Политико-пасторский визит

Патриарх Московский Кирилл, как ни странно, одна из стратегически важных фигур в политическом пространстве СНГ. Глава самой крупной православной конфессии мира не зря завидует строгой иерархии католицизма и многовариантности влияния Святого престола на миллиардную паству. Ему не терпится войти в историю провозвестником нового идеологического течения — смеси церковной и светской религии, став первым апостолом и наместником Божьим в новоявленном царстве православного духа. Имя этому царству — “русский мир”. Украина с ее поликонфессиональностью и “недобитым” национальным самосознанием — главный внешний фронт духовной борьбы Кирилла. Поэтому его визиты на наши земли будут ежегодными, а риторика и практика — все более жесткой и предельно откровенной. Можем ли мы что-либо противопоставить мощному давлению “эффективного менеджера” из Данилова монастыря?

В режиме наступления

Для Русской православной церкви Московского патриархата наступают золотые времена. Сейчас или никогда покончить с национальной украинской церковью во всех ее видах и формах — с церковью, однозначно заклейменной как раскольническая — вот задача номер один Московского патриарха. Условия для реализации этих амбиций складываются максимально благоприятные: правительство Украины более чем лояльно Москве, особенно на фронте идеологических симпатий. Можно констатировать, что между официальной идеологической позицией Кремля и воззрениями на историю и современность нового украинского руководства в настоящее время нет разницы. Электорат правящей Партии регионов теперь рассматривается не просто как носитель определенного комплекса воззрений на курс Украины и ее отношения с соседями, а как целевая аудитория для строительства “нового русского мира”. Патриарх своими визитами постоянно разогревает, держит в напряжении многомиллионную паству в Украине. “Русский мир” — это смысл деятельности Кирилла. Реализация этой идеи отдана ему на откуп, и Кремль ждет, что из этого получится. Пока, судя по всему, патриарх Московский с миссией справляется.

Рискнем предположить, что Виктору Януковичу, как и большинству наших политиков, патриарх Московский нужен не как духовный наставник, а просто как некий атрибут, как доказательство верности и сакральной освященности идеологического курса донецкой команды. Иное дело — нужность самого Януковича для Кирилла. Последний прекрасно осознает, что судьба идеи “русского мира” решается в Украине. Как и любой российский политик современного неоимперского духа, Кирилл максимально нервно относится к украинской “особости”. Его заявления четко говорят о претензии если не на всеславянскую, то уж точно на восточнославянскую соборность и свидетельствуют о нарочитой враждебности западной системе ценностей и неприятии европейского курса как такового. Имперский чиновник высшего ранга, человек с хваткой жесткого управленца, последовательный и сильный идеолог, он четко понимает свою миссию — согнуть “раскольников” в Украине в “бараний рог” и выстроить, по итогам своего понтификата, “русский мир” с центром в Москве. Любые противники этого курса — либо заблудшие души, либо закоснелые еретики. Третьего не дано. Позиция абсолютно средневековая, но предельно логичная в той большой и стоящей свеч игре, которую ведет нынешняя Россия. В конце концов, иной “надиделогии”, новой аргументации имперского начала никто в нынешней России не предложил. Никто, кроме Кирилла.

С появлением концепции “русского мира” пустота, образовавшаяся после крушения советской идеологии, оказалась наконец-то заполненной. Вне зависимости от того, насколько Медведев и Путин горят желанием сделать доктрину Кирилла официальной идеологией РФ, они максимально к ней благосклонны. И если в Кремле не особо спешат с внедрением доктрины в официальную риторику, то это лишь по причине борьбы за авторитет внутри тамошних верхов: ни Медведев, ни Путин, ни Сурков не признают, что взяли на вооружение идеологию, сочиненную не ими, а церковным лицом. Такое признание, а тем более внедрение этой идеологии как стратегического курса власти небывало вознесет без того мощный авторитет Кирилла. А делать из него второго Никона российская власть не собирается. При этом, повторимся, саму идею она целиком поддерживает. Особенно на украинском направлении, которое остается стратегическим во взаимоотношениях со странами СНГ.

Наиболее радикальными апологетами неоимперских устремлений Москвы, воплощаемых, в числе прочих усилий, в заявлениях и деятельности патриарха Кирилла, высказываются откровенные антиукраинские пассажи. К числу таковых принадлежит, например, глава напрямую финансируемых Москвой крайне русофильских организаций — “Ассоциации православных экспертов” и “Отдела Крыма и Украины Института стран СНГ” Кирилл Фролов. По словам Фролова, патриарх в ходе этого визита посетит “даже не Малороссию”, а “именно новый российский край”. Заявление Фролова можно было бы считать ненужным эпатажем, если бы он сам не позиционировал себя как член команды патриарха. Со стороны канцелярии патриарха опровержений инсинуаций этого “радикал-православного” деятеля не последовало. Тем не менее, в преддверии и входе визита Кирилла в украинское общество были вброшены посылы, явно рассчитанные на максимальную увязку политических и духовных идей Московского патриарха. Самой экстравагантной, безусловно, стала мысль о создании на базе Киево-Печерской лавры “православного Ватикана”. Ее озвучила еще одна “говорящая голова” ультрамосквофильского направления — глава партии “Русь” Денис Шевчук.

“Кириллица” для Украины

По сути, сумма взглядов патриарха Кирилла может быть сведена к следующему набору идей.

Первое. Русская православная церковь неизменно претендует на статус центра православия и готова вернуть в свое лоно “раскольников” лишь на условиях покаяния.

Второе. Территория стран бывшего СССР — законная каноническая территория Московского патриархата. Любая попытка автокефалии, т.е. самоуправления в церковных делах, автоматически приравнивается к расколу. Единая поместная церковь в Украине — это церковь Московского патриархата. Иной не существует и быть не может.

Третье. Только Русская православная церковь является “хранителем чистоты веры”. Иное воззрение на ее роль и миссию — недомыслие либо заблуждение.

Четвертое. “Национальных уклонов” в исповедании и организации православной веры быть не может. Такая позиция ничем не отличается от былой позиции католической церкви, в средние века усиленно боровшейся с протестантизмом, гусизмом и прочими “уклонизмами”. Кирилл, похоже, берет от практики католицизма только то, что ему выгодно.

Пятое. Россия, Украина и Беларусь обязаны стать ядром нового “русского мира”. Это объединение будет носить двойственный характер — как политического союза, так и союза стран, объединенных общей духовной традицией. Следует максимально постулировать и продвигать идеи однокоренного происхождения и — главное — дальнейшего совместного развития трех восточнославянских государств. Всякие проявления иного курса, в частности на Европу, следует дезавуировать как пагубное заблуждение и “уврачевать” активной проповедью против “мира материальных ценностей”, каковым следует представлять Запад. Права человека — вообще либеральная химера. Истинным может быть лишь понимание ценностей, поясняемое Русской православной церковью Московского патриархата.

Шестое. Объединяющей силой “русского мира” должна стать именно Русская православная церковь — как структура по форме наднациональная.

Цитата от Кирилла: “Для украинцев хочу подчеркнуть, что русский мир не означает “российский”. Тем более это не мир Российской Федерации. Это тот самый мир, который вышел из нашей общей купели — киевской купели крещения. Это тот самый мир, который существует на уровне веры, интеллекта, духовности и культуры. От того, что кто-то отрицает этот мир, ничего не меняется: этот мир существует, это объективная реальность”. И, чтобы окончательно посрамить врагов московской веры, главный церковный иерарх империи добавляет: “Мне представляется, те, кто отрицают существование русского мира, должны отрицать и Крещение Руси”.

Очевидной целью патриарха Кирилла является реинтеграция Украины в сферу интересов и влияния России. Активное возвращение РФ в политическое и экономическое поле Украины дополняется теперь духовной экспансией, которая для сторонников УПЦ МП является “восстановлением веры”, а для противников — реализацией имперских амбиций в религиозной сфере.

Ментально-ценностный раскол Украины служит причиной и питательной почвой для постоянных сомнений, спекуляций и провокаций на тему вектора ее развития и самоидентификации в мировом сообществе. Религиозный раскол поэтому приобретает черты раскола идеологического, противопоставляя понятие национальной церкви принципу церковного единоначалия, сталкивая принципы свободы выбора и подчинения установленному порядку. Так как патриарх Кирилл однозначно занимает одну сторону этого конфликта, он, даже если бы не имел такого желания, становится политической фигурой. Обслуживание Кириллом интересов российского духовного и ценностного экспансионизма не позволяет говорить о нем как о стороннике компромиссной линии в общении с представителями прочих православных конфессий.

В поисках национальной церкви

Особенностью всемирной православной церкви является как раз отсутствие единоначалия как принципа административной и духовной власти, теоретическая и практическая возможность самоуправления для каждой национальной церкви в рамках общего православного мира. Московский патриарх, несмотря на окормление арифметически наибольшего количества паствы, тем не менее, не является первым среди равных ему патриархов де-юре — выше него стоит Вселенский патриарх с резиденцией в Стамбуле (Константинополе), да и иные патриархи — Антиохийский и Александрийский — также почитаются как более “старшие” (исходя из времени основания христианских общин в этих регионах мира). К этому добавляется возможность автокефалии, то есть административной автономии почти всех национальных церквей — как в государствах с доминирующим православным вероисповеданием (Сербия, Румыния, Греция, Македония, Болгария), так и в государствах, где имеются крупные православные общины (таковых примеров множество — от Прибалтики до Японии). И, за исключением государств, возникших на развалинах СССР, все эти автокефальные церкви подчиняются именно патриарху Константинопольскому.

Потому любая попытка перейти под иную верховную “крышу” — притом такую же православную, да еще пользующуюся титулом “первой среди равных” — вызывает в Москве приступы идиосинкразии. В Украине “раскольники” еще и даровали главе своей церкви титул патриарха — это прямое оскорбление для Москвы, хотя Кирилл прекрасно знает, что такой титул для глав национальных автокефальных церквей — историческая традиция, и, к примеру, Москва не возражает против такого же титула у глав Сербской или Румынской православных церквей. Оно и понятно: Балканы в Москве давно признаются безусловной вотчиной Константинополя, в то время как Украина рассматривается как законная территория московского влияния. (Согласно данным государственного комитета Украины по делам национальностей и религий, на начало 2010 года в Украине УПЦ Киевского патриархата насчитывала 4 281 приход, объединенные в 32 епархии. Количество прихожан — около 14 миллионов человек. В УПЦ Московского патриархата — 9,5 млн.)

В случае с Украиной стремление к созданию национальной церкви никак нельзя назвать плодом событий 1991 или даже 1918 годов. Киевский патриархат ведет непрерывное существование со времен Киевской Руси, в то время как Московская митрополия отделилась от Киевской, т.е. вышла из подчинения Константинополю, только в декабре 1448 года. И лишь в 1589 г., с учреждением в Московском царстве института патриаршества, она была признана Константинополем. С тех пор начался процесс обратной экспансии — новая патриархия, опираясь на военную мощь Московского царства, начала эксплуатировать идею “Третьего Рима”, и ключевым звеном в реализации этих амбиций практически сразу стала Украина. После Переяславских соглашений и фактического перехода Киева под московский политический и военный контроль началось беспрестанное давление на административную, языковую и культурную самостоятельность украинской митрополии. В 1684 г. Московская патриархия обратилась в Константинополь с требованием подчинить ей материнскую митрополию — Киевскую, но получила отказ. Зато через два года Константинополь все-таки согласился подчинить Киев Москве. Тогдашний Вселенский патриарх Дионисий оказался изрядным сребролюбцем — для пополнения отощавшей при турецком господстве казны он принял от московитов “предложение, от которого невозможно отказаться”. Надавил на Дионисия и султан, который не хотел ссориться с Москвой и ввязываться в новую войну за украинские территории. И хотя через год Дионисия лишили сана за этот и иные подобные проступки, Вселенская патриархия так официально и не отменила решения о подчинении Киевской митрополии Москве. Хотя с тех пор Константинопольские патриархи неоднократно высказывали осуждение акта 1686 г. (последний раз такое решение прозвучало в 1924 г., при даровании автокефалии православной церкви в Польше), с точки зрения Константинополя, Украина в церковном плане подчинена России, и это позволяет последней ссылаться на законность своих притязаний.

Причины двойственного отношения Константинополя к своему же собственному решению понятны: у Вселенских патриархов не хватает смелости и нет желания ссориться с Россией как с самой значимой православной страной в мире. Доселе ни один Вселенский патриарх не нашел мужества отменить пресловутый акт более чем трехсотлетней давности. Хотя такой возможности в будущем нельзя исключать.

Московские же иерархи, получив нужное для себя решение, с конца XVII столетия начали — с каждым годом все бесцеремоннее — вести себя как хозяева в украинских церковных делах. К концу существования Российской империи православная церковь на украинской территории однозначно превратилась в орудие государственного централизма и великороссийского культурного шовинизма. Неудивительно, что во время национальной революции 1917—1920 годов появилась Украинская автокефальная православная церковь. Последующие события, когда большевики репрессировали под одну гребенку всех церковных деятелей, вне зависимости от национальной и канонической самоидентификации, все равно не объединили “централизаторов” с “автономистами”. Сторонники независимой украинской церкви хранили верность этой идее в диаспоре, была попытка возрождения национально-ориентированной церкви в годы нацисткой оккупации, а как только настала пора для церковного возрождения — начало 1990-х снова ознаменовалось очередным церковным расколом.

Амбиции и личная неприязнь целого ряда церковных иерархов привели к тому, что централизованной УПЦ МП, поддерживаемой мощными финансовым и пропагандистским аппаратами российской (а теперь и украинской) светской власти, противостоит несколько, пусть довольно сильных, но все-таки состоящих между собой в недружественных отношениях конфессий, каждая из которых лелеет сугубо свои амбиции. “Национальные по форме, православные по содержанию”, эти конфессии как будто сговорились иллюстрировать гневно-презрительные энциклики Москвы о “раскольниках”. Две самые мощные церковные иерархии национального толка — УПЦ КП и УАПЦ, не говоря уже о нескольких более мелких иерархиях, отколовшихся от УАПЦ, не могут найти общего языка. И это — второй, после “непреоборимой” позиции Московского патриархата, фактор, который мешает созданию единой поместной церкви в Украине. Не исключено, что незатухающие амбиции некоторых украинских церковных деятелей, поливающих друг друга грязью, сознательно поддерживаются и даже подпитываются Москвой. Раздор в стане врага для последней — святое (звучит мрачным каламбуром) дело.

Сила — в единении

Мы видим, что нынешний визит патриарха Кирилла является одновременно пастырским (инспекцией настроений паствы и стимуляцией этих настроений в нужном Москве духе) и политическим. Одно другому в деятельности церковной особы такого ранга не противоречит. Тем более с амбициями Кирилла, открыто провозглашающего идеи, которые трудно назвать сугубо духовными. Идея “русского мира”, по сути своей, политична. Толкование им истории, равно как и осуждение отличных от московского видения исторических оценок — очевидно. Вторжение патриарха в область светской идеологии — очевидно не менее. Учитывая энергию, бодрость и финансовые возможности Кирилла, следует понять: идея “русского мира” для него — не теоретическое упражнение, а конкретная цель, за которую самый успешный менеджер в истории РПЦ будет бороться. И нынешние украинские власти готовы способствовать ему. Ведь позиция Виктора Януковича в отношении того, какую церковь он считает единственно истинной (а главное — нужной ему лично), известна.

Между тем примирение, или, как минимум, единство мнений и действий национально ориентированных украинских православных церквей, выступи они с общей позицией против экспансионистских амбиций Московской патриархии, могли бы вынудить последнюю не так откровенно нажимать на нашу церковную автономию, на собственные взгляды на историю, культуру и политику. Спасение от последовательной и жесткой церковной экспансии Московского патриархата в Украину — только в объединении и сопротивлении — подвижническом, ненасильственном и длительном — неоимперским планам Москвы.

Государство, которое не смогло выстроить и отстоять национальную церковь, не может считаться полноценным, состоявшимся. Проблемы доселе удавалось, с грехом пополам, микшировать, но сейчас Москва начала слишком уж явную идеологическую кампанию с четкими целями. Мы не можем и не должны оставить ее без ответа. Даже те, кто считает себя атеистами. Иначе и свободомыслие в Украине уже очень-очень скоро будет поставлено в неудобные рамки. “Единственно верный” курс, очерченный Московской патриархией, уже фактически принят правящей ныне украинской элитой. Так что каждому в этой ситуации нужно делать собственный выбор. И действовать сообразно ему.

Кстати

Днепропетровцы сравнивают Кирилла с Горбачевым

Визит патриарха Московского Кирилла в Днепропетровск начался с весьма неприятного инцидента. Местная милиция задержала 39 активистов политических партий и общественных организаций, которые вышли заявить о необходимости создания единой Православной церкви в Украине, которая не подчинялась бы Москве.

Необыкновенные строгости во время визита патриарха отмечают и другие жители Днепропетровска. Около 200 верующих собрались возле Севастопольского парка, где глава Русской православной церкви должен был возложить цветы к мемориалу героям Крымской войны. Горожан, которые пришли поприветствовать патриарха, в парк просто не пустили. Появление и отъезд российского гостя они смогли наблюдать лишь издалека. Жителям домов, расположенных рядом с парком, “люди в штатском” настойчиво порекомендовали вообще не открывать форточки и окна, а по возможности уйти из дома. Единственным утешением для верующих стало то, что Кирилл, выезжая из парка на черном лимузине, помахал людям через стекло. Несколько раз, как это случилось в районе “Южмаша”, верующие люди пытались приветствовать патриарха и получить от него личное благословение. Стражи порядка и в этих случаях действовали решительно — недисциплинированную паству тут же “отсекали” и возвращали за ограждение. Несмотря на подобные эксцессы, патриарх Кирилл во время встречи с учеными во Дворце студентов Днепропетровского национального университета выразил восхищение украинскими верующими и количеством паломников, которые сопровождают его на мероприятиях и богослужениях. На упомянутой встрече во Дворце студентов произошел небольшой конфуз, который присутствующие постарались дипломатично не заметить. Патриарх, выражая благодарность за присвоение ему звания почетного доктора Днепропетровского национального университета, дважды перепутал название вуза, а также отчество ректора. Выступление Кирилла, посвященное отношениям науки и религии в современном мире, зал выслушал с интересом. В первом ряду, внимая главе Московского патриархата, сидел министр образования и науки Украины Дмитрий Табачник. “Патриарх, безусловно, образованный и умный человек, а также великолепный оратор, который умеет проводить свою линию на укрепление православия, поделился своими впечатлениями декан исторического факультета ДНУ Сергей Светленко. — Кроме того, он явный реформатор и его не случайно во многом сравнивают с Михаилом Горбачевым. Во время встречи, как можно было заметить, глава РПЦ старался не акцентировать внимание на проблеме создания единой поместной церкви в Украине. Его выступление, как мне показалось, произвело впечатление на преподавателей и студентов днепропетровских вузов. Кстати, на встречу с Кириллом многие пришли, несмотря на то, что находятся в летних отпусках”.

И все же в своих выступлениях в Днепропетровске патриарх-реформатор время от времени пускал “ядовитые стрелы” в своих оппонентов из Киевского патриархата, несмотря на то, что накануне визита те заявили, что будут молиться за здоровье Московского патриарха. На встрече с духовенством глава РПЦ раскритиковал “раскольников” из УПЦ Киевского патриархата и УАПЦ, призвав своих подчиненных быть их “абсолютным антиподом”. По словам Кирилла, он борется с расколом не для порабощения Украины, а для спасения православной веры. Патриарх порекомендовал священнослужителям активней проводить внятные проповеди, работать с молодежью и заниматься социальными делами.

Кстати, как сообщает пресс-служба облгосадминистрации, губернатор Александр Вилкул передал патриарху Кириллу “просьбу верующих Днепропетровщины о трансляции его проповедей на областном телеканале”. Губернатору стало известно, что на первом канале России выходит программа “Слово пастыря”. “Большинство днепропетровских зрителей эту программу смотреть не могут, — отметил А. Вилкул, — хотя от верующих поступают просьбы”. В связи с этим губернатор обратился к патриарху Кириллу и получил благословение на регулярную трансляцию. Уже нынешней осенью программа, которую ведет патриарх, будет демонстрироваться в эфире одного из ведущих областных каналов, сообщает пресс-служба.

Вадим РЫЖКОВ, Павел КОВАЛЕВ