Затопление Европы

Сообщения о наводнениях и засухах стали в последнее время хитом телевизионных новостей. То север Румынии, Франция и Польша с окрестностями уходили под воду, то в Воронеже регистрировали температуру воздуха, вполне соответствующую среднеазиатским пустыням — 38,9 градуса. Во Франции поначалу были засухи, а потом начались наводнения, и там, где, казалось, ручей трудно найти, — сумасшедшие водные потоки сметали все на своем пути.

Про Китай и Сибирь даже и не говорю: там потопы вообще в порядке вещей, как и засухи в Казахстане и нижнем Поволжье. Но чтобы Европа просто тонула в то время, как средняя полоса России и даже Русский Север изнемогали от жары, — такого на памяти нынешнего поколения вроде не было. Поневоле начнешь верить сторонникам теории глобального потепления.

Но если оставить в стороне вопрос причины глобального потепления, а сосредоточиться на факте изменения погодных условий, то прежде всего можно придти к выводу, что по каким-то причинам изменилась траектория прохождения атлантических циклонов. Они могут проходить севернее, то есть над Скандинавией и русским Севером, и тогда их действие будет малозаметным. Могут проходить южнее — над Центральной Европой — и тогда мы будем иметь классические ливневые наводнения.

Могут они проходить и южнее, над гористой южной Европой. Тогда мы столкнемся с селевыми потоками. Все три варианта за последние 10 лет наблюдались в Европе, причем два последних приводили к разрушениям и человеческим жертвам.

Но есть еще один важный игрок — это континентальные воздушные массы над Евразией. В случае, когда циклоны идут северным маршрутом, их энергия уже невелика. Редки грозы, и обычным является прохладное пасмурное лето.

Циклоны “запускают” вращение Земли и особенность расположения Северной Америки и Европы относительно друг друга. От американского берега к Европе бежит гигантское течение — Гольфстрим, которое является “грелкой Европы”.

Сравните условия для жизни на 60-й параллели, которая проходит через российский Петербург, финский Хельсинки и шведский Стокгольм и в “солнечном” Магадане. Все благодаря Гольфстриму. Но, как показывают геологические исследования, за последние 450 000 лет было 6 климатических циклов. Они были связаны с периодическими усилениями и ослаблениями Гольфстрима, которому в “левый берег” бьет холодное Лабрадорское течение. Его воды плотнее, чем у Гольфстрима, и поэтому оно уходит вглубь. Сейчас воды Лабрадорского течения лишь ненамного тяжелее вод Гольфстрима, и можно говорить о том, что он слабеет.

Когда плотность вод Лабрадорского течения из-за таяния ледников Гренландии сравняется с плотностью вод Гольфстрима, оно очень быстро , даже в масштабах человеческой жизни, перекроет движение теплых вод на Север. Начнется новый цикл похолодания в Европе при всеобщем, глобальном потеплении.

Ну а сейчас ослабленный Гольфстрим не в состоянии запускать циклоны с прежней силой, и они вместо того, чтобы спокойно рассеиваться над просторами российских равнин, затухая у Уральских гор, останавливаются гораздо ближе, переполненные влагой, и отдают ее стремительно на сравнительно небольших пространствах. А на востоке усиливается роль континентального антициклона, который не дает более прохладному и влажному атлантическому воздуху прорваться на восток.

Хотя, всяко бывало. 29 июля 1924 года в Москве был ливень такой силы, что по Тверской пошла вниз, к Кремлю, а затем к Москва-реке настоящая селевая волна, которая несла телеги, газетные киоски, ящики, людей и животных. Точное количество жертв до сих пор не известно. Примечательно, что вокруг столицы дождя не было.

С другой стороны, в 1966 году из за многодневных ливневых дождей в Северной Италии вышли из берегов реки По и Арно. Уровень воды в Арно поднялся выше 11 метров от ординара, что более чем на пять метров выше уровня набережных во Флоренции и Пизе. Река По полностью поглотила Ломбардскую низменность. По тогдашним ценам убытки превысили 650 млн долларов. Погибло 113 человек. На востоке же континента стояла засуха.

Так что вода и ее отсутствие собирают свою дань не только в последние два десятилетия. Но с другой стороны, действительно, имеет место учащение процесса. Однако тут есть другой вопрос: почему эти самые наводнения терроризируют Европу? И насколько Россия готова к сильнейшим засухам? В смысле, почему эти явления приобретают характер столь мощного стихийного бедствия? Виновата ли тут только природа, с ее потеплениями и похолоданиями?

Природа, она ведь тоже разная, точнее — многоликая. Например, возьмем бобров и мускусных крыс. Природа, что не говори... Насчет крыс не уверен, а бобры так вообще милые зверьки. Одни плотины строят, другие роют длинные норы. По этому поводу в польском Сейме разгорелась нешуточная дискуссия: кто виноват в том, что все дамбы и земляные плотины оказались источенными, как швейцарский сыр, — бобры или крысы. Но факт налицо: зверьки вполне могут свести на нет все старания человека. Сейчас в Европе животных охраняют. Поди попробуй убить кролика в Хельсинки, хотя город уже стонет от этих..., нет никакого с ними сладу. Хорьков завезли, так не могут разобраться с размером пенсий для них и продолжительностью рабочего дня. Серьезно. Так что бобры, крысы, кролики — это факт общеевропейской гидротехники.

Еще важный момент. Хорошая, удобная земля в Европе стоит дорого. Вот и изворачиваются все как могут, чтобы занять самые лучшие участки. А где в южной Европе лучшие участки? У воды. То есть у моря, а еще лучше — у реки или ручья. В конечном счете, дом можно застраховать.

А еще люди вырубают леса, высаживают там всякие культуры, и не очень любят возиться с террасированием склонов. В результате, в сухое время там гибнет от безводья растительный покров, а во время дождей долины наполняются водой гораздо стремительнее, чем в случае, когда склоны или покрыты лесом, или оснащены засаженными террасами.

Работая в Испании, мне приходилось совершать поездки в глубинку страны. Налицо была разница между видом долин, где мавры еще 1000 лет назад устроили на склонах гор широкие террасы, укрепленные камнем и засаженные миндалем и оливами, и пустыми склонами, где просто в незапамятные времена был сведен на нет лес. Марсианский пейзаж и тот выглядит живее. Но стоит пойти дождю, и пустынный хаос превращается в грандиозный водосборник.

К сожалению, наводнения нельзя “выключить” каким либо радикальным инженерным решением. Мало того, до настоящего времени они, то есть инженерные решения, были невыгодны. Например, принимается, что так называемые “выдающиеся” наводнения, сопряженные с человеческими жертвами и массовыми разрушениями, случаются не чаше одного раза в 50 лет. При такой частоте заранее планировать что-то просто бессмысленно.

Из Франции сообщают, что стремительное наводнение на юге страны, в результате которого погибло более 20 человек, вызвано дождями, которых не было уже 190 лет. Но если следующее подобное наводнение случиться только в 2200 году, кто сейчас будет инвестировать средства в водоотводные и селеотводные сооружения?

Что же касается засух, то богатство России — это реки, которые должны быть максимально защищены от сброса промышленных и бытовых отходов. Это озера, грунтовые и артезианские воды. Можно сказать, что пресная вода становиться ценностью, наряду с нефтью и золотом. И поэтому тот, у кого будет чистая, пресная вода сможет иметь хороший бизнес. Трудно привыкнуть к этой мысли, но это так.

Рассчитывать на то, что все устаканится как-то само собой, и все вернется к привычной жизни не приходится. Расчеты показывают, что даже если мы покончим с выбросами прямо сейчас, тепловая инерция Земли по-прежнему будет генерировать влажные циклоны еще много лет, которые будут разражаться водой совсем не там, где их ждут.

И это при том, что потепление — дело рук человека. А если нет? Если причина космическая, или это естественный цикл колебаний температуры Земли? Тогда надо учиться жить под угрозой постоянных наводнений и засух, чего мы не умеем.

Из практических решений по наводнениям можно вспомнить (исключительно для примера, да и вряд ли тут целевая аудитория этой “джинсы”) “всплывающий” дом голландской компании Dura Vermeer Groep. Эти дома имеют объемный герметичный фундамент с направляющими сваями. В нормальных условиях дом стоит на земле, но при наводнении всплывает за счет собственного понтона, скользя по направляющим сваям. После спада воды дом вновь вернется в исходное положение. Такие дома уже строятся, и хотя 310 000 долларов — не самая маленькая цена, возможно, это стоит того, чтобы спать спокойно, не прислушиваясь к шуму дождя за окном.

Ну а при засухе чистую воду в отсутствии открытых источников и буровых скважин могут дать специальные коллекторы, которые используют эффект сбора росы, известный еще со времен Древней Греции и воплощенный в современных разработках типа российской “Росы” и других аналогах.

Так что главное — это готовиться к неприятностям и стараться минимизировать возможный ущерб. Как писал Станислав Лем, еще не кончилось время жестоких чудес.

Константин РАНКС