“Нельзя взять все и поделить”

К приезду патриарха Московского и всея Руси Кирилла столица Украины подготовилась обстоятельно. Водителей заранее предупредили, что в центр лучше не выезжать: все перекрыто, по пути следования кортежа развесили приветственные плакаты и через каждые пятьдесят метров расставили милиционеров. Чтобы не смущать высокого гостя в брезент замотали даже огромный рекламный щит с обнаженной натурой в конце Крещатика.

Но главное, накануне суд запретил омрачать визит акциями протеста сторонникам Украинской православной церкви Киевского патриархата и членам националистической организации ВО “Свобода”. Впрочем, учитывая плотный кордон из стражей порядка у ворот Киево-Печерской лавры, куда по прилету из Днепропетровска направился Кирилл, и без этого запрета выразить свое недовольство воинствующие активисты сумели едва ли.

Да и не в манифестантах дело. С ними или без них, вопрос раскола Украинской церкви на Киевский и Московский патриархаты — по-прежнему проблема номер один не только для духовенства, но и для миллионов прихожан. О перспективах объединения Украинской церкви, отношениях УПЦ МП с “Партией регионов” и участи “раскольников”, за несколько часов до встречи с патриархом Кириллом Slon.ru рассказал архиепископ, ректор Киевской духовной академии и семинарии Антоний (Паканич).

— Православные церкви, в отличие от католической, нередко делились в соответствии с границами государств. Даже церковь Греции отделилась от греческого патриархата в Константинополе. Почему тогда идею возникновения независимой Украинской церкви называют абсурдной?

— Людей, народ Божий нельзя рассматривать как какое-то абстрактное население, характеристика которого сводится только к численности и границам ареала проживания. Вопрос необходимо рассматривать совершенно в другом ключе, не подменяя при этом цели и средства. Главная цель церкви — вечное спасение человека. Если говорить об украинском контексте, то определенная часть наших сограждан считает, что наделение украинской церкви независимым статусом будет способствовать церковной миссии.

Но есть и другая часть людей, и, кстати, большая в численном отношении, которая придерживается диаметрально противоположного мнения. Мы сегодня поставлены перед фактом драматизма церковного раскола, каждый день истории которого приносит новые духовные трагедии. Существующие разделения на религиозном грунте сильно подрывают авторитет церкви и доверие ко всему тому, что она проповедует. А в условиях натиска секулярного мировоззрения эта проблема приобретает сугубое значение. Именно в таком контексте необходимо вести дискуссию по вопросу об автокефалии.

Ведь просто потому, что границы государств стали иными, церковные иерархи не могут пользоваться логикой одного из героев Булгакова — взять все и поделить. И здесь в отношении церковной жизни в Украине все далеко от того, чтобы быть однозначным. Епископату необходимо не только заботиться о спасении тех, кто сейчас за церковной оградой в силу политического или национального несогласия. Нужно неустанно оберегать и заботиться о тех православных, которые, претерпев многое, отстояли свое право быть в лоне церкви, имеющей каноническую связь с Русской православной церковью.

Поэтому, возвращаясь к вашему вопросу, отсутствие на сегодня реализации идеи о независимости Украинской церкви — есть следствие позиции не абстрактного населения, а церковного общества. А, как вы сказали, абсурдной, по большому счету, эта идея стала благодаря усилиям представителей тех, кто откололся от церкви и поставил себе автокефалию не как средство, но как цель церковной жизни.

— Каковы сейчас отношения с Константинопольским патриархатом? Были страхи, что Варфоломей признает Киевский патриархат, как до этого признал и принял под юрисдикцию часть православной церкви Эстонии.

— Прежде всего, ошибочно было бы уравнивать в религиозном отношении Украину и Эстонию. Это разные государства с очень различной степенью и характером воцерковленности их народов. К тем планам, о которых вы говорите, скорее всего, побуждали Константинопольский патриархат определенные силы. Об этом и сейчас, спустя два года часто откровенничают в прессе светские и церковные политики, так или иначе бывшие причастными к событиям в украинской церковной жизни 2008 года. Однако их реализация в силу объективных причин не могла быть точной копией “эстонского варианта”.

Что касается сегодняшних отношений УПЦ с Фанаром (Константинопольским патриархатом — Slon.ru), то они братские, так же, как и со всеми остальными поместными православными церквями. У нас есть дискуссия по некоторым аспектам канонического устройства церковной жизни. Но мне кажется это вполне нормальным. К тому же предстоятеля Украинской православной церкви блаженнейшего митрополита Владимира и Константинопольского патриарха Варфоломея десятилетия связывают личные дружеские отношения. Их знакомство состоялось еще в 70-хх годах прошлого столетия в Женеве, когда владыка Владимир, тогда еще в сане епископа, пребывал там в качестве представителя Русской православной церкви при Всемирном совете церквей, а будущий Вселенский патриарх был еще студентом.

— Украина сейчас и без того разделена на две половины. По-вашему, то, что прихожан УПЦ КП называют раскольниками, способствует объединению?

— Прихожан самопровозглашенного УПЦ КП раскольниками называют не только верные канонической Украинской православной церкви. Так их называют представители всех поместных православных церквей, в том числе и константинопольский патриархат и католическая церковь. И на это есть объективные причины. Тысячелетиями существует каноническое право, которое является церковным законодательством. Это право четко определяет то, как называть людей, отколовшихся от церкви — сначала добровольно принявших в ней таинства Крещения, священства, а потом передумавших и начавших создавать параллельную иерархию. Поэтому мы не имеем никакого морального права это маскировать и называть черное — белым и белое — черным.

Что касается путей преодоления раскола, церковь имеет богатый исторический опыт для этого. Здесь главной должна быть добрая воля тех, кто некогда сотворил церковную смуту. Пока что эта воля не проявилась. По крайней мере, официально главы раскольнических течений не выразили понимания того, что раскол — это страшный грех против церкви, более того, даже заявляется, что им не в чем каяться. О чем тогда может идти речь?

— Мог бы объединить две церкви переезд патриарха всея Руси в Киев? Обсуждалась ли эта идея?

— Насколько мне известно, эта идея серьезно нигде не обсуждалась.

— Предлагаете ли вы священникам и епископам УПЦ КП возвращаться в каноническую Киевскую митрополию, и на каких условиях? Были случаи перехода с обеих сторон?

— Путь для возврата в лоно церкви тех, кто ушел в раскол, ни в коем случае не закрыт. И практически постоянно за период последних 18 лет новейшей истории УПЦ в нее возвращались отпавшие священники, целые приходы, или даже те, кто в расколе стал именоваться епископом. Этот процесс нельзя назвать глобальным, поэтому в каждом конкретном случае принимается индивидуальное решение. Из последних случаев могу вспомнить возврат в каноническую церковь около десяти приходов в Винницкой епархии, происшедший в конце прошлого года. Были в прошлом году и другие случаи. Если говорить об обратных случаях, то, наверное, они тоже были. Сейчас уже я давно об этом не слышал. Справедливости ради надо сказать, зачастую уходили в раскол те священники УПЦ, которые за несоответствие своему священному сану были запрещены в священнослужении, либо подвергались другим запрещениям.

— Какова последняя статистика по количеству приходов и прихожан этих церквей и их региональное распространение?

— Согласно официальной статистике (на сайте Департамента по делам национальностей и религиозных организаций), приходы УПЦ Московского патриархата составляют почти 70% от всех организаций, именующих себя православными. Такая же статистика и по священнослужителям. Эта цифра составляет почти 50% в общем от всех зарегистрированных в Украине религиозных организаций. За все время в раскол не ушел ни один монастырь УПЦ. При этом надо учесть, что если все остальные организации имеют доминирование только в каком-то отдельном регионе, лишь Украинская православная церковь Московского патриархата более менее равномерно распространена по всей территории Украины. В западной части страны наших приходов даже больше, чем на востоке или юге.

Поэтому не стоит проводить параллель церковного разделения с имеющимся в стране разделением по политическим мотивам. Я только недоумеваю, как при этом УПЦ КП постоянно приводит какие-то колоссальные цифры своей поддержки, забывая о девятой заповеди закона божьего. Конечно, если оперировать данными не по количеству приходов, а по соцопросам, то, согласно статистике, практически одинаковое, с разницей в 1—2%, количество респондентов высказывают приверженность к канонической или раскольнической церкви. Однако нужно правильно понимать эти цифры. Опрос, который проводится не в храме, а на улице, в переходе, еще где-то, дает представление о мнении населения, в большинстве своем, к сожалению, к церкви имеющего опосредованное отношение.

— Чем отличается политика Кирилла на Украине от его предшественника?

— На мой взгляд, покойный святейший патриарх Алексий II и святейший патриарх Кирилл — это личности, очень четко подходящие для своей эпохи. Перед покойным патриархом стояла задача постепенного возрождения церкви после семи десятилетий репрессий. Это навряд ли можно было сделать быстрым революционным путем. Святейший патриарх Кирилл говорит о новой задаче — от количественного возрождения переходить к качественному. Процесс институционализации Церкви уже практически оформлен. Теперь нужно заботиться не только о количестве храмов, но о том, как живут люди, крещеные в православии, насколько евангельские заповеди влияют на их ежедневный жизненный выбор.

— На Украине у церкви не получается быть над политикой. Во время выборов она даже частично принимала участие в агитации. У Киевской митрополии действительно какие-то особые отношения с “Партией регионов”?

— В одном из своих интервью блаженнейший митрополит Владимир отметил, что у него в гостях были практически все ведущие отечественные политики. В этом проявляется его пастырская мудрость. Им же на одном из последних архиерейских соборов РПЦ было сказано, что Украинская православная церковь стремится максимально дистанцироваться от любых политических и идеологических платформ. В украинском контексте эти платформы не объединяют, но разделяют людей.

Архиерейский собор УПЦ официально осудил проявления так называемого “политического православия”. Это официальная позиция церкви, доведенная до ведома всех ее членов. И какие бы обвинения не звучали в адрес УПЦ, наши священники и архиереи никогда не стояли за трибунами политических майданов, недвусмысленно агитируя за конкретного кандидата, в отличии от раскольнических и униатских иерархов, что могла видеть с экранов телевизоров вся страна во время прошлых и позапрошлых президентских выборов.

— Есть версия, что София Киевская после визита патриарха Кирилла может быть передана Киевской митрополии. Такая возможность существует?

— Мы надеемся, что наступит то время, когда все, что строилось церковью, строилось народом божьим не для музея, а для молитвы, будет возвращено для своего исконного предназначения. Нелепо думать, что какой-то выдающийся иконописец, приступая к написанию иконы, мечтал, чтобы она висела в музее. Наши благочестивые предки вкладывали огромные средства в строительство храмов и монастырей. Они рассчитывали, что в этих храмах за них до скончания века ежедневно будет возноситься церковная молитва о спасении их души. И странно предположить, чтобы они сейчас дали бы свое согласие оставить храмы Лавры, Софии, других святынь в том странном статусе, в котором они находятся. Однако по логике чиновников все-таки можно церковное имущество, созданное на средства конкретных людей, экспроприировать и распоряжаться на свое усмотрение.

Если говорить конкретно о соборе Святой Софии, то он почти тысячелетие являлся кафедрой киевских митрополитов. Не вижу ничего плохого, если он вновь станет выполнять свое предназначение. Думаю, это имело бы колоссальный положительный не только религиозный, но и социальный эффект.

Катерина КОБЕРНИК