Нерентабельная империя

Провал встречи премьер-министров тройственного Таможенного союза России, Казахстана и Беларуси в Санкт-Петербурге оказался закономерным. Даже если сторонам удастся согласовать и ввести в действие единый Таможенный кодекс (пусть не к 1 июля 2010 года, как планировалось, а позже), в качестве реального полноценно действующего экономического объединения Таможенный союз останется мертворожденным. Россия уже на самом старте проекта не готова исполнить все экономические требования своих партнеров по Таможенному союзу. А уж Беларусь и Казахстан и в дальнейшем не упустят возможности максимально либерализовать для себя торговлю с Россией и извлечь максимум преференций из идеи ТС.

Едва ли осуществится и более глобальная имперская мечта Путина — создать в 2012 году на территории СНГ единое экономическое пространство (в этом проекте, по замыслу российского премьера, должна участвовать и Украина как страна-наблюдатель в другом полумертвом интеграционном клубе — Евразийском экономическом сообществе).

Показательны слова российского премьера в интервью телекомпании “Мир” сразу после провального форума в Петербурге: “Таможенный союз стартовал успешно. Его механизмы заработали. Он перерастает экономический формат и становится новой геополитической реальностью”. Как раз новой геополитической реальности и хотело добиться российское руководство, в июне прошлого года неожиданно достав из нафталина проект Таможенного союза. А до экономического формата союз, наоборот, скорее всего, не дорастет. Но и новой геополитической реальностью не станет.

Владимир Путин объявил о создании ТС с 1 января 2010 года на следующий день после того, как на консультациях по вступлению России во Всемирную торговую организацию (ВТО) в кулуарах прошлогоднего Санкт-Петербургского экономического форума был достигнут прорыв. И тут то ли Путин приревновал к способности президента Медведева продвинуться на переговорах по ВТО, то ли решил проявить себя в качестве реставратора фрагментов “великой империи”, распад которой, по его собственным словам, стал “крупнейшей геополитической катастрофой ХХ века”. Так или иначе, Таможенный союз не просто был реанимирован из полного политического небытия, но еще и было объявлено, что вступать в ВТО отныне будет это непонятное объединение, а не Россия.

За год, прошедший с того момента, Россия так и не определилась с форматом вступления в ВТО, то, сообщая о намерении делать это в индивидуальном порядке, то, подтверждая желание вступить вместе с Казахстаном и Беларусью.

Зато в рамках Таможенного союза мы уже имеем иск Беларуси по взиманию Россией экспортных нефтяных пошлин, латентную “газовую войну”, периодически вспыхивающую “молочную войну”. При этом Казахстан и Беларусь фактически не собираются отказываться от национального таможенного регулирования в рамках ТС, а сама Россия не готова, например, к беспошлинному ввозу в страну иномарок через территорию Казахстана и Беларуси. Хотя, по условиям ТС, обязана на это соглашаться.

По сути, Таможенный союз ничем не отличается от нашумевшей сделки с Украиной о продлении сроков пребывания Черноморского флота в обмен на десятилетние газовые скидки. Путин, восклицая в ходе экстренного визита в Киев, “ни одна военная база столько не стоит”, сам и обозначил системный изъян такой политики. Геополитические амбиции и имперские комплексы России заставляют ее платить непомерную цену за отнюдь не очевидные проекты и уж точно противоречат российским экономическим интересам. Россия не имеет (и в обозримом будущем не получит) политических и экономических возможностей создавать геополитические объединения на постсоветском пространстве под своим диктатом. Партнеры России предельно откровенно обменивают мнимое участие в этих проектах на все возрастающие конкретные экономические дивиденды. Можно только гадать, какими условиями обставит свое участие в едином экономическом пространстве категорически отказавшаяся от присоединения к невыгодному ей Таможенному союзу Украина. Но совершенно очевидно, что Россия в любом случае не получит абсолютно лояльных себе (да еще и “младших”) союзников на постсоветском пространстве ни с помощью газовых скидок, ни посредством Таможенного союза. Эту лояльность придется оплачивать постоянно, а малейший отказ удовлетворить финансовые запросы партнеров будет приводить к стагнации или краху геополитических проектов России с бывшими советскими республиками.

Иными словами, даже эти нерентабельные попытки России поиграть в империю совершенно не гарантируют успеха предприятия. В конце концов, считать собственные деньги российская элита научилась, и оплачивать империализм из собственного кармана в особо крупных размерах точно не станет.

Газета.ru, Москва

Комментарии

Обращаясь к своим экспертам с просьбой прокомментировать эту статью, “День” попросил их ответить на такой несколько провокационный вопрос: “Похоже, Россия согласна платить любую цену за проекты, вызванные к жизни геополитическими амбициями и имперскими комплексами ее руководства. А не могла бы Украина на этом заработать? Существуют ли такие условия, выполнения которых было бы достаточно, чтобы обосновать наше участие в едином экономическом постсоветском пространстве?”

Анатолий ГАЛЬЧИНСКИЙ, главный научный сотрудник Института мировой экономики и международных отношений НАНУ:

— В свое время я очень активно выступал против так называемого единого экономического пространства, когда его поддерживал Кучма, правда, он далеко не так сильно, как Азаров. Я считаю, что единое экономическое пространство для Украины возможно только как зона свободной торговли на принципах ВТО. Это черта, за которую Украине нельзя переступать. Если же речь идет о таком пространстве на уровне таможенного союза, то это уже исключает возможность нашей интеграции на западном направлении, и, значит, это даже не подлежит обсуждению. Есть единственное условие нашего приближения к свободному пространству при участии России и других постсоветских стран: это ЕЭП на уровне зоны свободной торговли без всяких исключений. Это позволяет нашему государству быть одновременно в нескольких зонах свободной торговли, в том числе и с Евросоюзом. Там должны были бы действовать принципы ВТО, что не создавало бы никаких альтернатив. А когда речь идет о чем-то значительно большем, чем зона свободной торговли, — о таможенном союзе с Беларусью, Россией и Казахстаном, то такая модель, я думаю, для нашего государства неблагоприятна, а потому не нужна. А нам просто не нужно паниковать и куда-то, неизвестно куда, спешить. Ведь Россия объективно сильно заинтересована и в украинском рынке, и в экономическом сотрудничестве с Украиной — не меньше, чем мы в сотрудничестве с ней. Даже во времена Ющенко, когда политические отношения между нашими странами были почти на нуле, внешняя торговля развивалась очень быстрыми темпами, пока этому не помешал международный финансово-экономический кризис. То есть предприятия могут на двусторонней основе активно сотрудничать, и главное им не мешать.

Евгений КОПАТЬКО, социолог, руководитель компании R&B:

— Запрос на улучшение украинско-российских отношений присутствует как в украинском, так и в российском обществе и, безусловно, в обеих элитах. Но я бы не стал утверждать, что Россия готова платить только лишь за сближение. Хотя еще совсем недавно Украина платила очень большие деньги за российский газ, не получая за последние пять лет никаких — ни политических, ни экономических — преференций во взаимоотношениях с Россией. Я думаю, что и для России это были не лучшие времена. Ведь тогда практически отсутствовал диалог между руководителями двух стран. А сейчас этот вопрос снимается с повестки дня — отношения улучшаются, и это фиксируют социологические опросы. Если еще год назад большинство людей считало, что наши отношения носят как бы негативный характер, то сейчас опросы показывают: произошли достаточно резкие изменения в лучшую сторону. Я считаю, что это аванс элитам обеих стран. Какова цена этого несомненного прогресса — вопрос сложный. Если отношения и дальше будут развиваться в позитиве, интересы наших стран будут понятны, (а это возможно, если украинское политическое руководство будет артикулировать свои запросы и соизмерять их с позицией россиян, а те будут делать то же самое), — то находить общие позиции вполне реально. Тем более, что, как показывает практика, в условиях кризиса никто другой нам пока что не спешит помогать. И Америка, и Европа сейчас заняты решением своих достаточно острых проблем. В этом случае, повторяю, запрос на улучшение украинско-российских отношений есть, и хотелось бы, чтобы цена его решения была взаимоприемлемой. И именно на этом принципе нужно выстраивать отношения, несмотря на то, что в любой ситуации для критики остается большой простор. А еще есть запрос на позитивное информационное пространство между нашими странами. Я считаю, что сейчас время для того, чтобы собирать камни, — что, согласитесь, всегда лучше, чем их бросать. И в этом процессе обе стороны могут рассчитывать на успех. Ведь задача любого государства — иметь вокруг себя благоприятное, а не враждебное окружение. В этих условиях можно вполне корректно говорить о каких-то общих больших политических проектах и с Западом. Я полагаю, что туда нам дорога не закрыта. А чем успешнее будет развиваться в Украине экономическая ситуация, тем охотнее там будут с нами договариваться.

Мирослав ЯКИБЧУК, глава Национального форума профсоюзов Украины:

— Я не противник того, чтобы на что-то там зарабатывать. Но поступаться по требованию России нашими правами, национальной независимостью лично для меня неприемлемо, и я думаю, что и для большинства украинцев тоже. Украине нужно выстраивать партнерские отношения с Россией, но при этом политики и государственные деятели в первую очередь должны руководствоваться национальными интересами.

Виталий КНЯЖАНСКИЙ