Сколько стоит молчание Европы

Реакция европейских элит на ситуацию на Украине вообще и роль России в украинском кризисе в частности характеризуется множеством табу. Существует табу на признание происходящего военным противостоянием, а фактически — агрессией во все более явной форме. Практически табуирована тема взятых на себя в 1994 г. двумя ядерными европейскими державами, Великобританией и Францией, обязательств по гарантированию территориальной целостности Украины. А в последнее время табу стало и обсуждение “секториальных” санкций, т. е. санкций в отношении ключевых российских компаний.

Табу обычно рассматривается в качестве иррационального явления. Соответственно, возникновение и применение табу изучают представители тех дисциплин, которые крайне неохотно используют понятия рациональности для объяснения человеческого поведения: антропологи, этнографы и представители интеракционизма в социологии.

Авторы одной из влиятельных на Западе концепций терроризма Жозеба Зулайка и Уильям Дуглас (Zulaika, Joseba; Douglass, William. Terror and Taboo: The Follies, Fables, and Faces of Terrorism, 1996) объясняют наложение табу на обсуждение социальных (в отличие от военных или политических) источников терроризма тем, что иначе пришлось бы признать наличие корней терроризма в самих устоях современного общества. Табуирование этой темы отражает, по мнению этих социальных антропологов, нежелание ставить и решать сложные вопросы (что неизбежно при рациональном подходе к делу).

Если наложение табу на анализ социальных корней терроризма можно рассматривать как нерациональное решение сложной задачи, то отказ называть вещи своими именами в украинском кризисе вполне может оказаться результатом рационального выбора европейцев. Табу в данном случае возникает в результате рационального стремления избежать сколько-нибудь серьезного конфликта или конфронтации с Россией.

Уважение к России

Нет, европейские политики не стали поголовно русофилами. Томика Бердяева пока не найти на их прикроватной полке. Они всего лишь согласились играть по устанавливаемым Россией правилам. Отказ от игры по этим правилам чреват для европейцев потерями. Нет, не угрозой военного вторжения или появления российских “волонтеров” и “зеленых человечков” где-нибудь в берлинском Тиргартене и даже не угрозой остаться без российских энергоносителей. Отказ от игры по российским правилам поставит под угрозу всего лишь их привилегированный доступ к дороговатым, но надежно поставляемым российским энергоносителям, в первую очередь природному газу. Отказ всего лишь грозит подорвать достигнутый уровень комфорта и благосостояния.

Впрочем, о предпочтениях не спорят. Во всяком случае экономисты. Они стараются объяснить поведение людей, рассматривая их предпочтения как заданные и используя модель рационального выбора. В чем сегодня заключается выбор членов европейской элиты? Они выбирают между статус-кво, при котором игра идет по российским правилам, и попыткой изменения этих правил.

Сохранение статус-кво удобно и комфортно в экономическом смысле (о морали пусть говорят священники и дети). Поставки энергоносителей (нефти, газа и угля) обеспечивают все возрастающую долю потребностей стран Европейского союза в энергии. Если 10 лет назад Россия покрывала 17% потребностей Европейского союза в энергии, то сегодня — более 21%. Сведение газового баланса Евросоюза требует поставок из России еще в большей мере.

Альтернативы российским энергоносителям нет и в ближайшем будущем не предвидится. Два других крупнейших поставщика природного газа на европейский рынок, норвежская госкомпания Statoil и алжирская госкомпания Sonatrach, просто не в состоянии самостоятельно насытить рынок. А переход на импорт сжиженного газа и добычу собственного сланцевого газа требует времени и существенных инвестиций.

Сохранение статус-кво требует малого. Нужно соглашаться с правилами игры, навязываемыми Россией. В нынешних условиях это равносильно отказу называть вещи своими именами. То есть согласие на табуирование украинской темы — та плата, которая взимается за доступ к российской трубе.

Разве велика цена за сущий пустяк? Ведь не танки и не ЗРК “Бук” россияне собираются разместить на Елисейских Полях!

Более того, и прецеденты уже были. Вооруженный конфликт между Россией и Грузией в августе 2008 г. Российские товарищи были бы весьма расстроены, если бы их европейские клиенты заняли жесткую позицию по данному вопросу и называли вещи своими именами. Европейские клиенты не подвели. При голосовании в Парламентской ассамблее Совета Европы осуждающие Россию резолюции поддерживали в основном представители тех стран, у которых нет односторонней зависимости от поставок энергоносителей из России (Moraski, Bryon; Giucanu, Magda. European Reactions to the 2008 Georgian-Russian War: Assessing the Impact of Gas Dependence). И никто из них не умер и даже не слег в больницу с гипертоническим кризом.

Больше газа, больше дружбы

Влияют поставки российских энергоносителей и на сегодняшнюю позицию европейских стран по украинскому вопросу. Регрессионный анализ показывает, что чем существеннее доля поставляемого из России газа в газовом балансе страны, тем активнее она выступает против введения сколько-нибудь серьезных санкций в отношении России. Примечательно, что степень зависимости от российского природного газа предсказывает позиции европейских стран по украинскому вопросу лучше, чем коэффициент их полной энергетической зависимости от российских энергоносителей (т. е. учитывая поставки российских нефти и угля). Рынки нефти и угля более конкурентны, а значит, ими труднее манипулировать.

Попытка же изменения установленных Россией правил чревата. И труба мимо храбрецов пройдет — а за нее ведь многие борются, — да и цену за газ проштрафившемуся клиенту предложат совсем другую. Придется тогда покупать товары и услуги у более сговорчивых европейцев. Регрессионный анализ также показывает, что чем более позитивно сальдо баланса во внутриевропейской торговле, тем активнее страна выступает против санкций, и наоборот.

Таким образом, интересы европейских элит и интересы российской властвующей элиты сочетаются. Просят россияне пока немного (разве введение табу чего-то стоит?), а вот обеспечиваемые их энергоносителями удобство и комфорт дороги.

Танки и ЗРК — это для тех, кто зациклен на своей свободе и достоинстве (не зря же эти украинцы назвали события ноября 2013 г. — февраля 2014 г. “революцией достоинства”). Прагматики просто не знают таких слов. Прагматики предпочитают закрывать глаза и договариваться. Прежде всего с Россией. И ничего, что договор осуществляется на ее условиях. Главное, чтобы не было совсем уж явного давления. И ведь нет явного давления. Пока.

Антон ОЛЕЙНИК, ведущий научный сотрудник ЦЭМИ РАН, профессор университета “Мемориал”, Канада