Смена караула внутри часового

Виктор Андреевич именно так и поступил. Он вечно о ней думает. О Конституции.

Ни на какую другую тему гарант не говорит так часто и охотно. Каждый божий месяц он тешит общественность очередной затейливой мыслью по данному поводу. И всякое новое высказывание дарует окружающим свежий повод дивиться храбрости Главковерха. Ибо лишь исполненный истинной отваги способен столь уверенно говорить о предмете, в котором столь мало смыслит.

С тем же завидным бесстрашием Ющенко меняет свои взгляды на будущее Основного Закона. В принципе, ничего зазорного в том нет. Когда заместитель руководителя президентского секретариата Марина Ставнийчук рассказывает об эволюции взглядов своего патрона, истово хочется ей поверить.

Вас смущает, что Виктор Андреевич дозрел до принятия законов на референдуме, бикамерализма и открытых партийных списков за считанные месяцы до неминуемой утраты верховной власти? Беспокоит, что он с завидной точностью повторил путь Леонида Даниловича, озаботившегося аналогичными новшествами при аналогичных обстоятельствах? Чистая случайность, право...

Кстати, аналогия отнюдь не полная. Весной 2003-го приближающийся к финишу карьеры Кучма все-таки изъял из текста своих конституционных предложений самую двусмысленную инициативу. Норма о праве президентов на вечную прописку в верхней палате законодательного собрания отсутствовала в официальном документе, направленном Леонидом Даниловичем в Раду.

Весной 2009-го теряющий остатки уважения Ющенко кривотолков не испугался. Новелла о пожизненном сенаторстве для бывших обитателей Банковой стала “украшением” неотложного президентского законопроекта. Бесстрашно взирая на давящийся от смеха депутатский зал, потенциальный сенатор твердо заявил: намереваясь изменить Основной Закон, он ничем иным, кроме дер­жавной заботы о родине, не руководствуется. В нынешнем парламенте из четырех с половиной сотен избранников четыреста с гаком (как выяснилось), мягко говоря, в разных коалициях с Виктором Андреевичем. При таких раскладах звать парламентариев в соучастники мог лишь тот, кто обладает изрядным запасом смелости.

“Не стоит менять Конституцию только потому, что нынешняя кому-то не гарантирует победы…”. Это Ющенко образца 2003-го о конституционных инициативах Кучмы шестилетней давности. “Посмотрите, какая “пропорциональная” система выборов предложена властью. Если это — политическая реформа, то я против нее! Потому что так имплементируется самая криминальная избирательная система…” Он же, тогда же, о планах Банковой “смягчить” жесткую партийную модель выборов открытыми списками. “Считаю опасным внедрение прямого действия решений референдума в сегодняшней Украине…” Без комментариев. “Пародия на демократию…” — так в те времена будущий проводник идей бикамерализма именовал двупалатный парламент. “Реформа необходима, и она будет проведена… Чтобы кто-то не подумал, что меня интересуют те полномочия, которые есть сегодня у Леонида Даниловича, и что их сохранение для меня является самоцелью… Я выполню это обязательство”. Автор тот же, но молвлено позже, весной 2004-го.

Думаете, опять хотим упрекнуть аутсайдера народного доверия в непостоянстве? Вовсе нет. Гражданам Украины гарантируется право на эволюцию. Но с Ющенко все сложнее. Только очень последовательный и, главное, очень смелый человек после всего сказанного и сделанного за предыдущие пять лет весной 2009-го может заявить на всю страну: “Вам хорошо известно, что я придерживался всех взятых обещаний”. Причем за сутки до 1 апреля…

Виктор Андреевич давно обещал добраться до Конституции. Разговоры о том, что Основной Закон будет существенно подкорректирован и сделано это будет при помощи референдума, начались еще в апреле 2004-го. Первыми глашатаями опасной идеи выступили Александр Зинченко и Анатолий Кинах, давно распрощавшиеся с доспехами оранжевых паладинов.

От слов к делу Ющенко попытался перейти только в декабре 2006-го, своим указом благословив создание специальной конституционной комиссии. Прекрасное президентское начинание дружно игнорировали свои и чужие. Потому год спустя гарант вынужден был инициировать создание очередного органа — Национальной конституционной рады. Свежеиспеченная структура также не снискала должного уважения политических элит. Но со своей главной ролью — легализацией пропрезидентского проекта конституционных изменений — она в итоге справилась.

Еще до создания НКР обозначились некоторые особенности ожидаемой политической интриги.

Первое. Становилось все более очевидным, что двухпалатный парламент (призрак которого бродил по Банковой с первых дней независимости) вновь вошел в моду в президентском дворце. Среди приверженцев бикамерализма, в частности, оказались Игорь Пукшин, Николай Онищук и Степан Гавриш. Выяснилось, что Ющенко с недавних пор не мыслит политической архитектуры будущей Украины без “двухэтажной” властной конструкции.

Второе. Ощущалось, что Банковая приложит все необходимые усилия, дабы усовершенствованную Конституцию благополучно утвердили на референдуме, минуя при этом обязательные парламентские процедуры. В связи с чем особые надежды возлагались на толкование Конституционного суда.

В апреле 2008-го КС действительно вынес решение по этому поводу, однако оно оказалось не столь однозначным, как полагали юридические консультанты Виктора Андреевича. Подтвердив примат народной воли над волей законотворцев, судьи тем не менее призвали потенциальных реформаторов чтить порядок изменения Конституции, предусмотренный действующим Основным Законом.

После того активность Ющенко на конституционном фронте вновь заметно снизилась. Надлежащим образом оформленный законопроект появился только через год. С чего вдруг? Давайте думать.

Не помню, кто из депутатов съязвил, что Виктор Андреевич с любыми политическими проблемами борется при помощи двух испытанных способов. Он либо грозится распустить Раду, либо обещает изменить Конституцию. Кое-кто считает, что нынче он вознамерился проделать и то, и другое. Предположение весьма остроумное.

Ющенко не в состоянии провести внесенный им конституционный проект через парламент, и он это прекрасно понимает. При помощи конституционной интриги он хочет сохранить себя во власти. Для этого у него есть, по словам наблюдателей, как минимум три пути.

Первый, самый банальный. Ющенко не замахивается на заоблачные выси. Он готов тихо уйти, получив, однако, гарантии неприкосновенности. Роль страхового полиса должна исполнить конституционная норма о наделении бывших президентов статусом пожизненных сенаторов. Как утверждают сторонники этой версии, Виктор Андреевич якобы надеялся, что предложенное им усиление президентской власти может заинтересовать “Регионы” или (и) БЮТ. Что Янукович и (или) Тимошенко ухватятся за его идеи (примеряя новые полномочия на себя) и поспособствуют продвижению конституционных нововведений. Версия не слишком убедительная, но в парламенте у нее есть свои приверженцы.

Путь второй. В соответствии с этой гипотезой, нынешний конституционный проект играет роль отвлекающего фактора. Вбрасывая спорный документ в Раду, Ющенко рассчитывал на то, что неожиданный раздражитель отвлечет БЮТ и “Регионы” от переговоров. И, в частности, от работы над согласованным текстом конституционных изменений. Говорят, что на Банковой убеждены: стоит подать пример, как в парламенте нач­нется самый настоящий парад законопроектов. Авторы описываемой нами версии считают, что Ющенко видит свое относительно безоблачное политическое будущее только в союзе с “Регионами”. Заключить мир с “донцами” он может лишь в том случае, если не допустит альянса ПР и БЮТ и не позволит им сообща изменить Основной Закон. Именно этой цели и подчинен “конституционный” финт гаранта.

Третий путь. Самый сложный, но отнюдь не самый невероятный. Согласно этой версии, Ющенко, как и ранее, намеревается узаконить конституционные изменения, минуя парламент. В этом случае комбинация выглядит несколько посложнее. К началу следующей недели якобы ожидается решение Конституционного суда, согласно которому коалиция будет признана нелегитимной, а глава государства получит законное право провозгласить досрочные парламентские выборы. Раду Виктор Андреевич объявит неполномочной, и пока депутатский корпус будет увлеченно готовиться к очередной кампании, Банковая вынесет обновленную Конституцию на референдум. “Подперев” подобный шаг сразу несколькими решениями КС, соответствующим образом истолкованными.

Версия тоже так себе, согласны. Однако в ее пользу говорит целый ряд обстоятельств.

Как известно, потенциальные конституционные ноу-хау делятся на две категории. Одни требуют подтверждения референдумом, другие — нет. Поэтому депутатский регламент предлагает изменения к I, III и XIII разделам Основного Закона оформлять одним законопроектом, а все прочие — другим. Виктор Андреевич этого не сделал. В общем-то имел право — регламент, по сути, вне закона, а в Конституции подобные сложности не описаны. Но в Раде многие это восприняли как скверный знак. И, кстати, не единственный.

Как следует из преамбулы законопроекта, его авторы заранее уверены: субъектом принятия этой Конституцию будет вовсе не парламент. В тексте дейст­вующего Основного Закона преамбула сформулирована так: “Верхов­ная Рада от имени Укра­инского народа… принимает эту Конституцию”. В документе, переданном Виктором Андреевичем в ВР, вступление звучит принципиально иначе — “Укра­инский народ… принимает эту Конститу­цию”.

Кроме того, особо мнительные обратили внимание на то, что президентское творение его конфиденты упорно именуют не конституционными изменениями, а новой редакцией Основного Закона. Оговорка не случайная: для изменений предусмотрена императивная процедура. А пресловутая новая редакция (как уже много лет пытается убедить всех окружающих Банковая) может и должна утверждаться только на референдуме.

Любой из описанных выше сценариев пока выглядит маловероятным. Союзников в вопросе о проведении референдума у Ющенко, по большому счету, нет. А его противники в состоянии легко заблокировать сложный процесс. Посему большинство экспертов не советуют всерьез рассматривать последние конституционные изыскания Виктора Андреевича.

Согласимся с ними, и все же обратим внимание на некоторые детали.

Можно спорить о том, хорош или плох двухпалатный парламент, соответствует он отечественной политической традиции или нет. Но трудно представить более неподходящее время для радикальной переделки механизма подготовки и принятия законов.

Можно ввязаться в долгую и бесперспективную дискуссию о том, насколько квалифицированные юристы работают в команде Виктора Андреевича. Но сложно отыскать в современном политическом мире другого персонажа, чьи инициативы (и не только законотворческие) вызывали бы столь же сильное недоверие, а искренность порывов — столь же сильное сомнение.

Ну, кто спрашивается, вынуждал Ющенко говорить то, что он сказал давеча в интервью журналу “Фокус”?

Рассуждая от перспективах конституционного законопроекта, Виктор Андреевич заявил следующее: “Я человек партийно незаангажированный (!), у меня есть только один интерес — сформировать наиболее объективный документ, тогда он получит поддержку…”

Можно тщательно разбирать особенности предложенной Банковой модели государственного устройства. Но стоит ли? Существует ли достаточный повод говорить о добросовестной работе президентской команды, если после “улучшения” Конституции различные категории граждан утратили самые разные права — избираться, получать гарантированную социальную защиту, проходить альтернативную службу, рассчитывать на возмещение морального и материального вреда et cetera?

Можно анализировать объем и характер дополнительных полномочий, приобретаемых президентом в случае принятия новой редакции Конституции. Но об этом целую неделю говорили политики и эксперты. А мы зададим автору законопроекта Виктору Ющенко лишь один вопрос: отчего из перечня причин, приводящих к началу процедуры импичмента, исчезло совершение главой государства государственной измены?

Неужели Виктор Андреевич чего-то боится? Просто Zug-цванг какой-то.

Сергей РАХМАНИН