Дело Гонгадзе. Крюк власти

“На меня где сядешь, там и слезешь. И я никогда не выполнял ничьих поручений... А если идти по логике, что кто-то пытается таким образом держать меня в подвешенном состоянии, так уже не для чего, все проблемы решены. Поэтому я здесь не вижу взаимосвязи”.

Это было в пятницу в эфире “Большой политики” на телеканале “Интер”. Владимир Литвин был возмущен предположением журналиста о том, что партия власти шантажирует его делом Георгия Гонгадзе.

Спикер выглядел уставшим. Несколько часов назад он прилетел из Литвы и идти на передачу не имел никакого желания. В течение последних двух дней он несколько раз отказывался от участия в эфире.

Но расписание спикера писали в другом месте. На Банковой об участии Владимира Литвина в “Большой политике” знали еще в среду. И не только знали — ведущему даже гарантировали его присутствие.

За несколько часов до вылета спикера из Литвы Генеральная прокуратур отменила постановление об отказе возбуждать уголовные дела в отношении Владимира Литвина, Леонида Кучмы, Леонида Деркача и Эдуарда Фере.

Глава парламента прибыл в Киев ближе к вечеру. Уставший и изможденный после зарубежной поездки Владимир Литвин стоял перед камерами и защищал новую власть: ее Конституцию, ее реформы, ее выборы и поражающие воображение законодательные инициативы....

Единственное, кого он не смог защитить в этот вечер, были он сам и его прошлое.

В деле Георгия Гонгадзе официально нарушено табу. Впервые за десять лет расследования Генеральная прокуратура косвенно признала возможную причастность к убийству журналиста экс-президента Леонида Кучмы и Владимира Литвина. И не просто признала, а пригрозила возбуждением уголовных дел в отношении высокопоставленных чиновников.

Но это только фасад. Игра за кулисами выглядит куда менее искренней. Случилось так, что в одном месте и в одно время пересеклись интересы власти и личные амбиции. Власти Виктора Януковича, амбиции Рената Кузьмина.

Первому нужен подконтрольный парламент, второму — кресло Генерального прокурора. Черную работу за Виктора Януковича выполняет администрация и точечные звонки с Банковой.

Интересы второго выполняют верные следователи. Ненадежные уходят сами. В минувшую пятницу рапорт об увольнении подал руководитель следственной по делу об убийстве Георгия Гонгадзе Александр Харченко. Его место занял новый следователь Владислав Грищенко.

Этого следователя называют преданным человеком Рената Кузьмина. Среди прокурорских работников Владислав Грищенко известен интригами против одного из бывших следователей по особо важным делам Виктора Сандыги.

В 2008 году Сандыга возбудил уголовное дело по факту взятки в отношении генерального директора “Макеевугля” Вадима Гераськина. Во время обыска в сейфе у Гераськина было найдено около полумиллиона евро, которые он, по его же словам, заработал в течение полугода.

Но как оказалось позже, господин Гераськин был близким товарищем Рената Кузмьина и бывшего мэра Макеевки Василия Джарты. После нескольких месяцев следствия и тщетных попыток закрыть уголовное дело, Виктора Сандыгу отстранили от следствия по обвинению...в краже мобильного телефона директора “Макеевугля”, который он сам же изъял во время обыска.

В результате скандала Сандыга покинул органы прокуратуры. А еще некоторое время спустя выяснилось, что дело против отставного следователя было сфабриковано и основывалось на ложных доказательствах

Теперь Владислав Грищенко возглавляет дело об убийстве Георгия Гонгадзе.

Смена руководства следственной группы произошла при очень странных обстоятельствах. По информации редакции, это была вторая попытка Александра Харченко оставить следствие. О первой “Украинская правда” сообщала 22 сентября. Как утверждают источники, на тот раз Харченко отговорил лично Генеральный прокурор Александр Медведько.

Второй раз Александр Харченко остановить не смогли или не захотели. За два месяца до окончания следствия по одному из самых громких дел в истории Украины руководитель следственной группы уволился по собственному желанию в связи с выходом на пенсию.

Но в канун увольнения руководителя следственной группы случилось еще одно событие. За четыре дня до этого, 4 октября, ГПУ отменила постановление Александра Харченко об отказе в возбуждении уголовных дел в отношении экс-президента Леонида Кучмы, спикера парламента Владимира Литвина, а также быших главы СБУ Леонида Деркача и руководителя аппарата МВД Эдуарда Фере.

В распоряжении “Украинской правды” оказалась копия этого постановления. Документ подписал лично Ренат Кузьмин. Формулировки, с которыми было отменено постановление Харченко, выглядят как пощечина всей следственной группе:

“Изучением дела установлено, что вопреки ст. 22 УПК Украины следователь не предпринял все предусмотренные законом меры для всестороннего полного объективного исследования обстоятельств совершения преступления, все возможные версии не проверил, всех причастных к убийству журналиста не установил.

В полной мере не исследован мотив совершения преступления Кравченко Ю. Ф., в полном объеме не проверена причастность к убийству Кучмы Л.Д., не дана надлежащая оценка его действиям относительно преступления в отношении Подольского А.И., не проверены в полном объеме альтернативные версии, в том числе о возможной причастности к преступлению иностранных спецслужб, не проведено других следственных действий, направленных на полное, всестороннее и объективное расследование.

Эти и другие обстоятельства делают невозможной передачу дела по обвинению Пукача А.П. и Кравченко Ю.Ф. в суд, а постановление об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении Кучмы Л.Д. и Литвина В.М., Деркача Л.В. и Фере Е.В., которое противоречит требованиям ст. 22 УПК Украины, подлежит отмене”.

На первый взгляд ситуация выглядит крайне банально: руководитель следствия Александр Харченко подал рапорт об увольнении, возмущенный оценкой своей работы и отменой постановления о возбуждении уголовных дел в отношении высокопоставленных чиновников.

Но это только видимость.

ТАЙНА АЛЕКСАНДРА ХАРЧЕНКО

Одновременно несколько источников “Украинской правды” утверждают, что в конце августа — начале сентября Александр Харченко сам настаивал на возбуждении уголовного дела против Леонида Кучмы.

Более того, по просьбе Рената Кузьмина глава следственной группы подготовил проект соответствующего постановления и передал его руководству.

Основанием для возбуждения уголовного дела стали результаты последней серии экспертиз пленок Николая Мельниченко.

Это уже третья серия экспертиз, которая проводилась украинскими специалистами. Редакции удалось ознакомиться с заключительной частью экспертизы, касающейся исключительно эпизода о похищении и избиении помощника народного депутата Сергея Головатого — Алексея Подольского. По информации “Украинской правды”, заключение было подписано 26 августа 2010 года.

Эксперты окончательно подтвердили принадлежность голосов на пленке Леониду Кучме и Юрию Кравченко.

При подготовке проекта постановления о возбуждении уголовного дела Александр Харченко указывал на достаточность доказательств причастности вышеуказанных лиц к эпизоду с Подольским.

Почему решение о возбуждении уголовных дел в тот момент не было поддержано руководством — в первую очередь Ренатом Кузьминым — остается загадкой.

Но еще удивительнее, что меньше чем через месяц Харченко принимает прямо противоположное решение, и уже сам выносит постановление об отказе возбуждать уголовное дело в отношении Кучмы, Литвина, Деркача и Фере.

И единственная постоянная составляющая в этой истории — Ренат Кузьмин. Именно он все это время возглавлял Главное управление ГПУ по расследованию особо важных дел. Именно ему подчинялся Александр Харченко при подготовке решения о возбуждении уголовного дела в отношении Кучмы, и именно с ним следователь согласовывал отказ возбуждать дела в отношении высокопоставленных чиновников.

В телефонном разговоре с “Украинской правдой” и Александр Харченко, и Ренат Кузьмин категорически отказались отвечать на какие-либо вопросы по этой теме.

Действия Кузьмина более чем противоречивы. Сначала он настаивает на возбуждении уголовного дела, но соответствующее постановление подписывать отказывается. Спустя некоторое время Кузьмин дает прямо противоположное указание — отказать в возбуждении уголовного дела. А после увольнения руководителя следственной группы... снова открывает путь для уголовных дел против Кучмы, Литвина, Деркача и Фере.

И, по всей видимости, это вопрос бонусов. В первую очередь, публичных. А главное — накануне окончания каденции действующего Генпрокурора. Очевидно, что после увольнения Харченко, все лавры борца за справедливость отойдут именно Ренату Кузьмину. И именно он сможет называть себя первым человеком в ГПУ, который допустил возможность привлечения к уголовной ответственности первых лиц государства.

А если помнить, что кроме дела Георгия Гонгадзе под руководством Рената Кузьмина находится еще и дело об отравлении Виктора Ющенко, то, по всей видимости, нынешний заместитель Генерального прокурора готовит себя к роли главного карателя новой власти. А саму власть — к неизбежности своего Генпрокурорства.

КУДА ПОЙДЕТ СЛЕДСТВИЕ

Продолжив следствие по делу, команда Кузьмина вынуждена подготовить новый план расследования версий убийства журналиста. По информации “Украинской правды”, этот документ уже готовится, и руководит этим процессом лично Ренат Кузьмин.

Судя по всему, единственным важным последствием перестановок в следственной группе станет отказ от ставшей уже анекдотической версии, что единственным заказчиком убийства журналиста был бывший глава МВД Юрий Кравченко.

Уже сейчас очевидна абсурдность попыток следствия подтвердить мотивы Кравченко публикациями Георгия Гонгадзе. Ни в одной из статей журналиста, указанных в постановлении об обвинении Алексея Пукача, министр не упоминается.

Возобновление досудебного следствия и смена руководителя следственной группы по умолчанию должно заставить и Владислава Грищенко и Рената Кузьмина стать противниками этой версии. Возврат к этой линии следствия, по крайней мере, в ближайшем будущем обоим может стоить карьеры.

Между тем, анализ информации от различных источников указывает на несколько приоритетных направлений следствия, которых намерен придерживаться Владислав Грищенко.

1. ЭКСЦЕСС ИСПОЛНИТЕЛЯ

Наиболее прямой версией будет предположение, что убийство журналиста заказал лично Леонид Кучма. Мотив — профессиональная деятельность.

Но трудность и бесперспективность этого направления в том, что в деле нет ни одного прямого указания на то, что экс-президент давал поручение именно об убийстве.

Об этом не говорит Алексей Пукач. И этого нет на пленках. Поэтому максимум, к чему может прийти следствие — это к выводу, что вследствие неконкретных приказов экс-президента сначала у Юрия Кравченко, а потом уже и у Алексея Пукача случился эксцесс исполнителя.

Однако, очевидно, что для доказательства роли Кучмы не обязательно, чтобы он на пленках давал прямое указание убить. Или отдал письменный приказ. В то время даже одно негативное высказывания Кучмы о ком-то было указанием к действию.

2. СПЕЦСЛУЖБЫ

Версия об организации убийства Георгия Гонгадзе иностранными спецслужбами очевидна уже из самого постановления об отмене отказа возбуждения уголовного дела в отношении Леонида Кучмы, и Владимира Литвина.

Подписывая новое постановление, Ренат Кузьмин ссылается на то, что следствием “не проверены в полном объеме альтернативные версии, в том числе о возможной причастности к преступлению иностранных спецслужб”.

Главной мишенью этой версии, по всей видимости, станет Николай Мельниченко. Ранее следствие уже допускало возможность возбуждения уголовного дела в отношении экс-майора управления государственной охраны.

Теперь, по всей видимости, в прокуратуре может появиться дело Николая Мельниченко, в рамках которого следствие попытается установить, самостоятельно ли майор вел записи разговоров в кабинете Леонида Кучмы, кто ему помогал, а также круг лиц посвященных в ведение таких записей.

Такое расследование вряд ли будет доведено до конца. Но даже его начало может юридически уничтожить одно из связующих звеньев дела об убийстве Георгия Гонгадзе — пленки Николая Мельниченко.

Вторая жизнь пленок Мельниченко

Дело в том, что на данный момент вся доказательная база следствия держится на двух краеугольных камнях: показаниях Алексея Пукача и пленках Николая Мельниченко.

Причем, слова Пукача по большей части касаются непосредственно исполнения убийства. А в отношении заказчиков его показания скорее умозрительны. И, очевидно, что на этапе установления заказчиков большую ценность приобретают пленки Мельниченко.

Но на данный момент с сугубо юридической точки зрения, записи майора не могут служить доказательством в суде. Более того, по информации “Украинской правды”, ни один из эпизодов пленок не приобщен к делу Гонгадзе в качестве вещественного доказательства.

Чтобы пленки прибрели официальный статус, необходимо одновременное выполнение трех условий.

Во-первых, исчерпывающая экспертиза.

По информации “Украинской правды” множество эпизодов из записей Мельниченко нашли подтверждение в показаниях участников встреч в кабинете Леонида Кучмы, в журналах записи посетителей.

Кроме того, в качестве подтверждения разговоров на пленках к делу приобщены и показания самого Николая Мельниченко, утверждающего, что во время записи разговоров он параллельно в режиме реального времени слушал разговоры в кабинете Кучмы через “жучок”, установленный в пульт управления телевизором.

В деле существуют показания сотрудников АП, подтверждающие утерю одного из пультов и замену его на новый.

В то же время результаты экспертиз, которыми располагает следствие, все еще сомнительны. В частности, несмотря на то, что практически во всех эпизодах подтверждена аутентичность голосов, ни в одной экспертизе нет окончательного ответа на главный вопрос: имел ли место монтаж записей.

У экспертов, например, есть расхождения по поводу месту проведения записи: на разных пленках разные акустические данные. К тому же ни один из фигурантов до сих пор не согласился на запись образцов своего голоса аппаратурой, которая якобы записывала беседы в кабинете Леонида Кучмы.

Кроме того, в заключительной части третьей серии экспертиз говорится, что “в категорической форме установить, подвергались ли пленки монтажу или другим изменениям, экспертным путем невозможно”.

Это может означать как отсутствие монтажа, так и необходимость проведения дополнительной экспертизы. И оспорить любой из этих выводов в рамках судебного разбирательства не составит большого труда.

Во-вторых, чтобы приобщить пленки к делу, необходимо дать четкую правовую оценку самому факту записи разговоров в кабинете главы государства.

Дело в том, что согласно 68-ой статье УПК, “доказательством не могут служить данные, собранные свидетелем, источник которых неизвестен”. На данный момент у экспертов и следователей существует много вопросов относительно того, кто именно и как записывал беседы в кабинете Леонида Кучмы. В частности, неизвестно, кто вел записи в момент отсутствия Николая Мельниченко. А из-за несоответствия акустических данных существуют подозрения в том, что беседы записывались не в одном и том же месте.

Единственным оправданием прослушки может стать факт доказанного преступления, планировавшегося в кабинете главы государства. Но без содержания пленок и их экспертизы это доказать практически невозможно. В итоге получается замкнутый круг....

И, в-третьих, должен быть определен процессуальный статус самого Николая Мельниченко.

До недавнего времени майор проходил исключительно как свидетель по делу. В сентябре текущего года бывший глава следственной группы Александр Харченко подписал соответствующее постановление и отказал в возбуждении уголовного дела в отношении Мельниченко.

Но, по информации “Украинской правды”, одновременно с постановлениями по Леониду Кучме и Владимиру Литвину, Ренат Кузьмин отменил и это постановление.

Таким образом, открыты все пути для возбуждения уголовного дела в отношении Николая Мельниченко и привлечения его к ответственности. Если это случится, приобщить пленки к материалам дела будет практически невозможно.

Впрочем, поиск виновных в убийстве Георгия Гонгадзе за пределами Украины — это самый неблагодарный путь следствия, который вряд ли будет пройден до конца. Но что самое главное: выведение за рамки следствия ключевых игроков — Литвина и Кучмы — политически обесценит дело об убийстве журналиста.

3. “БЫТОВУХА” ВЛАДИМИРА ЛИТВИНА

Версия о бытовом мотиве убийства Георгия Гонгадзе основывается на показаниях Алексея Пукача и основным фигурантом этой версии выступает Владимир Литвин.

Ранее “Украинская правда” уже описывала фрагмент допроса генерала, в котором он прямо указывает на причастность Владимира Литвина к обстоятельствам убийства журналиста.

За истекшее время редакции стали известны дополнительные подробности материалов дела.

В одном из протоколов допроса Алексей Пукач утверждает, что Юрий Кравченко, ссылаясь на просьбу Владимира Литвина, пытался заставить его вести наружное наблюдение за будущим зятем нынешнего спикера, проживающим на бульваре Леси Украинки, 7. На тот момент в этом же доме проживала главный редактор “Украинской правды” Алена Притула.

Пукач заявляет, что он отказался выполнять поручение и убедил министра, что это невозможно, поскольку параллельно велось наблюдение за Георгием Гонгадзе, также посещавшим этот дом.

Информация о наружном наблюдении за зятем Владимира Литвина появилась у следствия впервые.

Важность этого эпизода в том, что он допускает возможность личных указаний либо просьб со стороны Владимира Литвина главе МВД.

Между тем, в другом эпизоде допроса Алексей Пукач заявляет, что враждебное отношение Владимира Литвина к Георгию Гонгадзе было продиктовано “личной неприязнью”.

В своих показаниях Пукач также говорит, что в момент убийства Гонгадзе считал его... американским шпионом и боевиком Гамсахурдия. В частности, во время самосуда Пукач поставил в вину Гонгадзе то, что тот контактировал с сотрудниками посольства США в Киеве, что на самом деле среди журналистов является частью журналистской работы. Например, тогда “Украинская правда” организовала чат-конференцию с американским послом в Киеве Стивеном Пайфером.

У АЛЕКСЕЯ ПУКАЧА ПОЯВИТСЯ СВОЕ ДЕЛО

Если бы дело об убийстве Георгия Гонгадзе попало в суд в запланированные сроки — то есть, без возможного возбуждения уголовных дел в отношении Кучмы и Литвина — оно бы со стопроцентной вероятностью было закрыто. Логика следствия была бы простой: в рамках дела осуждены все исполнители убийства и единственный заказчик — Юрий Кравченко. Расследовать больше нечего.

Но теперь обстоятельства изменились. Следствие продолжено. И ни Ренат Кузьмин, ни его покровители не заинтересованы в быстром завершении следствия.

Но что интересно, еще до того, как команда Рената Кузьмина взяла под контроль следствие по делу Гонгадзе, сценарий развития событий подробно был изложен...главе администрации президента Сергею Левочкину.

По информации “Украинской правды”, в канун смены руководства следственной группы судья апелляционного суда Киева Ирина Григорьева, ранее осудившая подельников Алексея Пукача, отправила Левочкину письмо, содержание которого поразительно совпало с шагами команды Рената Кузмьмина.

В частности, в письме предлагалось возобновить досудебное следствие и выделить дело по обвинению Алексея Пукача и Юрия Кравченко в отдельное производство.

“В дальнейшем при таких условиях о рассмотрении судом уголовного дела в отношении Пукача А.П. не будет оснований для удовлетворения ходатайств о вызове в качестве свидетелей бывших высоких должностных лиц, манипулирования общественным мнением, также будут ограничены возможности для политических спекуляций, критики власти со стороны определенных политических сил и народных организаций”, — говорится в письме.

Новый руководитель следствия Владислав Грищенко все выходные изучал материалы уголовного дела. И, по словам источников, одним из первых его шагов стала подготовка выделения эпизода по обвинению Алексея Пукача и Юрия Кравченко в отдельное уголовное дело.

Процессуально это повлечет два важных последствия.

Во-первых, независимо от решения суда в отношении Пукача и Кравченко, расследование по делу убийства Георгия Гонгадзе будет продолжено.

Во-вторых, существенно ограничится доступ защитников потерпевшей стороны и обвиняемого к материалам уголовного дела. Им предоставят на ознакомление лишь несколько томов, касающихся непосредственно исполнителей и Юрия Кравченко. Вся остальная информация следствия о конечных заказчиках убийства будет закрыта.

И, в-третьих, у подчиненных Рената Кузьмина сохранится неограниченный ресурс давления на остальных фигурантов дела.

ЧТО В КОНЦЕ

Теоретически уголовные дела в отношении Литвина и Кучмы могут появиться в любой день. Намного сложнее будет привлечь обоих к уголовной ответственности в качестве обвиняемых.

У Владимира Литвина — депутатская неприкосновенность. И любые процессуальные действия в его отношении должны быть одобрены парламентским большинством.

Ситуация с Леонидом Кучмой сложнее. Юристы Генпрокуратуры разделились во мнениях относительно возможности привлечения экс-президента к уголовной ответственности. С одной стороны, Леонид Кучма не является действующим президентом, а значит и не обладает “иммунитетом”.

С другой стороны, на момент убийства Георгия Гонгадзе Кучма исполнял обязанности главы государства. Соответственно, суд и следствие должны оценивать его действия как действия главы государства. А это означает, считает эта группа юристов, что и права и обязанности Кучмы должны соответствовать статусу президента. Юридически это означает, что бывшего президента можно будет привлечь к уголовной ответственности в соответствии с процедурой импичмента.

Впрочем, сейчас уже очевидно, что следствию вряд ли удастся найти какие-либо серьезные доказательства вины Литвина либо Кучмы. Максимально, на что может рассчитывать сторона потерпевших — это уголовное дело по факту превышения власти либо злоупотребления должностными полномочиями. А срок давности применения наказания по обеим статьям уже давно истек.

И цена вопроса будет лишь в том, по какой статье отказать в привлечении к ответственности: в связи с отсутствием состава преступления, либо же по не реабилитирующей статье — в связи с истечением срока давности. То есть максимум, что могут заплатить возможные заказчики убийства за смерть журналиста — остатками своей репутации.

Мустафа НАЙЕМ