Дочь экс-премьера: “Есть надежда, что вся несправедливость скоро закончится”

Встречать Евгению Тимошенко со свидания с матерью приехали водитель и телохранитель. Они дежурили у стен Качановки в черной “Тойоте Камри” с тонированными стеклами задолго до того, как дочь экс-премьера появилась у ворот. Как только она вышла, телохранитель бросился навстречу — помочь дотащить до машины объемные сумки.

Евгения подошла к небольшой группе поддержки, состоящей из сторонников “Батьківщини” — 20 женщин, в основном пенсионерок, которые почти все время стоят здесь с портретами экс-премьера, плакатами “Юле — волю!” и букетами цветов.

— Мама видела по телевизору, как вы ее поздравляли с 8 Марта. Все нормально, — обратилась к встречающим Евгения Тимошенко, не зная, как реагировать на передаваемые ей цветы.

Кто-то даже сунул девушке в руки плитку шоколада.

— Спасибо, спасибо, но я уже ничего не смогу передать маме, — заверила Женя.

— Это вам! За терпение, — настаивали сторонники БЮТ. — А Карпачева была?

— Была, поддержала маму, — довольно лаконично ответила Евгения. — Мы все вместе пообщались, потому что до сих пор нам не разрешают передать вещи, которые нужны маме.

— Как там она? — громко воскликнул кто-то из сторонников Юлии Владимировны.

— Ничего, держится, сейчас настроение улучшилось. Позавчера пришли новости, что маме дали статус политзаключенной (речь, видимо, о заявлении вице-президента парламентской ассамблеи ОБСЕ Вальбурга Хабсбурга Дугласа, сделанном 8 марта, хотя никакого статуса это заявление само по себе не предусматривает. — Прим. авт.), поэтому если ее не выпустят, против Украины будут введены санкции. Посмотрим, что решит правительство... Есть надежда, что вся эта несправедливость скоро закончится, — обнадежила Тимошенко-младшая и спешно скрылась в машине, проигнорировав многочисленные камеры и вопросы журналистов.

На следующую длительную встречу с родными Юлия Тимошенко по закону может рассчитывать только через три месяца.

Надежда ШОСТАК