Кипящий котел может взорваться

Нынешняя ситуация “ни мира, ни войны” на Донбассе таит немалые угрозы украинской государственности. Когда войска в течение многих месяцев сидят в окопах, не достигая видимых успехов, но зато терпя чувствительные, пусть и не катастрофические, поражения и неся фактически ежедневные потери, это самым скверным образом сказывается на их моральном состоянии и боевом духе, даже если мы имеем дело со вполне официальной войной “за веру, царя и отечество”. Классическим остается пример того, как из позиционного застоя Первой мировой войны родилась Февральская революция в России. Разумеется, для русской революции необходимы были и объективные внутренние условия — конфликт самодержавной власти и буржуазии, наличие в стране революционных партий, колоссальный разрыв между богатыми и бедными и многое другое. Что было дальше, хорошо известно. Бессилие новой революционной власти как в продолжении войны или заключении мира, так и в решении острых внутренних проблем, в первую очередь национального и аграрного вопросов, привело к власти в октябре 1917 года радикалов-большевиков во главе с Лениным и стоило России десятков миллионов жертв и семидесяти лет тоталитарного правления.

Внутри Украины никаких значимых перемен к лучшему в плане борьбы с коррупцией и улучшения социально-экономического положения пока что не происходит, хотя новой власти уже значительно больше года. Поэтому у человека с ружьем появляется сильнейшее искушение либо пойти разобраться с “бюрократами и коррупционерами” в Киеве, либо перейти в наступление без санкции того же Киева, чтобы покончить с сепаратистами и российскими войсками на Донбассе (насколько эта цель достижима — другой вопрос).

Нынешняя украинская власть новых кавуров, бисмарков и пилсудских пока что не родила и внутри страны действует достаточно неуклюже. Она конфликтует с самыми различными силами, выступающими за восстановление территориальной целостности страны и подлинную национальную независимость, и старается не ссориться с олигархами и коррупционерами. Все это создает большую внутреннюю напряженность, и любая широкомасштабная вооруженная провокация со стороны боевиков может вызвать неконтролируемый революционный взрыв с непредсказуемыми последствиями. Вполне вероятно, что кремлевские кукловоды именно на такое развитие событий — на стихийный протест, и рассчитывают. Оба варианта для Москвы, во всяком случае, на первом этапе, кажутся беспроигрышными. В случае несанкционированного наступления части украинских войск оно не только будет обречено на поражение, но и даст России замечательный предлог выйти из Минских соглашений и открыто направить свои войска на Донбасс, а то и на всю Украину. Ресурс гибридной войны уже во многом исчерпан, и Путину остается либо переходить к открытому вооруженному вторжению, хотя бы под флагом “миротворческой операции”, либо использовать методы терактов, диверсий и экономического и политического давления, либо признавать свое поражение на Донбассе и по всей Украине. А для открытого вторжения требуется как-то легализовать войну и участие в ней России.

И точно так же поход на Киев и свержение законно избранной на честных выборах власти, как бы к ней ни относиться, даст Москве еще лучший повод окончательно наплевать на Минские соглашения и двинуть свою армию на Киев под предлогом “восстановления конституционного порядка”. И при таком сценарии событий Западу будет очень трудно противостоять российской агрессии и поддерживать новую революционную власть. А в борьбе с Россией один на один Украине заведомо не выстоять из-за разности людского и экономического потенциалов.

Поэтому главная задача украинского правительства внутри страны — не допустить стихийного взрыва. Но к такому взрыву очень даже может привести капитулянтская политика на Донбассе. Здесь Порошенко стоит исходить из одного принципиального положения. Без катастрофического развития событий в самом Киеве Путин не пойдет на широкомасштабное вторжение на Украину. Дело в худшем случае ограничится крупной военной провокацией и локальной наступательной, вроде предпринятой ранее атаки на Дебальцевский плацдарм, операцией. Нынешнее обострение ситуации под Мариуполем в этой связи выглядит особенно тревожно. Оно может оказаться просто крупной военной провокацией боевиков с целью надавить на украинскую сторону, чтобы сделать ее более уступчивой в переговорах об отводе вооружений и в вопросах особого статуса Донбасса и проведения местных выборов под контролем и на условиях боевиков. Но в то же время атака под Старогнатовкой может быть только своеобразной разведкой боем в рамках локальной наступательной операции по овладению Мариуполем. И если украинское политическое руководство и военное командование будут и на этот раз вести себя так же, как во время атаки на Дебальцево, такая операция может завершиться успешно для сепаратистов и их российских союзников.

А падение Мариуполя может иметь самые тяжелые и слабо предсказуемые последствия для нынешней украинской власти. И Путин как раз может на это рассчитывать, поскольку хаос в Украине для него гораздо предпочтительнее, чем сохранение существующего правительства. Чтобы предотвратить возможные военные неудачи и вероятный революционный взрыв в армии, Верховному Главнокомандующему достаточно сделать немного, и все необходимые мероприятия вполне осуществимы. О них уже неоднократно писали аналитики.

Следует, наконец, разрешить украинским воинам отвечать ударом на удар. Одно дело — широкомасштабная операция по полному освобождению Донбасса по типу хорватской “Бури”. Политические условия для нее еще не сложились, и, быть может, не скоро сложатся. А вот локальные удары по боевикам и российским войскам, маскирующимся под боевиков, — вещь вполне осуществимая. Дебальцево пало потому, что сепаратисты смогли сосредоточить против этого плацдарма свои основные силы, явно не опасаясь украинских атак на других участках фронта. С тех пор позиции украинских войск существенно укрепились благодаря поступлению вооружений и новой техники и строительству фортификационных сооружений. Естественно, обороняться при наличии укреплений гораздо легче, чем без них.

Однако не стоит тешить себя иллюзиями. Оперативная плотность украинских войск на Донбассе далеко не достаточна для того, чтобы перейти к классической позиционной войне со сплошной линией фронта и разного рода оборонительными “валами”. И в обозримом будущем требуемая плотность войск с украинской стороны вряд ли будет достигнута. Поэтому путь к успеху лежит в маневренных действиях в сочетании с упорной обороной укрепленных позиций и опорных пунктов. В случае наступления сепаратистов надо стремиться к разгрому их ударных группировок посредством обхода и окружения. Если будут достигнуты локальные успехи такого рода, это коренным образом изменит ситуацию на Донбассе  и надежно оградит Украину от широкомасштабного российского вторжения. Для такого вторжения у Путина просто не будет предлога, сколько-нибудь убедительного в глазах западных держав, а разрушительных санкций он действительно опасается. Да и сепаратистов даже локальные поражения деморализуют, а боевой дух украинской  армии, напротив, укрепится.

Надеяться же на то, что войну на Донбассе остановит создание демилитаризованных зон и отвод тяжелых вооружений от линии соприкосновения,            — чересчур наивно. Насколько ОБСЕ может контролировать действия сторон в конфликте на Донбассе, прекрасно демонстрирует эпизод с сожжением броневиков миссии ОБСЕ в Донецке. И столь же наивно предлагать проводить местные выборы в оккупированных районах Донбасса под контролем ОБСЕ в условиях, когда там хозяйничают боевики и российские войска. Наблюдатели тогда будут заботиться только о собственной безопасности, а не о честных и свободных выборах. Только сильная украинская армия может гарантировать прекращение вооруженного противостояния на Донбассе и внутреннюю стабильность Украины.

А для того, чтобы она была сильной, надо уже сейчас делать армию профессиональной. В ней должны служить в первую очередь те, кто хочет служить и воевать с агрессором. А не те маргинальные слои общества, которым не удалось откупиться от мобилизации и которые были направлены военкомами в армию ради выполнения плана по призыву. Такие люди лишь разлагают армию, как разложили русскую армию в 1917 году бойцы запасных частей Петрограда, годами уклонявшиеся от фронта. И добровольцы, мотивированные на борьбу, должны уже сегодня получать достойную зарплату. Для этого не жалко пожертвовать любыми другими бюджетными расходами. А в перспективе профессиональной должна стать вся украинская армия.

Нередко профессиональная (добровольческая) армия вызывает опасения у политиков в качестве потенциального орудия для бонапартистского переворота. Но в случае с сегодняшней украинской армией подобные опасения совершенно безосновательны. В условиях, когда армия находится в вооруженном противостоянии с сильным и агрессивным противником, ее профессионализация будет всецело использоваться для борьбы с внешним врагом. Наоборот, постепенное превращение сегодняшней украинской армии в профессиональную поможет улучшить ее моральное состояние, укрепит боевой дух и исключит возможность какого-либо “похода на Киев”. Только откладывать все эти меры больше нельзя.

Борис СОКОЛОВ