехорошем. Наша страна, как и ее восточноевропейские соседи, оказалась в числе государств, построивших в своей экономике ущербную систему долгового экономического роста. Последняя характеризуется зависимостью от притока внешних финансовых ресурсов при одновременной либерализации внутреннего рынка и создании благоприятных условий для поступления импортных товаров.

Для подобных систем типичны доминирование сферы услуг и финансового сектора над промышленным производством, а также зависимость национальной экономики от нескольких отраслей, ориентированных на внешний рынок. Опасность заключается в том, что страна перестает быть экономически самодостаточной, ее экономика становится зависимой, с одной стороны, от внешней конъюнктуры, с другой — от поступления иностранных инвестиций.

Хотя страны Восточной Европы — бывшие государства соцлагеря, обремененные сегодня долговой зависимостью, пришли к ее образованию несколько разными путями, нынешние проблемы, как и корень (отправная точка) всех бед, у них схожи. Почти все они, разрушив свой индустриальный потенциал, оставшийся от предыдущей эпохи, стали крайне зависимы от поступления импорта, а значит, и от состояния дел в паре-тройке экспортоориентированных отраслей (как правило, сырьевых), которые и зарабатывали основную долю валюты для оплаты импорта. Этих денег, понятно, не могло хватать для обеспечения потребностей страны, поэтому своеобразным фетишем у “новых европейцев” стало привлечение инвестиций для развития своей экономики.

Временами подобная экономическая модель действительно показывает рост: как только мировая инвестиционная конъюнктура складывается благоприятно, в страну устремляется вал иностранных инвестиций — и внутренний продукт увеличивается. Однако вложенные зарубежные деньги большей частью тратятся не на развитие реального сектора экономики в государстве, а на потребление импортных товаров. В результате под давлением импорта вышеупомянутый сектор, не ориентированный на внешний рынок, продолжает стремительно деградировать, а некоторые отрасли отмирают.

Такой “рост” продолжается недолго. Малейшее изменение глобальной финансовой “погоды” или спад на международном рынке в ключевых экспортных секторах приводит к резкому ухудшению платежного баланса, что вынуждает привлекать зарубежные инвестиции на все менее выгодных для страны условиях. Часто ухудшение развивается по спирали: “дешевые” стратегические инвесторы уходят, на их место приходят “дорогие” спекулятивные деньги, дефицит платежного баланса растет, что провоцирует валютную панику. Заканчивается все это долговым кризисом, девальвацией нацвалюты и вынужденным привлечением дополнительных внешних займов.

Жители многих восточноевропейских стран, в том числе и нашей, недавно на своей шкуре прочувствовали “прелести” подобного сценария, о чем “2000” писали неоднократно (см., в частности, “Харакири как способ антикризисной защиты Украины”, №49(441), 5—11.12.08). Но корень проблемы в том, что окончание активной фазы долгового кризиса отнюдь не означает, что экономику государства, где построена система долгового роста, ждет безоблачное будущее.

Эту ситуацию часто называют “долговой ловушкой”, она затягивает жертву подобно трясине: зависимость экономики от притока финансовых ресурсов извне без развития реального сектора, защиты внутреннего рынка и обеспечения сбалансированной внешней торговли подразумевает постоянное увеличение внешнего долга. А значит, финансовые катаклизмы через некоторое время повторятся. Пройдя сквозь череду валютных кризисов, страна рано или поздно столкнется с масштабным дефолтом, будет вынуждена распродавать национальную собственность (землю, промышленные активы и пр.), а возможно, даже фактически поступиться суверенитетом в пользу держателей долга.

Примеров подобного развития событий на планете множество — от Аргентины до стран Юго-Восточной Азии. Как ни печально, скоро к сонму этих неудачников присоединятся некоторые государства Восточной Европы, и Украина имеет огромные шансы оказаться в их числе. Увы, экономика нашей страны демонстрирует все признаки хронической долговой зависимости и, по мнению многих экспертов, близка к той грани, за которой драматического развития событий уже не избежать.

Дефолт как “спасение”?

Признаки нездоровья отечественного хозяйства обнаружились в 2005-м, когда отчетливо проявился дисбаланс внешней торговли: страна стала покупать за рубежом больше, чем продавала. Анализ заявлений и действий тогдашней украинской власти, опыта других восточноевропейских государств, а также тенденций на мировом финансовом рынке однозначно указывал, что эта разница будет только нарастать.

Торговый дефицит поначалу компенсировался активным притоком внешних инвестиций, которые обеспечивали положительное сальдо платежного баланса и создавали видимый эффект роста украинской экономики. Однако в конце 2008-го стало ясно, что наблюдаемый подъем во многом был иллюзией: как только волна глобального кризиса докатилась до нас, финансовые потоки резко сменили направление, началась валютная паника — и Украине пришлось запросить экстренную помощь у МВФ.

Продолжение этой печальной истории всем хорошо известно, но надлежащие выводы из нее так и не сделаны, а общее ощущение того, что “жизнь налаживается”, обманчиво. Ключевые показатели свидетельствуют, что Украина все глубже погружается в долговую пучину. Валовой (государственный и частный) внешний долг по итогам 2010 г. достиг угрожающей отметки — $117,3 млрд., что оценивается приблизительно в 86% прошлогоднего ВВП (по данным НБУ). Это практически предельное значение для страны: при сохранении нынешних темпов роста размер долга к концу этого года вплотную приблизится к уровню ВВП, что чревато серьезными последствиями.

К примеру, это может стать формальным поводом для снижения кредитных рейтингов государства, а значит, вызовет резкое удорожание заимствований, что в сочетании со спекулятивной игрой крупных финансистов породит валютную панику и приведет к повторению событий конца 2008-го. Но даже если к концу этого года транснациональные спекулянты-ростовщики не воспользуются нынешней уязвимой позицией Украины, успокаиваться не стоит. Высокий уровень внешнего долга означает, что судьба нашей страны — фактически в руках западных финансистов, и международные ростовщики смогут обвалить экономику в любой удобный для них момент.

К тому же наша уязвимость кроется даже не в абсолютном размере долга и не в его соотношении с ВВП — сама структура внешней задолженности Украины представляет собой огромную проблему, и даже беглый ее анализ выявляет две крайне опасные тенденции.

Во-первых, прирост валового внешнего долга приходится у нас большей частью на государство: по данным НБУ, вклад секторов госуправления и денежно-кредитного регулирования в увеличение этого долга в прошлом году составил 60,8% ($8,48 млрд. в денежном выражении). И хотя суммарная доля государства во внешнем долге по отношению к ВВП пока что выглядит приемлемо (23,7% ВВП, или $32,5 млрд.), все же очевидно: это пагубная тенденция, свидетельствующая о том, что долги коммерческого сектора по-прежнему перекладываются на всю страну.

Во-вторых, наблюдается опасное увеличение доли краткосрочных долгов, которые в 2010-м выросли на $8,5 млрд. (в основном за счет госсектора и торговых кредитов*). С учетом этого в текущем году страна должна будет выплатить кредиторам $47,3 млрд., что почти на треть превышает размер золотовалютных резервов НБУ. Ясно, что такая сумма — серьезное испытание для отечественной финансовой системы, и в сочетании с некоторыми негативными факторами (к примеру, падением мировых цен на металлопрокат) она может стать причиной нешуточных проблем на валютном рынке, вплоть до девальвации гривни.

__________________________________
* Торговый кредит — приобретение в кредит товаров для последующей продажи с выплатой их стоимости и процентов в ближайшей перспективе; распространенная форма краткосрочных займов, которая широко используется в оптовой и розничной торговле (Современный экономический словарь / Б. А. Райзберг, Л. Ш. Лозовский, Е. Б. Стародубцева. — 2-е изд., испр. — М.: ИНФРА-М, 1999).

Теперешний запредельный размер нашего валового внешнего долга пугает многих, оттого и неудивительно обилие прогнозов о возможном дефолте страны. На протяжении марта в отечественном медиапространстве обсуждался опубликованный изданием Business Insider рейтинг, согласно которому мы входим в шестерку самых уязвимых (с точки зрения страховщиков финансовых рисков) государств мира, а в экспертной среде все чаще высказывают мнение, что Украине стоило бы объявить технический дефолт еще в 2008-м, избежав таким образом попадания в “долговую ловушку”.

Слово “дефолт” время от времени звучит и во властных коридорах. Так, в прошлом году с весны до осени (почти до местных выборов) в кулуарах парламента довольно активно циркулировали слухи о возможном проведении вынужденной — ради спасения бюджета — девальвации гривни, намеченном на нынешнюю весну.

Этих неприятностей нам, как видим, пока удалось избежать. Но тональность упомянутых обсуждений говорит о многом: когда эксперты и политики всерьез — пусть и кулуарно — анализируют возможность отказа от выполнения наших финансовых обязательств (будь то внешних или внутренних) как “спасение” для страны, это ярко характеризует драматизм ситуации.

Очевидно, что дефолт, в какой бы форме он ни выражался, в нынешних условиях не исцелит экономику страны от застоя и не избавит от чрезмерных долгов по двум простым причинам. Такое решение, во-первых, приведет к катастрофическому снижению уровня жизни граждан (и без того не слишком высокого), а во-вторых, не устранит фундаментальных предпосылок для повторения экономической катастрофы в будущем.

Без руля и без ветрил...

Как уже говорилось, угрожающий размер внешнего долга — лишь следствие, тогда как корень наших сегодняшних и грядущих неприятностей — в порочной модели экономики. Она-то и обусловливает проблемы, и прежде всего — растущий внешнеторговый дефицит, для покрытия которого требуется привлекать заемные средства, что увеличивает внешнюю задолженность и раскручивает долговую спираль.

Об ущербности экономической модели, построенной в отечественном хозяйстве, говорят у нас много, в том числе и во власти. Но некоторые высказывания высших лиц государства наталкивают на мысль об отсутствии у них адекватного понимания сегодняшних экономических приоритетов.

К примеру, Азаров в феврале в ходе встречи с членами Европейской бизнес-ассоциации объяснил увеличение импорта товаров восстановлением экономики и ростом покупательной способности населения: “Если говорить по товарам, мы почти на 9 миллиардов долларов завезли больше в страну, чем продали. Аналитики отмечают (это не мое заключение, но я с этим согласен), что такой разрыв объясняется прежде всего тем, что экономика начала восстанавливаться. Это обусловило потребности в импорте” (news.liga.net, 22.02.11).

Формально вывод вроде как и правилен, но оптимизм Николая Яновича в данном вопросе удивляет: ведь рост импорта не обязательно свидетельствует об улучшении материального положения граждан. Так, во многих сферах экономики по-прежнему продолжается процесс замещения отечественных товаров иностранными, что увеличивает объемы импорта, но реальное потребление отнюдь не возрастает. Наглядный пример — ситуация с гречкой: мы вот-вот станем варить кашу из китайской крупы вместо отечественной, однако объемы-то съеденного практически не возрастут.

А главное, в наших условиях как раз рост отрицательного сальдо внешней торговли товарами выступает и одним из ключевых показателей нездоровья экономики, и — в значительной мере — причиной роста внешнего долга. Внешнеторговый дефицит растет угрожающими темпами: по данным Госкомстата, в прошлом году мы ввезли импорта на $9,3 млрд. больше, чем продали своих товаров за рубеж, этот показатель увеличился на 63% по сравнению с 2009-м (тогда он составлял $5,7 млрд.).

Так что хвастать увеличением негативного сальдо внешней торговли товарами не вполне разумно: единственное, о чем свидетельствует его резкий рост, — отсутствие реальной работы по устранению диспропорций в отечественной экономике. И хотя нам пока далеко до показателей кризисного 2008 г., когда такое сальдо составило $18,53 млрд., при непредвзятом рассмотрении ближайших планов власти открывается невеселая картина: если ничего кардинально не изменить, вскоре мы превзойдем и ту цифру.

Ведь объективный анализ реальных антикризисных мероприятий, проводимых в стране, свидетельствует, что внятная и реалистичная антикризисная стратегия отсутствует; даже среди правильных действий, предпринимаемых для спасения экономики, многие носят лишь тактический характер и не ориентированы на исправление фундаментальных ущербностей экономической модели.

По крайней мере, именно к такому выводу приходишь, анализируя фактические направления действий власти: следование в фарватере рекомендаций МВФ; дальнейшая либерализация внутреннего рынка (на новоязе чиновников определяемая как “дерегуляция и привлечение инвестиций”); внедрение продажи земель сельхозназначения; создание ЗСТ с Евросоюзом... Каждое из названных заслуживает отдельного обстоятельного обсуждения, но в контексте сегодняшнего разговора мы остановимся на последнем из них. Хотя на страницах “2000” неоднократно анализировались печальные перспективы для отечественной экономики в случае подписания договора о ЗСТ с Евросоюзом (см., в частности, “Еврофетиш” // №14(553), 8—14.04.11), один аспект проблемы все же стоит рассмотреть.

Виктор Янукович в ежегодном послании к ВР в апреле охарактеризовал стратегию евроинтеграции как “фундаментальную составляющую концепции национального прагматизма” и подчеркнул, что “уже в этом году мы стремимся путем компромисса устранить расхождения в позициях и выйти на окончательное подписание соглашения об ассоциации и создание зоны свободной торговли” (president.gov.ua). Это заявление вызвало немалый энтузиазм в стане украинских сторонников евроинтеграции, а также (будучи сделано накануне визита в Киев Владимира Путина) очередную волну дискуссий в отечественных СМИ о стратегическом пути Украины.

Главный аргумент еврооптимистов таков: хотя экспорт украинских товаров в страны ЕС (25,4% всего отечественного экспорта в 2010 г.) и уступает продаже в странах СНГ (36,4%), европейский рынок более перспективен в силу своих масштабов (500 млн. европейцев против 170 млн. жителей стран Таможенного союза). Однако не все тут так просто и радужно для нас: ведь добиться заключения соглашения о ЗСТ планируется “путем компромисса”, что, как известно из практики (яркий пример — наше вступление в ВТО), означает максимальные уступки со стороны Украины по большинству вопросов.

К тому же достаточно изучить доступную информацию о ходе переговоров, а главное — структуру нашей торговли с Евросоюзом, как становится ясно, что никаким “национальным прагматизмом” здесь и не пахнет. Дело в том, что Украина имеет постоянный дефицит торгового баланса с государствами ЕС, который в прошлом году достиг $6,02 млрд.; для нас это очень значительная сумма — она составляет 46% объема всего нашего экспорта в эти страны ($13,07 млрд.). Поскольку в Евросоюз мы продаем в основном сырье и продукцию низких переделов (“чушки”, как выразился Леонид Кучма), а покупаем там товары с высокой долей добавленной стоимости, упомянутый торговый дефицит после подписания договора о ЗСТ не только не уменьшится, но возрастет до угрожающих размеров.

Даже беглый анализ уступок Евросоюзу позволяет говорить о беспрецедентном увеличении отрицательного торгового сальдо нашей страны. Так, только либерализация импорта подержанных автомобилей из ЕС (о чем была достигнута договоренность по окончании 16-го раунда переговоров о ЗСТ) пробьет в украинском платежном балансе “дыру” не менее чем в $1,5 млрд. Результаты спрогнозировать нетрудно — после ратификации соглашения о ЗСТ и вступления его в силу (предположительно в 2013 г.) мы столкнемся с крайне сложной ситуацией: резкий рост внешнеторгового дефицита вкупе с ожидаемым пиком выплат по внешним кредитам неизбежно приведут Украину к дефолту.

Правительство явно готовится к чему-то подобному... По крайней мере, активизация приватизации госпредприятий (вплоть до стратегических энергогенерирующих) и ускоренная подготовка продажи земель сельхозназначения свидетельствуют, что чиновники рассчитывают компенсировать негативный торговый баланс за счет поступления валюты от инвестиций. Что ж, в таком случае Украина несколько отсрочит грядущие проблемы — общее сальдо внешнего счета, возможно, на какой-то период даже станет положительным, но конечный результат будет намного худшим.

Этой теме мы в дальнейшем посвятим отдельный материал, а сейчас лишь констатируем: к сожалению, проведение экономических реформ, декларируемых в качестве главного приоритета украинских властей, неизбежно законсервирует сегодняшнюю ущербную экономическую систему. И приведет, скорее всего, к результатам, противоположным заявленным, — вплоть до окончательной экономической катастрофы и распада государства. Такой финал был бы в общем-то закономерным: если судно плывет по течению, отдавшись на волю волн, то плавание рано или поздно закончится на мели или на скалах.

Сверяем часы по “2000”

Объективности ради отметим, что нынешней власти нельзя отказать в реализации некоторых элементов антикризисной политики, в частности довольно эффективно была снижена стоимость обслуживания госзаимствований. Однако этого явно недостаточно для выхода из кризиса. И для многих уже очевидно, что страна движется “не туда”.

По здравом размышлении руководство страны должно было бы денно и нощно работать над сокращением торгового дефицита, оптимизацией структуры внешнего долга, активно бороться с ростом краткосрочной задолженности... Но на практике действий в этих направлениях не наблюдается — в верхах лишь проявляют определенное беспокойство по соответствующим поводам да сетуют на “тяжелое наследство правительства Юлии Тимошенко”.

Похоже, кризис — “черный ящик” и для теперешних руководителей, как и для их предшественников. По действиям властей отчетливо видно: нет у них адекватного понимания ни причин кризиса, ни его движущих сил. Соответственно отсутствует и реалистичная антикризисная стратегия. Хотя для разработки такой стратегии особой гениальности не требуется — просто нужно исходить из подлинного национального прагматизма. Что подразумевает не выклянчивание новых кредитов, а реальное оздоровление экономики: прежде всего выравнивание торгового баланса, уменьшение зависимости от внешних кредитов, снижение уровня долларизации и — главное — улучшение структуры отечественной экономики. Путь непростой, но другого у нас нет.

Еще два года назад “2000” предлагали — в тезисной форме — соответствующую антикризисную стратегию (см. “Момент истины” // № 52(444), 26.12.08—1.01.09). Ее суть в том, что следует отказаться от губительного увеличения внешнего долга, а для этого необходимо устранить первопричину — негативный торговый баланс.

Внешнеторговый дефицит можно компенсировать двумя путями: увеличением экспорта или сокращением импорта. Очевидно, что первый вариант быстро реализовать не удастся, а с приходом очередной волны мирового кризиса украинский экспорт, скорее всего, даже сократится. Поэтому выравнивать торговый баланс надлежит за счет минимизации некритичного импорта: ввозные таможенные пошлины должны быть значительны на дорогостоящие товары, без которых страна пару лет способна обойтись (автомобили, бытовая электроника, мобильные устройства и т. п.). Нужно также минимизировать импорт всего, что могут в достаточных количествах производить отечественные предприятия.

Такая политика наверняка вызовет немало протестов, на которые можно ответить цитатой из той же публикации двухгодичной давности: “или Украина на год-два закрывает свой рынок и получает шанс избежать дефолта, или вся страна не просто переселяется в ситуацию 1993 г., но готовится к экономическому коллапсу и дезинтеграции”.

В качестве второй важной антикризисной меры был предложен переход на национальные валюты во внешнеторговых расчетах для уменьшения уровня долларизации экономики и снижения валютных рисков. Это означает прежде всего полный отказ от расчетов в долларах в торговле со странами СНГ и Китаем. Время доказало правильность этой рекомендации — сегодня многие страны мира именно в отказе от использования американской валюты во внешней торговле усматривают возможность избежать ухудшения финансовой ситуации, связанного с валютными рисками. Список государств, активно внедряющих национальные денежные единицы в двусторонней торговле, довольно значителен: от стран Латинской Америки до России, Китая и Беларуси.

И этот процесс уже имеет практическое воплощение. Как сообщило 14 апреля информагентство “Интерфакс”, странами БРИКС — Бразилией, Россией, Индией, Китаем и Южно-Африканской Республикой — подписан меморандум о взаимном кредитовании в национальных валютах (interfax.ru). Речь идет об открытии кредитных линий между банками названных стран, с тем чтобы обеспечить использование национальных валют в торговле меж ними.

У нас тоже заговорили об аналогичных шагах, в частности о переходе на рубли в торговых отношениях с РФ, но такая инициатива в значительной степени исходит от российской стороны, процесс движется вяло, а некоторые национально озабоченные экономисты даже расценивают подобные почины как проявление “имперских амбиций”. И невдомек им, что уход Украины от долларовых расчетов во внешней торговле со странами СНГ пойдет на пользу прежде всего ей самой: ведь это позволит нам сократить потребность в американской валюте, направив высвободившиеся средства на облегчение долгового бремени и минимизировав таким образом риски девальвации гривни.

Не будем перегружать статью перечислением всех необходимых антикризисных мер. Тем более что в “2000” регулярно публикуются мнения авторитетных экспертов, политиков, экономистов, да и просто неравнодушных, грамотных людей о путях спасения нашей страны, так что постоянные читатели еженедельника ориентируются в данном вопросе.

А отсылка к публикации прошлых лет призвана, в частности, проиллюстрировать наблюдаемую нынче досадную преемственность в отношении многих элементов “оранжевого курса”. Что ж, в 2008-м нас никто не услышал. Услышит ли нас власть сегодня — и мы вырвемся из “долговой ловушки”? Или же стоит готовиться к худшему: ждать очередного дефолта, запасаясь солью, спичками, крупами, мукой и тушенкой на черный день? Надеясь на первое, лично я, увы, склоняюсь ко второму.

Хотя... может, просто размер жалованья не позволяет быть оптимистом?..

От редакции

Не во всем разделяя пессимизм нашего автора, мы считаем затронутую тему крайне важной. И обязательно продолжим ее обсуждение, предоставив страницы еженедельника для дальнейшей дискуссии о путях выхода Украины из кризиса.

Валентин ИНГУЛЬСКИЙ