Накануне аукциона. Пять мифов о продаже ОПЗ

До дедлайна подачи заявок на участие в продаже ОПЗ осталось всего несколько дней.

Это особенно сильно ощущается благодаря усилившемуся потоку отрицательных комментариев в СМИ относительно этой продажи.

Полить грязью процесс, о котором знают лишь понаслышке, сочли своим долгом практически все политики и “эксперты”.

Особой ценности этим комментарием придает то обстоятельство, что высказываться все они решили за несколько дней до события, а не на начальной стадии его подготовки, когда можно было поучаствовать в процессе, дать профессиональный и действительно полезный совет.

Впрочем, происходящее лишний раз подтверждает, что подобные крупные события нужны большинству политиков лишь для самопиара. А работать и по-настоящему волноваться о проекте — не их дело.

Однако есть в этом ливне негодования и положительная сторона.

Благодаря “доброжелателям” мы получили возможность проанализировать, что в процессе приватизации остается непонятным или сложным, что мы недостаточно ясно объяснили, какой информации не хватает людям для адекватной оценки нашей работы.

Работы же, поверьте, было проведено немало. Смело могу утверждать, что в Украине никогда ни одно предприятие не готовили к приватизации настолько тщательно, профессионально и прозрачно, как сейчас мы подготовили ОПЗ.

Да, нам не удалось решить все проблемы завода до продажи. Одиннадцатилетняя история пребывания ОПЗ в ведении ФГИ и неоднократные безуспешные попытки его продать оставили нам в наследство долг перед Group DF и суды с компанией “Нортима”.

К сожалению, эти проблемы ФГИ самостоятельно решить не мог, но зависящее от нас мы сделали в полном объеме.

Вся документация приведена в соответствие с международными стандартами, создана база данных для потенциальных инвесторов, проведены переговоры с ключевыми игроками рынка минеральных удобрений. Все шаги по подготовке проведены в жестком соответствии с законодательством, с привлечением советников, международной рабочей группы и рабочей группы в парламенте.

Нам важно не просто продать завод, а провести образцовую приватизацию и привлечь стратегического иностранного инвестора. От этого зависят дальнейшее развитие экономики, инвестиционный климат и будущее приватизации.

Просмотрев десятки комментариев, могу утверждать, что они сводятся к пяти основным мифам, к которым апеллируют все популисты, рассчитывая на недостаток информации у обывателя. Попробую эти мифы разрушить.

Миф 1. Инвестиционные условия прописаны не как обычно, они слишком либеральные и общие.

Пожалуй, тут придется опровергать не столько само утверждение, сколько сделанный из него экспертами вывод о том, что это приведет к своеволию инвестора и разрушению завода.

Во-первых, условия прописаны в соответствии с требованиями законодательства и просто здравого смысла.

Подробный план развития завода уже существует, его нет смысла расписывать в инвестиционных обязательствах. Достаточно указать в них, что инвестор обязан его выполнять. А там выписан и бизнес-план, и план модернизации — все то, что будет ограничивать “своеволие” инвестора.

Прописывать же в условиях точные суммы, как это было в случае с “Криворожсталью”, бессмысленно.

В нашей ситуации, когда ни один экономист не в состоянии угадать уровень инфляции и курс доллара на полгода вперед, вписывать в условия пятилетние обязательства с указанием сумм означает либо продешевить, либо, наоборот, отпугнуть щепетильного инвестора, привыкшего к более-менее точным прогнозам.

Во-вторых, сложно представить, чтобы серьезный инвестор выложил более 700 млн долл, с учетом долга, для того, чтобы их потерять и нанести ущерб Украине.

Однако я понимаю, откуда взялись подобные представления: слишком много было в стране адресной приватизации под украинских и российских заказчиков, которые покупали предприятие за копейки и не собирались в него вкладывать.

В случае с ОПЗ все не так. Цена достаточно высока, чтобы исключить вероятность диверсии или халатности со стороны инвестора.

Бизнес так не работает. Крупный бизнес инвестирует в подобные активы, продумывая перспективу на десять лет вперед, и не разбрасывается деньгами. Он нанимает профессиональных топ-менеджеров, чтобы избежать коррупции и сделать предприятие успешным и прибыльным.

Миф 2. Фонд не называет потенциальных участников аукциона, значит, готовится адресная приватизация.

Я бы с радостью назвал поименно всех участников, которым мы с советником предоставили доступ к базе данных, но мы связаны с ними договорами конфиденциальности. Причем на условиях, которые предполагают серьезные санкции по отношению к нарушителю.

Помните расхожую фразу о том, что деньги любят тишину? Так вот, продажа ОПЗ — это не просто деньги, это большие деньги, и тем большей тишины требует этот процесс. Потерпите немного. 18 июля — последний день приема заявок. Уже 19 июля все мы будем точно знать, состоится ли конкурс и кто примет в нем участие.

Миф 3. В инвестиционных условиях урезана “социалка”.

Можно ли предсказать, сколько людей понадобится для обслуживания предприятия через десять лет при условии его модернизации? Нет.

Именно поэтому в социальных условиях прописано, что сохранять рабочие места в прежнем объеме инвестор обязан в течение полугода, после чего все сокращения должны происходить по согласованию с профсоюзом.

В то же время, мы понимаем: штатное расписание максимально оптимизировано под нынешние нужды предприятия, объем которых изменится нескоро. Значит, и масштабных увольнений в ближайшее время ждать не приходится.

Кроме того, за заводом остался весь социальный комплекс, предоставляющий пакет услуг сотрудникам. Не имеет значения, на каких основаниях он будет работать в дальнейшем, главное — чтобы сотрудники по-прежнему получали обещанный им пакет социальных гарантий. За этим ФГИ проследит.

Миф 4. Не прописан механизм работы с монополией — перевалкой аммиака.

Перевалка аммиака составляет не более 6% в структуре доходов ОПЗ и не является его основным видом деятельности. Более того, эта монополия вполне условна: при желании рядом можно построить альтернативные мощности, лишив тем самым ОПЗ статуса монополиста.

Кроме того, прописывать в инвестиционных условиях работу с перевалкой нет необходимости. Этот вопрос регулирует АМКУ, к которому инвестор обязан будет прислушиваться.

Миф 5. Сейчас продавать актив не время, его купят только за бесценок.

Вряд ли кто-то из критиков возьмется прогнозировать, когда же наступит “то самое время”. По-настоящему выгодно можно было продать завод в 2005-2008 годах, до кризиса. С тех пор прошло десять лет. За эти годы срок жизни завода сократился, он оброс долгами, судебными разбирательствами и коррупционными схемами.

Их наличие подтверждают расследования НАБУ. На днях были озвучены подозрения в хищении 250 млн грн. Бюро борется с коррупцией своими средствами, я — своими. Я готовлю завод к приватизации, потому что понимаю: на частном предприятии подобные схемы невозможны.

Если завод останется в госсобственности, ситуация с течением времени будет только ухудшаться. Уже сейчас нам пришлось остановить один из агрегатов по производству карбамида. Будь на нем частный собственник, возможно, он бы пошел на убытки и принимал другие решения — на свой собственный риск.

Мы не имеем права рисковать, ведь мы — представители государства. Каждый наш шаг рассматривается под микроскопом.

Руководитель от государства лишен возможности принимать быстрые решения, столь необходимые в деле управления бизнесом. Он связан политическими приоритетами в покупке газа, необходимостью согласовывать решения, а потом — отчитываться за них перед общественностью и даже НАБУ.

А ведь далеко не все в бизнесе можно и нужно объяснять широкой общественности. Но доказать это госслужащему не под силу.

Получается замкнутый круг: государственная машина неповоротлива, она не может быстро реагировать на изменения рынка, значит, предприятие не угонится за конкурентами и не станет прибыльным. Я уж молчу о коррупционных схемах, которые в таких масштабах возможны только на госпредприятиях.

Мы оценили ОПЗ довольно дорого — больше 700 млн долл. Пришлось, правда, отнять от этой сумы долг — 193 млн долл, чтобы получить стартовую цену. Поэтому говорить, что в это время мы продаем завод “за копейки”, не приходится.

И все же, как бы ни были важны деньги, главное в продаже ОПЗ — прозрачный профессиональный процесс, лишенный какой-либо адресности.

Только так мы сможем запустить большую приватизацию, простимулировать развитие экономики и привлечь в страну инвестиции. Инвестиции, за которые, замечу, борется не только Украина.

Игорь БИЛОУС, глава ФГИ