Unbundling или неуставные отношения?

Президент Порошенко вроде бы и ни при чем. Но звонил же он, находясь с визитом в США, из-за этого четыре раза в Кабмин…

Если бы не случился конфликт с переподчинением “Укртрансгаза” Министерству экономического развития и торговли (МЭРТ), и НАК не забил тревогу, вполне вероятно, подобную ситуацию президенту Порошенко и его окружению пришлось бы создавать.

Судите сами. В выигрыше оказались все. Глава “Укртрансгаза” получил неприкосновенность минимум до окончания отопительного сезона. “Нафтогаз” так и остался акционером “Укртрансгаза” и распорядителем его бюджета. А 22 сентября Кабмин принял решение о передаче управления “Нафтогазом Украины” самому себе. Разумеется, как коллегиальному органу. Если учесть, что недавно избранный независимый наблюдательный совет “Нафтогаза” должен получить все бразды управления НАКом только в апреле 2017 г., то Кабмин как акционер “Нафтогаза”, можно сказать, подстраховался — мол, повысил уровень управления “Нафтогазом” до момента его реформирования. Вот только не сказал, когда же наступит этот момент.

Кроме того, еще 19 сентября на совещании под руководством премьер-министра Владимира Гройсмана было принято решение о создании рабочей группы по наработке конкретных шагов по разделению (unbundling) “Нафтогаза”. И это, пожалуй, самый важный результат.

Если бы своим приказом от 7 сентября глава МЭРТ Степан Кубив не возложил на это министерство управление “Укртрансгазом”, вероятнее всего, о тлеющем конфликте между менеджерами “Укртрансгаза” и “Нафтогаза” знали бы только они сами. Но за последние десять дней всей стране (и не только) стало известно от председателя правления НАК “НАфтогаз Украины” Андрея Коболева, что возглавляемую им компанию “хотят снова сделать донором коррупционного бизнеса”. Выходит, он таким был? Или еще и остается? Куда тогда смотрит НАБУ? И что президенту ПАО “Укртрансгаз” Игорю Прокопиву следует написать заявление “по собственному желанию”. Что оператора ГТС проверят “с пристрастием” на предмет всех последних закупок. И якобы это стало причиной конфликта. Хотя тут же Коболев сказал, что ему трудно будет найти замену Прокопиву, и что последний не замечен в тендерных подтасовках или перечислении средств компании, скажем мягко, не по назначению.

Решение Кабмина взять управление на себя не означает, что конфликт исчерпан, его просто загнали под сукно. И заодно попытались успокоить нынешних и потенциальных кредиторов “Нафтогаза”, а также будущих инвесторов операторов ГТС и “подземок”.

Гасить конфликт пришлось публично. Сначала Минэкономразвития и торговли приостановило действие своих приказов. Затем в Кабмине состоялось совещание с участием посла США Мари Йованович, представителей ЕБРР, Всемирного банка, “Нафтогаза” и “Укртрансгаза”. Там-то вице-премьер Кубив и предложил передать Кабмину управление “Нафтогазом”, что и было сделано 22 сентября.

Участники совещания в Кабмине 19 сентября приняли решение о создании рабочей группы по реформе корпоративного управления НАК “Нафтогаз Украины” и ПАО “Укртрансгаз”. В состав группы войдут представители госкомпаний, министерств и международных организаций, возглавит ее вице-премьер Владимир Кистион. О первых результатах деятельности рабочая группа отчитается на следующем совещании, проведение которого запланировано на следующей неделе.

Из-за чего конфликт? 

Неужели просто потому, что Коболев возмутился, что МЭРТ не посоветовалось с правлением “Нафтогаза”, когда переподчиняло себе “Укртрансгаз”? Так, по большому счету, министерство и не обязано было спрашивать совета у менеджеров пока еще госкомпании. Тем более что в конце прошлого года сам Коболев добивался переподчинения НАКа именно Минэкономразвития и стремился покинуть орбиту Минэнергоугольпрома. Покинул. Первый замглавы МЭРТ Юлия Ковалив теперь еще и председатель наблюдательного совета “Нафтогаза”. Но среди пяти членов набсовета НАКа — и экс-глава Минэнергоугольпрома Владимир Демчишин. Трое остальных уважаемых джентльменов представляют в основном опыт добывающих, хотя и очень уважаемых западных компаний. Поэтому набсовету “Нафтогаза” было познавательно 21 сентября наведаться в “Укртрансгаз” послушать и посмотреть, чем там оператор ГТС, которым владеет “Нафтогаз”, занимается. Посмотрели. Надеемся, сделали выводы.

В частности о том, что набсовет “Укртрансгаза” должен был быть давно сформирован, так как еще 1 января ПАО “Укртрансгаз” стало независимым оператором ГТС. Это, по словам президента “Укртрансгаза” Игоря Прокопива, и побудило его обратиться к главе МЭРТ по поводу переподчинения компании напрямую министерству. А то, что сделал он это накануне отопительного сезона и через голову непосредственных его руководителей, так, мол, “Нафтогаз” сам виноват — создали бы набсовет “Укртрансгаза” своевременно, и ничего подобного бы не случилось. А то прежний набсовет ликвидировали (к слову, его возглавлял замглавы НАКа Сергей Перелома, отстраненный недавно судом от должности до решения суда по сути обвинений, связанных с ОПЗ, набсовет которого также возглавлял Перелома), а новый так и не избрали.

Здесь уместно напомнить, что за последние годы ни один глава правления “Укртрансгаза” не уходил с этого поста добровольно. Такие отставки сопровождались подозрениями в коррупции, судебными тяжбами и прочими неприятностями. Предшественник Прокопива даже пытался восстановиться в должности через суд. Но к тому времени такой должности — председатель правления ПАО “Укртрансгаз” — уже не было, ее ликвидировали. Прокопив сразу стал президентом этой компании. И, похоже, ему очень не понравилась ситуация, когда НАК одним росчерком пера может снять и его лично, и все правление “Укртрансгаза”. Кому понравится ходить на коротком поводке?

Нельзя сказать, что Коболев питал к Прокопиву особую приверженность. Поговаривали, что они не из одной политической песочницы. Но до назначения в “Укртрансгаз” Игорь Богданович был замом Андрея Владимировича в “Нафтогазе”. И работали они вполне дружно, хотя и недолго.

Но вот когда Прокопив возглавил “Укртрансгаз”, его взгляды на реформу (а точнее, разделение) возглавляемого им оператора ГТС с мнением команды “Нафтогаза” стали расходиться. Не в принципе, если уж разобраться, а в деталях и, главное, во времени.

Детонатором, очевидно, послужило постановление Кабмина от 1 июля с.г. о фактическом и ускоренном разделении “Укртрансгаза”. Хотя Закон “О реформировании системы управления единой газотранспортной системой Украины” вступил в силу еще в сентябре 2014 г. О первом его варианте, касавшемся, как и сейчас, ГТС, ZN.UA рассказывало еще летом 2014 г. (см. “Unbundling”, №20 от 6 июня 2014 г.; “Разделение-2”, №21 от 13 июня 2014 г.). Больше читайте здесь: HYPERLINK “http://gazeta.zn.ua/energy_market/kak-delyat-ukrainskuyu-gts-ili-unbundling-3-_.html”http://gazeta.zn.ua/energy_market/kak-delyat-ukrainskuyu-gts-ili-unbundling-3-_.html.

Согласно этому закону, ГТС и ПХГ остаются в госсобственности, но отныне их можно передавать в управление специально созданным компаниям. В этих управляющих компаниях украинское государство получит контрольный пакет, а остальные акции могут приобрести европейские и американские компании. Закон этот, если помните, очень бурно обсуждался в парламенте. И все же был принят. И уже тогда команда Коболева заявила о намерении создать на основе “Укртрансгаза” две компании, обслуживающие ПХГ и ГТС. Поскольку прямая приватизация ГТС запрещена другим законом, его просто обошли. Последнее постановление (июльское) на эту тему фактически снимает ограничения на передачу в аренду или концессию магистральных газопроводов и ПХГ предприятию/предприятиям на платной основе без права отчуждения для осуществления функций оператора ГТС и/или ПХГ.

Что предлагает “Укртрансгаз”

Во-первых, у “Укртрансгаза” тоже есть претензии к главе “Нафтогаза” — с ними тоже не советуются, разрабатывая план разделения единой газотранспортной системы. Ключевое слово — “единой”. 2 июля, по горячим следам проекта “плана реструктуризации НАКа с целью отделения ГТС”, ZN.UA рассказывало, что фактически “это не реструктуризация “Нафтогаза”, а ликвидация “Укртрансгаза”.

Кроме того, коллектив оператора газотранспортной системы настаивает, что сегодня отделение “подземок” от магистральных газопроводов будет несвоевременным. Как сказал глава “Укртрансгаза” Игорь Прокопив, утвержденный план разделения ГТС и ПХГ на две отдельные компании является “очень рискованным шагом”, в компании выступают против такого формального подхода и предлагают свой вариант. “Отделение газотранспортной системы “Укртрансгаза” от “Нафтогаза” — это нормальный, правильный процесс. Но большая проблема — это отделение магистральных газопроводов от “Укртрансгаза” и создание отдельной компании в короткие сроки”, — заявил он еще в марте.

“В чем проблема? Если посмотреть на структуру, из которой состоит УТГ (это 20 тыс. человек, к концу года останется 19 тыс.), то 13500 человек — это занятые в транспортировке, 2200 — это подземные хранилища, 4400 — это четыре сервисные службы и 460 — это работники, которые обслуживают наши непрофильные активы. Если оставить всех тех, кто не войдет в компанию по ГТС (”Магистральные газопроводы”. — А.Е.), то остаются 7060 работников в старой структуре УТГ, и они должны будут выжить на небольшой тариф (на закачивание газа в ПХГ). Непонятная ситуация, на что должен жить коллектив, как это будет происходить”, — пояснил глава компании. 

“Второе. Непонятно, почему необходимо отделение ГТС от ПХГ. “Укртрансгаз” провел аналитику.... (и настаивает, что) газохранилища смогут выжить, только если они станут газовым хабом, когда будут построены Дроздовичи и Германовичи, а это только через минимум два-три года. Также сервисные службы — это квалифицированные специалисты, в том числе 150 сварщиков, которые после отделения могут пойти варить российские трубы или к тем же полякам, и мы останемся ни с чем”, — добавил Прокопив.

“Это очень рискованные, тонкие шаги. И поэтому это вызвало бурное обсуждение в коллективе, — сказал он. — Мы считаем, что сегодня отделение в краткосрочном периоде “подземок” и сервисных служб не ко времени. Сервисные службы необходимо сохранить обязательно, от непрофильных активов — избавиться”.

Президент “Укртрансгаза” Игорь Прокопив в июле же огласил предложения коллектива компании: “Это переформатирование “Укртрансгаза” на протяжении двух лет на базе действующей компании. Сокращение филиалов управления газопроводами с пяти до четырех (на базе филиала “Львовтрансгаза” создать филиал ПХГ и посмотреть, как он будет работать). Из четырех сервисных служб сделать минимум две, а также отделить “Агрогаз”. Подойти ко всему необходимо взвешенно, с учетом мнения коллектива”.

Хотя озвученные Прокопивым предложения и были поданы на рассмотрение рабочей группы, но реакции еще нет. “Это (реструктуризация. — А.Е.) не так просто и это определенные риски. Пока что оно в работе. (Но) катастрофы пока не случилось”, — заявлял глава “Укртрансгаза” еще весной.

Аргументы “Нафтогаза”

Учитывая, как быстро разгорелся в публичной плоскости и был потушен конфликт между “Нафтогазом” и “Укртрансгазом”, вполне вероятно, что глава НАКа Андрей Коболев просто не верил, что Кубив подпишет приказ о переподчинении “Укртрансгаза”. Не знать об этом он не мог. Хотя, готовясь к устным слушаниям в Стокгольмском арбитраже, мог, возможно, эту “деталь” упустить. Просто очень не ко времен все это для НАКа — и арбитраж, и переговоры со Всемирным банком о кредите в 500 млн долл., и unbundling…

Буквально накануне скандала Андрей Владимирович в интервью ZN.UA очень подробно и в который уже раз объяснял, зачем украинскую ГТС разделяют на два отдельных бизнеса — транспортировку газа и его хранение. Глава НАКа рассказал также об “исторически накопленных проблемах”, связанных с исками украинских олигархов.

Коболев говорит, что при разделении ориентировались на опыт Европы (в “Укртрансгазе”также ссылаются на опыт соседей — операторов ГТС). Риски, связанные с судебными процессами вокруг подземных хранилищ газа, будут дисконтировать стоимость оператора ГТС, если эти активы не разделить.

“Мы нанимали не одну крупную международную компанию. Этот проект доказал, что хранение и транспортировка газа — это отдельные бизнесы. По многим причинам. Например, с точки зрения регулирования, бизнес хранения газа кардинально отличается от транспортного. В данный момент бизнес хранения в Европе не является высокорентабельным. И из-за развития газопроводов, и из-за изменения ситуации с поставками газа, и с появлением большого объема LNG этот бизнес потерял часть своей привлекательности. Поэтому общая рекомендация и статистика компаний из Европы показывает, что этим бизнесам финансово более целесообразно быть отдельными”, — подчеркнул он.

По словам Коболева, любой западный партнер, рассматривая вход в украинскую ГТС, понимает, что транспорт газа в стране является прибыльным, а хранение — убыточным. “Если это смешивать, это будет уменьшать потенциальную привлекательность бизнеса по транспорту”, — отметил он. “Но у нас есть и другая особенность в нашей ситуации. Есть исторически накопленные проблемы. С тем же Коломойским, с его требованиями и выигранными судами по газу, это проблемы с группой Фирташа, там, где суды мы выиграли, но, тем не менее, люди там все равно стараются чего-то добиться. Это риски, связанные с ПХГ. Вот в этом общем торте с газотранспортным оператором любой западный инвестор будет существенно дисконтировать стоимость нового предприятия, если понимать, что к нему придут Коломойский и Фирташ с требованием отдать какой-то газ”, — объяснил глава НАК “Нафтогаз Украины”.

“Если Украине нужен качественный инвестиционный продукт, который заинтересует западных партнеров, за который будут готовы платить деньги, то не надо смешивать качественный актив и проблемный актив. А наша “подземка” — это проблемный актив как с точки зрения сложной истории, так и с точки зрения экономических перспектив. Поэтому мы настаиваем на юридическом разделении активов”, — заявил он. По его словам, речь не идет о физическом разделении. “Понятно, что это все равно будут те же трубы, и все останется точно так же. Так это было и в странах Европы. Конечно же, подземные хранилища подсоединены к системе. Конечно же, можно брать газ и закачивать газ. Просто есть понятные правила, есть разные финансовые центры, есть разная финансовая отчетность, разное регулирование и, соответственно, есть разные подходы к управлению”, — отметил Андрей Коболев.

В том-то и дело: трубы те же, государственные, обслуживать их будет тот же “Укртрансгаз”, у которого они в управлении, чинить ГТС должен “Укртрансгаз”, отвечать за безопасность и бесперебойность газопоставок — как транзитных, так и по Украине — тоже “Укртрансгаз”… А финансовые центры будут совсем в другом месте. Это ли не основная причина конфликта?

Плюс огромный рынок товаров и услуг, закупаемых “Укртрансгазом” на миллиарды. Не зря так пристально решили проверить все последние тендеры. И не зря глава “Нафтогаза” в своем интервью подчеркивал: “Знаю, что существует огромное сопротивление в Украине приходу любого западного партнера. Могу легко объяснить, почему есть такое сопротивление. По нескольким причинам. Первая причина — не дадут воровать ни в самой компании, ни при ее участии. Будет наблюдательный совет, профессиональный менеджмент, прозрачные процедуры — вот это многим очень не нравится. Вторая причина, я думаю, в том, что будет большое сопротивление со стороны крупных промышленных групп Украины. Многие компании поставляют что-то в “Укртрансгаз”: оборудование, работы, материалы, все, что угодно. Это большой рынок. Очевидно, что приход нового оператора, западного, потенциально может усложнить им доступ на этот рынок. Западная компания может кардинально поднять стандарты качества, по которым не пройдет некоторая украинская продукция. Третья причина. У многих западных компаний есть стандартная процедура проверки контрагента (KYC-процедура). Она состоит в том, как правило, что контрагента просят предоставить аудированную финансовую отчетность. В нашей ситуации у большинства контрагентов аудированная отчетность отсутствует. В “Укртрансгазе” такая отчетность есть. На Западе, если вы захотите поставлять какую-то сложную технологичную продукцию, не гвозди и песок, то для оценки вашей финансовой стабильности наверняка будет запрошен финансовый отчет. Вот эти причины реально вызывают если не откровенное сопротивление, то, по крайней мере, саботаж процесса”. (Больше читайте здесь).

Вот, собственно, и все причины. Сможет ли их ликвидировать коллегиальный орган Кабмин и его коллективный разум, скоро узнаем. А заявлений “по собственному желанию” ни Коболев, ни Прокопив писать пока не намерены.

Алла ЕРЕМЕНКО