“Распадская” потянет кокс вверх

Решив проблемы с нехваткой коксующихся углей, которые наблюдались в начале текущего года, украинские коксохимические предприятия стали вновь наращивать производство

Способствовали этому и растущие цены на их продукцию. Если в декабре прошлого года металлурги жаловались, что кокс вырос со $130 до $200 за тонну, то в мае текущего года его стоимость стала достигать $340 и почти сравнялась с докризисным уровнем. “Цены на кокс практически гарантированно еще несколько увеличатся. В настоящее время кокс в Украине продается по 2725 грн. за тонну без НДС, в то время как в России, в которой кокс традиционно более дешевый, цены находятся на уровне 2950 грн. за тонну”, — отмечает аналитик Phoenix Capital Александр Макаров. Растут цены на кокс и в мире. Заместитель гендиректора по стратегии сбыта и обеспечению ресурсами управляющей украинскими активами “Донецкстали” группы “Энерго” Валерий Хилько объясняет это ограниченностью мирового рынка товарного кокса. До кризиса его объем составлял 30 млн. т в год, половина которого приходилась на китайские поставки. Но Китай ушел с мирового рынка, а ряд предприятий других стран в кризис не смогли сохранить свои мощности. “В мире произошло сокращение мощностей по производству кокса, порядка 18 млн. т в год... Предложение товарного кокса на рынке резко сократилось”, — отмечает эксперт. При этом потери России составили 7 млн. т, Польши и Румынии — около 2 млн. т.

Дефицит коксующихся углей на украинском рынке в большей степени традиционно замещается за счет российской продукции. Ежегодные поставки угля из соседней страны стабильно составляют около 7 млн. т, несмотря на жалобы представителей украинского ГМК о том, что продукция из России идет к ним по остаточному принципу (то есть не самого лучшего качества). Однако из-за аварии на крупнейшей российской угольной шахте “Распадская” дефицит может возникнуть уже на российском рынке. В 2009 году предприятие реализовало 7,7 млн. т угольного концентрата, при этом две трети общего объема добывается на основной шахте, пострадавшей от взрыва (в группу предприятий также входит ЗАО “Разрез Распадский” и ОАО “МУК-96”). Главными потребителями являются родственные предприятия группы “Евраз”, однако часть продукции идет на экспортные рынки, в том числе украинский. “Авария может негативно повлиять на поставки углей в Украину, которая является наибольшим экспортным рынком “Распадской”. В 2009 году компания поставляла 73% от всего экспорта (около 1,6 млн. т) угля в нашу страну”, — отмечает в этой связи аналитик Dragon Capital Сергей Гайда. А Александр Макаров добавляет, что почти половина украинских поставок приходилась на Алчевский коксохим, вторая половина — на днепропетровские коксохимы группы “Евраз” .

Российские эксперты говорят, что до тех пор пока не выявлены окончательные причины аварии, сложно прогнозировать сроки возобновления добычи в прежнем объеме, но допускают, что процесс может затянуться на два-шесть месяцев. Пока ситуация не критическая, но если ликвидация последствий затянется, крайними могут оказаться украинские металлурги. Ведь свободные объемы угля на российском рынке пойдут прежде всего на удовлетворение собственных потребностей.

Альтернативой российскому углю могло бы стать высококачественное сырье из дальнего зарубежья. Но, во-первых, оно дороже, а во-вторых, его объемы ограничены слабым развитием портовой инфраструктуры. По этой причине компания “Метинвест”, владея собственной шахтой в Америке, в текущем году планирует импортировать оттуда лишь до 400 тыс. т. Поэтому с большой долей вероятности можно предположить, что на внутреннем дефиците угля и кокса сможет заработать группа “Энерго” Виктора Нусенкиса — основной украинский экспортер на внешние рынки. Но в таком случае украинским металлургам придется пойти на дополнительные траты. Гендиректор входящего в группу ЗАО “Донецксталь-метзавод” Александр Рыженков говорил в конце апреля, что если на внутреннем рынке группа продавала кокс по цене почти $360 за тонну, то на внешних — свыше $400. В то же время гендиректор ассоциации “Укркокс” не склонен драматизировать ситуацию. “Мы пока не знаем, на какой процент снизится объем добычи. Могут перекрыть какой-то участок, где произошел взрыв, остальное все будет работать”, — считает он.

Андрей САМОФАЛОВ