Дмитро Гриджук: У цьому році ми вперше вивозили золото за кордон

У 1998 році мер Києва Олександр Омельченко вирішив створити муніципальний банк. З цією метою КМДА увійшла в капітал невеликого на той момент банку “Згода”, створеного ще в 1993 році Міністерством оборони для фінансування роззброєння і розвитку військової інфраструктури. У тому ж 1998 році цей банк отримав нову назву — “Хрещатик”, і нову широку клієнтську базу — комунальні підприємства Києва, а з часом і мерії деяких інших міст.

У 2006 році з приходом до влади в Києві “кадрового” банкіра Леоніда Черновецького багато хто очікував, що місто позбудеться від акцій “Хрещатика”, а комунальники перекочують на обслуговування в підконтрольний меру “Правекс-Банк”. Але цього не сталося. Черновецький в 2008 волів позбутися власного банку, заробивши на цьому $ 750 млн, які заплатила йому італійська Intesa Sanpaolo.

Бажаючі придбати “Хрещатик” до кризи також були, але діючі власники не поспішали продавати банк. Зараз місту належить лише блокуючий пакет акцій, а контроль перебуває в розпорядженні київських олігархів середньої руки Василя Хмельницького та Андрія Іванова, які також є співвласниками меткомбінату “Запоріжсталь” і холдингу “Київська інвестиційна група”. У 2007 ходили розмови, що бізнесмени планували створити величезний банк, об'єднавши “Хрещатик” з Індустріалбанком і “Експрес-Банком”, які контролювалися іншою групою акціонерів “Запоріжсталі”. Однак цього так і не відбулося. Нібито їм не вдалося отримати на це згоду міської влади, які не хотіли втрачати свою частку в банку “Хрещатик”.

З приходом у КМДА нового керівника — Олександра Попова знову поповзли чутки про можливий продаж містом свого пакету акцій “Хрещатика”. Серед можливих інвесторів називався і російський Газпромбанк, і дуже впливові представники Партії регіонів. У березні цього року банк “Хрещатик” навіть був включений в проект програми приватизації комунального майна Києва на 2011-2012. Проте, вже у вересні Київрада виключила банк з цього списку. Про те, що відбувається в “Хрещатику” сьогодні, розповів голова правління банку Дмитро Гриджук.

- Когда в Москве сменилась городская власть, она отказалась работать с муниципальным “Банком Москвы”, у которого в итоге возникли большие проблемы. А после прихода в Киеве к власти новой команды у нее не возникало желания поменять банк?

— В разные периоды обсуждался вопрос, нужны ли муниципальные банки.

- Например, когда Черновецкий стал мэром, все думали, что денежные потоки города будут переведены в подконтрольный ему “Правэкс-Банк”.

— Мы в эти дискуссии никогда не вступали. Любой акционер сам вправе определить свою позицию в том или ином предприятии, в частности в банке. Мы со своей стороны как работали в рамках своей стратегии, так и работаем. Нам интересно работать с муниципалитетом, поскольку это одно из тех направлений, в котором мы хорошо разбираемся. У нас есть большой опыт и понимание специфики коммунального сектора.

- В этом году КГГА сначала включила в перечень объектов, подлежащих приватизации 25-ти процентный пакет акций банка “Хрещатик”, а потом город передумал продавать свою долю. Почему?

— Этот вопрос находится исключительно в компетенции акционеров. Они вправе распоряжаться акциями на свое усмотрение. Это вопрос не по адресу.

- Вы вообще не комментируете продажу банка?

— Нет.

- На данный момент банк продается или нет?

— Да, наши акционеры рассматривают разные предложения, которые сейчас появляются на рынке. Сегодня таких предложений, по крайней мере, несколько. С теми, кто хочет посмотреть банк детально, наши акционеры всегда готовы проводить переговоры и рассматривать предложения.

- На ваш взгляд, сейчас хорошее время для покупки банка?

— Учитывая нынешний кризис, сегодня не самое лучшее время для приобретения банков, как инструмента поддержки развития бизнеса. Банки не только в Украине, но и во всем мире требуют и внимания, и помощи. Мы видим во многих странах, какие предпринимаются мероприятия в этой связи. Все это подтверждает тезис, что сейчас не лучшее время для покупки банка.

- А для продажи?

— Скажем так, у каждого собственника банка есть своя стратегия, свои планы на развитие бизнеса. Поэтому сделки по покупке-продаже банков могут происходить в любое время. Но если смотреть с точки зрения экономики, время для продажи банка, как и для его покупки, на данный момент не самое благоприятное. До кризиса это было более актуально.

- Очевидно, что сейчас желающих продать банк в Украине гораздо больше, чем количество потенциальных покупателей. Сколько в таких условиях может стоить “стандартное” финучреждение?

— Естественно, при определении цены учитывается уровень проблем, которые существуют в банке. Что касается нашего банка, то его объективная оценка находится выше номинала.

- А именно?

— Мультипликатор составляет примерно 1,5.

- Откуда такие данные?

— Оценка складывается в процессе анализа показателей, которые соответствуют рыночным.

- Сколько стоят другие банки?

— Есть рынок. Анализ тех же показателей говорит о том, что есть много предложений о продаже украинских и банков с иностранным капиталом с мультипликатором 1,2-1,5 и даже 1,7. Исходя из рыночной конъюнктуры, можно судить о приблизительной стоимости продажи банка.

- По вашим оценкам, сколько сейчас вообще есть реальных покупателей на крупные и средние по размеру банки?

— Это дело случая. Нельзя сказать однозначно, что существуют некие отечественные или иностранные покупатели. Все происходит ситуативно. Тем не менее, спрос на банки существует, но он не очень активный.

- Как много банков с европейскими корнями сейчас выставлены на продажу?

— Относительно этого всю информацию мы получаем из рынка. Ни для кого не секрет, что сейчас продается и банк “Форум”, и некоторые другие крупные дочерние европейские банки. Вряд ли я смогу сказать что-то новое по этому поводу.

- Какой по размеру в вашем портфеле объем кредитов коммунальным предприятиям?

— Из года в год доля таких кредитов в нашем портфеле уменьшается. Потребность в таких кредитах постепенно падает. Кризис делает свое дело. Доля коммунальных предприятий в нашем портфеле составляет чуть больше 17%.

- Какую долю составляет в вашем портфеле задолженность города?

— Чуть больше 11%. Кредитная задолженность главного финансового управления КГГА составляет 450 млн грн. Это кредит, который мы предоставили городу с целью погашения задолженности за электроэнергию.

- Почему в вашем портфеле падает доля коммунальных предприятий?

— Они обслуживаются и в других банках.

- У вас была договоренность с городом о том, что вы обязаны в определенных объемах кредитовать коммунальщиков?

— Нет, никогда. Таких разговоров не было. Банк “Хрещатик” никогда монопольно не кредитовал коммунальный сектор. Если посмотреть историю отношений нашего и других банков с коммунальными предприятиями, то можно заметить, что эти предприятия обслуживаются примерно в 80-100 банках. Но крупные значимые проекты нами рассматривались практически всегда. Наверное, поэтому и доля их кредитов в нашем банке всегда была выше, чем у других.

- Почему же вы теряете долю коммунальщиков?

— Потому что за это время сам банк рос опережающими темпами.

- В коммунальном секторе города есть проекты, за кредитование которых кроме вас никто не рискует браться?

— Да, это специфика этих предприятий. Конечно, не все банки занимаются кредитованием коммунального сектора. Кроме того, изначально кредитование этого сектора было нашим предназначением. Поэтому мы активно изучали специфику работы с этими предприятиями, и с муниципалитетом в частности. В итоге мы имеем хороший опыт работы в этом направлении.

- По этим предприятиям есть невозвраты?

— За все время работы с коммунальными предприятиями у нас нет ни одного проблемного кредита. Есть прецеденты, связанные с пролонгацией или реструктуризацией, но это рабочие моменты, связанные с состоянием экономики в целом. Как правило, это зависит от специфики партнерства этих предприятий с другими организациями.

- Часто ли депутаты Киевсовета просят у вас кредиты для своего бизнеса?

— Не просят.

- Какие у вас планы по кредитованию дефицита городского бюджета?

— В принципе мы, как муниципальный банк, понимаем, что это наша стратегическая задача — работать по программам наших акционеров. Поэтому мы любые запросы киевской власти относительно финансирования различных проектов рассматриваем с точки зрения возможности их поддержания. В том случае, если мы такие проекты не можем поддерживать, исходя из своих экономических характеристик, то привлекаются и другие банки.

- Когда вам проще было работать — при Черновецком или при Попове? Изменилось ли отношение киевской власти к вашему банку?

— С властью всегда непросто работать. Власть есть власть. С ней мы всегда работаем очень деликатно и толерантно.

- Бывали случаи давления со стороны Киевсовета или горадминистрации с целью получения кредитов?

— Нет, не было никогда. Всегда мы находили разумное решение тех задач, которые стояли перед нами.

- Ваш банк активно кредитует не только киевскую власть, но и другие муниципалитеты. Насколько это вообще выгодно?

— С точки зрения экономических расчетов, это не является достаточно прибыльным для банка. Но это социально значимые проекты для общества. В принципе это малодоходные проекты, но они не являются убыточными. Поэтому мы работаем в данном направлении.

- Почему другие банки не так активны в этом секторе?

— Потому что на рынке есть много других проектов, которые могут приносить намного больше прибыли, поскольку стратегическая задача любого банка — это получение максимально возможной прибыли для своих акционеров.

- Как нынешний кризис ликвидности отразился на вашем банке?

— Самое главное это то, что мы не потеряли клиентскую базу. Особого негатива нет. Есть один негатив, который можно отметить — это уменьшение остатков на текущих счетах клиентов в связи с ухудшением условий ведения бизнеса.

- А насколько у вас сократилось кредитование экономики за последние 3-4 месяца?

— В это время мы работали также активно, как и всегда. Мы обслуживали своих клиентов в обычном режиме и по овердрафтам и по факторингу и по другим краткосрочным и даже долгосрочным кредитам. Конечно, в банковской практике исчезли случаи, когда банки переманивали клиентов возможностью кредитования. Темпы роста кредитования, безусловно, замедлились, но в нашем банке и в 2009, и в 2010 и даже в 2011гг наблюдался прирост кредитного портфеля. Уменьшения кредитного портфеля у нас не было никогда.

- Где вы берете деньги для кредитования?

— Привлекаем на рынке. В первую очередь — это привлечение денег физических и юридических лиц, это и выпуск корпоративных облигаций, и привлечение капитала. Сейчас у нас идет подписка на акции допэмиссии. Мы увеличили свой уставный капитал еще на 100 млн грн.

- Это плановое увеличение или оно связано со сменой собственников?

— Нет, это плановое.

- В последнее время появились банки, которые задерживают платежи клиентов, у вас есть подобные проблемы?

— Нет. Мы ни разу не задерживали платежи. Ни в кризисный период, ни сейчас. На самом деле на данный момент нет условий для потери ликвидности. Если подобные ситуации возникают на рынке, то проблема не в системе, а в том конкретном финучреждении, которое задерживает платежи.

- Многие банки сейчас вынуждены замораживать кредитование в гривне. Чем нынешний кризис ликвидности чреват для банковской системы в целом?

— Нет никакого кризиса ликвидности. Наблюдается некоторая высокая волатильность рынка в стоимости ресурсов. Просто некоторые банки сейчас хеджируют свои валютные риски. Но уже можно отметить стабилизацию. Ставки овернайт в последнее время опустились до уровня 2-3%. Остатки на корсчетах банков уже достигли 23 млрд грн. Разве это кризис ликвидности?

- Насколько при этом сократились лимиты на межбанке? Любой банк может привлечь деньги по такой низкой ставке?

— Нет, банки просто стали более разумно и трезво оценивать свои риски. Поэтому тактика поведения банков на (міжбанківському — ЕП) рынке очень отличается от той, которая была в предыдущие годы.

- И в чем отличие?

— Раньше банки более стремительно кредитовали, понимая, что деньги всегда можно будет привлечь на рынке по существующим ставкам. А сейчас каждый банк старается исходить не из рыночных соображений, а оценивая, насколько эта операция будет выгодной для банка в конечном итоге. Учитывая это, никто не рискует своей доходностью и ликвидностью. И это уменьшает возможности развития активных операций. Кроме этого кредитные риски сейчас оцениваются более тщательно и взвешенно, поскольку чрезмерная активность на рынке может привести к эффекту домино.

- Ваш банк всегда был активным игроком на межбанке. Насколько сократились ваши объемы кредитования за последние полгода?

— И полгода назад и год назад в условиях кризиса, естественно, мы лимиты пересмотрели. Мы их пересматриваем ежемесячно, исходя из рынка. Специфика нашего банка в том, что мы действительно активно работаем на межбанке еще и потому, что мы являемся одним из крупнейших клиринговых банков страны. У нас уже более 100 банков имеют корреспондентские счета в иностранной валюте.

- Все-таки ваши обороты по клирингу сократились, если сравнивать с тем, что было полгода назад?

— Полгода назад объем ДЕПО-операций у нас составлял в эквиваленте 400 млн грн и сейчас также.

- Это в день?

— Да.

- То есть у вас объем межбанка совсем не сократился?

— Нет.

- А по рынку вообще лимиты урезают?

— На рынке — да. Мы замечаем. Когда наступает даже небольшая нестабильность, начинается закрытие дверей в свою квартиру. Но это абсолютно закономерно.

- Правда, что на межбанке в последние пару лет образовался такой себе клуб по интересам — крупные банки кредитуют исключительно крупных, а мелкие могут рассчитывать на поддержку только своих небольших собратьев?

— Я бы так не сказал. Мы, например, работаем и с первой группой банков и со второй и с четвертой. Рынок существует, но конечно он ограничен.

- Сейчас есть на рынке банки, которые оказались в условиях бойкота со стороны коллег?

— Пока мне такие случаи не известны.

- А в прошлом были такие ситауции? Как вообще выглядит бойкот на межбанке?

— Я вам должен сказать, что мы никогда не были организаторами или соучастниками бойкота. Мы никого не бойкотируем, мы просто закрываем лимиты, если существуют повышенные риски, связанные с тем или иным банком.

- Что может стать поводом?

— Если, скажем, идет задержка исполнения обязательств. Например, возврат денег должен быть утром — до 12 часов утра. Если деньги не поступают до этого времени, тогда мы тщательно изучаем ситуацию, наводим справки. В итоге, если деньги вовремя не возвращаются, мы закрываем лимит и больше с этим банком не работаем.

- Укрпромбанк в свое время быстро отрезали от межбанка?

— У каждого банка были свои подходы в данном случае. Если говорить о нас, то мы в условиях кризиса закрывали лимиты на банки, где объем негативно классифицированных кредитов очень высокий, с такими банками мы работаем только по предоплате. То есть в виде операций своп. Таким образом, мы избегали рисков. Некоторые банки были одержимы высокими ставками на рынке. Например, на рынке средняя ставка составляет 7%, а банк предлагает 20%. В такой ситуации ты понимаешь, что это может быть выгодно, но получишь ли ты деньги обратно — это большой вопрос.

- Насколько сейчас тяжело разместить на рынке долларовый своп?

— Не сложно.

- Например, под $100 млн легко найти гривну?

— Это конечно большая сумма. Нужно потрудиться. Но в принципе возможно. Конечно, чем больше сумма, тем сложнее это сделать.

- А вам не кажется, что банковская система сейчас перенасыщена долларами?

— Я считаю, что долларизация нашей экономики в целом слишком высокая. А как это может не отразиться на банковской системе?

- Если взять типичный украинский банк и посмотреть на его баланс — какая в нем доля валюты клиентов и самого банка?

— Доля собственных валютных ресурсов банка не превышает 5% от регулятивного капитала банка, что соответствует лимиту открытой валютной позиции. Хотя следует отметить, что в этом году наблюдается тенденция к снижению валютной составляющей в пассивах банка. Например, в нашем банке в начале года этот показатель немного превышал 60%, сейчас он составляет чуть более 40%

- Недавно Минфин разместил валютные ОВГЗ. Вы считаете это привлекательные бумаги для банков?

— Конечно, это очень хороший инструмент для хеджирования валютных рисков.

- А вы участвовали в аукционе?

— Нет, еще не участвовали. Однако наши клиенты ими уже интересуются, и мы сегодня прорабатываем возможность покупки этих бумаг для них.

- Ваш банк получил статус первичного дилера по размещению валютных ОВГЗ. Что это значит?

— Таким образом, мы получили возможность покупать эти бумаги для клиентов без посредников.

- Кого вы рассчитываете больше кредитовать в следующем году — юрлиц или физлиц?

— Мы, как и в прошлые годы будем придерживаться соотношения в корпоративном и розничном кредитовании в пропорции 80 на 20. Особых изменений мы не планируем.

- А каким будет соотношение физиков и юриков в вашей пассивной базе?

— 50 на 50. Это абсолютно нормально и мы будем стремиться поддерживать именно такую пропорцию. Если макроэкономическая ситуация улучшиться, тогда мы ожидаем более активного притока средств корпоративных клиентов.

- Тем не менее, правительство уже понизило прогноз относительно темпов роста ВВП. Это значит, что банкам все же придется делать ставку на физиков?

— Да, и тут нет ничего удивительного. Тем не менее, заметны тенденции к росту объемов депозитов юрлиц. Например, в нашем банке объемы депозитов юрлиц в этом году возросли даже по сравнению с прошлыми годами. Это характеристика двоякая, поскольку эти деньги не обращаются в реальной экономике. Это сигнализирует о негативных моментах в той или иной отрасли экономики.

- А вы повышаете ставки по депозитам?

— Разумеется. Мы же должны быть в рынке.

- Какая у вас ставка по депозитам на 1 год?

— 18%. Но у нас есть и аукционные предложения для физлиц ― под 20% годовых на 20 месяцев.

- Под какие ставки вы кредитуете?

— Стараемся поддерживать ставки по ранее выданным кредитам. А по новым кредитам на сегодняшний день в гривне это, как правило, 25% годовых.

- Как вы думаете, ваши клиенты готовы брать кредиты под более высокий процент? Под 30% или 40%? На какой отметке кредитование забуксует?

— Вы знаете, некоторые клиенты готовы брать и под 30%, если у них безысходная ситуация. Но банк должен, конечно, разобраться — сможет ли клиент платить по такому кредиту? Это главный вопрос.

- Например, ваши клиенты, с которыми вы давно работаете в состоянии выдержать такие ставки?

— Когда рынок диктует ставки на уровне 30% и выше, тогда предприятия меняют свою экономику, уменьшают рентабельность, чтобы выдержать существующие ставки. Мы это проходили в прошлые годы, когда ставки достигали 50%, 60% и 100%.

- Вам не кажется, что высокие ставки в итоге могут спровоцировать рост цен и инфляцию?

— Нет, на первом этапе это, как правило, ведет к сокращению рентабельности бизнеса. Рост цен не всегда возможен. Например, цены на транспорт или хлеб не могут подниматься без соответствующего регулирования.

- Но не на все же виды товаров распространяется госрегулирование…

— Естественно, если у любого предпринимателя возникнет необходимость кредитоваться по более высоким ставкам, то это отразится и на цене его продукции.

- Предприятия, каких отраслей способны сейчас выдержать кредиты под 25-30%?

— Конечно, речь может идти только о краткосрочном кредитовании. Например, это могут быть различные трейдеры или производства, у которых рентабельность составляет свыше 15%, если они покрывают кредитами небольшую часть своего оборота.

- Бытует мнение, что для работы с муниципалитетами банк должен обязательно учитывать такое понятие как “откат”…

— Что это значит?

- Вам разве не приходилось сталкиваться с чиновниками, которые шантажируют банк, претендующий на заключение того или иного кредитного соглашения?

— К счастью, нет.

- А чем на ваш взгляд нынешние чиновники отличаются от представителей предыдущей команды?

— Знаете, каждому поколению присущи свои черты. И каждое поколение, как и каждая власть, считает себя более прогрессивным, чем их предшественники. Это было, есть и будет ― извечный вопрос отцов и детей. Других различий я не вижу.

- В этом году проблемная задолженность в вашем банке увеличилась?

— Да возросла, но не сильно. Если в прошлом году она составляла примерно 7,5% кредитного портфеля, то на данный момент — около 7,6%.

- Это просрочка свыше 90 дней?

— Да.

- А вы не занимались списанием проблемной задолженности по новым нормативам НБУ?

— Еще нет, но мы уже готовим материалы.

- На какую сумму?

— Порядка 5 млн грн.

- Кто из заемщиков в этом году хуже всех рассчитывался с банком?

— Разные сектора.

- Есть какая-то отрасль, которая создала банку больше всего проблем?

— Нет, у нас портфель достаточно диверсифицирован. Поэтому и проблемная задолженность распределялась по отраслям относительно равномерно.

- У вас не было клиентов, которые просили реструктуризацию по кредиту, так как их платежи в бюджет оказались выше запланированных?

— Мы с такими фактами пока не сталкивались.

- Ваш банк активно торгует банковскими металлами. Насколько это прибыльное для банка направление?

— Особой заоблачной доходности в этом сегменте не существует, но рентабельность этих операций очень хорошая.

- Сколько это в цифрах?

— Если сравнить — в прошлые году мы зарабатывали на банковских металлах около 300 тыс грн в месяц, а в этом году мы получали 700-800 тыс грн в месяц.

- Чистой прибыли?

— Да. Это конечно хороший результат. Кроме того, в этом году мы впервые вывозили золото за границу.

- Почему?

— Когда курс золота резко возрос, люди начали продавать метал. То количество, которое выкупил банк у физлиц, нельзя было разместить на рынке, поэтому мы вывозили его за границу и продавали на международных рынках.

- Люди продавали золото, чтобы зафиксировать прибыль или в связи с тяжелым финансовым положением?

— Фиксировали прибыль. Это был абсолютно правильный шаг.

Олексій КОМАХА, Сергій ЛЯМЕЦЬ