Правительство смущенно объявило, что за полгода действия закона Mineral Resource Rent Tax (MRRT) налоговые поступления выросли на 126 млн. австралийских долларов, а не на 2 млрд., заложенные в бюджет. Тот факт, что обещанный профицит бюджета оказался мифом, власти объяснили волатильностью цен на сырье и высоким курсом австралийской валюты. Поддержавшая этот сомнительный закон парламентская фракция “зеленых”, Australian Greens, сразу предложила изменить его таким образом, чтобы увеличить доходы бюджета. А оппозиционная Либерал-Национальная коалиция настаивает на отмене закона. Кстати, именно она лидирует в борьбе за электорат, а федеральные выборы состоятся уже в сентябре.

По мнению аналитика Reuters Клайда Расселла, сторонники обеих точек зрения не учитывают, что MRRT исходно разрабатывался, чтобы получать деньги от крупных угольных и железорудных компаний именно в те времена, когда они зарабатывают значительные прибыли. И при его разработке вовсе не предполагалось превращать этот закон в инструмент вымогательства или непомерной нагрузки на ресурсные компании. Скорее подразумевалось, что если прибыли от продаж железной руды и угля (главным образом, в Китай) растут, то часть их компании должны передавать в бюджет — в дополнение к обычным корпоративным налогам и горнорудным роялти. Именно из этих соображений MRRT, вступивший в силу 1 июля 2012 года, определяет, что если прибыль угольных и железорудных компаний достигает 75 млн. австралийских долларов, то налог на нее составляет 30%.

Исходный вариант MRRT (2010 год) назывался Resource Super Profit Tax, в нем предусматривалась ставка налога 40%, и применяться он должен был ко всем горнорудным компаниям. Однако отрасль восприняла его весьма нервно, и правящая Лейбористская партия вынуждена была отозвать своего премьер-министра Кевина Радда, чтобы снизить накал страстей. Его сменила Джулия Гиллард, которая сумела договориться с горнорудными гигантами о более мягком варианте — MRRT. При этом главная уступка компаниям состоит в разрешении вычитать роялти, установленные правительствами штатов.

Вопрос о том, верна ли такая политика, остается открытым. Главная же ошибка лейбористов — уверенность, что ресурсный бум будет продолжаться и приносить деньги, которые можно использовать на реализацию социальных программ. Однако — не сложилось, и вступление в силу MRRT совпало с торможением подъема экономики в Китае (крупнейший потребитель австралийских ресурсов) и возобновлением рецессии в Европе, а также с ростом беспокойства по поводу бюджетного обрыва в США. Воспоследовал резкий спад на сырьевых рынках. В сентябре азиатские спотовые цены на железную руду упали до трехлетнего минимума — до 87 долларов за тонну(с 134 долларов в конце июня). Правда, к концу года они восстановились до примерно 145 долларов, но австралийские бюджетные планы это уже не спасло. Тем более, что в середине октября цены на энергетический уголь снизились до 81 доллара за тонну с более 97 в конце июня и восстановились до 92 долларов только к концу года. А в этом году ценовый подъем возобновился, и по состоянию на 11 февраля железная руда продавалась уже по 155 долларов за тонну, а уголь — по 96 долларов (8 февраля). Если эти тенденции сохранятся, то MRRT пополнит австралийский бюджет более существенно.

Фактически прошлогодний ценовый спад просто лишил компании большой части избыточных прибылей, которые облагаются MRRT. Когда эта идея завладела умами парламентариев в 2010 году, железная руда продавалась по 180 долларов за тонну (апрель), а уголь в январе 2011-го добрался до 136 долларов. Понятно, что правительство ожидало, что эти цены сохранятся, или, по крайней мере, упадут не так сильно. Разумеется, такие ожидания были не только у правительства, но именно ему эта ошибка может обойтись дороже всего: в год выборов доверие избирателей к властям подорвано. Впрочем, это закономерно — не стоит заранее обещать деньги, которых может и не быть.

По мнению экспертов, не следует считать MRRT ошибкой — было бы гораздо хуже, если бы сейчас налог выкачивал больше денег из горнорудной отрасли, которая и без того находится под мощным прессингом роста затрат в условиях пониженных цен. Фактически MRRT — налог для “хороших времен”, а не инструмент для постоянного выкачивания денег сродни ресурсной ренте, которой облагается каждая тонна добытой руды, независимо от того, по какой цене ее можно продать. Такой налог стимулировал бы рост безработицы, остановку добывающих предприятий и намного большее сокращение инвестиционных программ, чем MRRT.

Рассчитывать, что MRRT будет существенно пополнять бюджет даже в “плохие времена”, было бы самоубийственной ошибкой для любого правительства. А отменить его — это отказаться от будущих доходов, когда времена станут “хорошими”. Фактически основной риск для Австралии заключается в бесконечных изменениях налоговой системы, которыми непрерывно занимаются обе крупнейшие политические партии страны, причем руководствуются больше идеологическими соображениями, чем грамотной экономической политикой. И если либералы выиграют сентябрьские выборы, то начнется новый раунд жесткой и неэффективной борьбы за реформы в налоговой политике. Борьбы, которая только уводит в сторону от желаемых результатов.

По материалам Reuters

На фото — дом парламента Австралии в Канберре