После того, как Внешэкономбанк слил долги ИСД и приобретавшегося для его обеспечения углем в России “Сибуглемета” в размере 550 млрд рублей (примерно 8,2 млрд долларов) в свой дочерний Фонд промышленных активов, это позволило российскому госбанку, с одной стороны, почти вдвое сократить свои годовые убытки — с 4,3 млрд до 2,6 млрд долларов, с другой — наконец заняться распродажей активов бывшей донецкой корпорации. Тем более, что в результате войны на Востоке Украины она фактически прекратила свое существование как единый хозяйственный механизм. Крупнейший и самый современный производственный актив ИСД — Алчевский меткомбинат (и тесно связанный с ним “Алчевсккокс”) — оказался на оккупированной территории Луганской области и сегодня контролируется беглым “младоолигархом” эпохи Виктора Януковчиа Сергеем Курченко. Все что реально может предложить потенциальным покупателям некогда крупнейшей металлургической корпорации Украины ВЭБ — это Днепровский меткомбинат (ДМК) в Украине, польский меткомбинат Huta Czestochowa и венгерский метзавод Dunaferr.

Внешэкономбанк одновременно ведет переговоры с “Метинвестом” и китайской Hesteel Group. Причем интересы этих двух покупателей практически не пересекаются.

“Метинвест”

Монополия Рината Ахметова претендует, в первую очередь, на Днепровский меткомбинат, которым уже два года управляет команда его менджеров во главе с экс-гендиректором Енакиевского метзавода Александром Подкорытовым. Если до сих пор “Метинвест” довольствовался лишь тем, что контролировал закупки, продажи и производство ДМК, то с начала текущего года стартовал процесс дерибана имущества данного предприятия.

В феврале Александр Подкорытов продал ЧАО “Днепровский коксохимический завод” (ДКХЗ) весь доменный цех Днепровского меткомбината и оставил предприятие без ключевого металлургического передела. (Еще в 2012 году ДКХЗ фактически был передан “Евразом” Романа Абрамовича в управление Ринату Ахметову. Но только в апреле нынешнего года Антимонопольный комитет одобрил включение этого коксохима в состав “Метинвеста”.)

А 31 мая Хозяйственный суд Днепропетровской области вынес определение о возбуждении производства в деле о банкротстве Днепровского меткомбината. Судя по всем косвенным признакам, инициатором этого процесса также является “Метинвест”.

Учитывая это, сумма, которую способен получить за Днепровский меткомбинат Внешнэкономбанк, носит весьма символический характер. Поскольку никаких реальных рычагов защиты собственности в Украине (особенно от Рината Ахметова) у российской госкорпорации сегодня нет. 

Hesteel Group

Что же касается китайцев, то их больше интересуют восточноевропейские активы ИСД, которые на сегодняшний день находятся в полуобморочном состоянии. Например, венгерский Dunaferr с 2009 года находится на грани перманентной остановки и банкротства. Из 8 тысяч человек персонала, которые были на этом заводе на момент его покупки консорциумом ИСД и его итальянского трейдера Duferco в 2004 году, осталось менее 6,5 тысяч. Остальные — либо уволены, либо переведены на аутсорс. С 2009 года венгерское правительство периодически порывается национализировать завод, но благодаря тому, что ИСД принадлежит российскому госбанку, эти целиком логичные попытки пока удается сдерживать.

Тем не менее, на предприятии не утихает конфликт между руководством и местными профсоюзами. Последние требуют тщательного соблюдения условий коллективного договора и выплаты отпускных в полном объеме. Руководство Dunaferr, ссылаясь на отраслевой кризис, предлагает выплатить летние отпускные частично и не раньше декабря текущего года. Ситуация накаляется и, по мнению местных СМИ, грозит широкомасштабной забастовкой на венгерском заводе ИСД уже этим летом.

Ситуация на Huta Czestochowa еще хуже. В июне польский меткомбинат остановился: из 1235 сотрудников остались работать лишь 159. Все остальные — отправлены в вынужденный отпуск. У предприятия вроде бы даже есть заказы, но нет денег для закупки сырья (в первую очередь, металлолома). Поставщики и банки, кредитовавшие Huta Czestochowa, требуют погашения долгов. Польским меткомбинатом ИСД заинтересовался британский инвестфонд Greybull Capital, который в 2017 году купил британский сталелитейный завод индийской группы Tata за один фунт стерлинг. Он уже провел аудит Huta Czestochowa и в Польше надеются, что до конца лета у этого предприятия появится новый хозяин.

Очевидно, что на фоне такого “падальщика” как Greybull Capital, третья в мировой сталелитейной отрасли, хотя и китайская, Hesteel Group выглядит на порядок более привлекательные инвестором. Тем более, что у нее уже есть опыт инвестиций в данный регион и он довольно положительный. В 2016 году китайская корпорация за 46 млн евро приобрела единственное в Сербии сталепрокатное предприятие Zelezara Smederevo. Hesteel обеспечила сохранение 5050 рабочих мест на предприятии, объемы производства здесь уже третий год устойчиво растут. В срок выполняется инвестиционная программа в размере 300 млн долларов до 2020 года. В частности, начаты работы по замене одного из трех конверторов Zelezara Smederevo.

Что очевидно привлекает Hesteel Group в случае с зарубежными активами ИСД — они в отличие от “Железара Смедерево” находятся на территории не будущего члена Евросоюза, а уже давно вошедших в него Польши и Венгрии. К тому же состояние, до которого ИСД своим хозяйствованием довело эти предприятия, заведомо облегчает китайцам переговоры о покупке как с национальными правительствами, так и с Брюсселем. И одновременно фактически закрывает путь на Huta Czestochowa и  Dunaferr для “Метинвеста”. Там уже до сыта наелись сказок о “сотрудничестве с перспективным украинским инвестором” в лице ИСД.

Защита Гайдука

Фактически единственное, что сегодня может помешать Внешэкономбанку расстаться с активами ИСД, — это судебные процессы, которые затеяли бывшие и нынешние украинские миноритарии “Индустриального союза Донбасса” в Лондоне. В августе 2016 года Виталий Гайдук, который до 2009 года был одним из трех акционеров ИСД, вместе с супругой Еленой подал иск в Высокий суд Англии и Уэльса к своим бывшим партнерам Сергею Таруте и Олегу Мкртчану с требованием вернуть ему деньги, недополученные при продаже доли в донецкой корпорации — примерно миллиард долларов. Учитывая аховое положение, в котором находится сегодня бизнес ИСД, большой творческой удачей для Виталия Анатольевича будет получить даже сумму в 100 раз меньшую нежели он требует от коллег.

Другой вопрос, что лондонский процесс висит как своеобразный “дамоклов меч” над любыми сделками, которые уже происходят и будут происходить с активами ИСД. “Вишенкой на торте” здесь стал арест в Москве в прошлом году одного из ответчиков и одновременно гендиректора ИСД Олега Мкртчана. Покуда он находится в российском СИЗО суд в Лондоне фактически переведен в режим “стоп-машина”. 

В интересную игру включился и Сергей Тарута, который по принципу “кто больше”, подал сразу два иска по отдельности — к Гайдуку и к Мкртчану. Его тоже “обманули” при разводе по ИСД. Правда, на гораздо более скромные суммы.

Не остается в стороне от процесса и находящийся в российской темнице Олег Мкртчан. Правда, в отличие от партнеров он не парит в лондонских облаках, а действует ближе к земле. Его ливанский родственник Рафик Дау уже умудрился отсудить 48 млн долларов у Днепровского меткомбината, которые ранее перечислил за поставки стали (плюс набежавшие проценты). Сергей Тарута утверждает, что это деньги действительно зашли на ДМК но затем были переправлены Мкртчаном на кипрский офшор, ну а долг остался висеть на меткомбинате и ИСД (как поручителе по данному контракту).  Так или иначе, но именно конфликт с Мкртчаном и Дау стал для “Метинвеста” оправданием для запуска процесса банкротства Днепровского меткомбината.

Очевидно, что покуда веселая троица отцов-основателей ИСД изображает сценку “Трус, Балбес и Бывалый”, ни “Метинвест”, ни китайцы и даже ушлый британский инвестфонд не могут чувствовать себя в безопасности. А больше всех прочих — Внешэкономбанк России.