Панъевропейская коалиция имени норвежского маньяка

Как думаете, стал бы норвежский маньяк с ницшеанскими амбициями убивать столько людей, если бы не знал наверняка, что средства массовой информации превратят эту бойню в Высказывание, цитируя его писанину?

Нет, он придумал бы что-нибудь другое — и люди остались бы живы.

Если бы журналисты и блоггеры не подавили здравый смысл в погоне за кликами. И если бы толпа не меняла регулярно свою собственную безопасность на удовлетворение праздного интереса или парочку минут драйва для скучной жизни.

Я вовсе не хочу сказать, что долг СМИ во время теракта или сразу после него — заткнуться. Просто данный маньяк отлично понял самую суть евроатлантических СМИ — и эта суть расистская.

Да, именно о расизме сейчас пора вспомнить.

В мире полно террористов. Но не каждый из них получает привилегию быть услышанным.

Например, регулярные телеобращения Усамы бин Ладена никогда не разбирались на цитаты. А послания чеченских боевиков? Читали ли вы когда-нибудь на любом из популярных новостных сайтов оценку Владимира Путина или Уинстона Черчилля, данную каким-нибудь узбекским террористом из “Хизб ут-Тахрир”?

Видите ли, в чём дело... Норвежский террорист — белый. Ариец, так сказать.

Был бы он кем-нибудь другим — от суданца до уйгура, — то, что бы он ни написал, его слова не стали бы истерически размножаться в европейском информационном пространстве.

Даже свежие обращения Муаммара Каддафи к мировому сообществу — казалось бы! — могут быть опубликованы максимум в едва заметных блогах. И это ведь человек, от которого зависит исход ливийской войны и будущее континента — того и гляди Африканский союз придётся рассматривать в качестве субъекта.

Если говорить откровенно, — а откровенность сейчас в СМИ редкое явление, — то ключ к пониманию массового внимания к действиям и словам норвежского маньяка чрезвычайно оскорбителен для современной европейской культуры. А именно: белый мир возмущён и ввергнут в растерянность не тем вовсе, что произошло массовое убийство, однако тем, что белый повёл себя как — не хочу заменять это слово — недочеловек.

Вот что так активно исследуется — каковы мотивы превращения культурного существа в существо дикое и подлежащее окультуриванию?

Европейство нуждается в ответе на вопрос, когда и как он был испорчен, этот норвежец? Такой вопрос не задаётся относительно любого исламского террориста. Что взять с Доку Умарова или Муллы Омара? Их происхождение как бы говорит сами за себя, и никого не интересует, что они там пытаются сказать миру на языке насилия. Мир уже знает, что они — не то чтобы люди и незачем их слушать.

С другой стороны, норвежский маньяк со своими бреднями, сотнями страниц которых журналисты при составлении Высказывания Правого Консерватора “нафаршировали” тела жертв, — удивителен тем, насколько он старомоден. Подумать только — в его чаяниях нельзя найти, пожалуй, ничего, под чем не подписался бы, к примеру, Адольф Гитлер в ранний период своего политического становления.

Все привыкли рассуждать о кризисе левых идей в конце 20-го века, ставшим очевидным. Okay, с этим не поспоришь и не откроешь тут ничего нового. Ну а что с правыми идеями?

Помилуйте, но даже из Норвегии — а там-то у людей есть возможность жить свободно, особо не беспокоясь о куске хлеба и крыше над головой, а значит, есть возможность и продуктивно думать о жизни, — несётся то же самое, что и всегда из любой компашки правых реакционеров. Что 40 лет назад, что 80 лет — лексически, идейно, структурно это одни и те же мысли. Мигранты, родина, марксизм и так далее.

Ну, разве что слово “интернационал” они теперь заменили словом “глобализм”.

Какие там хедж-фонды и деривативы? Какая там “китайская угроза” и беспрецедентное увеличение продолжительности жизни вместе со “старением обществ”? Правая мысль — мумифицирована. Вот как погибла в бомбардировках Второй мировой войны, так кусочки её увечненного трупа с тех пор периодически и оказываются то в фундаменте государства Израиль, то в концепции правительства Тэтчер, то в спонтанной акции протеста на Манежной, то в бойне на норвежском острове Утойя. Ничего нового. И, чтобы как-то соответствовать действительности, правая мысль поэтому нуждается в обращении истории вспять — а это в те времена, когда человеческие жизни служили топливом исторического процесса.

Удивительна распространённость заблуждения: говорят, будто норвежский маньяк использовал жизни десятков людей для промоушна своего текста. Нет, текст тут вторичен — впрочем, конечно, не для расистов, которым более всего интересно, почему это “ариец” вписался в терроризм, то есть в борьбу “недолюдей”. Первично именно то, что он, убивая, надеялся породить движение истории. Так сказать, бросил жизни всех этих людей как уголь в топку паровоза.

И теперь ему нужен будет суд — собственно, пар, который “движет” машиной. Подозреваю, к суду он готовился не менее тщательно, чем к убийству. И вот вопрос:

А о чём после этого суда будут говорить своим избирателям все многочисленные европейские правые партии? Норвежский маньяк же сейчас вкратце или полностью — в зависимости от того, что ему будет позволено на процессе — перескажет чуть ли не всё, что есть в программах правых партий на пространстве от Ирландии до России.

Они станут повторять типичную правую риторику? Что же это получится? Панъевропейская коалиция имени норвежского маньяка?

И им ведь не на что сменить риторику — мумии не порождают новизну.

Таким образом, следует обратить внимание сейчас на две вещи. Во-первых, часто ли вы кликаете на сообщения из области идейных извращений, к примеру, каких-нибудь суннитских парней, взрывающих людей в шиитских городках? Наверное, вообще не кликаете. А что же тогда побуждает вас кликать на новости со словами очередного белого бомбиста? Не та ли простая презумпция, которая гласит, что от араба не стоит ждать Правоты, а от европейца — как раз можно?

Вот в чём расизм.

И мы тут все прекрасно понимаем, как относиться к расизму в политике или экономике. Знаем, какие слова правильные, а какие лучше забыть. А как быть с расизмом в собственном внимании? Это же, так сказать, “апартеид логики”.

Во-вторых, произведённый норвежским маньяком контент — это, по сути, лишение правых любой потенциально голосуемой риторики. Мультикультурализм? Бойня на Утойе. Мигранты и экспансия ислама? Бойня на Утойе. Марксизм? Бойня на Утойе. Глобализм? Ну, понятно.

Главное, не поддаваться искушению оставить эти чудовищные события в плоскости “жестокость против человечности”. Это не нравственная проблема. Это политическая проблема. Ибо норвежский маньяк — это правый политик, решивший действовать непарламентскими методами. Так сказать, методами “фьордовой герильи”. И освещение его действий в СМИ — это информирование о политической проблеме, о политической борьбе.

А значит, политические последствия этой бойни не заставят себя долго ждать.

Дмитрий ЛИТВИН