Карьерные катализаторы или “осколочная бомба”?

Более месяца назад в Укргазбанк и банк “Киев” были назначены новые руководители, получившие задачу превратить эти “чемоданы без ручек” в эффективно работающие банковские структуры. За этот период не только кардинально обновились составы правлений, но и практически определилась дальнейшая судьба учреждений — Национальный банк и Министерство финансов близки к согласованию ключевых пунктов стратегий их будущей деятельности. При этом логика происходящего свидетельствует, что центр принятия принципиальных решений в отношении национализированных финучреждений переехал на ул. Институтскую, хотя управлять ими от лица государства формально уполномочены на Грушевского.

Главный вопрос, который остается открытым, — будут ли стратегии, определенные для “Укргаза” и “Киева”, эффективными?

О том, что Укргазбанк, скорее всего, останется универсальным, не переквалифицируясь в специализированное учреждение, источники в его правлении сообщали еще месяц назад. Теперь фактически определилось и будущее “Киева” — он готовится к использованию в качестве специализированной структуры. Вероятнее всего, земельного ипотечного банка, о необходимости создания которого многократно заявляли не только чиновники Минагрополитики, но и президент Янукович. Таким образом, получило подтверждение предположение, что правительство и Нацбанк не дадут “Киеву”, получившему из бюджета в целом свыше 3,5 млрд. грн., исчезнуть с банковской “карты” страны (ранее обсуждался вариант слияния “Киева” с “Укргазом” и даже ликвидации).

За подготовкой новых стратегий для Укргазбанка и банка “Киев” стоит НБУ. О том, что вес Национального банка в принятии принципиальных решений по отношению к рекапитализированным банкам вырос кардинально, стало понятно сразу после смены их первых лиц. Тогда ZN.UA получило подтверждение сразу от нескольких источников на банковском рынке, что именно Сергей Арбузов, а не Федор Ярошенко, принимал принципиальное решение о назначении новых руководителей в эти банки. “Когда в ходе рассмотрения кандидатур у Ярошенко спросили, знает ли он Мамедова, тот ответил: „Познакомимся“, — рассказывает источник ZN.UA в Укргазбанке.

Хотя “на бумаге” Министерство финансов по-прежнему является главным ответчиком за судьбы этих банков, о чем ZN.UA официально заверила пресс-служба НБУ в ответ на наше обращение. На самом деле Минфин и Нацбанк делят ответственность за судьбы Укргазбанка, “Родовид Банка” и банка “Киев” уже два года, поскольку в июне 2009-го совместно принимали решения об их рекапитализации государством. Тем более что следить за состоянием своих подопечных — одна из ключевых функций банковского регулятора. При “старом режиме” (когда Кабмин возглавляла Тимошенко, а НБУ — Владимир Стельмах) “ведущим” в этом тандеме был Минфин, а Нацбанк, соответственно, “ведомым”.

Однако после того, как Сергей Арбузов в переговорах с МВФ и Всемирным банком взялся эти финучреждения реанимировать, переложив ответственность за их дальнейшую судьбу на свое ведомство, прежняя расстановка сил его уже не устраивала. В итоге вопрос, какой из двух органов будет больше влиять на работу рекапитализированных государством банков, был решен в пользу НБУ.

У Минфина практически не было шансов сохранить доминирующую роль в управлении национализированными банками. Вывод рекапитализированных учреждений из-под контроля налоговиков, которые на сегодняшний день заправляют в Минфине, и перевод их под “эгиду” НБУ поддерживали и на Банковой, и в Вашингтоне.

Руководство МВФ было настолько обеспокоено тем, что Укргазбанком управляет не имеющий опыта работы в банковских структурах Анатолий Брезвин, что даже сделало освобождение его от должности условием докапитализации банка. Цена вопроса — 4,3 млрд. грн. (на такую сумму по соглашению с Вашингтоном увеличивается уставный капитал Укргазбанка). Минфин и Нацбанк “уложились” в дедлайн, который Международный валютный фонд назначил на 1 июня, сменив руководителя банка 27 мая.

Правда, как отметил источник ZN.UA в Укргазбанке, Брезвина сняли бы и без замечаний МВФ. В администрации президента недовольны парой Азаров—Ярошенко, скорее по настоянию которых, нежели по собственной доброй воле бывший руководитель налоговой администрации получил руководящую должность в “Укргазе”. А то, что у экспертов валютного фонда сформировалась стойкая антипатия к прежде далекому от банковской тематики “прожженному” налоговику, сыграло только на руку недругам его патронов.

Формальные поводы тоже были. Когда Брезвин возглавил Укргазбанк (в начале июня прошлого года), объем резервов учреждения по обесцененным кредитам составлял 4,8 млрд. грн. (данные НБУ на 1 июля 2010 года). В последние месяцы его работы на должности председателя правления этот показатель оставался приблизительно на том же уровне — 5 млрд. грн. (на 1 апреля 2011 года). То есть улучшить качество портфеля финучреждения бывшему главе ГНАУ так и не удалось. К претензиям, которые предъявляют Брезвину, относится и раздувание менеджерского состава в лучших “традициях” налоговой: сейчас у председателя правления “Укргаза” восемь заместителей и два и.о. заместителя, должности пяти из которых появились в структуре уже при Азарове и Ярошенко.

Еще до ухода Брезвина акционеры Укргазбанка изменили состав наблюдательного совета. В нем наконец-то появились независимые директора — Алексей Крыхтин и Берн Клаус Глиманн. Эти назначения можно считать ответом Минфина на критику со стороны многих участников банковского сообщества, которые давно упрекают правительство в нежелании “разбавить” набсоветы национализированных банков признанными знатоками банковского дела, равноудаленными от правительства, Нацбанка и миноритарных акционеров (в Укргазбанке). Однако, ознакомившись с трудовыми биографиями независимых директоров Укргазбанка, можно смело называть их появление в наблюдательном органе “замыливанием глаз”. Речь шла о том, чтобы ввести в набсоветы представителей международных финансовых организаций или хотя бы авторитетных и действительно независимых банковских специалистов. Вряд ли такими качествами обладают дипломированный инженер (!) Глиманн (с марта 2007 года он работает в “Украинском фондовом холдинге” — малоизвестной структуре, занимающейся посредничеством на финансовых рынках и портфельным инвестированием) или председатель правления ООО “Фонд поддержки земельных реформ в Украине” Крыхтин.

Вопросов к профессиональным качествам возглавившего “Укргаз” вместо Анатолия Брезвина Сергея Мамедова у представителей МВФ возникнуть не должно. Он занимается банковским делом с 1996 года, с ноября 2003-го по август
2005-го был директором казначейства Укргазбанка, более года — председателем правления банка “Финансовая инициатива”. К числу наиболее известных отечественных банковских “спецов”, которые теоретически могли быть приглашены в Укргазбанк на ставшее вакантным после ухода Брезвина место (Игорь Францкевич или опальные Анатолий Гулей, Виктор Капустин), Мамедов, конечно, не относится. Но у нового главы “Укргаза” есть один очевидный “плюс”. Его банковская специализация — “казначей”, что на данном этапе очень важно для банка, одной из первоочередных задач менеджмента которого является эффективное управление активами и пассивами.

К выходцам из “касты” казначеев, которая всегда отличалась сплоченностью, принадлежит, кстати, и первый замглавы Нацбанка Юрий Колобов (в 2001—2008 годах он руководил казначейством Ощадбанка). По словам источника ZN.UA в Укргазбанке, именно по этой причине Колобов хорошо знает Мамедова и поддержал его кандидатуру при ее рассмотрении Сергеем Арбузовым.

Однако смущает тот факт, что г-н Мамедов как минимум до недавнего времени являлся соучредителем и одним из конечных бенефициаров другого банковского учреждения — банка “Глобус” (объем активов — 1,7 млрд. грн., 76-е место в рейтинге НБУ).

Андрея Грыцива, главу правления банка “Киев”, от увольнения не спасла даже показанная финучреждением в первом квартале прибыль в размере 3,8 млн. грн. Цифру эту источники ZN.UA ставят под сомнение, так как она, по их утверждению, могла быть получена в результате применения метода начисления вместо кассового метода расчета доходов и расходов банка. “В рамках действующей нормативно-правовой базы существует достаточно возможностей, чтобы приукрасить финансовую отчетность банка. Можно, например, договориться с проблемным должником о подписании или переподписании соглашения о реструктуризации его кредита. Заемщик платит какую-то сумму, делая вид, что возобновил обслуживание задолженности, а взамен получает пролонгацию кредита на несколько лет. Банк переводит кредит в более высокий класс, например из „Г“ („финансовое состояние заемщика неудовлетворительно“) в „В“ („финансовая деятельность удовлетворительна и требует более детального контроля“). Это позволяет расформировывать резервы и показывать якобы существующую прибыль. Для некоторых кредитов с той же целью могли, например, оформляться фиктивные закладные, которые тоже позволяли повысить класс кредита. Но, к сожалению, прибыль при этом появляется только на бумаге — реальный денежный поток остается отрицательным”, — рассказывает пожелавший остаться неназванным финансовый эксперт.

Однако даже если не поверить, что руководство “Киева” прибегло к каким-то манипуляциям для приукрашивания показателей банка (тем более что этим грешат и многие другие учреждения), найти повод к освобождению от должности Грыцива было несложно — план финансового оздоровления банка не выполнялся. Кроме того, многие наблюдатели сомневаются, что “ушедшее” с баланса банка при Грыциве очень привлекательное для инвесторов в недвижимость помещение отделения на ул. Сагайдачного, что на Подоле, было выгодной для “Киева” сделкой.

Грыцив, который был ставленником в банке Юрия Полунеева, уступил свое место Светлане Скосырской. Ранее г-жа Скосырская работала заместителем председателя правления Южкомбанка, собственником которого является известный в донецком регионе бизнесмен Руслан Цыплаков.

Новые руководители Укргазбанка и “Киева” уже перекроили составы правлений. Сергей Мамедов освободил от занимаемых должностей трех заместителей председателя правления, назначенных при Брезвине. Постов лишились Валерий Тишков, Павел Цируль и Виктор Дергун (последний долго без работы не сидел — его сразу назначили зампредседателя правления “Киева”). Своими замами Мамедов назначил Елену Дмитриеву, которая уже занимала эту должность в “Укргазе”, и Владимира Шаповала, входившего в менеджмент “Киева” (обмен кадрами между банками поставлен хорошо). Ранее в состав правления был введен бывший член набсовета “Укргаза” Сергей Москаленко. По информации ZN.UA, в ближайшее время членом правления будет избран Алексей Крыхтин, который сейчас входит в набсовет.

На этом “чистка” в банке не заканчивается. На 26 июля назначено собрание наблюдательного совета, в повестке дня которого — переизбрание всего состава органа. Говорят, что шансы на освобождение от должности Виктора Ивченко, который сейчас возглавляет набсовет, очень высоки.

Важный вопрос, об ответе на который можно только догадываться, зачем “чемоданы без ручки” подхватывал Сергей Арбузов? Ведь под давлением международных финансовых организаций он мог запросто избавиться от этой ноши, согласившись на ликвидацию учреждений и попутно свалив вину за их плачевное состояние на предшественников? Тем временем, чем дольше они остаются на плаву, тем большим пятном на репутации нынешнего главы НБУ будут их возможные будущие проблемы. Какие дивиденды, в том числе и политические, могли перевесить?

Понятно, что если удастся поднять “из руин” эти банки (в 2009 году их общий убыток составил 11,5 млрд. грн., агрегированный объем сформированных резервов под обесцененные кредиты — 9,9 млрд. грн.; в 2010-м финучреждениям удалось выйти в небольшую прибыль (до налогообложения) — 302 млн. грн., но объем резервов вырос до
12,2 млрд. грн.), то это достижение будет несомненной заслугой и плюсом для репутации молодого председателя НБУ.

Однако будут ли те рыночные ниши, на которые под его чутким руководством нацелились “Укргаз” и “Киев”, высокорентабельными? Особенно если банкам придется попутно решать “стратегические государственные задачи” путем заливания проблемных сфер экономики дешевыми и доступными кредитами? Смогут ли учреждения выйти на высокий уровень рентабельности на вложенный государством капитал, сумма которого уже перевалила за 9,3 млрд. грн. и будет увеличена еще на 7,3 млрд. грн. (4,3 млрд. грн. должен получить “Укргаз”, 3 млрд. грн., согласно последнему стресс-тесту, “Киев”)?

Доказательством того, что банковский регулятор, в отличие от Минфина, может успешно осуществлять контроль над рекапитализированными банками, стала бы выгодная продажа одного из этих финучреждений в будущем. О нахождении нового собственника для “Киева” речь пока не идет, учитывая его финансовое состояние (объем сформированных резервов под кредиты по итогам прошлого года — 4,2 млрд. грн., или 84% кредитного портфеля).

Перспективы Укргазбанка в этом плане значительно более предпочтительные. Для того чтобы существенно нарастить капитализацию банка, Мамедову развязали руки, позволив по максимуму использовать возможности как в розничном, так и в корпоративном секторах. В ритейле правление банка, которое было окончательно сформировано на прошлой неделе, намерено сделать упор на карточный бизнес. Такая идея имеет под собой неплохую почву. “Укргаз” — один из основных эмитентов платежных карт в Украине и располагает разветвленной сетью не только отделений, но и банкоматов и POS-терминалов.

Однако для повышения привлекательности Укргазбанка в глазах потенциальных инвесторов увеличения доли рынка мало. Собственнику и менеджменту придется серьезно поработать над повышением его транспарентности (хотя учреждение несколько лет назад и признавалось наиболее прозрачным в Украине).

В этом плане напрашивается сравнение “Укргаза” с другим госучреждением — Укрэксимбанком, у которого есть одно большое преимущество перед другими находящимися в госсобственности банковскими учреждениями. Будучи “частым гостем” на внешних рынках заимствований и регулярно проходя международный аудит, он является относительно открытой и понятной для инвесторов финансовой структурой. Чего нельзя сказать ни о Укргазбанке, ни о банке “Киев”, ни даже о втором стопроцентном госбанке — “Ощадном”.

Развивать “Киев” как универсальный банк правительство не захотело. Что, в общем-то, обоснованно с оглядкой на практически “мертвый” кредитный портфель и слабую (как территориально, так и технологически) филиальную сеть. Оптимальный выход, судя по мировой практике, — радикальная реорганизация и создание на его базе специализированного финучреждения. Но, увы, в украинских реалиях это может вылиться в банальную “накачку” активов банка дешевыми кредитами предприятиям, притянутым “на поводке” на обслуживание, со всеми вытекающими последствиями для качества его кредитного портфеля. Такой соблазн всегда остается и он очень велик.

Учитывая печальный опыт создания в Украине специализированных банков (агро-, ипотечных, банков развития и т.п.), эта затея выглядит сомнительной. И “Киев” и “Укргаз” уже пробовали пойти по этому пути, но в обоих случаях проект умирал в зародыше. На базе “Киева”, напомним, Кабмин Тимошенко пробовал создать почтовый банк, на базе Укргазбанка — финучреждение, обслуживающее предприятия нефтегазового комплекса (в первую очередь, НАК “Нафтогаз Украины”). Подобные идеи не иссякли — высокие чины заявляют о необходимости создать то банк развития, то туристический, то аграрный, то земельный ипотечный. Что ж, правительство рискует наступить на те же грабли в энный раз.

Обеспечив высокое качество активов и транспарентность подконтрольных правительству учреждений, в будущем, может быть, и удастся найти инвесторов, которые будут готовы заплатить за “Укргаз” (а со временем, возможно, и за “Киев”) сумму, которая покроет бюджетные взносы в их капитал.

Или, наоборот, если правительство так и не получит необходимой отдачи от перешедших под его контроль банков, и без того немалое число критиков действий власти по реанимации проблемных финучреждений вырастет на порядок. А осколки от взорвавшейся “бомбы” всеобщего недовольства заденут всех: от идеологов и разработчиков концепции рекапитализации (специалистов Всемирного банка, бывших менеджеров Минфина) до нынешнего руководства НБУ, которое решилось на их новую реанимацию.

Владимир ВЕРБЯНЫЙ