Симуляция сепаратизма. Как бунтует восток Украины

Фейковый бунт?

1 марта в Донецке толпа пророссийски настроенных митингующих заблокировала здание обладминистрации, подняла над ним триколор и провозгласила губернатором местного предпринимателя Павла Губарева, предводителя “Народного ополчения Донбасса”. Похожие события произошли и в Харькове. Правда, здание обладминистрации не захватили, а отбили у захвативших его ранее майдановцев. Не произошло и смены власти, поскольку тамошний мэр Геннадий Кернес и губернатор Михаил Добкин — пророссийские радикалы, похлеще бывшего донецкого губернатора. Однако триколор над обладминистрацией все же был поднят. Также в субботу триколор появился и над административными зданиями в Луганске, хотя их никто не захватывал, ограничились митингом.

Случившееся застало многих украинцев врасплох. На прошлой неделе восток был напуган и деморализован. Казалось, еще чуть-чуть, для виду побрыкается, и все пойдет своим чередом. Политики договорятся с новой властью, а жители будут томиться ожиданием, что их вот-вот начнут бандеризировать под дулом “шмайссера” и переименуют Донецк и Луганск в Бандерск и Гитлерград соответственно. Но вместо этого они вдруг стали майданить и вести себя в духе тех самых “экстремистов с Западной Украины”, которых еще вчера гневно осуждали. Так что же случилось на востоке? Русский бунт?

Учитывая вал дезинформации и отрывочность сведений, оценить полную картину происходящего пока невозможно. Но похоже, что восток восстал без особого участия самих жителей востока. Так, по имеющимся данным, беспорядки в Донецке были спровоцированы и реализованы привезенными из России “туристами”. Украинские СМИ пишут, что 1 марта по Донецкой области “разъезжали автобусы и автомобили с российскими номерами” и что “часть боевиков с георгиевскими лентами прибыли на таких автобусах”. Косвенно факт инсценировки сепаратистского бунта подтверждает то, что мобилизация “туристов” из России открыто проводится даже в социальных сетях.

Например, “ВКонтакте” существует группа “Гражданская самооборона Украины”, через которую набирают добровольцев. Так, желающим поехать в Донецк следует обращаться к жителю Ростова-на-Дону Владимиру Прокопенко, а поехать в Харьков поможет россиянин Руслан Ляпин. Согласно иформации, размещенной в группе, выезд в Донецк происходит из Ростова-на-Дону, а в Харьков — из Белгорода. В общем, неудивительно, что российский триколор над Харьковской облгосадминистрацией поднимал россиянин, житель Москвы по имени Мика Ронкайнен. Эту информацию подтверджает и сам московский “турист” на своей странице в LiveJournal. Да и в Луганске триколор цеплял не мэр или губернатор, а всего лишь депутат облсовета Арсен Клинчаев, известный в регионе своими эксцентричными поступками, но не обладающий заметным политическим влиянием.

Вообще, российские триколоры на публичных акциях у нас на востоке Украины — большая редкость. В Донбассе их можно было увидеть разве что в кабинах водителей маршруток (и то обычно в паре с украинским флажком) или же на акциях маргинальных организаций православно-монархического толка, собирающих сотню-другую пенсионеров, казаков и “православных активистов”. Неужели все происходящее в эти дни — спонтанная активность населения, невиданная в наших краях с начала 1990-х? Частично всплеск протестов объясняет версия о наемных “митингующих”.

Складывается впечатление, что украинцы востока сыграли роль статистов в российском сценарии дестабилизации востока Украины. Каким был масштаб участия россиян и наемников в волнениях, еще предстоит выяснить. Впрочем, сценаристу надо отдать должное: момент для провокации был подобран как нельзя лучше. Сегодня сопротивляться “туристам” и российским войскам не готов ни официальный Киев, ни население востока Украины.

Нулевая резистентность

Если официальный Киев сейчас беспомощен из-за управленческого хаоса, экономического кризиса и весьма сомнительной компетентности нового правительства, то жители востока просто не видят причин для сопротивления. Они — чрезвычайно удобный материал для реализации любых сценариев со стороны России. Тут следует учитывать некоторые ментальные особенности местного населения. Несмотря на 20 лет независимости и соответствующей идеологической обработки, Россию здесь так и не воспринимают как иностранное государство. Русские — это “свои”, по стечению обстоятельств находящиеся по ту сторону границы, в которой видят нелепую бюрократическую препону.

В то же время остальная Украина (особенно Западная) воспринимается тут с сильным чувством инаковости — культурной, идеологической, политической. И эта инаковость далеко не всегда трактуется как приятное разнообразие. Каждый раз, когда региональные различия выходят на первый план в украинской политике, у “схидняков” появляется ощущение нависшей угрозы. Даже если речь идет просто об очередных выборах.

Можно представить, как сильно напугал восток Майдан с его националистическими лозунгами, “Правым сектором” и герильей. Поэтому российское вторжение в Крым было воспринято спокойно, а то и с радостью. На востоке Россия воспринимается как источник всяческих благ: порядка, достатка, стабильности. Это великая и дружественная сверхдержава, солдат которой — всегда миротворец и защитник, но никогда — агрессор и интервент. Если русские бэтээры колесят по Украине, то исключительно с благими намерениями. Да что там геополитика! Поездка на заработки в Россию здесь воспринимается как достойный труд, а “заробитчанство” галичан в странах ЕС — как нечто унизительное, “панщина у поляков”. В общем, комментарии излишни.

Что касается Украины, то ментальное единство востока с ней никогда не было прочным. Да, 20 лет назад и Донбасс проголосовал на референдуме за независимость Украины. Но здесь мотивы были не идеологическими и уж точно не национальными. Например, луганчане в те годы были крайне возмущены тем, что жители Ростова ездят сюда за колбасой, и надеялись, что с обретением независимости луганская колбаса будет оставаться в Луганске. Аналогичными соображениями здесь руководствуются и в вопросе присоединения к России: уж заживем, так заживем! Дестабилизация обстановки в государстве и падение курса гривны лишь усилили эти настроения. По мнению такой публики, из состава Украины нужно бежать, как с тонущего корабля. Причем недавно на этом корабле еще и произошел фашистский путч и бандеровские головорезы вот-вот устроят кровавую баню. Поэтому присутствие “туристов” из России на митингах и не вызвало возмущения у местных. Как не вызвало возмущения и вторжение в Крым.

Заложники провокации

Правда, сепаратистски настроенное население на востоке не составляет большинства. Об этом свидетельствуют данные опроса Киевского международного института социологии, проведенного с 8 по 18 февраля. По результатам исследования, сторонники государственного объединения с Россией во всех регионах составляют меньшинство. В Донецкой области их чуть более 30%, в Луганской — чуть менее 25%, в Харьковской — 15%. Ну а если за это объединение придется заплатить войной (в том числе гражданской), то цифры будут еще меньше.

Дело в том, что на востоке очень силен мотив “лишь бы не было войны”. Здесь готовы смириться с утопающими в роскоши олигархами, запредельно лицемерными политиками, уничтожением промышленности, правовым беспределом — да с чем угодно, только бы не случилось бузы. И это один из главных мотивов неприятия Майдана, где буза перетекла практически в уличную войну. Именно поэтому здесь спокойно отнеслись к перспективе российского вторжения. Парадокса здесь нет, ведь российский солдат — это, напомним, всегда миротворец. То ли дело “бандеровцы”, ввергнувшие страну в смуту.

По всей видимости, это следствие травматического опыта 1990-х, когда дестабилизация экономики привела к деиндустриализации Донбасса. Тогда массы промышленных рабочих оказались на улице, а шахтерские городки превратились в зону гуманитарной катастрофы. И если все эти люди не нашли в себе сил сопротивляться ненавистному им Майдану, то “родным” российским войскам и “туристам” они уж точно не воспротивятся.

Короче говоря, сейчас на востоке Украины сложилась глупая и крайне опасная ситуация. Пользуясь пассивностью, страхом и ментальными особенностями большинства, меньшинство — при активной поддержке российских “туристов” — занимается дестабилизацией края. Их позиции значительно усиливает возможность военного вмешательства со стороны России и слабость официального Киева. Не исключено, что в ближайшие недели (а может, и дни) здесь начнется “восстание русских против Украины”. К сожалению, большинство якобы восставших украинцев просто станут заложниками чужой геополитической игры. Как сложится их дальнейшая судьба и какую цену им придется заплатить за единение с “братским народом”, сегодня не знает никто.

Максим ВИХРОВ