Не переоценивает ли Китай свои возможности?

Большая восьмерка по необходимости превратилась в Большую двадцатку, которая всегда, когда это действительно имеет значение, отбрасывала свой нолик: всем заправляли США и Китай.

Эта идея была слишком упрощенным отражением мировых реалий. Она не учитывала других возникающих сил, таких как Бразилия и Индия. Она преувеличивала слабость Америки, которая остается единственной мировой сверхдержавой. А еще она попахивала раздраженным осознанием Европейского Союза, что его неспособность прийти к единой позиции по спорным вопросам вполне может прочно отодвинуть его на задний план. Не стоит забывать, что на Копенгагенском саммите по климату в прошедшем декабре США и развивающиеся экономики выдвинули немало свежих идей, хотя Европа и имела наиболее продвинутый пакет предложений по борьбе с изменением климата.

Несмотря на все это, существует большая вероятность того, что идея Большой двойки найдет свое воплощение. Первый визит Барака Обамы в Китай в ноябре прошлого года, в ходе которого он принял роль сговорчивого истца на суде у императора, усилил ощущение сделки между сегодняшней великой державой и завтрашней.

Это было в прошлом году. Но сейчас идея уже не кажется такой правдоподобной. Почему же идея Большой двойки так быстро стала нереальной?

Во-первых, слабое экономическое оздоровление Америки и Европы, отягощенное высокой безработицей, оттеняет растущий китайский экспорт и нетарифные барьеры, воздвигаемые предполагаемыми импортерами на пути Китая. Вы едва ли найдете членов американского Конгресса, которые не приписывают многие американские проблемы, в том числе и обнищание среднего класса, сомнительным финансовым манипуляциям Китая.

Китай может указать на гору американских казначейских облигаций, которые он скупил, помогая таким образом Америке справиться с дефицитом бюджета. (Теперь нетрудно догадаться, что будет означать недавняя распродажа Китаем американских долговых обязательств). Они еще жалуются на несправедливость обвинений их в глобальном экономическом дисбалансе.

Но Китаю есть что сказать в ответ. Критики думают, что искусственное поддержание курса валюты ниже ее реальной стоимости — это часть продуманной стратегии по сохранению темпов роста, что позволяет избежать ненадежной политики увеличения безработицы в системе, не имеющей официальных каналов для выражения народного недовольства. Если этот вопрос не будет поставлен в ближайшем будущем, то это неизбежно приведет к протекционизму в Европе и Америке. Защитники политики “око за око” в торговле даже нашли по данному вопросу подтверждающие цитаты из Адама Смита.

Во-вторых, идея создания G-2 может разлететься на куски, прежде чем примет реальные очертания, из-за китайского авторитаризма в свободном распространении информации. Конфликт Китая с Google и протесты Америки против кибер-атак на американские цели напоминают американским политическим и медиа-элитам, как и всему остальному миру, о различии в ценностях этих двух стран.

Это особенно неудобно в то время, когда китайские власти, кажется, принимают даже еще более жесткую линию по отношению к инакомыслящим. Правозащитник Лю Сяобо только недавно был заключен на 11 лет, получив широко распространенный в Китае приговор. Ветеран борьбы за освобождение политических заключенных Джон Камм утверждает, что это был “переломный момент” для китайских властей и что “им придется уладить все это менее жестким образом”.

Итоги переговоров по климату в Копенгагене — это третья причина для беспокойства. Китай широко обвиняют в блокировании более амбициозного результата, главным образом из-за его сопротивления внешнему контролю достижения согласованных целевых показателей, апеллируя к государственному суверенитету со всей самоуверенностью, которую мир привык слышать от бывшего американского президента Джорджа Буша-младшего. Может быть, критика несправедлива. Но определенно было неразумно позволять более низкому должностному лицу кричать и грозить пальцем Обаме на одной из ключевых встреч в Копенгагене. Китайцам следовало бы помнить, что американцы тоже имеют лицо, которое они не желают терять.

Многие упоминают перебранку из-за продажи оружия Тайваню и визит Далай-ламы в Вашингтон как четвертую причину для прекращения всех разговоров о Большой двойке. Я не уверен. Это вполне ритуальные вопросы, и китайские чиновники достаточно умны, чтобы знать это. При таком недавнем поведении китайского правительства Обаме не оставалось ничего другого, как принять то решение, которое он принял.

Намного больше тревожит другой вопрос, остающийся нерешенным. Как отреагирует Китай на любое движение в сторону ужесточения санкций против Ирана, если не будет достигнуто никакого прогресса в усилиях по предотвращению разработки ядерного оружия? Если Китай заблокирует решение Совета Безопасности ООН, то отношения с Америкой будут отброшены на тот уровень, где любые разговоры о G-2 просто смешны.

Дэн Сяопин, архитектор китайского экономического роста, советовал своим коллегам быть осмотрительными в отношениях с остальным миром. “Скрывайте свой ум, выжидайте время”, — советовал он. Как один из тех, кто верит, что подъем Китая был бы полезен для всего мира, я надеюсь, что мудрый совет Дэна Сяопина будет принят во внимание теми китайскими чиновниками, которые, кажется, думают, что настал подходящий момент, чтоб начинать топать ногами.

Крис ПАТТЕН,

последний британский губернатор Гонконга и бывший комиссар ЕС по иностранным делам