Турецкий отказ

Как говорит английская пословица, misfortunes never come singly — несчастья никогда не приходят поодиночке. Российский газовый монополист “Газпром” оказался именно в таком положении. Ему пришлось пойти на снижение цены на газ для итальянской компании Edison S.p.A и греческой корпорации DEPA. Хотя условия этих соглашений известны только в общих чертах, но уступка со стороны российской компании, несомненно, вдохновила немецкую компанию E.On Ruhrgas начать в августе арбитражный процесс с целью разрешения спора с “Газпромом” по поводу контрактной цены на газ. С немецкой стороны выставлено требование скорректировать контрактные цены до уровня, отражающего спотовые цены на газ в Европе. К аналогичному шагу готовится польская PGNiG, французские, нидерландские литовские, латвийские и другие компании. К этому добавляется пока что не урегулированный спор с Украиной.

И вот новый всплеск газовой темы. Возмутителем спокойствия, если оно вообще на газовом рынке существует, выступила Турция. Как заявил министр энергетики Танер Йылдыз турецкому изданию Bugun (“Сегодня”), со следующего года Турция может не продлить контракт с “Газпромом” о закупках газа по западному маршруту через Украину, Румынию и Болгарию. По его словам, Турция готова на это пойти, если не увидит “существенного снижения цены” на российский газ, и турецкая сторона уже направила России свои предложения на этот счет. Если ответ России Турцию не устроит, государственная Botas продлевать контракт с “Газпромом” не будет. Вне зависимости от конкретного ответа российской стороны министр Йылдыз пообещал только “оценить предложения”. Другими словами, никаких гарантий. Очень похоже на ультиматум, причем характер ответа значения не имеет.

Следует отметить, что соглашение между “Газпромом” и турецкой компанией Botas относится к одним из самых старых. Оно было заключено в 1986 году сроком на 25 лет. Турция покупает в России примерно 18 млрд. куб. м газа, в том числе по газопроводу Blue Stream (“Голубой поток”) — 8,07 млрд. куб. м, остальное — по западному маршруту. При этом контрактами предусматривалась поставка 30 млрд. куб. м (14 млрд. — по западному коридору и 16 млрд. — по Blue Stream). При этом в договоре были обозначены минимальные объемы закупки газа Анкарой с учетом влияния глобального кризиса на турецкую экономику, то есть страна могла сокращать отбор газа до 75% без санкций со стороны “Газпрома”. Однако Турция контрактные объемы, даже с учетом возможного уменьшения, не выбирала. Должна была купить 22 млрд., а фактически приобрела только 18. С учетом формулы take or pay штрафные санкции со стороны “Газпрома” должны составить не менее одного млрд. долларов, которые компания Botas обязана заплатить до конца октября. При этом турецкой стороне неоднократно шли навстречу, давали многочисленные отсрочки, ждали предложений, а сроки срывались. Но вот, наконец, дождались отказа от покупки газа.

Вопрос снижения цен на газ Турция поднимала в марте этого года во время визита в Москву турецкого премьера Реджепа Тайипа Эрдогана на его переговорах с президентом Дмитрием Медведевым. Но договориться не удалось. Как обычно в таких случаях, слова Турции о намерении частично отказаться от закупок газа в России в Москве воспринимают как своего рода блеф. Кстати, так было и в отношении Украины, когда только начинался газовый спор. По мнению российских экспертов и чиновников, энергобаланс Турции более чем на 60% зависит от газа. Общее потребление составляет 40 млрд. куб. м, причем основной объем (36,7 млрд. куб. м) приходится на импорт. Кроме России, газ в Турцию поставлял Иран, но, как пишет газета “Коммерсантъ”, “его труба работает с перебоями и периодически перекрывается”, и Азербайджан (4,4 млрд. куб. м), а также осуществлялись поставки сжиженного газа (7,9 млрд. куб. м). Образующуюся нехватку в шесть млрд. куб. м Турция вряд ли сможет восполнить быстро.

Это еще как сказать. Заявление турецкого министра энергетики вряд ли сделано без предварительной проработки. Необходимые расчеты турецкими специалистами были сделаны. Есть соответствующие договоренности с Азербайджаном. К тому же у Турции более сильная позиция на возможных переговорах с “Газпромом”. Россия от нее больше зависит.

Во-первых, любимый проект Владимира Путина — газопровод South Stream (“Южный поток”). Анкара до сих пор не дала разрешения на его прокладку в своих водах. От Турции в значительной степени зависит и судьба европейского конкурента South Stream — Nabucco. И если Турция склонится в пользу последнего, то с South Stream у России возникнут очень большие проблемы. Со своей стороны, британская нефтедобывающая компания ВР намерена предложить новый план строительства газопровода, названный Юго-Восточным, который доставит газ из бассейна Каспийского моря в Европу. Проект ВР предусматривает более дешевый газопровод длиной чуть более одной тысячи километров, который с помощью существующей инфраструктуры свяжет месторождение “Шах-Дениз” в Азербайджане с западом Турции, а затем через Болгарию, Румынию и Венгрию доставит азербайджанский газ в Австрию. Преимущество проектируемого трубопровода в том, что его длина почти втрое меньше, чем у Nabucco, и он, по приблизительным расчетам, обойдется намного дешевле. Фактически, все перспективные маршруты поставок в Европу газа из Центральной Азии, Азербайджана и Ирана завязаны на Турцию.

Во-вторых. Россия зависит от Турции по нефтепроводу Самсун — Джейхан, коммерческая эффективность которого, в свою очередь, зависит от изменения условий прохода кораблей через проливы по конвенции в Монтре. Понятно, что без согласия Анкары сделать это физически невозможно.

В-третьих. Зависло большое соглашение о строительстве первой в Турции АЭС “Аккуй” стоимостью не менее 20 млрд. долларов. Его реализация, в которой Москва очень заинтересована, весьма проблематична из-за позиции турецкой стороны.

В-четвертых. Газовый демарш Анкары имеет значительную политическую составляющую. В первую очередь, в отношениях с Евросоюзом. Отношения Турции с этой европейской организацией сейчас сильно испортились из-за требований отменить председательство греческого Кипра и споров вокруг пробного бурения на кипрском шельфе в поисках и оценке месторождений газа. Тем не менее, европейские амбиции Турции хоть и отошли несколько в сторону, но своего значения в долгосрочной перспективе не потеряли.

Каковы же последствия турецкого демарша? России придется решать очень непростую задачу. Уступка, и значительная, Анкаре немедленно отразится на рассмотрении арбитражных дел. Их перспектива для “Газпрома” становится весьма туманной, и вердикт в пользу европейских компаний приведет к эффекту домино. Другие будут ссылаться на подобный прецедент. С другой стороны, доводить дело до разрыва контракта тоже не в интересах “Газпрома”. Таким образом, на что-то Москве придется решаться. Скорее всего, Турции будет предложено некое пакетное соглашение. С газом оставить все как есть, но пойти на значительные уступки, например, в вопросе стоимости строительства АЭС. Согласится ли Турция на это, пока сказать сложно.

Если от турецкого маршрута South Stream “Газпрому” придется отказаться, то снова можно вернуться к украинскому маршруту через нашу экономическую зону в Черном море. В конце концов, в Белокаменной могут прийти к выводу, что овчинка вообще не стоит выделки и договориться с Киевом о транспортировке большей части газа через нашу страну по существующей ГТС при ее некоторой модернизации. Так что у Киева может появиться возможность поставить при этом свои условия. В полной мере Москва на это не пойдет, так как для части российского высшего чиновничества South Stream не только политический проект, а и возможность распилить огромные средства на его строительство. И очень трудно сказать, какая составляющая здесь является определяющей. Зная московские нравы, второй момент очень важен для серьезных людей в Кремле и его окрестностях.

Возникает новая ситуация в газовых делах. И она весьма благоприятна для Киева. Сумеют ли такой возможностью воспользоваться наши власть имущие? В прошлом таких прецедентов не было. В противостоянии с Москвой мы всегда были стороной проигравшей. Хочется верить, что мы чему-то научились...

Юрий РАЙХЕЛЬ