Константин Лежнин: “Государство использует элементы монополизма в пользу своих банков”

УкрСиббанк, входящий в крупнейшую международную финансовую группу BNP Paribas, считается одним из банков, которые благодаря “очистке” банковской системы получили возможность активно развиваться. Клиенты лопнувших банков начинают подходить к выбору финучреждения более осторожно, и переходят на обслуживание в учреждения либо с государственным, либо с иностранным капиталом.

Часть УкрСиббанка контролирует BNP Paribas, а 40% акций принадлежат Европейскому банку реконструкции и развития, который является и акционером Райффайзен Банка Аваль. О планах, связанных с усилением банка в Украине, Forbes рассказал заместитель председателя правления по вопросам розничного бизнеса УкрСиббанка BNP Paribas Group Константин Лежнин. Помимо этого, мы подняли вопросы конкуренции в банковском секторе, особенно — с государственными учреждениями.

— Пожалуйста, расскажите, как ваш банк прошел 2015 год, и проходит текущий, 2016-й?

— Руководство BNP Paribas неоднократно подтверждало свою приверженность Украине.

У нас утверждается стратегия развития до 2020 года. Ее основные моменты — диджитализация в ритейле. В 2020 году половина продаж УкрСиббанка должна происходить мобильно. Важна для нас и глобальная для Украины стратегия cash-less.

Мы сконцентрированы на вопросах развития кредитования и наращивания доли клиентов с кредитными продуктами. Ожидается, что к 2020 году Украина полностью справится с кредитным кризисом, и мы оптимистично закладываем в свою стратегию рост всех направлений кредитования.

Прошлый же год как время очистки финансовой системы влиял на нашу тактику и режим работы. К тому же 2015 год был временем высокой волатильности курса. Эти два события определяли нашу работу.

Главное, что из-за “банкопада” у нас продолжается приток клиентов.

— Получается, каждый новый “упавший” банк приводит к вам новых клиентов?

— Конечно. Юрлица приходят оперативнее. По этой группе клиентов у нас максимальный рост всех показателей, повышение качества клиентов, прирост остатков на текущих и депозитных счетах.

Физлица не так активны. На это, с одной стороны, влияет невысокая финансовая грамотность, с другой — перекладывание ответственности за свои решения на Фонд гарантирования вкладов. Уже когда банк банкротится и начинаются выплаты, вкладчики с удивлением узнают, что по валютному счету компенсация из ФГВ выплачивается в гривне, по курсу, зафиксированному на момент ввода временной администрации. Или другие моменты. До банкротства вкладчики уверены, что Фонд решит все их проблемы.

Некоторые клиенты говорят, что утром получили выплату, а в обед уже разместили под 25% годовых в других банках. Что же можно об этом сказать?

В любом случае, 2015-й стал годом весьма активного роста клиентской базы. Особенно из сегмента премиум — людей, которые разбираются, что к чему.

— Некоторые из ваших коллег говорили, что поскольку банков все меньше, со временем они не смогут принять всех вкладчиков, и станут существенно снижать ставки по депозитам. Вы согласны с этим утверждением?

— Главное ограничение, которое возникает сегодня и может в будущем усилиться — это вопросы комплаенс контроля. Банки будут все активнее спрашивать, откуда деньги. Такие вопросы они задают, начиная от 5 млн гривен, особенно если клиенты приносят наличные. Клиентам с суммами до 1 млн гривен детальных вопросов обычно не задают.

— Как волатильность влияет на рынок?

— У малого и среднего бизнеса были сложности с покупкой валюты. Поэтому мы много работали над оптимизацией процессов внутри нас. С точки зрения ликвидности и наличия валюты мы увеличили нашу долю рынка раза в два. А измеряют нашу долю рынка по текущим счетам. Потому что мы знаем, что 30-40% активов банковской системы — под вопросом, непонятно, как ее оценивать. Поэтому по счетам доля физлиц — 6%, юрлиц — 7%.

— Вы прилагаете какие-то специальные усилия для привлечения ресурса населения?

— У нас есть четкая стратегия по работе со средствами населения и компаний. Она связана с тем, что в банке сегодня есть избыточная ликвидность — количество пассивов значительно превышает количество кредитов, которые мы можем выдать в данной экономической ситуации в нашей стране. Излишек держим на депозитных сертификатах НБУ. Отмечу, что в ОВГЗ средства мы не размещаем с конца 2014 года.

Поэтому наша задача в области депозитов стоит не в количественной, а в качественной плоскости. Нам нужны, прежде всего, текущие счета клиентов в гривне.

Исторически рынок депозитов в Украине выглядит следующим образом: 50% в гривне — 50% в валюте. Нас  интересуют гривневые депозиты. Причем только текущие счета физлиц, поскольку они являются индикатором того, что банк является основным для клиента. Мы боремся за звание основного банка для клиента, боремся различными способами.

— Банкиры рассказывают, что бизнесмены предпочитают открывать текущие счета на очень короткий срок, так как боятся банкротства банка. Как вы завоевываете доверие клиентов в неспокойное время?

— Мне кажется, на рынке уже понятно, кто есть кто. Есть международные банки, есть украинские, есть государственные банки, есть частные. Выбирая банк, ты выбираешь категорию и акционеров. Уже потом — тарифы.

BNP Paribas имеет самый высокий рейтинг из всех банковских международных групп, представленных в Украине. Акции банка котируются на бирже, и любой негатив в отношении группы может вызвать движение вокруг стоимости акций. Поэтому моя, в частности, задача — полностью ограждать все риски, связанные с банком на территории Украины.

У нас — самая лояльная политика с точки зрения рассмотрения жалоб клиентов. Цель — быть номером один в Украине по всем показателям.

— Какие секторы обеспечивают прирост вкладов и средств?

— Все, что относится к производству продуктов питания. В этом Украина демонстрирует успехи, и мы считаем указанный рынок великолепным и перспективным. Они накопили много собственных средств, много инвестируют в свой бизнес, и начинают процесс вертикальной интеграции. Помимо этого, с целью управления расходами они занимаются вопросами обеспечения стабильного источника сырья для своего производства. Это могут быть самые разные рынки — кожа, масло, мясо, корма.

Очень хороший сегмент — компании из малого и среднего бизнеса, которые работают как подрядчики у крупного корпоративного сегмента, различные сервисные компании, выбравшие модель аутсорсинга.

Далее, нам интересны информационные технологии. Мы активны на рынке ІТ, крупные и средние компании этой сферы выбирают нас для своих ежедневных расчетов.

— Говоря об ІТ, нельзя не отметить, что есть часть рынка, которая выплачивает зарплаты на карты, например, прибалтийских банков и в валюте. Иначе специалисты просто не пойдут работать. Как вам удается конкурировать с такими сервисами?

— Мы сотрудничаем с крупнейшими ІТ-компаниями, для которых вопросы комплаенса, чистоты операций и так далее — это топ-приоритеты. Они работают на очень высоком уровне, и не позволяют себе схем. Именно такие ІТ-компании, с именами на международных рынках, являются нашими приоритетными клиентами.

Нас интересуют и компании, которые стремятся стать международными: они много инвестируют в прозрачность, окружены различными юридическими и бухгалтерскими бизнесами, которые помогают выдерживать высокий уровень. У них уже могут быть представительства в ЕС или США. И они не используют схем.

Потому что целью многих фирм из сфер информационных технологий является их будущая продажа иностранным инвесторам. Первый вопрос иностранного инвестора, покупающего ІТ-бизнес, будет: “Как вы платите зарплату своим сотрудникам?” И вариант с нелегальной схемой через прибалтийский банк не пройдет.

Очевидно, что конкурировать за айтишников, которые хотят получать зарплату в Прибалтике, мы не будем. Мы будем конкурировать за компании, которые хотят работать прозрачно.

— Что происходит с конкуренцией на банковском рынке? Насколько активна конкуренция с государственными банками?

— Государство использует элементы монополизма в пользу своих банков. Весь вред, который может привнести монополизм в экономику, проявляется в банковском секторе в виде преференций и нерыночной конкуренции.

Есть ведомственное давление, есть попытки влияния на местном уровне. Некоторые клиенты спустя пару месяцев работы с госбанками возвращаются к нам. У нашего банка — преимущество перед государственным: в качестве нашего продукта и качестве обслуживания.

— Справедливо ли сказать, что в этой конкуренции с госбанками все коммерческие банки действуют сообща? Или каждый сам за себя?

— Каждый сам за себя. По конкретному клиенту, по конкретному сегменту.

К тому же есть ассоциация НАБУ, которая помогает нам отстаивать базовые принципы конкуренции.

— С кем из банков наиболее сложно конкурировать?

— Наш традиционный конкурент — “Райффайзен”. Считаем, что наше преимущество — в сильной рознице, и в сегменте малого и среднего бизнеса, который у нас выделен в отдельное направление, со своим маркетингом, своими продуктами, задачами и так далее. Мы, в отличие от других иностранных банков, много инвестируем в сеть. Порядка 100 отделений до конца года будут представлены в формате “премиум”.

У нас происходит довольно хорошее взаимодействие по валюте между корпоративными клиентами и малым и средним бизнесом. Внутри банка мы закрываем большую часть заявок наших клиентов по покупке и продаже валюты.

— А в каких сферах банковское лобби действует сообща? Где есть явное ощущение плеча другого банка рядом?

— Последние годы банковская отрасль существует в формате контрреакции на различные инициативы депутатов, отдельных заинтересованных лиц и так далее. Поэтому я считаю, что все положительное, что происходило за последнее время в банковской отрасли, было возглавлено НБУ. Именно Нацбанк — главный банковский лоббист в стране. Все, что они сделали — исключительно полезно для тех банков, которые являются банками.

— Те 70 учреждений, которые признаны неплатежеспособными или уже ликвидируются, с такой позицией не согласятся. Они скажут: они нам сначала выдали лицензии, а потом закрыли.

— Конечно, не согласятся. Между тем все, что касается гарантий для банка в экономике, и расширения роли банка, НБУ проделывает блестяще.

— УкрСиббанк является одним из социально ответственных учреждений — вы поддерживаете в том числе детей с синдромом Дауна. Пожалуйста, расскажите, что вашему банку дают такие проекты? Для чего вам КСО?

— Жизнедеятельность любого крупного бизнеса связана с решением проблем общества. Главный фундамент коммерческой компании — решение проблем клиентов. Если ты этого не делаешь, ты не развиваешься. Большой частью проблем общества является вопрос благотворительности и поддержки.

В развитых странах активную роль в этих вопросах играет именно государство. В развивающихся странах именно частный бизнес показывает себя более активным в помощи обществу.

Маргарита ОРМОЦАДЗЕ