Похороны “Минска” и военное положение. Что собираются принять депутаты под видом “реинтеграции” Донбасса

Этот документ должен закрепить основы госполитики в отношении неподконтрольных территорий. Впрочем, название обманывать не должно: о реинтеграции в законе ни слова. Зато термин “оккупация” встречается чаще других.

Оккупантом признается Россия, а органы управления “ЛДНР” — оккупационными администрациями. Что как бы обнуляет суть Минского процесса — в юридическом поле которого стоят подписи Захарченко и Плотницкого.

Таким образом, закон забивает еще один гвоздь в урегулирование на Донбассе, окончательно отрезая его от Украины. Ведь о выборах в регионе, предусмотренных Минском-2, не может быть и речи, пока местные власти считаются официальными оккупантами.

“Страна” напоминает, что успели вложить депутаты в этот противоречивый документ с момента его первого чтения в октябре минувшего года.

7 главных тезисов законопроекта

1. Россия, как упоминалось выше, в “Законе о реинтеграции” названа оккупирующим государством, а власти “республик” — оккупационными администрациями.   

2. “Руководящей и направляющей силой” на востоке впервые названа армия — именно она осуществляет управление всеми силовиками в АТО. При этом само определение “АТО” исчезает.

Таким образом решаются две задачи. Во-первых, приоритет военных ставит в подчиненное положение полицию и Нацгвардию — иными словами, президент ставит под контроль структуры “заклятого союзника” Арсена Авакова в зоне боевых действий.

Во-вторых, на армию впервые возлагается обязанность вести операции на линии фронта. Ведь военные по сей день воюют на Донбассе фактически незаконно — применять армию без объявления войны запрещено Конституцией.

В-третьих, именно на армию возложена функция отслеживания — оккупирован Донбасс или уже нет. Это один из самых спорных пунктов документа. По нему выходит, что провозгласить “деоккупацию” региона можно, даже не входя в него — а просто подав соответствующее представление президенту Украины от имени Минобороны. И потом дело будет за Порошенко — решать, оккупирован регион или нет. 

3. Силовикам в зоне боевых действий хотят дать больше прав в отношении гражданских — обыски, остановки транспорта, вход на территорию домовладений.

4. В законе пропишут критерии виновности населения “ЛДНР” в сотрудничестве с оккупантом. Под “сотрудничество” хотят подвести всех, кто работал в органах власти “республик” — до последних клерков и вахтеров “министерств” и социальных служб. Всего предусмотрено 19 тяжких преступлений, за которые не полагается даже амнистия, предусмотренная другим законом — о продлении особого статуса Донбасса.

5. Законодатели собираются усложнить пересечение линии соприкосновения, усилив товарную блокаду региона.

6. Минск и Крым. Упоминание Минских соглашений убрали из закона еще на стадии первого чтения. Тогда же в закон вписали ритуальное упоминание о Крыме, который также признается оккупированной территорией. В то же время главное острие документа направлено на Донбасс.

7. Разрыв дипломатических отношений с Россией. Против этой поправки выступает Блок Порошенко, но на ней настаивает ряд фракций. Сейчас ее в законе нет, но ряд нардепов уже обещают потребовать ее включения при рассмотрении законопроекта во вторник, 16 января.

Конец правам человека

Впрочем, почти по каждому из перечисленных выше пунктов депутаты уже готовятся сломать множество копий.

Особые споры вызовут две статьи. Во-первых, статья №10, которая де-факто вводит военное положение в регионе.

Как упоминалось выше, силовики могут получить такие полномочия, которые ставят под вопрос права человека — причем не только на линии разграничения, но и во всем Донбассе.

По данным депутатов, из этой статьи удалось изъять норму о фактической реквизиции жилья у гражданских из Донбасса. Остальное — тщательные осмотры домовладений, обыски людей и автомобилей без решения суда — в законе осталось. Хотя их применение ограничили не всей территорией Донецкой и Луганской областей (как планировали первоначально), а лишь зоной боевых действий, в которую, правда, тоже попадает немало городов и сел. 

То есть, любой их житель может стать объектом обыска без объяснения причин в юридическом поле. Впрочем, де-факто такая ситуация существует и сейчас. Другое дело, что после принятия закона в нынешней редакции оспорить противоправные действия силовиков в суде станет практически нереально.

Также обещают смягчить норму об ответственности лиц, сотрудничающих с оккупантами. Под таковыми будут понимать не всех бюджетников “ДНР” и “ЛНР” (учителей, врачей и т. д.), а лишь чиновников администраций.

Но, повторимся, окончательный текст закона ко второму чтению еще не видели и что на самом деле там написано — вопрос открытый.

Реакция мира и правозащитников

В декабре глава специальной мониторинговой миссии ООН по правам человека в Украине Фиона Фрейзер заявила, что текущая редакция законопроекта о реинтеграции Донбасса не обеспечивает в полной мере защиту прав человека.

Закон вызвал нарекания и в аппарате украинского омбудсмена. 

“Сегодня действительно есть угроза, что в том виде, как этот законопроект подготовлен ко второму чтению и может быть утвержден, он действительно будет нести определенные риски правам и свободам человека”, — сказал помощник омбудсмена Валерии Лутковской Михаил Чаплыга. 

Также он отметил, что де-факто введение военного положения размывает понимание полномочий органов государственной власти и создает риски правам человека.

“Когда вводится военное положение, то есть не только право государства ограничивать, но также и четко прописаны обязанности (в частности, по защите населения)”, — уточнил Чаплыга.

В парламенте законопроект критикует “Оппозиционный блок”. Лидер фракции ОБ Юрий Бойко еще перед Новым годом заявлял, что он перечеркивает Минские соглашения и может сорвать обмен пленными.

Из-за чего, скорее всего, приятие закона и отложили.

Конец Минска

Минск, как упоминалось выше, совершенно изъят из законопроекта еще при первом чтении. Хотя в том варианте документа, какой внес в Раду президент, чисто ритуальное упоминание Минских соглашений все-таки было (статья №7).

Это тем более странно, что Минские договоренности как раз-то и предусматривают целый набор мер по реинтеграции территорий, подконтрольных сепаратистам. Например, амнистия, выборы, выход Украины на госграницу с Россией и т.д.

Таким образом Украина в ключевом законе о Донбассе даже не упоминает соглашения, которые названы базовыми для урегулирования конфликта — приоритет Минска признан крупнейшими странами мира и закреплен резолюцией Совбеза ООН.

Как говорят эксперты, опрошенные “Страной”, именно этот факт может вызвать критику документа на Западе и особенно в Европе — ведь ряд его положений прямо противоречит “Минску-2”.   

Так, например, пункт о наказании за сотрудничество с оккупантами теоретически входит в клинч с минской нормой об амнистии (которая также реализована в недействующем законе об особом статусе Донбасса).

Впрочем, ходят слухи, что пункт о Минске в последний момент все-таки внесут в текст законопроекта.

Конец дипотношениям с РФ?

Ситуация осложняется тем, что пока никто не видел финальной версии закона — после того, как на обсуждение профильного комитета Рады поступило несколько сотен поправок.

Известно только, что большая часть этих поправок была отбита. Какие же новации вошли в законопроект ко второму чтению — пока что тайна за семью печатями.

Одно точно известно — нормы о разрыве дипотношений с Россией там нет, невзирая на усилия как “Самопомощи”, так и ряда внефракционных депутатов (например, из УКРОПа).

Впрочем, они уже пообещали, что будут во вторник, 16 января, предлагать эту норму “с места”, при рассмотрении законопроекта.

Разрыв дипотношений с Москвой многие уже называют “подставой” для Порошенко. Его фракция в Раде — БПП — выступает против этой поправки. Однако отказ голосовать за нее даст повод говорить о пророссийской позиции президента (особенно после “писем Порошенко к ФСБ”).

С другой стороны, дипломатический разрыв с Россией даст последней огромные козыри в международном давлении на Украину, которая, мол, сама провоцирует конфликт — в то время как мировое сообщество пытается его потушить.

По той же причине поправка о разрыве может стать похоронной для законопроекта “О реинтеграции Донбасса” — слишком серьезные внешние последствия может вызвать этот шаг.

Виктория ВЕНК