Почему убийцу Гонгадзе посадили не при Ющенко, а при Януковиче

В самом деле, суд определил, что Пукач убил Гонгадзе — как утверждает сам бывший генерал МВД, совершенно случайно — по указанию бывшего министра внутренних дел Юрия Кравченко, покончившего с собой (как саркастически замечают в Киеве, “двумя выстрелами в голову”) еще в марте 2005 года.

Но ни мотивы, которыми руководствовался Пукач, ни тем более мотивы, которыми руководствовался Кравченко, отдавая свое распоряжение, так до конца и остались непроясненными. Пукач пытался объяснить следствию, что хотел выведать у журналиста какую-то секретную информацию, связанную с контактами Георгия с зарубежными посольствами, по заказу которых он якобы хотел свергнуть власть.

Не иначе как бредом, все это назвать нельзя. На момент своего исчезновения Георгий Гонгадзе был молодым журналистом, только что основавшим интернет-издание, которое станет популярным уже после его трагической гибели. Ни “Украинская правда”, ни сам интернет не были тогда рычагами, которые могли бы поколебать основы режима. А вот то, что после исчезновения Гонгадзе ситуация в стране стала дестабилизироваться — это факт. Причем даже не после самого исчезновения, хотя и оно дало основания оппозиционерам и журналистам обвинять власть в покушении на свободу слова. А после обнародования так называемых “пленок Мельниченко” — записей, которые тогдашний охранник Леонида Кучмы якобы самостоятельно сделал в его кабинете. На одной из таких пленок и можно услышать, как Кучма отдает указание расправиться с журналистом — правда, никаких слов об убийстве и там не звучит.

Но после пленок политикам, думавшим о своем будущем, уже нельзя было делать вид, что ничего не произошло, и оставаться опорой режима. На момент их обнародования главным оппозиционером страны был социалист Александр Мороз, собственно, и сообщивший о пленках с парламентской трибуны. Правительство Украины в это же время возглавлял один из самых преданных соратников Кучмы, бывший глава Национального банка Виктор Ющенко, а в заместителях у него была Юлия Тимошенко, сумевшая договориться о сотрудничестве с президентской администрацией после краха карьеры своего босса Павла Лазаренко.

Пленки изменили все: началась акция “Украина без Кучмы”, участники которой призывали к отставке президента, ушла в отставку Тимошенко, затем пало правительство Ющенко. И хотя Кучме удалось совладать с протестами, изменилась сама диспозиция: во главе оппозиционных сил теперь оказался его воспитанник и наследник Ющенко, к которому присоединились многие недовольные номенклатурщики и бизнесмены. А ослабевшей в борьбе команде президента пришлось пойти на договоренности с периферийным до того времени донецким кланом — и так на политической арене страны появился Виктор Янукович.

Объяснять, что сам Кучма не был заинтересован в расследовании убийства Гонгадзе, думаю, необходимости нет, — даже если президент и не был причастен к преступлению, правда о нем могла бы вскрыть многие потайные пружины его режима, бросить тень на верных и неверных соратников, которые в отместку могли бы подоставать из шкафов хранящиеся там скелеты кучмовского правления.

Но по тем же причинам не был заинтересован в расследовании и Ющенко. Корчивший из себя революционера преемник был плоть от плоти существовавшего до него режима и абсолютно не был заинтересован в правде о происшедшем. Но в отличие от Кучмы Ющенко нуждался в сохранении лица. Именно поэтому правоохранительные органы уже к зиме 2005 года нашли убийц — так просто, будто точно знали их адреса. А может быть, и вправду знали: сообщивший о поимке бывших милиционеров Ющенко резонно заметил, что предыдущая власть “была крышей для убийц”.

При этом оставалось несколько “но” — оставался на свободе Пукач, которого уже задерживали в октябре 2003 года, при Кучме, но отпустили, отправив в отставку тогдашнего генерального прокурора Святослава Пискуна (он, собственно, вновь был генпрокурором при поимке убийц). И сразу же после сообщения о поимке убийц погиб Кравченко — буквально перед допросом в Генпрокуратуре. На этом фоне следствие по делу бывших милиционеров, присутствоваших при расправе над журналистом и участвовавших в ней, не могло не превратиться в процесс над “стрелочниками”. Пукача задержали уже на излете ющенковского правления. Тогдашний заместитель главы СБУ Василий Грицак заявил, что Пукач назвал имена заказчиков. Наблюдатели тогда разделились на две группы — одни считали, что Пукач свалит все на Кравченко, другие были уверены, что бывший генерал назовет имена Кучмы и бывшего главы президентской администрации, а на момент его ареста — спикера парламента Владимира Литвина.

Правы оказались первые, однако имена Кучмы и Литвина в суде все же прозвучали. Но уже после приговора Пукачу. Узнав о пожизненном заключении, Пукач заявил, что примет приговор только в случае, если рядом с ним в клетке будут находиться бывший президент и бывший спикер. Почему он сказал об этом только сейчас? Потому что рассчитывал, что в случае неупоминания причастности Кучмы и Литвина получит более мягкий приговор? Или потому, что игра в верхах продолжается — и Пукач, как и двенадцать с лишним лет назад, остается ее послушным орудием?

Это не риторический вопрос. Мы прекрасно понимаем, что в таких странах, как Россия или Украина, следствие и суд не могут действовать самостоятельно. И что таких обязательств перед Кучмой и Литвиным, как у Ющенко, у Януковича нет. Но мы не знаем самого главного — действительно ли следы преступления ведут именно к этим двум людям или куда-то еще, туда, куда и сам Янукович заходить бы не хотел?

Порочность происходящего прежде всего в том, что доверять следствию и суду не приходится — даже если в кругу обвиняемых оказались бы и окажутся бывшие президент и спикер, это может означать не торжество правды, а очередной раунд клановой борьбы. Для того чтобы узнать, что же произошло 16 сентября 2000 года с Георгием Гонгадзе, нужны другое следствие, другая прокуратура, другой суд, другая власть, другое общество. Другая страна.

Виталий ПОРТНИКОВ