Парадокс: зачастую существенно важные для общества проблемы, являющиеся очевидными, но требующие немалых усилий для их решения, привлекают значительно больше внимания СМИ и общественности, чем не менее важные проблемы, которые являются неочевидными, но могут быть решены очень просто.
На фоне дискуссий о предвыборных скандалах, возможностях фальсификаций и манипуляций в тень отошел вопрос реального обеспечения всем гражданам, имеющим права голоса, возможности это право реализовать. Речь идет о возможности голосования не по месту прописки избирателя.
В начале марта министр юстиции Павел Петренко признался, что “один миллион украинцев не зарегистрирован нигде, т.е. у них нет прописки. Фактически они сейчас не имеют права голоса”. Удивительно, что министр через пять лет своей каденции признает проблему и не говорит о причинах, мешавших ему приложить силы к ее решению. Печально известная прописка, переименованная в регистрацию по месту проживания, является атавизмом советского крепостничества и утратила какой-либо смысл. В Интернете можно найти объявления об “услугах” по предоставлению, например, киевской прописки за 3000 грн в год, но, вероятно, этот “бизнес” уже давно в упадке, поскольку, в отличие от практики былых времен, наличие прописки при найме на работу не требуют даже государственные учреждения, не говоря уж о частных.
По инициативе народного депутата Юрия Деревянко в Верховной Раде Украины 06.03.19 зарегистрирован законопроект за № 10129, которым предусмотрены дополнительные способы голосования на выборах: интернет-голосование и голосование по почте. Это якобы решит проблему избирателей, находящихся вне места своего постоянного или преобладающего проживания во время проведения голосования. Впрочем, для интернет-голосования нужна электронная цифровая подпись, для получение которой, в свою очередь, надо предъявить паспорт с... пометкой о регистрации местожительства. Дальновиднее народного депутата оказались студенты, недавно митинговавшие именно против института прописки, ограничивающего их право на участие в выборах.
Но проблема несколько глубже, чем ее себе представляют упомянутые выше министр юстиции и народный депутат, поскольку наличие прописки — еще не гарантия наличия избирательного адреса! Например, я прописан у дочери — стопроцентной собственницы квартиры (раньше жили вместе, но официально выселился). Соответственно, в “Личном кабинете избирателя” (действительно очень удобный сервис на сайте государственного реестра избирателей) я узнаю о себе, что “избиратель такой есть, но избирательного адреса у него нет”, и получаю совет обратиться в орган ведения реестра избирателей по месту проживания (а не прописки, о которой беспокоится министр). Моя гражданская жена — переселенка, т.е. у нее тоже есть проблема с избирательным адресом. Поскольку уже три года мы арендуем жилье в Днепровском районе Киева, обращаемся в соответствующий орган ведения реестра.
Законом Украины “О Государственном реестре избирателей” (статья 7) предусмотрено, что “обращение избирателя о временном изменении места голосования должно быть мотивированным. В частности, это может быть служебная командировка, фактическое проживание не по зарегистрированному месту жительства (наш случай), работа или учеба в соответствующем населенном пункте или государстве, пребывание в санатории, и т.п.”. Если “и т.п.”, то какая вообще разница государству, почему я выбрал именно этот адрес для голосования? Но дальше — еще хуже: “указанный в заявлении мотив должен подтверждаться документами (копиями документов), которые прилагаются к нему. В случае если к заявлению прилагаются копии документов, их оригиналы предъявляются органу ведения Реестра для проверки достоверности этих копий... Такими документами, например, могут быть: документ о командировке, справка с места учебы, договор найма (аренды) жилья (наш случай), документ, подтверждающий право собственности на жилье, проездные документы, путевка в санаторий, справка о взятии на учет внутренне перемещенного лица, и т.п.”. И вновь “например” и “и т.п.”, т.е. суть и убедительность документа отдается на усмотрение органу ведения реестра в каждом частном случае. Следует ли сомневаться, что в неоднозначных случаях орган ведения реестра между собственным покоем и моим правом выберет первое? Все эти “например” и “и т.п.” свидетельствуют, что для государства главное — не простое решение вопроса, а его осложнение и запутывание, вплоть до потери желания что-либо решать.
Справка с места работы в Киеве, например, оказалась для органа ведения реестра неубедительной, поскольку не доказывает, что я живу именно там, где хочу проголосовать.
Владелец квартиры, как это случается часто, не заключал с нами договор аренды. Вопрос обязательности таких договоров является парафией взаимоотношений фискалов и арендодателей, но никак не арендаторов и органа ведения реестра избирателей. Наконец, я могу жить у родственников или друзей вообще не на правах аренды.
И здесь находчивые работники органа ведения реестра предложили мне весьма оригинальный выход из ситуации. Необходимо получить у владельца квартиры (а вообще, как выясняется по логике схемы, — у любого соседа) заявление в произвольной форме о том, что (внимание!) он соглашается, чтобы я проголосовал по месту его собственной регистрации. Безусловно, надо добавить ксерокопии паспорта заявителя, подтверждающие, что он сам зарегистрирован по указанному адресу. Еще бы оригинал для проверки попросили
(а Закон требует, чтобы орган ведения реестра сверял копии с оригиналом! — см. выше). Любопытно, кто, например, из депутатов или членов ЦИК предоставит малознакомому соседу ксерокопию собственного паспорта и поверит в такое обоснование просьбы, от которого разит если не аферой, то маразмом?
В поисках более приемлемого способа решения проблемы я обратился по телефону в другой орган ведения реестра (наугад, в Оболонский). Там предложили совсем простую схему — обратиться за получением избирательного адреса на ул. Суздальскую, 4. Причем на вопрос, что это за учреждение и какой там телефон, ответа не дали. Но все знает Google: по этому адресу находится... орган учета беспризорных лиц. Вот так. Кстати, именно в эти органы направляет таких, как я, и сайт государственного реестра избирателей.
Среди беспризорных (так называемых бездомных) есть вполне порядочные люди со сложной судьбой, все беспризорные — граждане страны и, наконец, люди. И обидно для меня не то, что государство причислило меня именно к этому сообществу, а то, что оно сделало это безосновательно: я-то не беспризорный!
А теперь немного статистики. По данным delo.ua, в течение 2018 года только в Киеве было заключено 24 тысячи договоров аренды жилья (в 2008 г. — 72 тысячи), при этом всего 30% украинцев сдают жилье официально, заключая договор аренды. Если предположить, что в среднем в арендуемой квартире проживают двое взрослых, то только в Киеве несколько тысяч граждан, с легкой руки государства, причислены к бездомным, и если они вдруг пожелают определить свой избирательный адрес, то должны обратиться на Суздальскую, 4. В масштабах страны количество искусственных “беспризорных” прибавляет, по меньшей мере, миллион к миллиону тех, у кого нет еще и регистрации.
На Суздальскую я не поехал. Не только из-за обнародованных страшных откликов беспризорных об отношении к ним в этом “органе учета”. Скорее всего, там мне предложили бы, в лучшем случае, встать на учет беспризорных граждан и предоставили бы возможность голосовать по адресу “органа по учету”, где-то за Чоколовкой.
А в целом — трудно представить, чтобы сотни тысяч таких, как я, вдруг обратились в этот “орган”, а потом выстроились на голосование в ближайший к нему участок. Формально государство не препятствует реализации права голоса, но фактически — делает невозможным волеизъявление немалого количества избирателей. Поэтому и говорить о “количестве избирателей в Украине” в предвыборном дискурсе некорректно: надо говорить о “количестве избирателей, имеющих избирательный адрес”. Это подчеркивает в своей статье в ZN.UA Ярина Бусол и приводит данные руководителя cлужбы распорядителя Государственного реестра избирателей Александра Стельмаха: на февраль в государственном реестре избирателей — 35 млн 541 тыс. 743 записей об избирателях, из них 34 млн 544 тыс. 993 имеют избирательный адрес, а в отношении 996 тыс. 750 есть пометка: “выбыл”.
Кстати, к соседу ради прецедента я все же обратился, но он (офицер ВСУ) не смог мне помочь, поскольку... зарегистрирован в другом городе, где у него старая квартира, а киевская квартира записана на жену. То есть он сам не может проголосовать в Киеве, поскольку должен был бы доказать (каким образом?) органу ведения реестра, что... живет вместе с женой. Следовательно, имеем миллион Петренко без регистрации, миллион Стельмаха “выбывших” (такие, как я), и еще миллион таких, как мой сосед (и бездоговорные арендаторы жилья, зарегистрированные в другом месте) — с регистрацией, но без реальной возможности изменения места голосования. Три миллиона избирателей фактически лишены права голоса, — не многовато ли для страны, стремящейся к евростандартам? А в объяснительной записке к законопроекту Ю.Деревянко вообще отмечается: аж 15% украинцев в прошлом году заявили, что не примут участия в выборах, поскольку “не будут иметь такой возможности”. Речь идет здесь о несовершенных и затратных по времени процедурах “изменения избирательного адреса”.
И в завершение — вишенка на торт. То, что проблема решается элементарно, доказала моя жена, когда на моих глазах, не имея ни договора аренды жилья, ни справки с работы, ни даже справки переселенца, а только штамп в паспорте о регистрации на оккупированной территории, за пять минут получила в органе ведения реестра справку о временном месте голосования по тому адресу, который для нее удобен, — по месту реального проживания, аренды жилья.
Почему такой двойной стандарт? Очевидно, потому, что за реализацией прав переселенцев следят отечественные общественные объединения, международные институты. В целом, переселенцы раздражают власть, которая, где есть возможность, избегает с ними контактов. Иное дело — бездомные или те, кого можно таковыми при желании назвать: вроде бы они есть (”такой избиратель есть”), но вроде бы их и нет (”но избирательного адреса у него нет, выбыл”).
Решение проблемы (возникшей, по моему мнению, из-за некомпетентности и неадекватности авторов соответствующей части избирательного законодательства) простое. Не только переселенцы, но и все граждане Украины, имеющие право голоса, пожелав изменить избирательный адрес (место голосования), не должны ничего мотивировать и доказывать, достаточно заявления в орган ведения реестра. Регистрация по определенному избирательному адресу делает невозможным голосование по другому адресу, голосование другого лица, голосование более одного раза. Кстати, лишение позорного и уже бессмысленного института прописки возможно таким же путем: гражданин должен в определенные сроки зарегистрироваться по месту проживания (идеально — в режиме онлайн), но не обязан получать у кого-либо (государственного органа, владельца жилья, отеля, больницы) на это согласие: право на жилье и свободное передвижение гарантировано Конституцией Украины.
