Совсем недетские игры

Как это часто бывает, большинство из них происходили вдали от наших границ и не привлекли достаточного внимания отечественных средств массовой информации, не говоря уж о профессиональных комментариях отечественных экспертов. Между тем в начале мая была завершена прокладка первой очереди “Северного потока”, 25 мая в Брюсселе состоялась презентация “Южного потока”, а 30 мая Германия объявила о намерении закрыть все атомные станции до 2022 года. Попробуем ответить на вопрос, не случайно ли совпали во времени все эти события, учитывая роль Германии как экономического драйвера ЕС, на котором держится ныне вся еврозона? Начнем с конца, т.е. с атомной политики Германии.

На фоне кризиса с атомными станциями в Японии правительство Ангелы Меркель приняло решение закрыть к 2022 году все атомные станции страны. Как заявил министр окружающей среды ФРГ Н.Ретген, к тому времени страна перейдет на альтернативные источники энергии — ветровую энергию, солнечную и на биотопливо. Сейчас на территории Германии расположено 17 ядерных реакторов. Семь из них (самые старые, построенные до 1980 года) были отключены сразу же после аварии на “Фукусима-1”, еще шесть отключат в 2021 году, остальные — год спустя. В связи с этим решением на реформу энергосектора Германии на протяжении последующих десяти лет необходимо будет потратить не менее триллиона евро.

Теперь посмотрим на “атомную” карту Европы. Германия со всех сторон окружена атомными станциями других стран, включая Францию, Бельгию, Нидерланды, Чехию, да и Швеция с Великобританией не так уж далеко. В случае аварии на любой из них территория Германии уязвима, а, принимая во внимание печальный опыт Чернобыля, она должна рассматриваться уязвимой даже в том случае, если авария произойдет за тысячи километров от Берлина.

Учитывая непревзойденную немецкую аккуратность и высокое качество немецкой техники, отказ от собственных станций в то время, когда рядом находятся ничуть не более современные энергоблоки других стран, выглядит, по меньшей мере, политическим популизмом.

И такой популизм тем более удивителен, что 2 июня с.г. о намерении построить 16(!) ядерных реакторов заявила Саудовская Аравия, где, как известно, нет проблем ни с нефтью, ни с газом, ни с солнечной энергией. Турция начинает строить свою первую атомную электростанцию, а ведь практически вся территория Анатолии — сейсмоопасна.

Любопытно было бы узнать, когда в Германии последний раз было зафиксировано цунами? А более-менее заметное землетрясение? Представляют ли себе влиятельные немецкие “зеленые”, что означает “вывести станцию из эксплуатации”? Ну никак не получается пасторальная картинка зеленой лужайки с ветряком и солнечной “батарейкой”.

А вот что действительно приходит в голову — так это то, что Германия должна будет резко увеличить потребление российского природного газа. Общая доля в 31% в “Северном потоке” двух немецких компаний — E.ON Ruhrgas и Wintershall (BASF) говорит сама за себя. Что, кроме политических дивидендов, дает этот проект Германии? Ничего. 20 млрд. кубометров газа, которые она будет получать, просто перенаправляются на тот же рынок с украинской газотранспортной системы…

Впрочем, никто не может запретить суверенной стране выбросить триллион евро на ветер. Наша забота — собственная энергобезопасность. А она непосредственно зависит от реализации более чем сомнительного проекта “Южный поток”. Что бы ни говорили в Кремле и московском Белом доме, это — российский проект, и никакие пачки бесполезных соглашений не могут придать ему статус “европейского”. Читатели российских СМИ могли бы подумать, что презентация этого проекта в Брюсселе 25 мая при участии еврокомиссара по вопросам энергетики Г.Оттингера прошла успешно, и Европа поддержала этот проект. Ничего подобного. Г.Оттингер прямо и без обиняков заявил, что приоритетом для ЕС является комплекс проектов Южного транспортного коридора, основным стержнем которого является Nabucco. Это он в своем выступлении назвал Украину “бэби”, затиснутым между Россией и ЕС, имея в виду нашу относительную незащищенность перед своеволием “Газпрома”. Что ж, ребенок Украина или нет, но игры нам предстоят совсем недетские.

Призыв Европы однозначен: допустите независимых производителей газа к трубе, устраните монополию “Газпрома”, не препятствуйте прямым связям каспийских стран с ЕС и… стройте себе “Южный поток”. Но при условии выполнения первых трех условий “Южный поток” не нужен, это понятно всем, и “Газпрому” в том числе.

Во всей этой истории есть еще один участник игры, который пока хранит мудрое молчание, не вмешиваясь в диалог Россия—ЕС. Это Турция. Официальные круги Турецкой Республики даже проигнорировали весьма смелое заявление руководителя проекта “Южный поток” Марсела Крамера о том, что труба будет построена и первые поставки газа следует ожидать уже в 2015 году, несмотря на позицию Турции. Но не все так просто.

Господин Оттингер отреагировал на это так: “Сегодня я пришел сюда послушать и узнать что-то новое. По моему мнению, „Южный поток“ выглядит скорее концепцией, чем реальным проектом”.

В Турции это хорошо понимают. Поэтому вместо того, чтобы сражаться со стратегическим партнером — Россией, президент Абдуллах Гюль посетил 30 мая с визитом Ашгабат, где в ходе переговоров с президентом Туркменистана Гурбангулы Бердымухаммедовым вопрос о поставках туркменского газа в Турцию и для Nabucco был одним из основных. А уже 8 июня в турецком Кайсери страны-участницы проекта Nabucco подписали двусторонние договоры. Турция официально поддержала Nabucco.

Сергей БАЛАШОВ