Под зонтиком МВФ. Какие мегаполномочия могут достаться НАБУ

Чтобы получить $3,9 млрд от МВФ по новой программе stand-by, Украина согласилась на ряд условий. Их глобально три — это повышение цен на газ, сбалансирование госбюджета и свежие требования по борьбе с коррупцией. Первое условие было оперативно выполнено в октябре: цена на газ для населения выросла на 23,5%. Второе после принятия госбюджета-2019 в первом чтении находится уже фактически на финишной прямой (предложенный Кабмином дефицит бюджета в 2,3% ВВП является абсолютно приемлемым для МВФ). Зато реализация антикоррупционной составляющей соглашения с международным кредитором опять имеет все шансы зависнуть в Верховной Раде. Потому что помимо активного содействия официальным Киевом полноценному запуску Высшего антикоррупционного суда в марте 2019-го и проведению аудита Национального антикоррупционного бюро с обязательным согласованием действий аудиторов с экспертами МВФ на кону стоят изменения в украинское законодательство, значительно усиливающие полномочия НАБУ. В принципе все это делается по тем же антикоррупционным лекалам, апробированным в Румынии, но с нашими национальными особенностями, которые могут возыметь эффект, обратный в целом успешному румынскому опыту.

Планы по прослушке и поглощению НАПК

Постоянные жалобы Сытника на отсутствие у его ведомства полномочий самостоятельно проводить скрытые следственные действия в виде прослушки телефонных переговоров и наружного наблюдения давно стали элементом фирменного стиля. И вот теперь в проекте нового меморандума о сотрудничестве Украины с МВФ одним из подпунктов значится предоставление НАБУ “возможности для самостоятельной оперативной работы”, что подразумевает именно право на прослушку, аккуратно завернутое в столь неброскую формулировку.

При этом стоит напомнить, что еще год назад Генпрокуратура возбудила уголовное дело в отношении сотрудников НАБУ, которые в 2016 г. без соответствующих разрешений следственного судьи осуществляли проведение оперативно-технических мероприятий (ОТМ), в частности, отслеживали передвижения отдельных граждан по территории страны и трафик звонков между абонентами 114 телефонов. То есть занимались данной практикой без необходимого законодательного урегулирования. Тогда следствие установило, что антикоррупционные детективы незаконно осуществляли ОТМ относительно должностных лиц Главного управления разведки Минобороны, Службы внешней разведки, органов Нацполиции, СБУ, Управления госохраны, Госуправделами, заместителей министров, органов Госфинслужбы, судей высших судов, председателей райсудов в Киеве, руководителей вузов и так далее. Данные правонарушения тянули на две статьи — “превышение власти” и “служебный подлог”.

Впрочем, это уголовное производство не имело никакого продолжения, тем более что в марте 2018-го его затмил более грандиозный скандал, когда в аквариуме в кабинете главы Специализированной антикоррупционной прокуратуры Назара Холодницкого нашли жучок, установленный подчиненными Сытника совместно с подразделением ГПУ по экономическим преступлениям. Но и в этом случае все свелось к дискуссиям о внутренней конкуренции между НАБУ и САП. Примечательно, что в первом варианте проекта меморандума с МВФ, по данным “ВД”, было прямое требование уволить Холодницкого, однако после редактирования текста в вашингтонской штаб-квартире фонда оно превратилось в размытую сентенцию о пересмотре системы работы САП. Но это так, к слову.

Сейчас же глава Антикоррупционного бюро, учуяв “ветер с Запада”, вообще стал утверждать, что не он и его детективы занимаются прослушкой, а, напротив, их прослушивают сотрудники полиции, СБУ и военной разведки. “Прослушку под НАБУ обнаруживали очень много раз. Но мы к этому спокойно относимся. Стоит автомобиль под НАБУ и снимает информацию. Мы подошли и сказали: ребята, мы вас увидели, можете ехать. Или визуальное наблюдение, ходят за нашими работниками. Я всегда говорю коллегам: ребята, мы должны работать с осознанием того, что нас постоянно прослушивают и за нами постоянное наблюдение. И это действительно так. Но мы не пытаемся их блокировать, бить, задерживать”, — разоткровенничался Сытник в своем октябрьском “программном” интервью парламентской газете “Голос Украины”. И сразу же посетовал, что законопроект о праве НАБУ снимать информацию с каналов связи лежит в парламенте уже два года без каких-либо подвижек, хотя о других серьезных законодательных инициативах “под зонтиком МВФ” предусмотрительно умолчал. А зря, потому что выглядят они куда интереснее.

Речь идет о предоставлении ведомству Сытника полномочий относительно расширенного доступа к проверке чиновничьих электронных деклараций, мониторинг которых нынче пребывает полностью в ведении другого антикоррупционного органа — Национального агентства по вопросам предотвращения коррупции. А жесткая конкуренция этих ведомств стала понятна еще в прошлом году, когда в отместку за предписание НАПК в отношении детектива НАБУ Игоря Семака о нарушении им этического поведения, предотвращения и урегулирования конфликта интересов и других нарушений закона бюро заподозрило тогдашнюю руководительницу нацагентства Наталью Корчак уже саму в конфликте интересов.

Теперь же оказалось, что в актуальных планах Сытника добиться как минимум полной подотчетности деятельности НАПК в вопросе проверки е-деклараций, а как максимум — вообще поглотить данный орган. И в связи с поддержкой западной тяжелой артиллерии в виде МВФ у НАБУ действительно есть все шансы продавить это решение, превратившись в настоящего монополиста по борьбе с коррупцией, причем надгосударственного и де-факто никем не контролируемого, кроме разве что отдельных заокеанских товарищей.

Единственной силой, способной помешать процессу, остается Верховная Рада, если, конечно, большинство народных депутатов будут действовать сообща, хотя бы исходя из инстинкта самосохранения. Однако время для наделения НАБУ мегаполномочиями выбрано достаточно подходящее: на носу и президентские, и парламентские выборы, так что захотят ли ведущие политические игроки нарываться на обвинения в сопротивлении популярной в народе антикоррупционной борьбе — большой вопрос. Скорее наоборот — на этой теме многие захотят заработать дополнительные предвыборные баллы.

Два заветных крючка НАБУ

Почему, спрашивается, ведомство Сытника стало так неровно дышать в сторону пока еще эксклюзивных полномочий НАПК? Ответить на этот вопрос можно, попросту взглянув на функции данного центрального органа исполнительной власти, определенные законом о предотвращении коррупции. Главная из них — превентивная, в частности, по осуществлению контроля и проверки деклараций госслужащих и стиля их жизни. То есть не только раскрытие любой информации относительно фактов коррупции или злоупотребления должностью, но и выявление коррупциогенных рисков, связанных с так называемым незаконным обогащением.

Кроме этого, к полномочиям НАПК относится мониторинг и контроль за выполнением актов законодательства по вопросам этического поведения, предотвращения и урегулирования конфликта интересов в деятельности лиц, уполномоченных на выполнение функций государства или местного самоуправления и приравненных к ним лиц. И как раз НАБУ давно желает окунуться с головой не столько в дела о взяточничестве, отмывании денег, воровстве госимущества и других сугубо коррупционных преступлениях, сколько в проблематику незаконного обогащения и конфликта интересов.

Что, между прочим, лишь подтверждается актуальной статистикой тех производств, которые в данное время наиболее активно ведут антикоррупционные детективы. Ведь практически все громкие дела НАБУ последнего времени касаются преимущественно незаконного обогащения. О чем точно не дадут соврать лидер Радикальной партии Олег Ляшко, министр инфраструктуры Владимир Омелян, глава Минюста Павел Петренко, народные депутаты Антон Геращенко и Руслан Демчак, первый замглавы Службы внешней разведки Сергей Семочко и многие другие топ-чиновники, получившие подозрение от НАБУ именно по статье Уголовного кодекса о незаконном обогащении.

Зачастую такие дела возбуждаются благодаря внимательному прочтению е-деклараций подозреваемых, которые для всех желающих доступны на едином госреестре. Так что в случае наделения НАБУ полномочиями по дополнительной проверке декларантов на арифметические несовпадения цифр эта нехитрая деятельность займет, видимо, все рабочее время детективов.

Зачем вообще где-то мерзнуть “под прикрытием” либо проявлять другую оперативную смекалку без гарантий на результативность, когда можно весьма эффектно рапортовать, не вставая из-за стола, о “выведении на чистую воду” очередного публичного персонажа. Не говоря уже о том, что в такой системе координат подвесить на “незаконно обогащенный” крючок можно фактически всех госслужащих — категорий “А”, “Б” и “В”. А это повлечет за собой определяющее политическое влияние всего лишь одного органа власти практически на все процессы в стране.

Достижение такой же “широты маневра” планируется для НАБУ и со вторым заветным его крючком на всех — конфликтом интересов, который, как известно, может быть как реальным, так и потенциальным. Что, собственно, вкладывает в это понятие вышеупомянутый закон о предотвращении коррупции? Согласно данному законодательному акту “реальный конфликт интересов — противоречие между частным интересом лица и его служебными или представительскими полномочиями, что влияет на объективность или беспристрастность принятия решений, либо на совершение или несовершение действий при выполнении указанных полномочий”. После чего прилагается четкий порядок его урегулирования, но никак не наказания.

Что же касается потенциального конфликта интересов, закон говорит о следующем: “Наличие у лица частного интереса в сфере, в которой оно выполняет свои служебные или представительские полномочия, что может повлиять на объективность или беспристрастность принятия им решений, либо на совершение или несовершение действий при выполнении указанных полномочий”. То есть во втором, потенциальном случае это вообще умозрительная ситуация, и не допускать ее возникновения призвано сейчас НАПК. Но если данная функция перейдет в ведение НАБУ, то следующим шагом ведомства Сытника станет инициатива внесения изменений в Уголовный кодекс, чтобы за конфликт интересов карать, а не мучиться с его урегулированием и предотвращением, как сейчас.

Обратная сторона “Роттердама+”

Одним из наиболее актуальных дел НАБУ глава ведомства Артем Сытник называет досудебное расследование по факту злоупотребления служебным положением должностными лицами Национальной комиссии регулирования энергетики и коммунальных услуг (НКРЭКУ) из-за формулы “Роттердам+”, которое антикоррупционные детективы начали еще полтора года назад. И хотя в августе 2018 г. НКРЭКУ отменила свое же постановление, определяющее оптовую рыночную цену на электроэнергию в тепловой генерации исходя из стоимости угля в порту Роттердам плюс стоимость его доставки в Украину, в октябре Сытник объявил о переходе данного расследования на финальную стадию.

“На днях получен экономический отчет специалистов о том, что действительно безосновательно был применен “Роттердам+”. Установлена сумма незаконно взысканных, фактически полученных средств в результате необоснованного применения этой формулы. Эта сумма составляет 15 млрд грн”, — заявил на заседании парламентского антикоррупционного комитета глава НАБУ. Правда, он добавил, что требуется еще одна экспертиза и получение ответов на запросы о международной правовой помощи в этом деле. Впрочем, записные “роттердамоборцы”, давно подсчитавшие якобы астрономические прибыли ДТЭК Рината Ахметова и государственного “Центрэнерго” от применения такого формульного ценообразования, озвученной Сытником информацией были вполне удовлетворены. Да и целый ряд политических оппонентов власти уже готовы с новой силой эксплуатировать данную тему в предстоящей предвыборной гонке.

Однако при самых идеальных обстоятельствах дело о “Роттердам+” имеет шансы на судебное рассмотрение уже после президентских выборов. А все потому, что новый Высший антикоррупционный суд, куда поступит соответственное расследование детективов НАБУ, начнет свою работу в лучшем случае в марте 2019 г. и войдет в полноценный режим и того позже. Причем спрогнозировать темпы столь громкого процесса вообще не способен никто, но что это будет долгая песня, очевидно даже для непосвященных в отдельные детали готовящегося в ведомстве Сытника обвинения, даже если оно окажется действительно обоснованным на все 100%, а не начнет тут же разваливаться в суде.

При этом в случае полнейшего судебного разгрома формулы “Роттердам+” есть еще одна ее обратная сторона, к тому же очень значимая. И здесь речь идет не о том, кто конкретно и насколько серьезно может быть осужден в данном деле. Далеко идущие последствия возможны просто при подтверждении судом подозрения НАБУ о переплате украинцами за электроэнергию 15 млрд грн. В новых правовых обстоятельствах буквально каждый гражданин сможет подать исковое заявление в судебные органы, требуя возместить ему ущерб за переплаченные ранее деньги по счетам из своих платежек. И таких абсолютно законных требований будет если не миллионы, то уж точно десятки тысяч, что практически на ровном месте чревато возникновением у государства серьезных социально-экономических трудностей, а то и вообще может аукнуться полноценным кризисом.

Олег ПОЛИЩУК