Почему наши политики боятся говорить о будущем Донбасса

Рецептов, собственно, может быть три. Первый — возвращение захваченной российскими наемниками части Донбасса военным путем. Второй — уступки России в виде проведения выборов в ДНР/ЛНР без контроля со стороны Украины и последующее сосуществование с полуавтономными анклавами. Третий — признание этих территорий оккупированными и их полная блокада до того момента, пока не будет восстановлен контроль над границей.

Первый рецепт на данный момент не осуществим. Даже если Россия не будет вводить серьезные военные силы в помощь Захарченко и Плотницкому, атаковать первыми мы не можем. Иначе нас признают нарушителями Минских соглашений. По второму рецепту сегодня уже выписывают “лекарства”, а в Минске даже собирался “консилиум” — Константин Елисеев и Владислав Сурков. Украине нарочито насаждают идею выборов на оккупированных территориях.

Третий рецепт — признание части Донбасса оккупированной без отказа от нее, но с последующим усилением экономического давления — в украинском политикуме обсуждать почему-то боятся. Все сводится к манипуляции: нельзя отделять эти земли, потому что за них пролито много крови украинских бойцов и потому, что в таком случае мы их потеряем. При этом тот факт, что при варианте “мир в обмен на выборы” может пролиться еще больше крови, и не только на Донбассе, преднамеренно умалчивается.

Последние месяцы отечественные политики первого эшелона вообще мало говорят на тему будущего Донбасса. Все, сказанное ими, можно свести к тезису: особого статуса и выборов там без установления контроля над границей мы не допустим. Пример — недавнее заявление главы МВД Арсена Авакова. Он призвал внести изменения в Конституцию в части децентрализации, исключив при этом пункт об особенностях местного самоуправления отдельных районов Донецкой и Луганской областей. Его поддержал и спикер Андрей Парубий. Децентрализация, таким образом, ускорится, но вменяемого ответа на вопрос, что делать с оккупированными территориями, все равно нет.

Показательно, что даже странные заявления Надежды Савченко о Плотницком и договоренностях с боевиками наши пытаются списать на ее неопытность или усталость. Хотя они, увы, развиваются в русле “миротворчества”, насаждаемого кремлевской пропагандой, пытающейся убедить, что Киев должен напрямую говорить с Донецком и Луганском. Так же фактически отсутствует жесткая реакция со стороны политиков на заявления отдельных членов правительства. Например, замминистра по вопросам оккупированных территорий и внутренне перемещенных лиц Георгий Тука допускает возможное возобновление торговли с оккупированными территориями и постепенное снятие блокады. В этом он видит начало реинтеграции.

Если бы подобное заявил кто-то из “Оппоблока”, звучало бы естественно. Но с уст заместителя министра, тем более, работавшего в Луганской области... К тому же, у господина Туки не тот статус, чтобы решать вопросы таких масштабов. Для начала его министерству следует заняться внутренне перемещенными лицами, которые, к сожалению, вынуждены возвращаться домой, не найдя работы и жилья в других регионах страны.

По мнению экспертов, нежелание крупных политических игроков “пачкаться” об тему будущего Донбасса объясняется просто — в стране нет выборов. Потому и Тимошенко, и Ляшко, и Садовой сидят и ждут, пока власть облажается. Как только ею будет избран рецепт “мир в обмен на выборы”, начнутся крики о “зраде” и требования перевыборов. Вместо того, чтобы уже сейчас начать широкую общественную дискуссию о том, что нам делать с оккупированными территориями.

Теперь немного о позиции европолитиков. “ДС” уже писала, что Украине пора послать Меркель и Олланда с их политикой умиротворения Путина. Европа точно также зависит от нас, как и мы от нее. Эскалация конфликта на Донбассе заставит Берлин и Париж реагировать. Москва это тоже прекрасно понимает, потому вряд ли заинтересована в том, чтобы “голуби мира” снова перевоплощались в “ястребов”. Вспомните, до сбитого русскими Боинга и Меркель, и Олланд в упор не замечали российского вторжения в Украину.

Сегодня Путин пытается найти союзников в Европе при помощи имитации уступок. Примером чему может служить обмен Савченко, Солошенко и Афанасьева. Вероятно, в скором времени будут обменяны еще несколько узников, находящихся в РФ. Подобный обмен — это как игра в лягушки. Камень запущен — круги пошли. Нет ничего удивительного в том, что в ПАСЕ заговорили о возвращении российской делегации, а в ЕС — о смягчении санкций. Нам надо понимать, что продление экономических запретов против России до конца года — последнее (если Путин снова не начнет войну где-нибудь еще). И не только потому, что в Евросоюзе много русофилов, но и из-за того, что украинский политикум — весь, а не только власть — не имеют стратегии относительно оккупированных территорий.

Да, Минские соглашения — важный документ. Однако в Москве и Киеве его читают по-разному, а в Берлине и Париже от этого явно стали уставать. Точно так же там устали от непонятной позиции Украины, продолжающей экономические отношения с Крымом и донбасскими анклавами и при этом требующей от Европы не отменять санкции. Отсюда ответ на вопрос, почему Запад сейчас склоняется к неподходящему для Украины рецепту выборов на Донбассе.

Если это будет референдум, на котором граждане выскажутся за отгораживание от ДНР/ЛНР — Запад согласится с таким решением. И с учетом этого будет выстраивать свою политику в отношении России. Если граждане скажут “да” реинтеграции анклавов и уступкам наших властей сепаратистам и России, тоже поддержат. Если украинские политики придут к консенсусу без референдума — такой вариант также примут. Но длительное время находиться в подвешенной ситуации они точно не хотят. И не надо на них обижаться.

С момента подписания Минских соглашений прошло полтора года, а мы все ждем, пока Россия упадет под давлением экономических запретов и снижения цены на нефть. Из-за этого Украина потеряла темп на дипломатическом фронте, а внутри страны царит неопределенность на фоне продолжающейся войны.

Юрий ВАСИЛЬЧЕНКО