За металлургами заржавело

Недавнее балансовое совещание представителей украинского горно-металлургического комплекса запомнилось благодаря двум сообщениям: во-первых, при неплохой внешней конъюнктуре в первом полугодии металлурги вновь задекларировали убыток, а во-вторых, инвестиции в модернизацию металлургических мощностей у нас в стране намного уступают, например российским. И почему-то никто не соотносил эти два момента.

Потери вместо прибыли

Казалось бы, в нынешнем году металлургические предприятия окончательно вышли из кризиса. Котировки на основную продукцию находятся на приемлемых отметках, производство растет, а производственные показатели только подтверждают положительную динамику. По данным ОП “Металлургпром”, в первом полугодии увеличилось производство чугуна (на 3%, до 14,2 млн. т), стали (на 7%, до 17,4 млн. т) и проката (на 6%, до 16,1 млн. т). Но, несмотря на кажущееся благополучие, украинская металлургия почему-то продолжает работать в минус. По словам заместителя генерального директора ОП “Металлургпром” Александра Зражевского, которого цитирует портал UGMK, в январе—мае текущего года рентабельность хоть и выросла, но все еще остается отрицательной — минус 0,66%. И, несмотря на рост общего дохода на 44% (до 75,5 млрд. грн.), отрасль задекларировала доналоговый убыток — 1,2 млрд. грн.

Конечно, не все предприятия (а тем более группы) работают одинаково. У того же “Метинвест Холдинга” Рината Ахметова и Вадима Новинского есть выбор, где оставлять прибыль — на металлургических или горнорудных предприятиях, регулируя стоимость поставки руды на свои комбинаты. Для сравнения: чистый убыток “Азовстали” за прошлый год составил 178,5 млн. грн., Енакиевского метзавода — 778,5, Макеевского — 875,3 млн. грн. Тогда как на горнообогатительных комбинатах группы картина прямо противоположная: чистая прибыль ЦГОКа — 1,29 млрд. грн., СевГОКа — 2,6 млрд. грн., а ИнГОК принес своим акционерам 3,2 млрд. грн.

Но своя руда есть не у всех, и вопрос, по большому счету, в другом — как предприятия собираются работать в будущем? Ведь докризисные цены на сталь были явно неадекватны, а нынешние вполне позволяют зарабатывать собственникам бизнеса, например в соседней России. В прошлом году средний показатель рентабельности метзаводов там составил 29%.

По словам представителя “Металлургпрома”, за последнее десятилетие российские металлурги вложили в обновление производства $37 миллиардов, украинские — $8,7 млрд.

Сравнение не в пользу отечественных металлургов, если исходить и из производственных объемов. В пересчете на тонну стали россияне инвестировали в свои мощности $57, украинские сталевары — всего $24. “У нас в себестоимости производства доля электроэнергии составляет 10—11%, в России — 7%, в Китае — 8%; по газу у нас — до 10%, в России — 2%, в Китае — 0%”, — говорил в прошлогоднем интервью “k:” начальник департамента металлургической промышленности “Госвнешинформа” Владимир Пиковский. Учитывая, что россияне конкурируют с нами на одних и тех же рынках, такое соотношение эффективности производства не предвещает украинской металлургии ничего хорошего. Не исключено, что это и стало одной из причин, по которой отечественные олигархи начали либо выходить из металлургического бизнеса, либо привлекать платежеспособных партнеров. Подтвердив, по большому счету, репутацию временщиков, а не стратегических инвесторов.

Подумаем об этом завтра

Аналитик Dragon Capital Александр Макаров объясняет такой значительный разрыв в суммах инвестиций в российские и украинские предприятия несколькими факторами. Во-первых, приватизация в России началась гораздо раньше. Такие предприятия, как Магнитогорский меткомбинат или “Северсталь”, нашли собственников еще в середине 90-х годов прошлого века. Следовательно, их новые хозяева раньше задумались о перспективах производства и начали вкладывать деньги в свои активы. “У нас же приватизация завершилась в 2004—2005 годах, а второй этап передела собственности продолжается до сих пор. Кроме того, там предприятия, как правило, имели свою руду или уголь, чем обеспечивали низкую себестоимость производства, получая дополнительные средства для модернизации”, — отмечает эксперт. У нас же масштабный проект по обновлению мощностей реализовала только корпорация ИСД на Алчевском меткомбинате. Другие компании тоже анонсировали инвестиционные планы. Но проверить серьезность их намерений помешал кризис. Аналитик BG Capital Евгений Дубогрыз напоминает, что ранее объемные инвестпрограммы планировались “Метинвестом” и бывшей “Криворожсталью”. “Их реализации помешал не только кризис, но и бюрократические сложности, которые свойственны крупным компаниям с большим управляющим аппаратом”, — полагает он.

Очередное перераспределение металлургических активов практически завершено — “Смарт Холдинг” полностью интегрировал свои заводы в “Метинвест”, туда же отправился ММК им. Ильича и дрейфует “Запорожсталь” (имевшая несколько лет назад трех крупных акционеров). Холдинги вновь задумываются о модернизации предприятий. Исходя из заявлений главного сталевара Украины Рината Ахметова его металлургическое подразделение, скорее всего, сконцентрируется на своем новом мариупольском активе. Всего же, по некоторым оценкам, модернизация сталелитейных предприятий холдинга потребует не менее $5 млрд. Но перед украинскими капиталистами неожиданно появляется еще одна проблема. “Дело в том, что за последнее десятилетие практически исчезли подрядные организации, которые комплексно сопровождают модернизацию предприятий. Кроме того, у западных производителей металлургического оборудования, как правило, образовались длинные очереди, и ждать придется несколько лет”, — считает Александр Макаров.

Россияне ставят ГОСТы перед украинскими трубами

На вышеупомянутом балансовом совещании с представителями ГМК замдиректора ОП “Металлургпром” Александр Зражевский предупредил украинских трубников о новых проблемах на российском рынке. По его словам, вскоре россияне планируют перейти на европейские стандарты с действующих в настоящее время ГОСТов. “Что получается сейчас: есть два металла, российский и украинский, написано, что это один и тот же ГОСТ, при этом цена на украинскую продукцию ниже, а значит, потребитель может предпочесть Украину”, — цитирует его портал UGMK.

Предупреждение, очевидно, запоздало во времени. Впервые о намерении перевести российских трубников на “новый технический регламент” еще два года назад сообщил глава Российского союза промышленников и предпринимателей Анатолий Шохин. А конкретизировал эти намерения в интервью “Комментариям” позапрошлой осенью глава Фонда развития трубной промышленности России Александр Дейнеко: “Имеются в виду новые технические стандарты, которые предполагается ввести в практику в 2010 году. Речь идет о бесшовных трубах категории OCTG (нефтегазовый сортамент)... К нам уже обращались чехи и румыны, то есть представители стран, где еще осталось мартеновское производство стали. Они спрашивали, что делать. У них уже не берут трубы ЕС и Америка. Но кто не успел, тот опоздал”. Со справедливостью утверждений российского чиновника в отношении украинских труб можно поспорить, ведь украинские трубные заводы используют в том числе и российскую заготовку. Но очевидно, что представители украинской профильной ассоциации могли и пораньше довести эту информацию до своих подопечных.

Андрей САМОФАЛОВ