Человек недели: Дмитрий Медведев

Он велел вывести почти два десятка высокопоставленных особ из советов директоров госкомпаний, уволил два десятка генералов, обязал прокуратуру реагировать на статьи о коррупции и сообщать газете, что сделано, ввел крупные штрафы для слабо реагирующих на граждан чиновников и пообещал снова снизить социальный налог для бизнеса.

Такие меры не могут порадовать чиновников. Это удары по гражданской и силовой бюрократии. По отдельным функционерам и по привилегиям сословия в целом. Вряд ли эти новости приведут в восторг и большую часть электората. Реагирует ли прокуратура на статьи и кто там сидит в советах, послушному большинству до лампочки. Скорее его взволнует известие, что оброк на бизнес частично переложат на остальных — например, повысят цену на водку. А это для народа плохо, как справедливо заметил Владимир Путин. Угрожает суррогатоварением и другими напастями.

Политологи ищут разницу в словах участников тандема. Стоит ли искать по мелочам, если по-крупному Медведев провозглашает курс, противоположный тому, что проводился с 2000 г.? Под предлогом выстраивания вертикали власти накачивалась экономическая и административная мощь многомиллионного класса чиновников. Росли их ряды, привилегии, подконтрольные бизнесы, личные состояния. Росла их защищенность от посягательств извне. Под это затачивалась судебная, избирательная, информационная система.

Медведев не сносит 10-метровый забор, которым отгородился от общества главный класс. Но пытается пробить в заборе бреши. Зачем раздражать весь правящий класс? И главное, к чему такая спешка? Знает ли он уже, что у него остался всего год, и пытается закрепиться в истории как президент-реформатор? Или наоборот, получил сигнал, что не уходит, а значит, развязаны руки?

Правитель, который настроен рулить еще семь лет, особенно в России, не выстреливает реформами как из пулемета. И не рубит сук, на котором сидит. Поэтому первая версия кажется правдоподобнее. При условии, конечно, что это не просто заявления о намерениях.

Максим ГЛИКИН