“Контролировать СБУ должны профессионалы, а не любители балагана”. Эксперты о новом законе про спецслужбу

“ДС” Депутаты предложили уволить практически каждого второго сотрудника СБУ, сократив численность состава с 30 тысяч человек до 17 тысяч. На чем вообще основывается такое предложение?

А.М. Трудно давать экспертные оценки этой инициативе из-за недостаточной ее аргументированности, то есть я для себя не нашел ответа или обоснования сокращения штата именно в таком размере. Функции у спецслужбы в большинстве остаются те же, и возникает логичный вопрос, как можно будет эффективно их осуществлять, сократив штат чуть ли не вдвое. Нарушаются базовые принципы определения численности, которые должны исходить из того, какие функции, какие человеческие ресурсы нужны. Возможно, еще будет какое-то объяснение, но с учетом того, что сокращение численности отодвигается во времени, большой вопрос, а будет ли оно, и совершенно ясно, что нынешнего руководства это не коснется.

М.С. Численность личного состава СБУ формируется не просто так. Штатное расписание формируется исходя из заданий и функционала. Если экстраполировать штатные росписи ЦРУ, ФБР на Украину, например, то выйдет очень странный результат и с бюджетом, и с численностью — мы же на самом деле не знаем, сколько людей и ресурсов нужно для выполнения тех или иных задач. Я считаю, что этим должны заниматься компетентные специалисты, и они же должны быть инициаторами таких выкладок, по-другому просто не может быть.

“ДС” В документе предлагается создание парламентского комитета, который будет контролировать деятельность СБУ. Зачем плодить сущности, ведь соответствующие функции есть у комитета нацбезопасности?

А.М. Вопрос все еще дискуссионный — нет единого понимания, каким должен быть этот контролирующий орган. Если в двух словах обрисовать проблему, то: это должен быть орган парламентского контроля, а люди, которые в нем будут работать, должны быть а) профессионалами, б) у них должен быть доступ к чувствительной информации, гостайне. Опять-таки, в разных государствах по-разному — где, на каком этапе этот контроль включается, будь то контроль за оперативной деятельностью, контроль за бюджетом или контроль по результатам деятельности. В разных моделях — разная степень доступа к чувствительной информации членов таких комиссий. Например, в Норвегии есть спецкомиссия при парламенте. Ее члены — не депутаты, а бывшие авторитетные сотрудники спецслужб, которые прекрасно знают, что такое гостайна, и как с ней работают.

На мой взгляд, в рассматриваемом законопроекте не хватает прямой нормы об отчете главы СБУ, то есть его ответственности перед парламентом. Потому что там прописано: он подает отчет, но не обязан представлять его лично. То есть раз в год дал отчет Раде — берите, читайте, и это не тот контроль, который должен быть со стороны парламента как основного органа власти в государстве.

М.С. Думаю, тут слово контроль используется неверно. На самом деле в оригинале — надзор, oversight, который, конечно, не имеет целью управление структурой, а направлен на недопущение злоупотреблений, использования спецслужбы незаконным способом и так далее, и в этом плане надзора много не бывает.

В чем особенность таких комитетов: была идея создать еще и комитет по надзору за разведкой, кроме комитета по безопасности и комитета по надзору за контрразведкой. Я не вижу в этом ничего плохого, вопросы специфические, и, например, тех депутатов, которых допустят к контролю за разведорганами, должны проверять и специально готовить, тут не может быть балагана. Можно исходить из западного опыта, где демократический гражданский надзор доведен до совершенства, и ввести несколько комитетов, как об этом говорилось выше — небольшие, но со специалистами, которые будут не допускать злоупотребления со стороны СБУ и других структур, и в то же время помогать им. Тут вопрос функционала и эффективности: если действующий комитет справляется — хорошо, я ведь против формальных решений, но тут важно обеспечить надзор и законодательное обеспечение деятельности контрразведки. К тому же, силовые органы не должны быть “вещью в себе”, они должны коммуницировать с парламентом, избранным народом. Важно и то, что в комитетах по разведке и контрразведке кроме представителей правящей партии обязательно должна быть представлена и оппозиция

“ДС” Согласно законопроекту на службу в СБУ не может быть принято лицо, жена, муж, дети, родители, родные братья и сестры которого имеют гражданство государства-агрессора, но нынешний глава СБУ, из-за подпадания под такой запрет, выступил против него. Как будут решать эту коллизию?

А.М. Довольно спорный вопрос, насколько легитимно ограничивать права гражданина Украина, у которого есть родственники в России, даже близкие. Не думаю, что эта норма пройдет, но в законопроекте есть то, что называется спецпроверкой. Очевидно, что когда ее проводят при найме в СБУ, там и должны определять, насколько факт наличия родственников в стране-агрессоре может повлиять на назначение. Это может быть рекомендационная или дополнительная проверка, для таких вещей они и проводятся. А если говорить о Баканове, то в ходе работы над законопроектом было несколько попыток прописать процедуру назначения отдельно для главы службы, и отдельно — для других сотрудников, что тоже не совсем правильно.

В целом, законопроект довольно сложный, и позитив в том, что к его обсуждению привлечены не только депутаты, но и негосударственные эксперты, правозащитники. Условия для того, чтобы он был качественным, есть.

М.С. То же самое написано в уже принятом Законе о разведке, то есть эта норма уже реализована в украинском законодательстве. Эта норма закона имеет прямое действие: документ принимает Рада, и такая особа не имеет права служить в СБУ, вот и все. Я считаю, что когда нарушается международное право, когда есть четкое определение государства-агрессора, то утрата родственников в СБУ гражданами России — то, что можно пережить. Пусть подают в суд на восстановление своих близких на службе — они же не нападали и не убивали лично на Донбассе. Думаю, что эта жесткая, но правильная норма, особенно в контексте того, что в законе речь идет о контрразведывательном органе, который борется, в том числе, с диверсантами.