ДАЙДЖЕСТ

Стойкие и непрозрачные

[09:30 07 ноября 2022 года ] [ Forbes-Украина, 5 ноября 2022 ]

Пункты обмена валют обложили налогом. Кто “держит” рынок, до войны достигавший $14 млрд

Верховная Рада приняла законопроект, обязывающий небанковские обменные пункты платить авансом налог на прибыль в размере трех минимальных зарплат ежемесячно за каждую кассу. Речь идет почти о 20 000 грн налога в месяц по каждому пункту и 1 млрд грн в год дополнительных поступлений в бюджет. Что это значит для рынка наличной валюты, где доминируют именно небанковские обменники?

27 сентября, около полудня. Глава финансового комитета Верховной Рады Даниил Гетманцев проводит встречу, тема которой — новый налог для небанковских обменников валюты.

Дискуссия, на которой присутствуют банкиры, руководители финкомпаний и нескольких ассоциаций, представители НБУ и Минфина, проходит на повышенных тонах. Представители обменников требуют сократить сумму налога и облагать им и банки. Банкиры категорически против.

Конфронтация между банковской и небанковской сторонами валютного рынка ясна. На кону — контроль за сегментом рынка наличной валюты, который в довоенный год достиг $20 млрд. И банкирам есть о чем беспокоиться: уже пятый год небанковские обменники вытесняют банки. По данным регулятора, они контролируют около 70% наличного валютообмена.

Есть повод для недовольства и у Нацбанка: неконтролируемые обменники не способствуют дедолларизации украинской экономики, уровень которой около 36%. И это по официальным данным, а наличный рынок, на котором задают тон финкомпании, по оценкам НБУ, по крайней мере на треть находится в тени.

Война переполовинила рынок обмена валюты из-за того, что Нацбанк ввел ряд ограничений на такие операции. Небанковские финучреждения оказались кризисоустойчивыми и, несмотря на давление регулятора и отсутствие доступа к более дешевой валюте из НБУ, сохранили свою долю рынка.

Как им это удалось и кто стоит за тысячами точек обмена валют?

Вкусный пирог: как выглядит рынок наличной валюты в Украине

С начала войны в Украине закрылось 873 обменника, или 21%, однако открылось 750 новых, говорит глава департамента методологии регулирования деятельности небанковских финучреждений НБУ Сергей Савчук. Он отмечает, что усилилась тенденция к укрупнению этого рынка.

Востребованность услуг обменников легко объяснима. Резкий рост спроса на валюту является атрибутом всех кризисов в Украине. Впрочем, для банков, добавляет Савчук, обмен не основной бизнес. По оценкам НБУ, он приносит всего 0,4% налогооблагаемого дохода от услуг.

Небанковские обменники по сравнению с банками имеют несколько преимуществ. “Официальные” — ниже, чем у банков требования к капиталу и отсутствие ограничений, ведь банки сейчас могут продавать валюту только в объеме купленной.

“Неформальная” особенность — удобство для крупных клиентов, желающих не попадать под финмониторинг, делится своим опытом на правах анонимности один из депутатов из финансового комитета Рады. “Вы когда-нибудь меняли $30 000? Заходишь в отдельную комнату и меняешь без лишних документов”, — рассказывает собеседник. Такие сделки не отражаются в отчетности и дают обменникам ресурсы, чтобы торговать валютой по более выгодному курсу, считает он.

Потухшие табло

29 июля НБУ запретил небанковским обменникам демонстрацию данных о курсах валют вне пункта обмена. По мнению регулятора, игроки этого рынка разгоняли стоимость иностранных валют. “Небанковские учреждения начали искусственно повышать курс, фактически поддерживая тем самым существование “банкоматного туризма”, — заявили в НБУ.

Экс-банкиры и айтишники

В августе Национальный банк подготовил презентацию с обоснованием нового налога (имеется в распоряжении Forbes). Там есть информация об основных игроках рынка обмена. Почти половину всех обменников “держат” три игрока.

По объемам торгов лидирует компания “Финод” — купля-продажа валюты через ее обменники составляет 17% от объемов на этом рынке за первое полугодие 2022 года. “Альфа-Инвест Групп” имеет долю 16%, “Магнат” вместе со связанной компанией “Октава Финанс” — 15% (последняя — лидер по количеству обменников — 478 в 2022-м, часть из которых работает под брендом Money24).

У “Магната” и “Октава Финанс”, согласно реестру, разные владельцы — Оксана Бродовская и Людмила Бауман, которые, однако, зарегистрированы по одному адресу. Связь этих компаний подтвердил и собеседник среди участников рынка.

Бродовская также является совладелицей IT-компании “Финсофт”, которой руководит Александр Кушниренко. Это, вероятно, брат Павла Кушниренко, главы Ассоциации участников валютного рынка: у обоих совпадают адреса проживания, одинаковые отчества и оба в списке учредителей ассоциации. Павел Кушниренко возглавляет “IT Хаб Украина” — “дочку” американской компании DataArt.

У компании “Финод” 432 обменника — во время войны их количество увеличилось на два. Ее ключевой владелец, одессит Алексей Штевнин (85%), имеет бизнес в сфере оптовой торговли кофе, чаем и пряностями.

“Альфа-Инвест Групп”, по данным государственного реестра, принадлежит Денису и Светлане Дмитрук (34% и 27%) и Владимиру Сичовому (39%). Последний был руководителем обанкротившегося банка “Рынковые технологии”. Это финучреждение фигурировало в деле Генпрокуратуры о незаконном выводе более чем 10 млрд грн в интересах экс-министра МВД Виталия Захарченко. Савчук говорит, что деловая репутация компании, ее владельцев и руководителей до этого не вызывала нареканий.

В то же время в Нацбанке сомневаются, что “документальные” владельцы отдельных компаний реальны, говорит он. Савчук отказался уточнить, по каким компаниям есть подозрения. В настоящее время регулятор осуществляет проверку финансового положения собственников. Если они не смогут показать средства или имущество пропорционально доле в капитале, компании не будут работать на рынке, предупреждает он.

Внутренняя кухня

Секрет быстрой экспансии обменников — работа по франшизе. Небольшие игроки присоединяются к лидерам и платят за право торговать валютой под их лицензией $200 в месяц с одной точки. По такому принципу работают все лидеры рынка, рассказал Forbes на правах анонимности совладелец одной из сетей.

Закон о финансовых услугах не предполагает раздачу франшиз, запрещая передачу лицензии, объясняет Савчук из НБУ. Выход, которым пользуются финансисты, — оформить “покупателя” франшизы как штатного работника компании и поставить пункт обмена на ее баланс, отмечает он.

Насколько выгоден бизнес обменников? Они зарабатывают на марже между покупкой и продажей валюты. Сейчас это около 1% от объема проданной валюты, говорит совладелец одной из сетей. Маржа еще не прибыль, ведь нужно покрыть расходы на аренду, зарплаты.

По данным НБУ, объемы “небанковской” продажи валюты в 2021-м составили $14,1 млрд (через банки обменяли $6,2 млрд), в первом полугодии 2022-го — $2,9 млрд (через банки — $1,3 млрд). Нетрудно подсчитать, что владеющие обменниками финкомпании могли за полгода получить маржу $29 млн.

У представителей индустрии — свои контраргументы. Они утверждают, что падение объемов более существенно. “До войны за день пункт принимал $10 000 в день, сейчас — $1000”, — говорит совладелец одной из сетей. Он даже приводит письмо Государственной налоговой службы в ответ на депутатский запрос члена финансового комитета Александра Совы, согласно которому объемы продаж валюты небанковскими обменниками составили всего $374 млн за первое полугодие.

Официально Нацбанк причины разногласий не объяснил. Неофициально руководитель одного из подразделений НБУ говорит, что реальные цифры в разы выше указанных в налоговых отчетах.

Лидеры рынка наличной валюты по объемам продаж. Инфографика Forbes

Генеральная уборка

Нацбанк не планирует масштабную чистку небанковского рынка, как было с банками в кризис 2015—2016 годов, уверяет Савчук из НБУ. Однако регулятор хочет навести на нем порядок, не дожидаясь окончания войны.

Если НБУ будет жестко закручивать гайки, обменники просто уйдут в тень

Владислав Переха, главный казначей Таскомбанка

НБУ плотно занялся обменниками с августа — запретил им показывать курсы на табло. Кто не послушался — потерял лицензию. Жертвами новой регуляции стали сети “Константа М”, “ДСД Финанс”, “24 Онлайн” и “Финансовая гарантия”, имевшие совокупно 15% рынка и более 600 пунктов обмена валют.

Также в августе Нацбанк установил новые требования к оборудованию пунктов. Покупка новых камер видеонаблюдения и источников бесперебойного питания обошлась в $1000 на каждую точку, говорит собеседник с рынка. Еще одно требование — подтверждение имущественного положения собственников. Оно обойдется в 50 000 грн за аудиторские услуги, добавляет он. Срок подачи документов истекает в октябре. Очевидно, что проверку пройдут не все, добавляет Савчук из НБУ.

Есть требования по репутации: если бенефициар является экс-владельцем либо должностным лицом обанкротившегося банка или российским резидентом, компания должна уйти с рынка или сменить собственника, или назначить доверенное лицо, продолжает представитель регулятора. Далее последуют проверки и штрафные санкции за недостоверную отчетность, анонсирует он.

Все эти меры и новый налог — убийство для рынка обменников, по крайней мере сейчас не имеющих сверхприбылей, считает совладелец одной из компаний. “Так мы вернемся в эпоху “менял”, — предупреждает он.

Данные опасения разделяют и конкуренты обменников по банковскому сектору. “Если НБУ будет жестко закручивать гайки, обменники просто уйдут в тень”, — говорит главный казначей Таскомбанка Владислав Переха. Сам рынок не исчезнет, считает он, ведь спрос на валюту никуда не денется.

Этот рынок — высокодоходный, и пока не видно желания финкомпаний уходить с него, возражает Савчук из НБУ.

Представители финкомпаний и ассоциаций, представляющих интересы обменников, похоже, не убедили Даниила Гетманцева и его коллег депутатов. Законопроект №7655, вносящий соответствующие изменения в Налоговый кодекс, уже принят в первом чтении, и, скорее всего, депутаты до конца года найдут время для голосования в целом. Гетманцев рассчитывает увидеть дополнительные поступления от обменников уже в бюджете на следующий год, об этом он сказал в интервью “Укринформу” в середине октября.

Ольга ГОРДИЕНКО