Мастер-класс от старого вампира. Почему снятие Протасевича с рейса Ryanair — победа Лукашенко

Когда пыль и эмоциональный всплеск, вызванные операцией белорусских спецслужб, улягутся — а это случится довольно скоро — перед нами предстанет картина обновленного расклада сил, как в Белоруссии, так и вокруг нее. Расклад интересный, многообещающий для умного игрока, хотя команды, стоящей сегодня у власти в Украине, это, вероятно, не коснется.

Здесь и далее я буду вполне сознательно использовать название “Белоруссия” взамен принятой в последнее время “Беларуси” и производные от него. То, что происходит сейчас у наших соседей, вполне оправдывает возврат к советской орфографии. Скажу больше: оборот “в Украине”, ставший маркером нашей независимости и свободы, тоже имеет приличный шанс следом за “Беларусью” превратиться в… Но это отдельная тема, не будем отвлекаться.

Собственно, посадка

Итак, что мы видим, отбросив эмоции? Первое, и главное: действия белорусской стороны были законны — и по формальному праву, и по прецеденту. Превозмогая естественное и вполне справедливое возмущение, разберемся. Анонимный звонок о заложенной бомбе белорусские диспетчеры получали? Даже не сомневайтесь, и запись звонка предоставят. Уже возбуждено уголовное дело в связи с ложным сообщением о минировании. Возможно, в качестве вишенки на торте, будет обнаружен и звонивший — хотя, конечно, это уже очень толстый троллинг. Но Лукашенко может позволить себе чуточку пошалить — не все ж ему быть смертельно серьезным.

Что обязаны сделать диспетчеры, получив такой звонок? Сажать самолет, находящийся в их зоне ответственности, безо всяких вариантов! Счет идет на минуты: если самолет еще не взорвался, то, возможно, бомба должна сработать при посадке или на подходе к Вильнюсу. А возможно, у нее просто не сработал взрыватель — но он может сработать в любой момент. Словом, если исходить из того, что сообщение о бомбе может быть правдивым — а диспетчеры обязаны исходить из этого, их право приказать экипажу идти на посадку прописано во всех инструкциях и международных соглашениях о воздушном движении. Истребитель, поднятый для сопровождения рейса, — также нередкая в подобных случаях предосторожность. А вдруг у них там рванет, но самолет не рухнет, а останется без связи или вообще без электроники? В этом случае пилот сопровождающего истребителя сможет доводить до пилотов рейса необходимую информацию, к примеру, покачивая крыльями своего аппарата, или жестикулируя из кабины. Такая подстраховка уместна — ведь жизни людей прежде всего. Ну, а то, что среди пассажиров, высаженных для досмотра — что тоже логично, случайно оказался человек, которого разыскивают в Белоруссии, так мало ли какие бывают совпадения? Арестовали его, кстати, не в самолете, а на белорусской территории. В чем проблемы?

Мог ли Протасевич поупираться и отказаться выходить из салона? В принципе, мог, добавив пару перчинок в скандал, поскольку насильственное извлечение его из самолета в том случае, если бы экипаж был против этого, создало бы ситуацию, юридически допускающую двойное истолкование. Но, во-первых, 99 шансов из ста, что экипаж не стал бы нарываться на неприятности. Во-вторых, если ситуацию можно было бы постфактум толковать двояко юридически, то пара ребер, сломанных немедленно, при скоростном спуске с трапа — штука однозначная, и в условиях СИЗО, где медицинская помощь отсутствует как опция, крайне неприятная. И бывший главред NEXTA — а Роман Протасевич ушёл с этой должности ещё осенью 2020 года, принял разумное в данной ситуации решение — не сопротивляться.

Таким образом, с формальной юридической точки зрения Лукашенко предъявить нечего. Да, все понимают, что и звонок, и посадка, и информация о том, что Протасевич летит именно этим рейсом, были деталями операции КГБ РБ по его захвату. Но понимать — не значит доказать.

Что касается прецедентной практики, то позиции Лукашенко здесь вообще непробиваемы. Давайте вспомним, что нечто подобное собиралась проделать и Украина, посадив в Киеве рейс, вылетевший из Минска, и захватив группу вагнеровцев. И прецедент возврата в Киев в 2016 году самолета “БелАвиа” — государственной, между прочим, компании, а не безродного лоукостера, чтобы снять с рейса антимайдановца Армена Мартиросяна, тоже был. Кстати, Мартиросяна почти сразу, без шума, отпустили, как будто его вернули за забытым пакетом с украинскими гостинцами, который он должен был кому-то передать в Москве.

Можно вспомнить и о посадке в Австрии в 2013 году самолета президента Боливии — опять же, не лоукостера, а дипломатического транспорта. Напомню, самолет посадили после того, как Франция и Португалия внезапно отозвали разрешение на использование своего воздушного пространства, заподозрив, что Эво Моралес вздумал вывезти своим личным бортом объявленного США в международный розыск экс-сотрудника АНБ и источника WikiLeaks Эдварда Сноудена, выдачи которого требовали США. Причем власти Австрии самолет обыскали, наплевав на международное права. Можно припомнить еще с десяток-другой менее известных, но по смыслу вполне аналогичных случаев, на фоне которых действия белорусов выглядят безукоризненно корректными.

Конечно, это не помешало поднять громкий скандал. Возможно, против Белоруссии и лично против Лукашенко введут и какие-то санкции. Но с юридической стороны такие санкции будут абсолютно незаконны.

Почему именно Протасевич?

Версию о случайности отбросим сразу. Ясно, что Протасевича целенаправленно вели, а, значит, нужен был именно он. И, по-видимому, очень нужен, поскольку для такой операции требуются серьезные ресурсы. Что же такого ценного в экс-главреде NEXTA?

Информация, которой он владеет, разумеется! Например, о том, кто реально финансировал NEXTA, когда из музыкального проекта Степана Путило на YouTube она внезапно стала “приобретать признаки оппозиционного медиа”, в виде “расследований о злоупотреблениях власти” и критических материалов о белорусских реалиях. Такие признаки всегда требуют вложения средств, и немалых, а “журналистские расследования”, если речь не идет об анализе открытой информации доступной в Сети, почти в 100% случаев являются сливами спецслужб. И вот эти вопросы: кто давал деньги и кто сливал информацию, притом, в самое горячее время, когда протесты не пошли еще на спад, Протасевичу сейчас и задают.

Чтобы было понятнее: нельзя исключить вероятности, что информационное сопровождение протестов, равно как и руководство ими было почти сразу перехвачено ГРУ ГШ РФ, которое и раскачало ситуацию, дабы покошмарить Лукашенко, ставшего слишком независимым. Подробный анализ возможных связей между оппозиционерами и каждой из трех конкурирующих российских спецслужб — ГРУ, СВР и ФСБ, люто подставляющих друг друга, тема большая и тоже очень отдельная. Если совсем коротко: прямых доказательств нет и не может быть, и не факт, что тут помогло бы и открытие архивов. Но фактов, которые могут быть истолкованы как косвенные доказательства таких контактов, — выше крыши. На основании такого массива косвенных улик любой суд вынес бы вердикт “виновен”. И ТГ-канал, и самого же Протасевича могли использовать втемную, но он мог сотрудничать с россиянами и сознательно, с самого начала, или с какого-то момента. Это уже маловажные детали. В любом случае ему известна масса интересных фактов, да и просто слухов об источниках финансировании NEXTA. Сейчас он их вспоминает, и вспомнит все до единого, поскольку, увы, мнемонисты из КГБ — в некотором смысле очень талантливые ребята. Этот массив информации позволит Лукашенко уточнить позиции разных башен Кремля, что жизненно важно для выживания и режима Лукашенко, и его лично.

Второй массив информации — официальные показания Протасевича, которые ему напишут и заставят вызубрить так, чтобы отскакивало от зубов, которые, с учетом публичности предстоящего процесса, ему пока что сохранят. Это создаст воронку, в которую, как в ловушку муравьиного льва, можно будет ловить белорусских оппозиционеров — не всех подряд, конечно, а, так, по мере надобности.

Когда Протасевич будет выжат досуха, выступит на с разоблачениями суде, публично раскается, а затем, уже находясь под приговором, будет дожат, встанет вопрос о его дальнейшей судьбе. Едва ли его казнят или даже посадят на реальные 15 лет. История вышла слишком громкая, чтобы Лукашенко упустил возможность продемонстрировать “человеческое лицо” и шанс потороговаться.

Скорее всего, раскаявшемуся Протасевичу влепят 15 лет (смертная казнь тут будет явным перебором), после чего, “из гуманных соображений”, уступая многочисленным просьбам общественных и правительственных организаций, и, разумеется, при мягком посредничестве России, обменяют на кого-нибудь из сидельцев на Западе. На Виктора Бута — вряд ли, не тот калибр, а на Константина Ярошенко — вполне может быть. Того за 11 лет тоже выжали, и удерживать его американцам смысла нет, а попиариться на “спасении жизни человека” и Россия, и США будут совсем не прочь. Освобожденный же Протасевич присоединится к созвездию белорусских оппозиционеров в ЕС, противостоящих минскому диктатору. Не исключено, что и к сети российской агентуры в их рядах, но это совершенно не обязательно. 

Чудесное спасение Протасевича позволит задвинуть в тень неудобную для всех — для Лукашенко, для пророссийской “оппозиции режиму” и даже для Запада, которому не нужен вышедший из-под контроля конфликт с Минском, тему неспасенных рядовых участников протестов: забитых до смерти, пропавших без вести и умерших в тюрьме. Если качать эту тему всерьез, то и меры к Лукашенко надо принимать очень серьезные. Но ничего серьезного ни ЕС, ни США предпринять не могут: нет механизмов, да и невыгодно коммерчески. А, значит, тему лучше смягчить и замести под ковер.

В принципе, это все, что можно сказать сегодня о Протасевиче и о его дальнейшей судьбе. Случайности — да, возможны, вплоть до гибели в СИЗО. Возможны и дополнительные детали сценария, вроде судьбы Софии Сапеги, девушки Протасевича, гражданки РФ, студентки магистратуры Европейского государственного университета (ЕГУ) в Вильнюсе по программе “Международное право и право Европейского союза”, которую сняли с рейса вместе с ним. Но общая картина понятна, что называется, до нуля.

Протасевича, если его использовали втемную, по-человечески жаль: ситуация, в которую он попал, чертовски скверная. Но пока есть весьма отличные от нуля шансы, что для него эта история окончится не слишком печально.

Реакции и озабоченности

Это самое интересное. С точки зрения формально-юридической Лукашенко в этой истории чист, аки ангел, но информационное пространство полнится призывами к наказанию. Наказать — это запросто, и уже есть идеи, за что: например, за то, что пилот белорусского “мига”, якобы, угрожал сбить лайнер в случае неповиновения — но это еще надо подтвердить. К слову, даже если угрожал в ответ на попытки неподчинения белорусским диспетчерам в зоне их ответственности, то все равно действовал законно. Хотя едва ли в таких угрозах была необходимость.

Иными словами, любые санкции против Лукашенко лично и против официального Минска в этой ситуации расшатают и без того ветхое международное право еще сильнее, на радость всем диктаторам мира. Впрочем, не только диктаторам. Современные демократические лидеры давно и с завистью смотрят на Путина, на Си Цзиньпина, на Лукашенко, и даже на Кима. Они тоже так хотят, а если и не так роскошно, то хотят хотя бы урезать изрядно надоевшие всем уважаемым людям права и свободы, мешающие экономически выгодной Realpolitik.

Отлично, пусть Лукашенко подвергнут санкциям — и даже сумеют как-то, пусть и криво, обосновать их правомочность. Но каким именно? Станут облетать РБ стороной? У белорусского диктатора это вызовет только смешок: да так вам и надо! Тратьте теперь ресурсы, время и горючее — это вам ответка за ваши гадости в мой адрес. Закроют все рейсы в Минск? Очень сомнительно, коммерческие интересы перевесят. Если и закроют часть рейсов — не беда, организуют транзит через Россию — через тот же Калининград. И даже “БелАвиа”, если надо, преобразуют в формально частную компанию. Делов-то…

Перестанут торговать с Белоруссией? Ага, вот сейчас и перестанут. В очередной раз выразят озабоченность и обзовут Лукашенко “самопровозглашенным президентом”? Ему на это плевать. С высоты его 27 лет у власти такие обзывальщики — просто пигмеи. Так вампир, возрастом лет в 600-700, мог бы снисходительно посматривать на суетящихся людишек.

Теперь о плюсах. Для Лукашенко они очевидны. Во-первых, в противостоянии с оппозицией — неважно уже, кому подконтрольной, но ему все равно неприятной, он, как пушкинский дядя, уважать себя заставил. Каждый из оппозиционеров сейчас прикинет ситуацию к себе — и многие внесут коррективы в свои высказывания и писания, став вести себя аккуратнее. Это и будет ситуация, когда дядя “самых честных правил”.

Во-вторых, Лукашенко дал пас Москве, заодно прояснив тонкие моменты в отношениях с отдельными российскими ведомствами. Тонкие моменты положат пока в папочку — и достанут в положенный час, а сейчас Москва, отыгрывая свой пас, продемонстрирует способность смягчать крутой нрав и укрощать праведный гнев батьки, не без выгоды, естественно, для себя. 

В качестве бонуса Лукашенко, возможно, получит некоторые дополнительные барьеры в сообщении между Белоруссией и ЕС, которые будут ему только на руку.

Кто и как отпиарится на этой истории — вопрос не особенно интересный. Все, кому положено, уже отрабатывают свои номера на публику, осуждая, выражая озабоченность, или, напротив, поддерживая минские власти. Единственное, что здесь интересно — это реакция Украины.

Разумной реакцией было сдержанное миролюбие, призыв к гуманному отношению к Роману Протасевичу и мягкое предложение посредничества в примирении минских властей и зарубежной оппозиции. Объективно Украине очень выгодны ровные — без заискивания и провокаций, но с готовностью ответить на удар — отношения с Минском, а Лукашенко выгодна украинская лазейка из удушающих российских объятий. Более того, если бы нынешняя команда была способна на разумную политику в украинских интересах, то подобный курс в отношении Минска был бы взят еще год назад. Но разумная политика — это не шоу, а значит, не та область, в которой сильна команда Владимира Зеленского. Так что, вероятнее всего, Украина влезет в возникшую свару на общей волне, без всякого просчета возможных выгод и негативных эффектов, просто по принципу “все заорали — и мы орем”.

Между тем, в толпе “всех”, поднявших сейчас общий крик, нет никакого “мы”, а есть только множество “я”. Практически все, кто высказался с осуждением Лукашенко — или, напротив, в его поддержку — явно отрабатывают собственные, легко просчитываемые интересы. Очень жаль, что Украина, по всей вероятности, не войдет в число этих эгоистичных прагматиков-индивидуалистов.