Угольный клинч

 В стране, где в балансе добыча едва сходится с потреблением, проваливаясь время от времени в дефицит, возникли странные трудности со сбытом продукции, коснувшиеся, главным образом, государственных угольных объединений. Статистика показывает, что заполненные склады предприятий углепрома не являются простым зеркальным отражением сложностей на рынках металла, как сочли поначалу многие эксперты. Нет, на шахтах и в высоких кабинетах, где решают судьбы горнодобывающей отрасли, кипит своя жизнь, наполненная по-своему драматичными событиями. 

Сейчас — осень, и пришло время “считать цыплят”. Ужаса без конца, как известно, не бывает. Значит, скоро ужасный конец?

Исход “угольного клинча” должен официально засвидетельствовать окончательный разрыв цепочки уголь—кокс—металл, породивший в Украине тонкий ручеек валютных поступлений и класс национальных миллиардеров. Разрыв, по крайней мере, в пределах одной страны и одного технологического комплекса. Границы рынка и границы сферы кооперации не всегда совпадают с государственными границами — эта банальная аксиома может стать потрясением для многих деятелей национальной экономики.

Во многом это связано с практикой импорта технологий при модернизации предприятий горно-металлургического комплекса. Вовлечение клиента в замкнутый круг потребления — известный маркетинговый прием. Канонический пример: покупатели модного iPhone оказываются пленниками фирменного софта Apple, несовместимого с другими платформами. Так и в ГМК — продукция местного промышленного машиностроения позволяла перерабатывать местные же ресурсы. Заграничное оборудование имеет свои технологические параметры и требования к качеству исходного сырья.

Но все это — только первый и очевидный пласт проблемы. Есть и другие, куда более запутанные: к объективным экономическим факторам добавляются личные амбиции, неумелые решения и удивительная способность сочетать несочетаемое (скажем, курс на рыночную экономику с одновременным усилением административного регулирования).

Второй пласт — это, конечно же, тяжелая ситуация, в которой оказались металлургические компании. Экспорт черных металлов за первое полугодие только на предприятиях Донецкой области составил лишь 4,3 млрд. долл., или 76,1% от прошлогодних объемов.

Симптоматично, что Виктор Янукович неожиданно повторил то, что сказал его предшественник Виктор Ющенко в разгар кризиса. Судите сами.

“Нам нужно сформировать эффективный спрос на внутреннем рынке на продукцию металлургии. Это будет лучшая помощь металлургии. Нам нужно найти ответ, который по цепочке вытянет всю отрасль”, — сказал Виктор Ющенко на открытии международного инвестиционного саммита в Донецке в 2008 году.

“Я поручил правительству поработать над вопросами расширения нашего внутреннего рынка, какие мы можем сейчас задействовать механизмы, инструменты, чтобы поднять потребление металла”, — заявил Виктор Янукович на совещании в Днепропетровске в 2012 году.

На фоне вышесказанного снижение добычи коксующегося угля выглядело бы логичным, если бы не одно “но” — при всем при этом существенно возрос импорт тех же коксующихся углей. За семь месяцев 2012 года коксохимические заводы Украины импортировали около 6,85 млн. тонн рядовых коксующихся углей и угольного концентрата для коксования, что на 21% больше, чем за аналогичный период 2011-го.

Этот скачок вполне вписывался в общую тенденцию: за 20 лет доля завезенного сырья постепенно выросла с 15 до 38%. В прошлом году соотношение выглядело так: отечественный горно-металлургический комплекс потребил 17,4 млн. тонн украинского угля и 10,4 млн. тонн — импортного. Но импорт вырос, а внутренние поставки сократились.

О проблемах со сбытом громко заговорили летом. С заявлением на эту тему выступило руководство шахты им. Засядько. Затем стало известно о переполнении складов нескольких крупных государственных предприятий — “Макеевугля”, “Дзержинскугля”, “Артемугля”, шахты им. Скочинского и других. Примечательно, что все эти объединения входят в сферу интересов структур, приближенных к старшему сыну Януковича. То же говорили и о шахте им. Засядько (в частности, о продаже предприятия Александру Викторовичу в профсоюзных “первичках” судили как о неизбежном событии), но Ефим Звягильский публично опроверг смену собственника.

Правительство отреагировало на кризисные явления вполне привычными методами, называемыми также по старой памяти “командно-административными”. Крупные представители металлургического рынка — “Метинвест”, ИСД, “АрселорМиттал Кривой Рог”, “Евраз” — взяли на себя обязательство до конца года выкупить 1,5 млн. тонн концентрата у государственных шахт. Хотя острой необходимости в этом, прямо скажем, металлургические холдинги не испытывали, особенно “Метинвест”, имеющий свои добывающие мощности не только в Украине, но и в США.

Информированные источники утверждают, что сговорчивость металлургов правительству понравилась, и теперь Кабмин пытается уломать упомянутые компании увеличить объемы закупки. Те, в свою очередь, не в восторге и думают, как бы от этого предложения вежливо отказаться: отечественный уголь с высоким содержанием серы ощутимо влияет на качество и себестоимость металлопродукции, и разорительная “благотворительность” явно не воодушевляет топ-менеджеров. В данном случае украинским шахтам лучше бы поискать прямые выходы на внешние рынки, чем своими невостребованными тоннами нарушать внутренние балансы вертикально интегрированных структур, ворчат в офисах металлургических холдингов.

Пока ощутимых результатов переговоры представителей официальных структур с металлургами не принесли. На шахте им. Засядько по-прежнему проблемы со сбытом добытого угля, хотя косвенно информацию о том, что правительство готовится “разруливать” ситуацию административными методами, на предприятии подтвердили. “По имеющейся информации, Кабинетом министров Украины готовятся управленческие меры, которые будут направлены на повышение объемов реализации украинского угля”, — сообщил и.о. генерального директора шахты Павел Филимонов.

Однако эксперты перспективы государственного вмешательства оценивают скептически. “Сначала у нас провозглашают курс на либерализацию и рынок, и мы вступаем в ВТО, принимаем пакет из 14 законов, призванных обеспечить свободу предпринимательства. А теперь вдруг опять хватаемся за административные рычаги. Где логика? По-моему, такими действиями можно только еще больше „утопить“ металлургов, тогда шахты неминуемо остановятся. Да, когда-то заводы потребляли здешнее сырье. Но потом все это пришло в полное расстройство, и вряд ли цепочка восстановится”, — считает заведующий донецким филиалом Института стратегических исследований, доктор экономических наук Юрий Макогон.

По его мнению, государственный протекционизм действительно следует направить вовне. Впрочем, эффективность приложения усилий на этом направлении вызывает сомнения. “Украина имеет дипломатические отношения с сотней стран, приблизительно. Торговых миссий при посольствах — чуть больше полусотни, и в способности торговых советников защищать национальные интересы лично я не уверен после знакомства со многими из них. Допуск на внешние рынки начинается на политическом уровне, и как раз здесь Украина, начиная со времен Кучмы, непрерывно теряла реноме”, — отмечает Ю.Макогон.

Тем временем на “проблемные” объединения, напомню, положили глаз структуры А.Януковича, опутавшие эти предприятия тендерной паутиной на сумму
7 млрд. грн. и явно нацелившиеся на анонсированную после выборов приватизацию шахт по одной гривне за штуку (см. ZN.UA №31 от 8 сентября 2012 года: “Угольные генералы сдали погоны фельдмаршалу”). Значит, какие-то планы в отношении сбыта
коксующихся углей у них есть?

Документальных свидетельств тому, что кризис со сбытом угля организован именно Семьей, пока не обнаружилось. Впрочем, в стране победившей вертикали особой необходимости в этом, в общем-то, нет. Но стремление использовать негативную конъюнктуру очевидно. Старший сын президента ведет себя в точности как его тезка, подпольный советский миллионер Александр Иванович Корейко: “Все кризисы, которые трясли молодое хозяйство, шли ему на пользу, все, на чем государство теряло, приносило ему доход. Он прорывался в каждую товарную брешь и уносил оттуда свою сотню тысяч”.

А что дальше? Возможных вариантов развития событий, при всем кажущемся многообразии, на самом деле немного.

Сценарий первый — оптимистический. После “большого передела” бывшие государственные шахты все-таки идут на внешние рынки под флагом Семьи. Обязанности распределяются, как и советовал Карл Маркс, по принципу разделения труда с целью максимального увеличения производительности: Янукович-старший обеспечивает политическое лобби; Янукович-младший занимается контрактами. Но трудности могут возникнуть у обоих, поскольку репутационный актив президента (и страны, увы) сжимается, как шагреневая кожа, а “принц” не демонстрировал умений в области чистого цивилизованного бизнеса. Александр Янукович пока что известен как делец из числа “кровосисей бюджетных коштив” (Н.Азаров) — все его крупные операции связаны исключительно с освоением государственных средств.

Между тем на международных рынках с устоявшимися правилами этикета даже банальная торговля ресурсами — не такое простое ремесло, как может показаться.

Сценарий второй — пессимистический. “Большой передел” — по плану. А потом упомянутая практика добровольно-принудительных “интервенций” становится постоянной; поставщики угля для металлургических компаний назначаются сверху, а не выбираются корпорациями самостоятельно. Благо, в родном отечестве талантливых мастеров, способных филигранно выстраивать подобного рода схемы, более чем достаточно. Пока отечественные миллиардеры снимают и сливки, и пенки с плотного сотрудничества с государством. Но в любой момент им могут дать понять, что у этого партнерства есть не только плюсы, но и весьма ощутимые минусы. В этом случае высока вероятность того, что подспудный ропот украинских толстосумов может перейти… во что? Открытое сопротивление? Экономический саботаж? Вывоз капиталов?

Нынешнее шаткое равновесие продержится, в лучшем случае, до первого прикосновения кризиса “а-ля 2008”. А потом маятник все-таки качнется — в ту или иную сторону. 

Евгений ШИБАЛОВ