Не весь бизнес в Украине работает прозрачно, не все дома построены одинаково. На что тратить деньги и как объективно оценить ущерб от войны

Чтобы реализовать “План Маршалла” для Украины, нужно ответить на три вопроса:

Фонд по оценке ущерба

Первое, что нужно сделать в Украине, — провести оценку ущерба, нанесенного стране, и создать фонд, который бы оплачивал работу профессиональных оценщиков из европейских страховых или отдельных больших сюрвейерских компаний.

В Украине практически отсутствует страхование недвижимости, поэтому нет объективной оценки стоимости жилья и бизнеса.

Вероятно, гранта в $100 млн будет достаточно, чтобы оплатить оценку ущерба по всей стране в электронном формате с верификацией и проверкой аудита независимыми специалистами, которые репутацией ответят за результат. 

Но есть и другой путь — чисто украинский. Уже сейчас есть информация, что одно министерство считает все квадратные метры в пострадавших городах и умножает их на $2500, называя это средними затратами на строительство жилой недвижимости в Украине. В Кабмине планируют показать эту цифру в Евросоюзе и попросить финансирование, которое “мы сами потом и освоим”.

Как оценить ущерб, нанесенный бизнесам

Часть цехов и офисов украинских компаний пострадали от ракетных и артиллерийских ударов, у многих сгорели склады. Проблема в том, что малый и средний бизнес в Украине в основном непрозрачный и не может доказать, сколько стоили его активы. Поэтому оценку сделать практически невозможно, а бизнес восстановить надо.

Вот рецепт. Несколько профессиональных банков страны назначаются “банками плана Маршалла”. Владелец пострадавшего бизнеса идет в такой банк, приносит свой бизнес-план. Если банк считает план хорошим, он его кредитует, например, на 10 лет. 

При этом банк дает только 30% суммы, остальное выделяет Фонд восстановления бизнеса. Как вариант, на первые три года проценты за сумму кредита покрывает фонд. Банк получает рыночные проценты, но если бизнес разорился, теряет свои 30%. Фонд теряет остальные 70%. У банка есть заинтересованность не потерять свое и есть умение правильно оценить риски. Так можно закрыть вопрос с суммами до $30 млн. Все, что свыше, несет для банков серьезный риск.

На крупные проекты можно выпускать облигации, также покрывающие только 30% проекта (остальное даст Фонд). Но пока в Украине нет инвестора под такие инструменты, поэтому сначала придется рассчитывать на иностранцев. 

Часть проектов можно делать на основе Private Equity, когда несколько профессиональных инвесторов объединяют деньги и строят проект, чтобы потом его выгодно окупить. Если бизнес “прогорит”, инвесторы и фонд потеряют деньги. Поэтому они будут серьезно думать, перед тем как вкладываться. 

Здесь есть два препятствия: судебная система, которая может не позволить защитить права таких инвесторов, и зарегулированность бизнеса. Без отмены регулирований может получиться так, что частные инвесторы не смогут строить и зарабатывать деньги на проектах инфраструктуры.

Что делать с больницами, театрами, школами

Ответ на первый взгляд простой: их надо заново строить там, где они разрушены. Но это решение не будет оптимальным. 

Когда, например, Мариуполь будет освобожден, вряд ли там захотят жить все его бывшие жители. Слишком свежи будут травмы военного времени и ужасные воспоминания. Если туда вернется, например, половина жителей, надо ли там восстанавливать все школы и больницы? 

К тому же часть украинцев, уехавших в Европу, не вернутся.

Что делать с заводами

Отдельный важный вопрос про огромные заводы. “Азовсталь” и “Завод Ильича” — уже разрушены. 

Надо ли восстанавливать старые советские неэффективные предприятия, которые занимают огромную территорию и работают в основном по старым технологиям? Было бы идеально, например, не восстанавливать энергетику и металлургию, а сделать ее по новым “зеленым” стандартам. Но в Украине пока так делать не умеют.

К тому же, учитывая кто владеет этими заводами, давление на власть будет огромное: “Просто дайте нам $3 млрд, и мы снова построим эту махину”

Владельцы этих предприятий — профессиональные инвесторы. Такие люди должны страховать свою производственную недвижимость. Поэтому из средств фонда нужно выплатить им такую страховку (возможно также 30% суммы дать кредитом) и обязать потратить деньги на новый завод похожего профиля в Украине. 

Как может работать система фондов

Восстанавливая жилье в Украине, неправильно создавать один фонд на всю страну. В каждой области должен быть свой фонд, ими будут управлять разные люди. Эти фонды будут работать на принципах честной конкуренции и за счет этого будут более эффективными. 

Можно использовать секторальный подход. Один фонд будет использоваться только для аэропортов, другой — для электростанций и передачи энергии, еще один — для восстановления морского порта в Мариуполе. В каждом таком фонде можно собрать лучшую экспертизу по проектам. 

Фонд военного страхования

В Украине необходимо создать систему страховки бизнеса от потерь во время войны. В стандартной страховке это форс-мажор, и убытки не возмещаются. Такую систему не в состоянии создать даже большие частные страховые компании, поэтому они должны страховать бизнесы в Украине от обычных рисков, а специальный фонд военного риска (созданный на деньги доноров) должен автоматически добавлять страховку от военного ущерба — за разумные деньги. 

Если (и когда) Украина станет “Израилем”, с современной армией и крутой ПВО, страховка станет дешевой, и ею смогут заняться и частные компании. Но без работы такого фонда вначале не стоит и думать о восстановлении промышленности и инфраструктуры за приватные деньги. Фонд может привлекать $20—30 млрд на постоянной основе.

А пока снова нужно подумать вот над таким вопросом: “Как сделать так, чтобы иностранный инвестор захотел построить новый завод под Харьковом?” Если мы не найдем ответа на этот вопрос, то восстановления страны не будет. Не было случаев “экономического чуда” без роста промышленного производства!

Вопрос к читателям

Представьте, что вы — Украина. Война еще идет, ущерб, нанесенный инфраструктуре и бизнесу, трудно оценить. У вас есть два варианта.

1. Настаивать на огромных цифрах ущерба, около $600—800 млрд (ВВП Украины примерно $150 млрд). С надеждой, что партнеры в Европе и США не будут спрашивать: “Возможно ли, чтобы в стране за два месяца войны на 20% территории было разрушено все, созданное за четыре-пять лет?”.

2. Давать более реалистичные цифры потерь. Понимая, что, скорее всего, после войны эти цифры проверят, и может выясниться, что они сильно преувеличены. Это подорвет совместную работу с Западом по восстановлению страны. 

Я считаю, что и первая, и вторая опция имеют свои минусы и плюсы. А вы?

Пётр ЧЕРНЫШОВ