“Панамское досье” может явить нам истинную картину мировых финансов

Имя Николая Коперника обычно не употребляется, когда говорят о корпоративном налоговом планировании или панамской юридической фирме Mossack Fonseca. Но сейчас, возможно, следовало бы это делать. Шесть веков назад польский астроном сформулировал модель Солнечной системы, в центре которой поместил Солнце, а не Землю. Это был сдвиг парадигмы, который привел к изменению нашего взгляда на Вселенную.

Я подозреваю, что нечто подобное может произойти с мировыми финансами. В апреле Международный консорциум журналистов-расследователей (ICIJ) обнародовал примерно 11,5 млн документов, которые удалось добыть у Mossack Fonseca. Среди прочего стали известны детали того, как фирма создавала офшорные компании для мировой элиты. Утечка уже спровоцировала ряд политических скандалов — премьер-министр Исландии ушел в отставку, так как стало известно о его офшорной компании в Панаме; премьер-министр Великобритании Дэвид Кэмерон подвергся критике из-за офшорной компании, созданной его покойным отцом. Новые обвинения могут прозвучать и в отношении китайских и российских миллиардеров, о которых стала известна соответствующая информация.

По-моему, столь захватывающим событием утечку “панамских документов” делает не только раскрытие информации о богатых и знаменитых — в конце концов, в офшорных компаниях нет ничего незаконного, если они не используюся для уклонения от налогов или отмывания денег. Гораздо интереснее, спровоцирует ли эта утечка что-то похожее на сдвиг парадигмы, вызванный открытием Коперника.

Большинство из нас имеет расплывчатое представление о том, что деньги движутся через офшорные центры, но детали этого процесса и этого мира смутные и непрозрачные. Поэтому если кто-нибудь из нас пытался представить “карту” мировых финансов XXI в., мы предполагали, что “солнцем” в этой вселенной является видимая активность в традиционных, всем известных финансовых центрах. А офшоры — лишь непонятная планетка, вращающаяся где-то на краю системы. Но “панамское досье” обозначило контуры этого офшорного мира. Тот, кто хочет разобраться в происходящем более предметно, может зайти на сайт ICIJ.

Становятся известны не только новые имена, но и цифры. Даже до утечки такие организации-активисты, как Tax Justice Network, утверждали, что в офшорах спрятано $21-32 трлн, но способа проверить эту цифру не было. Теперь благодаря онлайн-доступу к “панамским документам” могут стать известны более точные цифры и появится возможность сравнить их с общей картиной мирового банковского сектора.

Может ли это изменить международную политику, например, в борьбе с уклонением от налогов или отмыванием денег? Циники возразят, что нет. Стоит помнить, что происходящее затрагивает интересы влиятельных людей. Но чтобы представить, что может произойти, если нарисованная в нашем воображении карта мировых финансов перевернется, достаточно подумать о том, как изменилось отношение к теневому банковскому сектору за последние 10 лет.

До 2007 г. власти, журналисты и избиратели обычно игнорировали происходившее на рынках мутных долговых инструментов и кредитных деривативов. Оценивать и обсуждать их было трудно не в последнюю очередь потому, что сфера эта была крайне непрозрачна, а работавшие в ней строили из себя высоколобых специалистов, бросаясь непонятными профессиональными жаргонизмами. Поэтому и считалась эта область всего лишь спутником традиционного банковского мира.

Но когда в 2008 г. разразился финансовый кризис, она неожиданно приобрела запоминающееся и легкопроизносимое название — “теневой банковский сектор”. И обсуждать его стало гораздо проще. Затем умники из Федерального резервного банка Нью-Йорка и Совета финансовой стабильности начали составлять его карту, словно первооткрыватели прошлых эпох. И когда эта гигантская карта теневого банкинга наконец появилась, власти неожиданно поняли, что этот мир не только намного больше, чем представлялось (ошеломительные $67 трлн), но и находится в центре системы. И тогда за дело взялись регуляторы.

Пока мир офшорных финансов малопонятен. Но если такие организации, как ICIJ, продолжат копать (и если центробанки и министерства финансов будут делиться своими данными), может возникнуть достоверная “карта”. Возможно, власти и избиратели не будут протестовать против картины, которая проявится; а, может, размер офшорных потоков шокирует нас и сподвигнет на реформы. В любом случае прозрачность пусть чуть-чуть, но может способствовать развитию демократии. Если хотите, это можно назвать переворотом Коперника в цифровую эпоху.

Джилиан ТЕТТ, обозреватель Financial Times