Зачем дети черных мигрантов и белых богачей громили Британию? Да просто от скуки!

“Это только начало”

“Я кричу, но никто меня не слышит! Я вижу “Титаник”, уходящий под воду, — нашу цивилизацию, плодящую моральных уродов. Все, что я могу сделать как учитель, это попытаться спасти с тонущего корабля как можно больше детей и бежать. Но куда? Это конец нашего мира. Я не могу остановить “Титаник” в одиночку. Я лишь беспомощно наблюдаю за погружением”.

Кэтрин Бирбалсингх — известная в Англии учительница, интеллектуалка, социолог и общественный деятель. Страстная женщина (смешение экзотических карибских и индийских кровей) и храбрый человек. (Быть учителем в обычной английской школе, где ученики регулярно избивают преподавателей, — занятие не для слабонервных.) Задолго до августовских событий в Лондоне она предсказывала массовые тинейджерские бунты и погромы, но ей выпала участь Кассандры. Ее сочли паникершей и кликушей.

— Еще в октябре я держала речь перед членами консервативной партии и пыталась рассказать им, к чему приведет наша система либерального воспитания, основанная на политкорректности и вседозволенности. Мне никто не поверил. Сегодняшние бунты — это только начало, а не конец. Они повторятся — если не через полгода, то через год. Будет только хуже.

Страна Павликов Морозовых

Англия потрясена, шокирована и раздавлена. Пять суток великий город Лондон был заложником уличного сброда. Пять суток одна из самых профессиональных полиций мира не могла справиться с массовыми погромами, беспорядками и грабежами. И кто же эти преступники? Дети и подростки в возрасте от семи (!) до двадцати лет. Обыкновенные английские школьники (большинство из них никогда не совершали преступлений). Каждый пятый представший перед судом моложе 17! Только в Лондоне арестованы 1276 человек. Местные суды работают без выходных и перерывов на обед. Среди юных погромщиков — черная шпана из бедных районов и дочка миллионера, укравшая электротовары, сигареты и алкоголь на общую сумму 5500 фунтов. Мелкие гангстеры и 18-летний мальчик по имени Аарон из добропорядочной еврейской семьи. Фотомодели и студентка философского факультета, стащившая два мобильных телефона. Черные и белые, бедные и богатые, двоечники и отличники. Порочные дети либеральной эпохи, отменившей телесные наказания. Англия с тоской вспоминает старые добрые розги!

— Это был абсолютно безмозглый бунт, — говорит журналист Пол Колстон. — Никакого социального протеста или требований. Детям было просто скучно. Август, знаете ли, каникулы, в воздухе висело ощущение грозы. Этих детей породила поп-культура индивидуализма и потребления. Хочешь дорогие кроссовки или новый телефон, иди и бери. Мы живем в обществе под названием “Я”, где все позволено, разрушены авторитеты и понятие семьи. Мы попали в капкан собственной либеральной системы образования. Десятилетний пацан уже знает свои права и кричит родителям: “Не смейте меня наказывать! Я подам на вас в суд!” И ведь подаст.

— Это страна Павликов Морозовых, — с возмущением говорит моя русская подруга, живущая в Лондоне. — Детей учат стучать на “плохих” родителей в школу, полицию и специальные службы.

В суде отец 16-летней девочки, укравшей компьютер за 500 фунтов, с горечью заявил, указывая на дочь: “Это конечный продукт общества, которое говорит тебе, что ты не можешь дисциплинировать и наказывать своего ребенка”.

Праздник непослушания

“О, это была грандиозная вечеринка! — говорит учительница Кэтрин Бирбалсингх. — Тинейджеры пили вино вместе с друзьями, разбивали витрины, тащили все, что попадется под руку, нападали на испуганных прохожих. Это ж круто! Они получили кучу удовольствия. Они до сих пор не поняли: то, что они сделали, это плохо. Ни школа, ни семья, ни общество не объяснили им разницу между добром и злом. Они не собирались делать революцию. Это не восстание, нет. Для них это просто party и веселый грабеж, в котором, повинуясь стадному инстинкту, участвовали и дети из приличных семей. Если другие так развлекаются, почему я не могу? Иностранцы до сих пор уверены, что у нас лучшая система образования. Но это было 50 лет назад. Да, частные школы все еще самые лучшие, но 90 процентов детей ходят в государственные заведения. Вы знаете, что творится в школах? Сплошной хаос! Они слушают музыку на уроках, болтают по телефону, развлекаются как хотят, оскорбляют учителей, а иногда бьют их. И ни один учитель не обращается в полицию — это как-то неудобно. Воспитание перестало быть воспитанием. Мы напридумывали детям кучу болезней. Если ребенок шалит, значит, он гиперактивный. Если он вертится на уроке — у него проблемы с вниманием. Если он кричит, значит, он не может управлять своим гневом, и мы посылаем его в специальный класс, который так и называется — “Управление гневом”.

“А нельзя ему просто сказать: “Заткнись — или я тебя отлуплю”?” — спрашиваю я. “Нельзя. Согласно модным теориям ребенок никогда не виноват. Он всегда хороший: просто он бедный, или несчастный, или, наоборот, слишком богатый и у него ментальные проблемы, или у него разведенные родители, или плохая мама. Ребенку все время твердят, что это не его вина и не его ответственность. Виноваты всегда взрослые. Но ведь это чушь! Теперь модно отрицать объективный критерий нравственности: мол, ничего не бывает плохим, все зависит от точки зрения. Мы поддерживаем и ободряем 15 — 16-летних девочек, которые рожают детей. Англия установила европейский рекорд по количеству подростковых беременностей. И общество не бьет тревогу. Но как могут дети воспитывать детей?!”

“А кем они хотят быть?” “Ха! Футболистами, рэперами и моделями. Телевизор учит их, кем быть. Перед ними никто не ставит высоких целей. Сейчас эти детки плачутся в суде, что они пошли воровать от бедности и голода. Это смехотворно! Голодный человек украдет кусок хлеба, а не плазменный телевизор. Общество твердит: это все дети из неполных семей, пережившие развод родителей. Да, это так. Ну и что? Воровство есть воровство, и не надо искать ему оправданий”.

“Повелители мух”, или о дьяволе внутри нас

“Когда мне было 14 лет, я вместе с друзьями вломился в пустующий дом просто для забавы, — говорит член лондонской ассамблеи Эндрю Бофф. — Меня схватил полицейский со словами: “Что ты здесь делаешь, пацан?” И он хлестнул меня по лицу перчаткой. Я до сих пор помню ту пощечину и благодарен за нее. Абсурд в том, что в наше время вы знаете, кто бы предстал перед судом? Не я! А полицейский, который ударил ребенка, пусть и за дело. Мы совершенно потеряли чувство пропорций. Я не хочу возвращаться к старой системе образования, в которой, безусловно, были садистские элементы. Мы не могли контролировать учителей, издевающихся над детьми. Но сейчас все наоборот. Дети издеваются над учителями. Оскорбление учителей — давно уже рутина в английских школах. Мы воспитываем опасных дикарей, не видящих разницы между своей и чужой собственностью.

Когда ты видишь мальчика на улице, который курит, бросает мусор или плюет, ты должен ему сказать: “Прекрати немедленно!” Но у нас говорят: ни одно хорошее дело не остается безнаказанным. Нам внушают, что неприлично вмешиваться в чужую жизнь. Кроме того, люди до смерти боятся быть неправильно понятыми. Если ты ласков с чужим ребенком, тебя могут счесть педофилом. Если суров, тебе могут предъявить обвинение в abusing (широко толкуемое понятие, включающее все виды физических и психологических пыток, в том числе и словесные оскорбления)”.

Английское общество, потрясенное тем, что премьер-министр Великобритании Дэвид Кэмерон уже назвал “моральным коллапсом”, ищет пути решения проблемы. Что делать с детками, сбежавшими из клетки?

— В Англии ситуация обостряется также традиционной враждой между мусульманской и черной общинами. Для верующего мусульманина черный бездельник, танцующий рэп и приторговывающий наркотой, занимающийся сексом в любое время, — всего лишь поганый язычник, презираемое животное. В Бирмингеме трое мусульман были убиты черными, атаковавшими их мечеть. (Кстати, единственные подростки, не участвовавшие в грабежах, — дети из глубоко верующих мусульманских семей. В Коране воровство — один из самых страшных грехов. За него отрубают руку.)

“Я безусловно поддерживаю либеральное общество, — говорит журналист Майкл Бинен. — Но проблема свободного общества в том, что оно не ставит людям определенных границ”. “Но как совместить личную свободу с обязательствами перед обществом?” — спрашиваю я. “Это именно тот вопрос, который сейчас обсуждают в парламенте. Ответа нет. Начались бурные дискуссии о Боге и религии. Бог становится политическим вопросом. Но мы не можем вернуться к вере. Англия — нерелигиозная протестантская страна, а протестанты всегда были весьма прохладными христианами”.

“Я согласна с тобой, что если б мы имели Бога, то так бы себя не вели, — говорит учительница Кэтрин Бирбалсингх. — Но Бог ушел и вряд ли вернется. Я в него не верю. Я не повешу в классе портрет Иисуса Христа”. “Кого же ты повесишь?” “Нельсона Манделу. Пусть дети стараются быть как он. Я повешу героев нашей общины. Но если честно, я иногда прихожу в отчаяние. Я не вижу решения”. “Но если вы хотите выбить дьявола из ваших детей, вам придется брать под контроль медиа и телевидение, а это несовместимо с вашей свободой”. “Ты права. Свобода не может быть абсолютной. Без правил все рухнет”.

Дарья АСЛАМОВА