Николай Жандоров: “Закупки через электронные системы сейчас осуществляет меньше 2% частных компаний, перспективы рынка — огромны”

- Сколько площадок работает на этом рынке?

- Сейчас в системе ProZorro аккредитовано 18 площадок. Лично мое мнение, что сильно расти это количество не должно. Причина очень простая. Это достаточно стабильный, фиксированный в гривне рынок. Новые игроки могут появляться только, если “отобьют” долю в уже работающих на рынке. А это достаточно странный и нереалистичный сценарий, с моей точки зрения. Считаю, что для создания конкурентной и высокоэффективной системы 18 площадок — более чем достаточно. 

- То есть, со временем количество площадок может уменьшиться?

— Это вполне возможный сценарий. Зависит от действий именно тех площадок, которые недавно вошли в систему и сейчас активизируются. Если они дадут достаточное количество сервиса и качества, то смогут занять свое место под солнцем и свою долю рынка. Им также будет сложно привлечь достаточное количество игроков, поскольку этот бизнес довольно дорогой: нужно поддерживать пользователей, вкладывать средства в информационные технологии, а это требует серьезных затрат. Вероятность такого сценария, при котором количество площадок будет уменьшаться, есть. С другой стороны, вряд ли их когда-либо будет менее 10. 

— Вы сейчас работаете с заделом на будущую прибыль?

— Мы уже получаем прибыль, поэтому, по сути, возврат инвестиций начался. С другой стороны, говорить, что это очень перспективный рынок, сейчас сложно. Рынок не будет расти, поскольку есть определенный объем госзакупок, который уже проводится в системе. Нужно понимать: если Украина будет продолжать развиваться — а она сейчас развивается благодаря дерегуляции и повышению эффективности, количество госзакупок будет уменьшаться. Эти два параметра ведут к снижению объема госзакупок, поскольку когда происходит процесс дерегуляции, исчезают те госорганы, которые этой регуляцией и занимались. С другой стороны, если говорить о повышении эффективности, неэффективные и не приносящие прибыль предприятия будут проданы, что опять-таки снизит объем государственных закупок. 

— Какое сейчас среднее количество участников в тендерах?

— Сейчас этот показатель составляет 2,45 участника на торги. Хотя мы считаем, что конкуренция в размере где-то четырех участников достижима. Уже длительное время мы постоянно работаем над тем, чтобы она росла. В системе закупок для бизнеса RIALTO конкуренция выше — около трех участников на торги.

— Какова ваша доля рынка?

— Я не могу публично называть эту цифру. У нас есть некоторые методики подсчета, но на сегодняшний день эта информация не публична.

— Вы сейчас крупнейшая площадка?

— Смотря по каким методикам считать. Но по большинству — да: мы крупнейшая площадка или, как минимум, одна из крупнейших. 

— Можете ли озвучить показатели дохода и прибыли?

— Это коммерческие данные. Я могу сказать, что рентабельность этого бизнеса на сегодняшний день составляет мене 15%, что, с одной стороны, говорит о том, что это не самый эффективный бизнес, а с другой — мы понимаем, что это вклад в развитие экономики в целом. У нас группа компаний, которая работает на разных рынках и зависит от экономической ситуации в стране. Мы отдаем себе отчет в том, что даже если это не самый рентабельный наш бизнес с точки зрения прибыли, мы таким образом делаем вклад в развитие экономики в целом и своей группы компаний в частности.

— Ранее вы говорили, что основной доход подобного бизнеса будут составлять предоставление дополнительных услуг. Какие услуги вы сейчас предоставляете и планируете запускать в будущем?

— Уже сейчас мы являемся партнерами многих банков — предоставляем помощь в получении банковской гарантии. У нас есть партнеры, которые предоставляют юридические услуги и юридические консультации для поставщиков. Если говорить о будущем, то это достаточно широкие возможности по аналитике. Сейчас предоставляем достаточно большой объем этих услуг бесплатно, но, возможно, в будущем будем монетизировать часть из них. Другая сторона медали — это, безусловно, государственные заказчики. Пока мы думаем, в какую сторону и в какие сервисы идти и не готовы озвучивать стратегию, поскольку это то, с чем будем в будущем выходить.

— Количество госзаказчиков стабильно, а как насчет бизнеса? Насколько активно он сейчас покупает через системы электронных закупок?

— В конце октября 2016-го площадки-участницы ProZorro, основываясь на принципах прозрачности в электронных публичных закупках, создали подобную систему для коммерческого рынка — RIALTO. Если говорить об этой системе, то количество заказчиков в ней постоянно растет, хотя мы еще очень далеки от насыщения и рынок находится на самом старте.

— Какова доля компаний сейчас осуществляет закупки через электронные системы — 10-20%?

— Нет, даже не два и не три процента.

— Действительно настолько мало?

— Безусловно. Там очень большой потенциал, мы на самом деле совсем недавно начали этим заниматься. Кроме того, мы должны понимать: если говорим о ProZorro, то там есть законодательное поле, которое заставляет всех заказчиков работать в системе. В бизнесе ничего подобного нет, поэтому нам нужно вести просветительскую деятельность и пытаться достучаться до всего бизнеса, крупных компаний. Это гораздо более длительный процесс.

— Почему бизнес не спешит покупать “Prozorro”?

— Смотрите: нельзя говорить о том, что частный бизнес не спешит. Частный бизнес вообще никогда не спешит, особенно в сфере закупок. Все еще для многих СЕО закупки не являются стратегическим направлением, что ошибочно. Все очень смотрят на продажи, на оборот, на рост рынка и все остальное, при этом не обращая внимание на операционную эффективность. Если говорить об украинском бизнесе, то до сферы закупок добираются тогда, когда начинает сильно падать рост доходов. На самом же деле этим нужно заниматься раньше.

Важно также понимать, что для любого бизнеса процесс принятия подобных решений о прозрачности и переводе всех своих закупок в открытые экосистемы достаточно длинный болезненный и сложный.

— Есть нарекания от компаний, предоставляющих сервисы (аудиторские услуги, юридические, информационные), по поводу того, что участвовать в тендерах в их категориях очень сложно. Ведь выбирать просто самое дешевое предложение, когда речь идет об услугах, неправильно. Какие есть возможности улучшить систему и в этом сегменте?

— Когда мы говорим о сложностях с оценкой предложений в тендерах на поставку услуг, стоит сразу же отметить, что проблема слишком преувеличена. Зачастую, нужно не менять систему, а научиться правильно пользоваться существующими возможностями. Потому что и сегодня в условиях тендера можно прописать дополнительные критерии. В системе есть возможность использовать неценовые критерии оценки. Заказчик может, точно описав, что он хочет, получить желаемое. И у нас есть такие примеры. В свою очередь поставщик может доказать, что он соответствует требованиям, и выиграть торги.

С другой стороны, мы видим, как систему пытаются дискредитировать: подают откровенно демпинговые предложения, выигрывают с самой низкой ценой, а потом отказываются от подписания договора с заказчиком, срывая таким образом закупку. Подобное поведение должно стать невозможным. В системе есть инструментарий, а именно обеспечение тендеров и банковские гарантии. Те заказчики, с которыми поставщики ведут себя подобным образом, будут объявлять последующие тендеры с банковской гарантией, и отказ от выполнения обязательств будет недобросовестным компаниям стоить денег.

— Существует еще критика ProZorro, связанная со сложностью отслеживания поступления и качества товаров после победы поставщика с самой низкой ценой.

— Когда я слышу подобные аргументы, у меня возникает встречный — а если компания победила с самой высокой ценой, разве все застрахованы от проблем с доставкой и качеством товара? Какое отношение выбор победителя имеет к прямому подлогу, уголовному преступлению? Когда товар по бумагам поставлен, а на практике — нет, это называется подлог с конкретной статьей уголовного кодекса. Мы не являемся правоохранительными органами, мы показываем, что эти торги на эту сумму были проведены.

— Общается ли бизнес с подобными обращениями к правоохранителям?

— Практика показывает, что это регулярно происходит. Поскольку мы не знаем статистики за предыдущие периоды, нам кажется, что подобные случаи растут. Вернее, растет количество заявлений, а если говорить о проценте подобных махинаций, то нам кажется, что он снижается.

В нашей стране также много проблем с профессионализмом людей, занимающихся объявлением закупок. Это одна из частей реформы, которой занимается департамент публичных закупок. И мы как площадка также ездим по стране с семинарами и по работе с нашим функционалом, и по вопросам законодательства и о том, как правильно объявить закупку.

— Какие еще слабые места системы?

— Самое слабое место системы — крайне низкое понимание обществом ее целей и задач. А именно то, в частности, что система ProZorro не решает и не должна решать проблемы с приемкой товара. Миссия системы — сделать все процессы прозрачными и за счет прозрачности минимизировать все возможные нарушения и коррупционные риски.

— Ранее сообщалось, что Молдова запустила подобный проект. Также подобная система, насколько мне известно, работает в Грузии. На какие страны она может распространиться еще?

— Все правильно. Несколько месяцев назад Молдова запустила пилотный проект. Туда ездили наши консультанты, показывали и рассказывали, а дальше они сами будут строить систему на этих же принципах, со своими изменениями и со своими площадками.

В Грузии же абсолютно другая система. Там работает закрытая многоплатформенная система. Грузинские консультанты, которые строили их систему, помогали нам создавать ProZorro.

— На какие страны может распространиться система?

— На самом деле любые. ProZorro — это общепризнанная в мире система электронных закупок. Мы получили World Procurement Awards в прошлом году. И еще много других международных наград и премий. А награду C4F Davos Awards системе вручали дважды: в 2016-м в номинации “Технологии будущего”, а в этом году — в номинации “Доверие будущего”.

Теперь ProZorro — это международный бренд. Многие государства интересуются этим, кто-то может начать внедрять пилотные проекты в скором времени. Например, недавно система была представлена в Испании. ЕБРР рассказывает и показывает, как работает наша система в разных странах. А дальше посмотрим.

— Какой интерес Украины распространять систему?

— Украина ничего на этом не зарабатывает. Когда мы ее создавали, то подписали отказ от авторских прав и претензий на эту систему. Это было сделано именно для того, чтобы никто впоследствии не мог получать от государства какие-то роялти.

Мы экспортируем некую идею открытости, прозрачности, снижения границ. На горизонте в 20 лет мы из этого получим свое роялти не в плане отчисления от бренда ProZorrо, а в плане повышения конкуренции у нас в стране и роста нашей конкурентоспособности.

— Система ProZorrо.Продажі. В каком она состоянии, что там госпредприятия продают сейчас?

— Государство очень много покупает, но оно также очень много продает. И ProZorrо.Продажі в октябре 2016 года была запущена именно для реализации госимущества. Начали с активов Фонда гарантирования вкладов физлиц. Это все имущество ликвидированных банков и права требования по кредитам. Затем подключился Нацбанк с имуществом, которое у него находится в рамках отчужденного по залогам НБУ.

Сейчас в ProZorrо.Продажі для реализации своих непрофильных активов или избыточного имущества заходят госпредприятия. Это “Укргаздобыча”, “Энергоатом”. Начали с металлолома, а дальше будут смотреть, что и как.

Поскольку это госпредприятия, которые годами развивались экстенсивным путем, и туда только недавно пришел нормальный эффективный менеджмент, за годы там скопилось все что угодно. Нужно проводить аудит этого всего.

Я собственными глазами видел постановление Кабмина о реализации избыточного имущества Минобороны. В этом постановлении еще за подписью Арсения Яценюка черным по белому среди прочего вписано 30 тыс. воланчиков и восемь алюминиевых тазиков. Вы себе представляете постановление Кабмина о продаже восьми алюминиевых тазиков? Подобным постановлением продавались также две заколки для плаща. Так бывает... Поэтому весь хлам, который там лежит, нужно реализовывать.

Все вышеперечисленное — это только первые ласточки. Есть план, попытаться провести малую приватизацию, в том числе через систему ProZorrо.Продажі. Потому что если мы говорим о приватизации Одесского припортового завода, то основные коррупционные риски в приватизации предприятий подобного масштаба лежат не в процессе продажи, прозрачность которого обеспечивает система, а в оценке, инвестиционных обязательствах, в условиях, на которых покупается актив, и в контроле за исполнением инвестиционных обязательств. Ко всем этим этапам ProZorrо.Продажі не имеет ни малейшего отношения. А вот малую приватизацию через эту систему можно сделать эффективно. Сейчас ведутся переговоры с Фондом госимущества, чтобы провести это.

— Есть ли сроки, когда может начаться малая приватизация через ProZorro.Продажі?

— Есть надежда, что процесс подготовки в данном случае займет несколько месяцев. Нужно еще принять некоторые нормативные документы. К счастью, нужны не изменения в законодательство, а постановление Кабинета министров, поэтому это будет делаться немного быстрее.

— Много уже всего продали на ProZorro.Продажі?

— С ноября прошлого года успешно завершились 549 аукционов. Доход от них составил 662 млн грн. Стоимость выставленных лотов на сейчас — около 60 млрд грн. В настоящее время наиболее часто продаются права требования по кредитным договорам — 335 аукционов, недвижимость — 77, офисная и компьютерная техника — 60, транспортное оборудование — 60, земельные участки — 14.